– По отношению к будущим поколениям, наша главная задача сейчас – сделать так, чтобы они были, эти самые будущие поколения… Жертва – из меньших.
До прибытия в пространство Биэлы эскадры Галактической полиции оставалось трое суток.
Вызов на корабль, как обычно, поступил в самый неожиданный момент. Когда Брису, наконец, показалось, что он полностью счастлив и такое состояние будет длиться, длиться и длиться. А всякие там дела космические, с дурными экипажами да перевозками между планетами всякого барахла – канули куда-то далеко. И желательно, навсегда. Но долг, как говорится, всегда «ждет за углом» и склонен орать дурным голосом, призывая на службу.
Пришлось отрываться от прекрасной компании, наспех прощаться с друзьями и тащиться в космопорт. Но, что серьезно утешало, он всегда сюда, на Биэлу, мог вернуться. И твердо собирался это сделать, получив приглашение от самой Златы Райко! Так что расставание представлялось как несерьезное и недолгое.
В гостинице космонавтов Бриса встретил чем-то очень сильно озабоченный мастер Шон. Мрачно обозрев блаженную физиономию Бриса, он хмыкнул и заметил:
– Ты, я вижу, хорошо развлекался.
– Ну… да. А разве что-то случилось? – обеспокоился тот.
– Есть такое, – буркнул Шон, застегивая небольшую сумку с пожитками и поднимаясь на ноги.
– Мне очень не нравятся некоторые поползновения отдельных наших…. – неопределенно сказал он.
– Не понимаю, мастер! Нам, кажется, сказали немедленно вернуться на корабль, так как получен срочный контракт, – осторожно вставил Илиан, надеясь на продолжение.
– Да. Получен. И этот контракт… Тебе не кажется, что наши гостеприимные хозяева нас попросту выперли?
В срочном порядке. Спешно. Как под зад коленом приложили.
Брис с удивленным выражением лица потер ладонью щеку и снова замечтался.
– Ну… мастер Шон… мне, например, вообще предлагали остаться здесь и никуда не лететь, – выйдя кратковременно из мечтательного состояния, выдал он.
На этот раз удивился Шон. Он знал, что Брис не склонен к вранью. Ведь никогда во вранье не был замечен. Так что фраза, брошенная молодым астрогатором, его сильно смутила. Однако, сопоставив утверждение, вспомнив о слухах, которые гуляли по космопорту о каком-то «вознесении», заинтересовался.
– Ты имеешь какое-то отношение к «Вознесению» некоего Старика по имени Кир?
– Я присутствовал при этом, – кратко ответил Брис и остановился. Что-то его насторожило в тоне Шона.
– Ты имеешь какое-то отношение к «Вознесению» некоего Старика по имени Кир?
– Я присутствовал при этом, – кратко ответил Брис и остановился. Что-то его насторожило в тоне Шона.
– Ты имеешь какое-нибудь отношение к Церкви Пути? – продолжал гнуть свое прокурорским тоном мастер.
– Н-нет, – еще больше насторожился Брис. – А кто это такие?
Шон посмотрел в глаза Брису, но, увидев лишь искреннее недоумение, продолжил допрос:
– К какой конфессии ты относишься? В какого бога веришь?
– К атеистической, мастер! – наконец развеселился Брис.
– Это к какой-такой? – не сразу сообразил Шон.
– Да ни в какого бога не верю! – пояснил Брис.
Шон хлопнул себя ладонью по лбу и расхохотался. Но, отсмеявшись, продолжил серьезно.
– Это хорошо, что ни к какой церкви не относишься, но тебе стоит быть осторожнее и держать язык за зубами. Не стоит трепаться направо и налево о том, что ты присутствовал там, при Вознесении.
– Да я и не трепался… Я вообще ничего не говорил! – попытался оправдаться Брис.
– Тогда почему весь космопорт знает, что некому космонавту с Кирана некий Вознесшийся предрек найти Путь?
Последние слова были сказаны изрядно ядовито.
У Бриса отвисла челюсть.
– У тебя проблемы, приятель!
Шон хлопнул его по плечу, развернул к двери, толкнул слегка, придавая ускорение.
– Какие проблемы? – пребывая в некотором ошеломлении, вымолвил Брис.
– Большие, – буркнул Шон и замолчал до тех пор, пока не удостоверился, что в коридоре их никто не сторожит и никого нет. Быстро оглядев места, где обычно стоят телекамеры, он, узрев одну, быстро закрыл дверь и махнул Брису следовать за собой.
Когда они оказались на чисто биэльской аллее, ведущей к станции электропоезда, Шон снова заговорил:
– Запомни, малыш. Дурных советов не даю. Но самое поганое, что я встречал в жизни, это религиозный фанатизм.
– А при чем здесь религиозные фанатики? – не понимая, встрепенулся Брис, но мастер цыкнул на него и продолжил:
– Вижу, у тебя пробел и в воспитании, и в обучении. Поясняю на пальцах. Ты видел это «вознесение»?
– Да. Я там присутствовал…
– Как это выглядело, и что произошло? – таким же прокурорским тоном задал Шон следующий вопрос.
Брис кратко описал то, что видел.
– Как это ты сам воспринял?
– Ну… Как неизвестное и редкое явление природы, – все еще не понимая, выпалил Брис и поспешно добавил: – Да и все биэльцы это так восприняли. А я-то что? Я – как они!
– Угу! Это с твоей стороны это «неизвестное явление природы», а с точки зрения религиозного фанатика Церкви Пути, ты – Отмеченный Путем. А раз так, ты носитель этого самого Пути.
– А что это за хрень такая?!! – наконец разозлился Брис, что Шона, как ни странно, развеселило.
– Хрень или нет, парень, но эти придурки из Церкви Пути считают, что это самый надежный путь к Бессмертию. И ты – носитель тайны Пути к Бессмертию. Теперь ты понял, как попал?
Наконец-то до Бриса дошло, и он испугался. Страх смерти присущ каждому. И жажда бессмертия, как приложение к страху смерти, тоже. Так что, если кто-то решит, что он что-то знает, ему придется не просто туго, а очень туго. И убить ради ТАКОЙ тайны могут на раз-два.
– И что делать? – нервно сглотнул студент.
– Держись меня. Мне приходилось отбиваться от всяких там фанатиков. А вообще, держи язык за зубами и не заговаривай ни с какими незнакомыми типами на темы Вознесения и Веры. Даже если они и близко не будут походить на святош и прочих идиотов с крестами. Впрочем, и со знакомыми тоже.
Брис лихорадочно закивал.
– Если и знакомые тебя пытать будут, говори, что ничего не видел и ничего не знаешь, а то, что кто-то там что-то сказанул, сам не ведаешь и в первый раз слышишь… Уяснил?
Брису ничего не оставалось, кроме как снова кивнуть.
– Кстати, как провел время? – вдруг неожиданно сменил тему Шон.
– Ну… это… с ребятами из местного университета познакомился. Мы с ними на охоту съездили. Носорога там завалили, – зачастил Брис, но тут же заметил, как взлетели брови Шона.
– А что такого? – оборвав монолог подозрительно спросил Брис. – Я что-то опять не так сделал?
Шон быстро взял себя в руки и оскалился.
– Что, действительно носорога завалили?
– Ну… да. Завалили. У меня и фотки есть. Могу показать, – сказал Брис и полез за своим планшетом.
– Потом покажешь, – поспешно остановил его Шон. – А теперь слушай внимательно.
Эти слова – «слушай внимательно» – у Шона, кажется, были самыми популярньми. Брис кивнул и дисциплинированно приготовился слушать. Мастер хмыкнул и, как гвозди в доску, начал вбивать слова в воздух аллеи:
– Ты не был у того самого Старика и не знаешь его. О Вознесении ты ничего не слышал и не знал, а услышал, когда вернулся с охоты с друзьями. Понял?
– Понял!
– Далее! Когда тебя начнут чморить, типа: «Ты заливаешь», – просто показываешь фотки и затыкаешь чморильщиков. А после никак, ни одним словом, ни одним жестом не упоминаешь ни Старика, ни то, что с ним произошло. Понял?
– Ага!
– Если так будешь делать – об этом треклятом «Вознесении» быстро забудут и перестанут его сопоставлять с тобой.
– Ясно.
– Запомни крепко и не вздумай хвастаться. А то потом может случиться, что и вся планетарная полиция твоей могилки не найдет.
Брис снова проникся и кивнул.
– Ладно, пошли! – Сжалился над ним мастер, и они зашагали к прибывающему поезду.
В космопорте, однако, их ждало еще одно событие. Впрочем, событием оно стало для экипажа «Звездного медведя», но не для Бриса, который уже как-то притерпелся к проявлениям симпатии со стороны определенной части биэльского общества.
Когда они уже направились после прохождения таможни к шлюзовой, то вдруг услышали радостный визг с верхнего этажа. Там, приплясывая и подпрыгивая, собралась компания студенток, человек в пятнадцать, причем явно под командой Парвати. Та стояла с краю. Ехидно улыбаясь, она помахала Брису, увидев, что он ее заметил. Похоже, девушка собрала тут всех красоток университета.
Но не это больше всего поразило внимание проходящих внизу астронавтов. Над толпой провожающих был растянут транспарант: «Мы тебя любим, Брис! Возвращайся к нам!».
Красивые ножки, развевающиеся сарафаны и стройные фигуры девочек на мгновение вогнали Бриса в ступор. Но быстро опомнившись, он с энтузиазмом начал размахивать руками, жестами заверяя, что всех любит и обязательно вернется.
Шон восхищенно вполголоса разразился чем-то длинным и замысловато-матерным. Затем обернулся и спросил у стажера:
– И это что… все твои «белочки-лисички»?!!
– Ну… да! – справившись с мимолетно набежавшей застенчивостью, заявил Брис и с гордо поднятой головой прошествовал на борт «Звездного медведя».
– Охренеть, как некоторые время проводят… И даром его не теряют… – цыкнул зубом старый мастер. – Учитесь, балбесы, как баб снимать! У Бриса! – бросил он своим обалдевшим подчиненным и, заржав как конь, проследовал за стажером.
Отступник
Перелет до Абисмала прошел рутинно. Никаких тебе «рифов» в виде вывертов гипера, ни «мертвых зон». Ничего, что задержало бы или напрягло. Даже намека в виде легкой «ряби» возмущений гиперполя. Да и существенно возросшая скорость корабля в гипере сыграла свою роль. И, как оказалось, для тех, кто видит «Звездного медведя» в гипере, он – пугало еще то.