Сегодня Брису на реке попалась здоровенная рыбина. Килограммов на десять-двенадцать. Будет чем поразнообразить меню. Повозиться пришлось изрядно, прежде чем вытащил ее на берег. Так как ни в какие сумки и ведра такая добыча влезть не могла, Брис просто продел веревку у добычи под жабрами, подвесил на палке и, довольный собой, отправился обратно.
По лесу звенели местные цикады, пели птицы. Между ветвей просвечивало чистое, голубое небо. Нормальный такой летний день. Пахло чем-то пряным, приятным. Видать, где-то в лесу что-то зацвело и теперь созывает своим запахом местных пчел.
Брис подивился – как давно он вот так не дышал свежим воздухом леса, не обращал внимания на ветер, шелестящий листьями, овевающий лицо, ласково треплющий волосы. Все эти передряги, постоянная беготня, ожидание пакостей сузили восприятие мира до самого элементарного – что где лежит (стоит, ходит, говорит) и какую угрозу может представлять. А на то, чтобы просто обратить внимание на запах ветра – уже не оставалось сил.
Даже вонь вулканов на Абисмале воспринималась с запозданием – только сейчас. Как память о том, что было. А ведь воняло там часто довольно крепко!
Брис мысленно усмехнулся своим мыслям и еще больше погрузился в окружающую идиллию.
«Во всех дешевых романах именно в такие моменты появляется какая-нибудь угроза для жизни, которая вынуждает героя действовать», – мелькнула мысль. И Брис снова усмехнулся. В сущности, он эту пакость ждал давно. И когда она должна появиться, чтобы подвигнуть его к дальнейшему бегству по звездам, – лишь вопрос времени. Прямо сейчас или через месяц.
Лучше, чтобы никогда. Но так не бывает.
Брис встряхнулся и начал перебирать в голове информацию, полученную за последнюю неделю. А ее было много. Благо идти до фермы еще долго.
А принесли эту информацию беженцы. Или беглецы?
Нежданно-негаданно на планету свалился грузовой звездолет. Свалился буквально: совершил аварийную посадку прямо в лес.
Но набит он был далеко не контейнерами с товаром, а людьми, спасавшимися от внезапно разгоревшейся войны. Ясное дело, там оказались те, кто успел добежать до звездолета. Военных было мало. Но это не помешало им тут же заявить о себе, как о силе.
Приехал какой-то наместник и попытался с ходу на них наехать. Вероятно, он рассчитывал что-то получить с беженцев. Но не на тех напал. Народ попался сильно несговорчивый, да еще и привычный к войне. А раз привычный к войне, то и к вымогателям с мародерами. Неясно, что там случилось на самом деле, но побитый наместник верещал чуть ли не на весь космос.
«Ну не убили – и то хорошо», – подумали обыватели, но это было тут же опровергнуто делом. Военными действиями со стороны наместника и его банды.
Кстати, его «полк безопасности» местные колонисты иначе как бандой не величали. Ибо для этих бандитов закон был только один: «я так хочу». А хотели они, ясное дело, многого. Если их желания не перебивались другим «хочу» – самого наместника.
Так как простым гражданам на планете запрещалось иметь огнестрельное оружие, то вели себя «безопасники» совершенно по-скотски.
И тут… Тут появились беженцы. Которые конкретно настучали по сусалам и наместнику, и его орлам.
Естественно, им рукоплескала вся фермерская часть планеты. Но недолго. Озверев и подтянув что-то тяжелое, эти уроды развязали натуральные боевые действия против беженцев. Впрочем, долго это не продолжилось.
Уцелевшие после нападения безопасников просто исчезли. И появились во всех крупных поселениях. От них-то и узнали люди, что в Империуме начался очередной «междусобойчик». Обычный для имперцев. С переделом сфер влияния и выяснения, кто самый крутой в настоящий момент. Так как Империум граничил с Конфедерацией, то, естественно, беженцы ринулись за спасением именно сюда.
Но попали из огня, да в полымя. В самой Конфедерации отчетливо пованивало войной. И то, что наместник встретил так беженцев, было довольно предсказуемым. Вообще, во всех анклавах Конфедерации нарастала общая нервозность и неприятие к пришлым. А тут не просто пришлые, а вообще – имперцы.
Вот только фермерам-колонистам все эти разборки были неинтересны. Они с радостью приняли к себе тех, кто не только осмелился выступить против наместника, но и успешно ему противостоял. Но дальше началось то, чего Брис не ожидал.
Как только наместник со своими бандитами получил по зубам, по всей информсети планеты поднялся жуткий вой, что пришельцы угрожают целостности и сохранности собственности Герцога.
Возможно, среди колонистов нашлись совершенно отмороженные патриоты герцогства Кьяна, которым та собственность была дороже собственной жизни. Но для большинства населения, а это крестьяне, самым важным являлись их собственные жизни. Поэтому поначалу они отнеслись к воплям пропаганды, как к капризам погоды. Однако очень скоро им стало не до равнодушия.
Отряды наместника принялись носиться по всему анклаву и резать буквально всех, кто попался под руку. Как самих беглых имперцев, так и тех, у кого они нашли приют. Очень скоро на планете воцарился натуральный ад. Общую атмосферу среди добропорядочных фермеров можно было уже назвать леденящим ужасом.
Ведь практически к каждому в любой момент могли пожаловать либо имперцы, либо молодчики наместника. Если имперцы просто брали провиант и уходили, то войска наместника убивали «пособников врага».
Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что рано или поздно кто-нибудь из семьи проговорится. Или случайно забредший в эту глухомань человек, будь то торговец или еще кто, узнает о странном постояльце на ферме коротышки Кло. Именно так называли в городке фермера, у которого поселился Брис.
Следовательно, надо было подумать о насущном. А насущной все больше становилась проблема бегства с этой планетки. Надо найти надежный способ быстро убраться отсюда, пока война не нашла самого Бриса. Именно с такими мыслями он вышел как-то поутру с фермы и двинулся по направлению к лесу. Там, почти у края опушки, рос огромный дуб. Давным-давно, лет двести или триста назад, кто-то высаживал здесь обычные деревья. Климат оказался очень подходящим для этой породы дерева, раз дуб вымахал до таких размеров.
Чем был хорош дуб, так это тем, что сравнительно невысоко над землей находилась очень удобная и толстая ветвь с шикарной развилкой, на которой можно было расположиться, как в кресле. И, что особенно интересно, сидящий оставался совершенно незаметен снизу.
Оглянувшись по сторонам и не заметив никого, Брис с разбега запрыгнул на ветку, расположенную в трех метрах над землей. Дальше, уже не таясь, он скачками достиг нужной ветви и с превеликим удобством расположился на любимом лежбище. Подумать было над чем.
В последнее время он часто уходил подальше от фермы в лес. Чаще всего для того, чтобы узнать и освоить новые возможности. Возможности тела. И чем больше он узнавал эти возможности, тем больше поражался тому, что дали ему эти странные веркомо. Преднамеренно или случайно, но дали. Особенно сильно поразили резко выросшие возможности нервно-мышечной ткани. Сила и скорость реакции возросли неимоверно. И, что больше всего понравилось Брису, эти самые возможности кое в чем можно было развивать. Чем он, собственно, и занимался все дни бродяжничества по лесам.
Но сейчас надо было решить совершенно иную задачу. Как не попасться негодяям наместника и как, по-возможности, скрытно, незаметно убраться с планеты. Эта мысль настолько часто вертелась у него в голове, что превратилась постепенно в манию.
Брис расслабился. Втянул в себя терпкий запах леса. Ощутил легкое, ласковое дуновение ветерка, легонько шевелившего листву деревьев. Вслушался в звуки леса. И накатило спокойствие. То спокойствие, когда можно было решить буквально все. Медленно, но верно, страхи и заботы ушли. Осталась только Задача.
«Прежде чем что-то решить делать, – рассуждал Брис, – надо поставить задачу. И чем четче и конкретнее она будет поставлена, тем быстрее найдешь ответ. Как любят говорить физики-теоретики, «правильно поставленная задача есть девять десятых ее решения». Эта истина хорошо известна мне еще со времени обучения в университете. Отсюда проблема бегства распадается на две части: как выбраться отсюда и куда после этого податься».
Первая часть… Похоже, самая сложная. Ибо о том, «куда», можно подумать и в процессе бегства, когда сама эта планетка будет далеко позади.
Следовательно, проблема бегства отсюда, от озверевших противников – главная.
Можно использовать собственные возможности?
Естественно. Но… Тут была одна закавыка.
Мозг Бриса привычно вышел на усиленный режим, и дальше перед глазами выстраивалась привычная череда образов и логических конструкций. Он уже не видел ни висящего чуть ли не над самым носом листка, по которому ползало какое-то мелкое насекомое, ни птиц, сидящих на суку в двух метрах над ним.
…Нельзя быть лучшим сразу во всех областях. Максимум в двух-трех. Не более. Да и то в смежных. Так что если ты суперученый или сверхгениальный астрогатор, это еще не значит, что ты будешь суперменом-десантником… Разве что как исключение из правил. Так как области эти, мягко говоря, противоположные по применяемым качествам.
Это не очевидно для обывателя.
Ведь что прежде всего тренирует у себя астрогатор или ученый?
Мозг.
А что десантник?
Мускулы, выносливость. Тактические и стратегические навыки. Доводя их до степени автоматизма.
Поэтому-то тот же Гюннар очень даже следил за тем, с кем связываться. Так как четко знал пределы своих возможностей. И Брису заказал.
Да и сам стажер, даже учитывая его благоприобретенные сверхспособности, понимал, что против опыта и годами отточенного мастерства его сверхскорость и сила – ничто. Для того, чтобы хотя бы сравняться с профи, нужно годами оттачивать мастерство. В поединках.
Но тут возникала другая опасность, о которой его предупреждали многие. В том числе и Гюннар.