— Никогда о подобном не слышал, но, если это правда… — задумчиво продолжил смотреть в экран Тератус, — мы в огромной заднице.
— Это, кстати, объясняет прогресс людей, — убито произнесла азари, — Коллекционеры банально не успели разработать что-то по-настоящему действенное против них. Смотри, — вновь встрепенулась она, указывая на новое оповещение, — новости с Тессии.
— Прочитай и расскажи мне, — отложив в сторону планшет, турианец обтёр рот куском ткани, — у меня не доступа к вашей рассылке.
— Да, что-то я не подумала, — слегка смутилась Атэме, — так… ага… ясно. Если вкратце, то пришли результаты анализов гибридов, — увидев непонимающий взгляд коллеги, азари пояснила, — детей от союза азари и человека, что родились не азари. Так вот… они полностью здоровы, вирус никак не затронул их.
— Вот значит, как, — убито произнёс турианец, — мы сами того не зная, позволили нашим врагам украсть пистолет и повернулись к ним спиной. Всегда считал запрет Цитадели на генетические исследования глупостью. Похоже… похоже скоро в галактике останется не так много рас, а может и вовсе парочка этих ваших гибридов, да примитивы, что ещё не успели выйти в космос.
— Ужасно, — азари вновь была готова упасть в бездну отчаяния, но как и много раз до этого взяла себя в руки, — но мы не имеем права останавливаться, не сейчас.
— Согласен, — немного развёл в стороны мандибулы Тератус, изображая улыбку, — как говорили некоторые врачи: половина лечения — это понимание чем пациент болен и как заразился. Кажется, только что половину работы мы сделали, осталось ещё немного.
— Да, другого выбора у нас всё равно нет, — подавив кашель, азари сплюнула кровавую слюну и направилась к принесённым недавно образцам, у неё была работа.
— К последним новостям, — слегка хрипящий динамик телевизора разносил слова диктора единственного информационного канал, — два дня назад были проведены последние испытания вакцины от «Вируса Мёртвой Руки» для представителей человеческой расы. Все пациенты, демонстрируют положительную динамику в излечении. Уже с сегодняшнего дня начнётся массовое производство вакцины, часть готовой продукции отправится в ближайшие колонии. Редакция нашего канала надеется, что они успеют в срок.
— Дерьмо, — рыкнул кроган, залив в пасть целый стакан спирта, — вот какого хрена!
— Продолжая тему вакцины, с официальным обращением выступил представитель корпорации АМТ. Цитирую: «Наш успех связан со многими факторами, в том числе «молодости» нашей расы в галактике. Проанализировав имеющиеся данные, аналитический отдел корпорации пришёл к выводу, что столь быстрая разработка вакцины для людей связана в первую очередь с недостаточным количеством пленников, попавшим в лапы Коллекционерам, что и стоят за пандемией. Так же хочу добавить, что пока сохранившиеся производства АМТ будут производить вакцины, а оставшийся флот распространять их в ближайшие колонии, лаборатории начнут изучение штаммов вируса, предназначенного для других рас. Дополнительно, все выкладки по ходу разработки вакцины будут отправлены во все исследовательские центры галактики».
— Остальных рас, — не унимался кроган, бросив пустую бутылку в стену, — как же! Только хорошие мальчики и девочки из Совета Цитадели достойны спасения!
— Хочешь буянить, — стоило бармену начать говорить, как на нём сошлись два глаза с вертикальными зрачками, — буянь на улице, не хватало ещё, чтобы ты тут погром устроил.
— Да пошёл ты! — прорычал кроган, — Я один хрен уже мёртв, что ты сможешь мне сделать!?
— Могу вышвырнуть тебя отсюда, — спокойно ответил бармен, а за его спиной зажглось несколько красных огоньков, охранные роботы были готовы действовать.
— А, пошло всё в задницу жабам, — залпом допив стакан, кроган шатаясь поплёлся на выход.
Он не был глупцом или бешенным животным, коими так любили изображать его народ тупые пропагандисты, такие редко доживают до его лет. Понимал он, что каждый учёный, что-то понимающий в вирусах и работающий над вакциной, в первую очередь стремится спасти своих. Вот только горечь обиды никуда не далась, сжигая его изнутри. Они получили долгожданное лекарство от генофага, вновь встали на пьедестал, вырвали себе право встать в один ряд с другими расами галактики и вот… Смерть, окончательная и бесповоротная для всех, абсолютно всех. У кроганов не было своих учёных-вирусологов, не было красивых лабораторий и институтов. Возможно… нет, это не только их вина.
— Жалко его, — покачал головой Люциано, проводив взглядом крогана, — мы же совсем недавно бились бок о бок, а теперь… Всё-таки жизнь — несправедливое дерьмо.
— Одно утешает, — хмыкнул Эмиль, — эта волна дерьма накрыла действительно всех.
— Ты о чём? — решил уточнить Люциано.
— Хех, смотри сам, раньше всё было как? Что бы ни случилось, нас, простых работяг, всегда било и кидало. На орбите взорвался челнок — вот тебе и «временное» повышение цен. Какая-то болячка новая завелась? Решил свалить в колонии? Сам разбирайся со своей проблемой, пока кто-то не захочет пропиариться или ещё что, хрен вам, а не помощь. Богатеи же сидели где-то высоко и только поплёвывали на нас, до недавнего времени.
— Ты про то, что сейчас почти всеми корпорациями управляют временные директора, а прогулочные яхты ценой в небольшой город возят грузы?
— Да, про это, тем более, смотри что сообщают: «Вся семья Арасака найдена мёртвой под руинами их резиденции в Токио». «Ранчо Ланди уничтожено упавшим на неё Жнецом, идут спасательные работы». И так везде.
— Всё это херня, — раздалось из-за соседнего столика, — чтобы уничтожить корпорацию, не достаточно убить пару человек или взорвать их офис. Эти твари намного живучей и опасней, надо…
— Твою мать, Джек, может, хватит? — окликнул Люциано старого знакомого, — Если ты снова начнёшь крутить шарманку о том, что всё это заговор корпораций и прочее дерьмо, клянусь богом, я не посмотрю, на то, сколько тебе лет и отметелю как молодого.
— Это да, ты ещё скажи, что и вторжение Жнецов, и вирус этот создали корпораты чтобы установить контроль над миром, — поддержал друга Эмиль, — они, конечно, творили много херни, но сейчас, вроде расшевелились.
— Чтобы потом накинуть вам на шею строгий ошейник и шоры, чтобы вы смотрели куда надо, — не унимался Джек.
— Эй, Мигель, — крикнул бармену Люциано, — Сильверу больше не наливай, а то он снова начнёт петь старые песни и призывать народ свергать корпорации.
— Понял тебя, заодно позвоню его дочке, — хмыкнул бармен.
Сам же Джек, видя, что не находит поддержки среди собравшихся в недавно восстановленном баре в глубинке бывшей Аргентины, сплюнул на пол и шатающейся походкой поплёлся на выход. Отодвинув занавеску, временно заменяющую дверь, он посмотрел на закатное солнце сквозь затемнённое стекло винтажных очков-авиаторов. В руках у него была початая бутылка, на душе погано, а значит, он в очередной раз попытается потушить пожар внутри огненной водой. Вот только пить в одиночку он не хотел. Окинув взглядом полупустую улицу, Джек заметил того самого крогана, что совсем недавно покинул бар. А вот и собутыльник.
— Я присяду? — скорее констатируя факт, Джек опустился на поребрик рядом с кроганом.
— Чего тебе надо, пыжак? — спросил хмурый кроган, даже не повернув к нему голову, впрочем, с его строением головы это было и не нужно.
— Выпить с кем-то, кто не будет, как восторженный идиот слушать всё то дерьмо, что льют в уши продажные корпоративные подсосы.
— Ха, действительно, — протянув руку, кроган явно потребовал подтвердить предложение выпить.
— Только мне оставь, я ещё недостаточно пьян, чтобы смириться с дерьмовостью этого мира.
— Что это? — залив прямо в пасть где-то треть бутылки, спросил инопланетянин.
— Текила, — принял обратно примиритель с реальностью Джек, — не лучшая, но последний раз я пил что-то удобоваримое лет сто назад.
— Значит ты из этих, долгожителей, или как вас там называют.
— Можно и так сказать, родился ещё в двадцатом веке и, несмотря на все старания всё ещё жив.
— А мне уже больше тысячи, и я тоже всё ещё жив, — вновь залив в себя выпивку, с горечью ответил кроган, — и, похоже, умру вместе со всей своей расой. Мы же почти справились, а теперь просто сдохнем, даже не в бою.
— Поверь, умирать не так страшно, как говорят, — пьяно хмыкнул Джек, — больно, неприятно, но не страшно. Намного хуже умереть и оказаться там… в темноте, без надежды вырваться или спастись…
— Говоришь так, будто уже там побывал.
— Хочешь верь, а хочешь нет, но разорванные автоматическим дробовиком люди, обычно, не выживают. Чёрт, до сих пор помню этот момент, вот я выскакиваю с двумя автоматами из укрытия, вдавливаю курки, как чёртов киношный герой и в следующий миг заваливаюсь набок, пока ноги продолжаю стоять на месте.
— Ты или очень пьян, или безумен, — покачал головой кроган, но от протянутой бутылки не отказался.
— Сам не знаю, — захохотал Джек, — может мне всё это действительно снится?
— Раз уж мы начали говорить о смерти, а ты вроде как уже побывал на той стороне, скажи, какого там?
— Страшно, хотя я-то был в цифровой тюрьме, а не в аду или куда там попадают те, кто взорвал ядерную бомбу в центре города? В общем, хреново там, и страшно.
— Ядерную бомбу, цифровую тюрьму? — зацепился за незнакомые фразы кроган.
— Чёрт, — сделав последний глоток, Джек посмотрел на пустую бутылку, — тут рассказ не на один час, а без допинга я его осилить не смогу. Короче, сейчас я вызову свою машину, и мы поедем ко мне на ранчо, а там и топлива вдоволь, и всяких конформистов на квадратный километр поменьше.
— Знаешь? Поехали, мне жить осталось может пару часов, так почему бы не послушать напоследок интересную историю от пьяного безумца?