ить даже от смертельной болезни, излечить хворь и тем более уберечь от проклятий или заговоров.
– О путники, приветствую вас, – заунывно начал торговец. – Вот товар, какого не сыщешь…
– Мы свои, не старайся, – прервал его тираду Хозил. Торговец разочарованно вздохнул, а маг усмехнулся:
– Что, неужто так мало спроса на твои побрякушки, раз ты уже нечисть за клиентов принимаешь?
– Да какое там! – ответил торговец, встряхнув оберегами. – Это глаза меня подводят. А нити мои самые прочные! И с гарантией. Ведунья их заговаривает, супружница моя. Своим я тоже рад всегда. Да не свои здесь уже и не ходят, – северянин сник. – Страшно им тут. Вах.
– Вах?.. – непонимающе переспросил Хозил.
– Вах?! – недоверчиво вскрикнул Холд.
– Как есть вах, самый что ни на есть, – подтвердил торговец.
– Но их уже давно нет в нашем мире, – нахмурился демон. – Вах – одна из диких прототварей, что населяли Ночной Базар, когда тот только народился меж миров Мира, когда леса его были единой чащей, а нога первого торговца еще не ступила в эти темные древние земли.
– И мы так думали. Только вот вах снова в Ночном Базаре и отпугивает всех подряд, уж ни житья, ни торговли не стало.
– О чем вообще речь? – встрял Хозил.
– Маг, ты хоть немного историю родного мира знаешь? – спросил Холд.
– Я же говорил уже: не люблю древние байки. Других дел вообще-то полно. Я, на минуточку не демонкнигочей-сыч-шатерный, а трудоспособный лекарь, – вступил в пикировку маг. На самом деле он не так уж и не любил древние байки – а говорил так больше, чтобы позлить демона.
– Ну так слушай, трудоспособный ты мой. Вахи – крайне опасные существа, немного похожи на оборотней, только без перевоплощений, они всегда в обличии зверя. Вахи туповаты – волки поумнее их будут, – зато мощнее в разы. Я сам-то не видел, конечно: из книг знаю. Они вымерли задолго до моего нарождения в Ночном Базаре. Да что там, задолго до нарождения моей бабки.
– Я правильно уловил, что ваши эти вахи в разы мощнее оборотней, которые вообще-то… самые мощные… были? – уточнил Хозил.
– Именно. И в разы агрессивнее.
– Чудненько! – резюмировал маг. – Уходим!
– Но как же… – проскрипел торговец, всплеснув оберегами.
– Лекарь шутит. Где ваш вах?
– Лекарь не шутит! – взвизгнул Хозил, но Холд задвинул его себе за спину одним сильным движением огромной руки и повторил вопрос:
– Так где он?
Торговец махнул рукой в сторону озера:
– Как только луна начинает темнеть и отражение ее в озере тускнеет, так сразу и появляется.
– Но откуда? Тут ни леса, ни укрытия. Не может же огромный вах бесследно спрятаться в Ночном Базаре?
– Не может. Но он будто и не прячется. Просто… появляется, а потом – как луна силу набирает – исчезает, будто и не было, будто серебряного света боится…
– Боится – это верно. Книги говорили, вахи и вправду предпочитали темноту, особенно – темноту леса. Но в лесу особо-то не прокормишься, там крупной добычи нет, может, только гарпия какая залетная, поэтому со временем твари стали совершать набеги на окраины Ночного Базара. Наша же нечисть довольно быстро научилась колдовать от них защиту – кто песок, по-особому пахучий, вокруг шатра насыплет, кто невидимым энергетическим куполом дом обнесет. В итоге вахи совсем обезумели от голода и начали поедать друг друга. Так и вымерли.
Хозил тем временем вышел из-за спины Холда. Он ощущал груз ответственности, хотя до сих пор, наверное, и не смог бы точно сформулировать за что. Иногда ему казалось, что спасение Ночного Базара и вправду лежит на его плечах. В конце концов, только он и демон были в курсе происходящего – так кому, если не им, побороться за этот мир?
– Давай найдем этого ваха и разделаемся с ним, – сказал маг как бы в пространство, все еще находясь в собственных мыслях. Странным образом он чувствовал, что эта ужасная сделка с кицунэ, которой он был напуган и опустошен, словно сделала его сильнее и храбрее. Да, он поступил с возлюбленной отвратительно. Да, она имеет право желать поквитаться с ним. Но прошло столько лет, что даже лекарь изменился. Ему стыдно за тот разрыв и то малодушие, но он больше не может позволить этим чувствам определять его жизнь. Убегая из шатра лисицы, он остановился под одернутым пологом, обернулся и сказал:
– Прости, Умэ. Прости мою трусость. Я любил тебя так, как никого не полюблю. Ты не знала, но я убил ради тебя. Я не хотел, чтобы тебе было больно, но обрек тебя на страдания. Однако нужно остановиться. Тебе – в твоей мести и мне – в моей ненависти к себе. Прости, любимая. И прощай.
Он уходил не оглядываясь и слыша – даже будто бы спиной ощущая – ее полный злобы и горя крик, неисчерпаемо долгий. Но Хозил сделал свой выбор. А она – свой.
Демон посмотрел на задумчивого мага и будто увидел его заново – таким уверенным и готовым на все тот выглядел.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – уточнил Холд.
– Кажется, да. Возможно, появление ваха связано с брешами. В любом случае тянуть нельзя.
Холд коротко кивнул. Кое-что его все же настораживало, и он обратился к торговцу:
– Вах у вас в наличии только один?
– Да, – уверенно подтвердил торговец. – У него зеленый хвост.
– Еще и хвост… – пробормотал Хозил.
– Странно, – заявил демон.
– Чего уж тут странного? – с иронией уточнил лекарь. – Точнее, странное тут все, начиная с воскресшего ваха. Но что тебя смущает?
– Вахи обычно ходили стаями.
– Ну вот, демон, – начал Хозил. – Книги твои тебя ничему не учат. Тут-то все как раз логично. Сам сказал: начали поедать друг друга. Но последнего-то съесть было некому! Вот он и помер – от старости там или от скуки. Или от горя.
– А лекарь дело говорит! – воскликнул торговец.
– И это тоже странно, – заметил Холд. – Но, думаю, ты прав, маг. На лету схватываешь. Все прототвари Ночного Базара после смерти уходят в подлунный мир. А границы становятся проницаемыми, как видно, не только с миром людей. Последний вах мог обнаружить брешь в царстве сгинувших тварей и теперь бегает через нее к нам и обратно.
– Б-б-бреши? – пролепетал торговец.
– Это тебе уже лишнее. Лучше вернись в шатер. И позаботься о безопасности дома. А лучше сделай как другие – уходи подальше.
Дважды мастера оберегов просить было не нужно. Как только он задернул полог, Хозил спросил:
– Ну, каков план?
– Дождемся наступления темной луны, – ответил Холд.
Маг вынул из кармана астрономические часы с пятью разными циферблатами, что-то по ним сверил и заключил:
– Дело небыстрое. Надо бы где-то остановиться.
Не все в Ночном Базаре были гадалками, ведуньями и прочими торговцами, продающими свои удивительные товары или магические услуги. Были и те, кто заботился об усталых путниках. Кров, разумеется, предоставлялся тоже как часть сделки.
Гостевые шатры отличались огромными размерами и были похожи на ярмарку с диванами и коврами, каждый из которых занимали постояльцы из этого или других миров. Многие путешествовали семья ми или караванами, таща за собой товары, слуг, сундуки с поклажей. Подобные шатры предназначались только для отдыха, но никак не для личных или торговых дел и тем более не для секретных разговоров – здесь было шумно, а места отдыха отделялись друг от друга лишь навесными шторами из неплотной ткани, которая, разумеется, пропускала абсолютно все звуки.
За отдельную плату на покои гостя могли наложить заклинание бесшумности, и те, кто в них находился, слышали только друг друга, а их – никто.
Правда, стоил подобный комфорт более чем недешево.
Хозил был недоволен и не скрывал этого. Холд тоже не был в восторге – платил в итоге именно он, потому что маг внезапно признался, что «забыл кошель в других штанах». Минус двадцать золотых за покои на трое лун и минус тридцать золотых – за уединение. Впрочем, когда демон растянулся на толстом ковре, подложив под голову мешок, настроение чуть улучшилось. Еще веселее стало, когда им принесли ужин. Готовила сама хозяйка, и стоило это еще пять золотых. Но еды было много, еда была вкусная, а отдых и удовольствие требовались как никогда. Так что… Минус пятьдесят пять золотых. Но бизнес есть бизнес.
Раздобревшие от горячих яств и напитков, демон и маг смолкли, лежа на своих коврах. Мысли больше не шли в уставшие головы, и, сами не заметив как, друзья забылись самым крепким и долгим сном из тех, что вообще посещают нечисть. Следующие две ночи они, по негласной договоренности, не обсуждали ни беду, нависшую над Ночным Базаром, ни бреши, ни виряву, ни ее брата, ни Каза, ни ваха, ни случившиеся приключения, ни те, которые только предстоят, – а просто занимались своими неторопливыми делами. Роскошь, которой давно не было ни у одного из них! Холд неспешно читал книги, расставляя закладки. Хозил растирал камнями какие-то травы и составлял рецепты лекарских снадобий.
В ночь темной луны демон и маг покинули теплый и шумный гостевой шатер. Темной луной называли время, когда луна становилась не такой яркой, как обычно. В Ночном Базаре не бывало темно, ночь никогда полностью не накрывала этот мир, за исключением Темного леса, где правил мрак. Но примерно раз в человеческую неделю луна на несколько часов немного угасала, а потом начинала светить с новой силой. Тогда на мир опускалось что-то вроде светлых сумерек, какие бывают ранним пасмурным вечером в городах людей. Словом, темная луна – это короткая ночь ночи.
Это была просто смена цикла, и на Ночной Базар она обычно не оказывала никакого влияния – он не переставал жить ни на секунду. По-прежнему кипела жизнь, торговцы носились со своими товарами, покупатели суетились под фонариками и флажками, громко что-то обсуждая или споря о качестве товара.
Демон улыбнулся, почему-то вспомнив, как водил совсем еще крохотного Каза, показывая ему каждый шатер или лавочку, а мальчик с горящими от восторга глазами тыкал во всё своими пальчиками и без конца спрашивал: а что это? А это? А что в склянках? А почему у дяденьки синяя кожа?.. Смертному мальчику сразу понравились яркая суета и гам Ночного Базара. Но сейчас до этих воспоминаний – да и до Каза – было как до луны. Вокруг тишина и холод. Новая фаза цикла погасила серебряное озеро. Они почти добрались до него, как гладь пришла в движение, закручиваясь в воронку, ведущую в глубину… Или