Предложение кларианца было великолепным практически со всех сторон. Одним махом не только исправить свое «кривое» развитие, но и скакнуть разом до уровня максимально развитой «шестерки» – что может быть лучше?
Вот только даже самому сильному ритуалу невозможно преодолеть один из основополагающих законов мироздания. А именно – что любое развитие всегда идет через боль. Ты можешь ее почти не ощущать, либо она даже может тебе нравиться. Сами же хотя бы несколько раз в жизни испытывали ощущение того, как классно болят и тянут мышцы после хорошей тренировки…
Но боль всегда будет. Пусть маленькая. Пусть едва заметная. Потому что это плата за развитие, за выход из зоны комфорта, за преодоление устоявшейся границы, без которых развития просто не бывает. И потому отгородиться от нее, исключить ее из собственной жизни невозможно. Если ты, конечно, хочешь расти и развиваться, беря в свои руки все большую и большую часть свой жизни и становясь тем, от которого эта жизнь зависит, а не просто плыть по течению как некая субстанция в проруби, кляня кого ни попадя в том, что твоя собственная жизнь такая дерьмовая и что, благодаря неким «уродам», от тебя ну вот совсем ничего в твоей жизни не зависит…
Но вот ведь какая штука – если развиваться неторопливо, шаг за шагом, то это, конечно, займет довольно много времени, но и боль, которую ты будешь испытывать, окажется не такой уж и сильной. А то и вообще почти незаметной. Замаскированной под усталость. Ну, если шаги будут маленькими…
Кстати, очень неплохой вариант. Ибо в развитии главное не сиюминутная скорость, а непрерывность. Но это возможно только, если у тебя есть много времени. Например, ты еще ребенок и пока что учишься в школе. Или в институте. То есть пока ты там окончательно повзрослеешь настолько, что семья и государство не только откроют тебе массу путей, предоставив тебе довольно солидный веер прав и возможностей, но еще и навалятся на тебя с полным комплектом обязанностей – годы пройдут. Вполне можно так развиться, что другие обзавидуются. Ну, если не тратить все это время на пьянки-гулянки, а природный ум и смекалку на то, чтобы половчее похалявить. То есть хотя бы не все это время…
А вот если времени нет… И вот у Андрея его как раз-таки и не было. Ну, по его расчетам. Ему казалось, что оно стремительно утекает. Как вода сквозь пальцы. Нет, он, по возможности, старался максимально ускориться с воплощением своих планов, но наивно было думать, что эти попытки ускорения остались незамеченными. Это когда Бандоделли-то с Тишлин все время крутятся рядом? Да не смешите мои тапочки! Так что, несомненно, на каждую его попытку ускориться они точно делали свой контрход. Хоть какой-то. И вряд ли слабый. Не те это были люди…
Да даже если поверить Тишлин в том, что она абсолютно искренне и честно рассказала ему все о своих планах и мотивах и не только ничего против него не замышляет, но еще и совершенно не ведет никакой своей игры (чего, кстати, землянин делать совершенно не собирался), то ему и одного профессора хватит за глаза.
Так что за любую возможность как-то сократить сроки воплощения своих собственных планов Андрей готов был едва ли не душу продать. Вследствие чего предложение Ксагрифа оказалось для него вроде манны небесной. Но вот заплатить за него предстояло такую цену, что она могла Андрея просто убить.
Потому как в жизни ничего не достается даром. Даже свалившееся на голову богатое наследство или выигрыш в лотерею. Потому что, чаще всего, это «счастье» предназначено вовсе не для того, как это кажется таким внезапным «счастливчикам», чтобы сделать их полностью счастливыми, богатыми и довольными жизнью, а чаще всего, совсем наоборот – чтобы показать окружающим, что внезапно свалившееся на голову дебила богатство никак ему не поможет.
Не верите? А погуглите, сколько человек, выигравших в лотерею крупные суммы, лет через пять после этого остались хотя бы обеспеченными. Вы удивитесь – ни одного! Все все просрали. Да еще и попутно за это время успели разосраться с друзьями, родственниками, заработать себе кучу болячек – от венерических и до проблем с наркотиками, – и упасть по ступеням социальной лестницы куда ниже той позиции, на которой на них и свалилась вся эта неожиданная удача. А кое-кто и вообще сдох…
У Алекса с этим, в принципе, было полегче. Ему просто предстояло испытать за время ритуала столько же боли, сколько он получил бы за все те блои, а то и урмы, за которые развился бы обычным путем. А вы как думали? Сначала нужно было поправить энергетику. А это, по словам кларианца, минимум два, а то и три блоя. И то только потому, что Андрей, по его словам, развивался бешено быстро. Просто молниеносно! Кому-то другому только на первое удачное повторение заданной наставником формы мог потребоваться целый блой.
Ну, а затем начался бы непрерывный тупой гринд. Только вот здесь не игра, а жизнь, и потому здесь действует непременный жизненный закон, гласящий, что на достижение восьмидесяти процентов результата тратится не более двадцати процентов усилий, а вот остальные восемьдесят потребны для того, чтобы получить последние двадцать. Поэтому того, когда и с помощью освоения каких еще новых форм хасса удастся окончательно исправить его энергетику – не знали даже твари Кома…
Так что сколько бы он затратил на преодоление этого этапа, не мог сказать никто. А ведь и это был еще не конец! Следующим шагом являлся скачок на шестой уровень с помощью эликсира. После чего следовал новый этап гринда с тем же соотношением затраченных усилий и полученных результатов. И только после того, как он более или менее осваивался с оперированием хасса на шестом уровне, можно было приступать к изучению портальных форм. Сами прикиньте, сколько времени это должно было занять! А Ксагриф предложил проскочить большую часть этого с помощью одного не слишком долгого ритуала…
– Да, готов! – твердо кивнул Андрей.
– Ну, смотри, – криво усмехнулся кларианец. – Тебе страдать.
– Потерплю, – отозвался землянин. – В первый раз, что ли?
– Так – точно в первый, – серьезно ответил наставник и, больше ничего не говоря, одним движением перетек в стоячее положение.
Андрей на мгновение напрягся, но почти сразу же попытался расслабиться. Каналы, по которым текла хасса, конечно, не были напрямую привязаны к физическому телу, но все-таки имели с ним некую связь. Именно поэтому их, как и чувствительность в целом, можно было тренировать с помощью физических упражнений. Как, впрочем, и наоборот – ускоренно тренировать «физику», напитывая мышцы, связки и суставы хасса. Так что излишнее напряжение мышц только затруднило бы течение ритуала и усилило боль. Ну, так ему об этом рассказал кларианец…
Ксагриф взмахнул руками, а затем внезапно вытянул вперед левую ногу и немного присел на правой. Как при этом он умудрился не упасть, было совершенно непонятно. Но землянин быстро справился с собственным удивлением и торопливо переключился на «острый взгляд». Понять что-то в этом ритуале он не надеялся, не по его мозгам и знаниям, но все равно было интересно.
Кларианец несколько дирсов простоял в таком положении, а затем слегка подпрыгнул на правой ноге, переместившись на локоть правее. И снова замер. Ненадолго. Дай бог на аск. А затем он… запел? Блин, нет, песней это точно не являлось. Просто набор звуков. И не сказать, чтобы мелодичных. Но и какофонией это также назвать было сложно. Впрочем, и словами тоже. Блин, ну не было в лексиконе Андрея термина, каким можно было это обозвать. Тем более что он откуда-то понял, что звук здесь вообще ни при чем. Что это чистая побочка. Просто Ксагрифу нужно было, чтобы какая-то часть его организма вибрировала с определенной частотой, и голосовые связки относились к этой части. Вот так оно все и случилось…
А где-то лук спустя на землянина начала накатывать боль. Сначала не очень сильная. И ненадолго. Ну, знаете, так – иногда висок прострелит, ты замрешь на несколько мгновений, прижав к нему пальцы, а потом раз, и отпустило. Вот и здесь так же. Только простреливало не один лишь висок, а все по очереди. Ступню. Печенку. Средний палец на левой руке. Ухо. Коленку. Затылок. Ну, и так далее…
Еще пару луков спустя эти «прострелы» превратились в судороги. Не сильные, нет. Ну, знаете, как бывает – утром проснулся, потянулся неудачно, и тут как икру ноги сведет, да так, что пошевелиться невозможно. Вот где-то так и было. Но хуже. Потому как «прострелы» тоже никуда не делись. А когда ты, в тот момент, когда тебя судорогой в дугу заворачивает, еще и дергаешься от прострелов, это-о-о… Ну, вы поняли.
В какой-то момент Андрей не выдержал и заорал. То есть попытался. Но у него не получилось. Рассогласование случилось между голосовыми связками и легкими. Связки-то работали как надо, и рот раззявился тоже вполне себе правильно. А вот легкие напрочь отказались подчиняться привычным алгоритмам. Так что никакого крика у него не получилось. Даже сип вышел слабенький…
А потом он отрубился. На какое-то время. Потому что та самая боль, которая вышибла его из сознания, обратно его и включила. То есть нет – какое та же самая! Намного сильнее! Когда он очухался – снова попытался заорать, но на этот раз даже сипа выдавить не получилось. Потому что корежило его по полной. Так что он несколько ормов понапрягал голосовые связки без какого бы то ни было результата, а потом опять вырубился. А потом опять очнулся – и по новой. И еще. И снова. И опять…
На каком-то повторе этого ставшего уже привычным цикла (то ли сотом, то ли тысячном) он, очнувшись, внезапно почувствовал, что не то чтобы ему уже не так больно, а, скорее, что он к этой боли притерпелся. И она стала какой-то привычной, что ли… Вследствие чего он уже может сделать нечто помимо того, что бессмысленно надрывать голосовые связки.
Так что, чуток очухавшись, землянин попытался снова восстановить «острый взгляд», который слетел в тот момент, когда он в первый раз потерял сознание…
Да уж, Ксагриф выглядел впечатляюще. Он горел и сиял куда ярче, чем даже твердая хасса, камешками которой землянин до сих пор был просто усыпан. И при этом наставник прыгал вокруг Андрея что твой шаман, перемещаясь по большей части на одной-единственной конечности. Причем далеко не всегда это была одна из ног… Остальные же конечности при этом использовались как ваги, то есть конструкции, на которые подвешивают кукол-марионеток. «Острым взглядом» было видно, что из каждого его пальца, что на руке, что на ноге, вырывался целый пучок сияющих тонких… лучей, или, там, хассапроводов, тянущихся к телу землянина. Ну, или к приклеившемуся к нему камешку твердой хасса. И он ими активно манипулировал. Так что если отключить «острый взгляд» – ну, шаман шаманом. Прыгает тут, камлает…