ересно? Стоит одинокий, всеми покинутый, ведь все кто наполнял его жизнью, почти все, мертвы. Интересно, братья навещают наши дома хоть изредка? — Думала я смотря в окно на проносящиеся огни транспортного тоннеля.
— О чем загрустила, душа моя? — Прошептала Лиара, прижавшаяся ко мне.
— Вспомнила свой дом в колонии, я ведь богатенькая наследница. У меня аж два дома на Мендуаре. Родительский и бабушки с дедушкой. И я, последняя из молодого поколения двух родов потомственных военных. И может так стать, что на мне эти две линии и прервутся.
— А ты хотела бы иметь детей, Жень? — Спросила меня азари.
Поворачиваюсь и тону в её синих искрящихся глазах. — Конечно! И надеюсь, ты меня обеспечишь маленькими синенькими девчонками, а?
— Какие удивительные вопросы ты задаёшь.
— И всё же?
— Даже не сомневайся, но я спросила тебя не об этом. Ты хотела бы иметь собственных детей, Жень, как женщина, у тебя ведь есть такая возможность?
— Я не знаю, Ли, наверное… Нет, у меня пока нет ответа. Вот если мы победим и переживём войну, тогда, я думаю, у меня будет время подумать над этим. А пока, я не смогу обречь своих малышей на этот кошмар. Да и вообще, для меня это пока несколько странно.
— Какая ты смешная, Жень. Всё время пытаешься смотреть на всё со стороны своей прошлой жизни.
— Увы, я такая и почти тридцать лет так и не смогли меня переделать. Внутри я так и осталась мужчиной и моё отношение к жизни так и грешит максимализмом и однобокостью. Что поделаешь, мужская психика не такая гибкая как женская и даже другое тело не в силах этого изменить, лишь чуть сгладить острые моменты.
— Поэтому ты выбрала своими партнёрами азари?
— И поэтому тоже.
— Наша парковка.
Я прижимаю к себе Лиару, целую и, переведя дыхание, говорю: — Мы с тобою пока не пробовали полное слияние, Ли. Может быть, время настало?
— Я согласна, Жень. Пусть это удивительный процесс, и я буду заниматься им впервые, но это окончательно расставит всё на свои места. Там не останется даже тени сомнений, лишь ты, я и никого более, идём домой.
Как описать неописуемое, выразить невыразимое. Бедные мы несчастные люди на Земле. Наш, и не только наш вид, обделили, ослепили и оглушили одновременно, лишили невероятного. Сколько проблем бы мы решили, сколько семей никогда не были бы разрушены, объединись люди подобным образом. Вот они истинные «объятья вечности». Лишь двое и вечность вокруг, время застыло, как и эмоциональный фон множества живых вокруг. Лишь я и Лиара, лишь мы двое и распахнутые нараспашку сознания и чувства. Души будто слились в незримом вихре и было не совсем понятно где заканчиваюсь я и начинается она, и наоборот. Это просто чудо, невероятное и прекрасное. Потом время сдвинулось, и мы поведали друг другу всё, раскрыли свои чувства и чаяния. Свои страхи и ожидания, Лиара увидела свой мир моими глазами. Взором видящей. Всё это невероятное древо вероятностей, переплетённых, спутанных, неоднозначных, наполненных скрытым смыслом и тревогами. Лишь одно осталось от неё сокрытым, моя возможная гибель на Алкере. Как так получилось, я не поняла и сама, но вероятность этого события крайне высока и единственное, что я похоже могу с этим поделать, это сберечь свой экипаж. И почему Ли его не видит, а я знаю что это так, непонятно…
Я же видела всю её жизнь и жила ей вместе с ней, как и она со мной. Как это было удивительно и просто необъяснимо, но было.
Мы разорвали контакт, просто сидим и смотрим друг на друга на нашей большой кровати. Так близко и, кажется, так далеко, после произошедшего только что.
— Знаешь, Лиара. — Говорю я хриплым голосом. — Мне стоило умереть и снова родиться, родиться в этом мире. Мире обречённом на Жатву, со всем её чудовищным безумием и разрушением. Прожить все эти годы, пройти через всё, потерять и обрести стольких близких. Но все эти страдания окупились сполна и цена дальнейших, уже не важна, потому, что рядом со мною будешь ты.
Азари уткнулась лицом мне в плечо, её руки обхватили меня за талию, тесно прижимая к ней.
— Многие годы, — зашептала она, — Ты могла это видеть и наверное видела, я представляла себе своего избранника. Сколь странными порою были мои мечты. В них фигурировали, то сильный и храбрый турианец, то гибкая и воинственная турианка, иногда это были азари. Но я, почему-то, никогда не думала, что моей судьбой станет человек. Да! Да, Женька, моя удивительная Евгения Шепард из колонии Мендуар, ты, моя судьба. И я поняла это не сегодня, я поняла это давно, задолго до нашей встречи на Теруме и всем последовавшим за этим. Откуда пришло это знание, я не знаю. И когда я услышала о твоей гибели на Торфане, во мне что-то умерло, поэтому-то я не смотрела новости и вообще не включала головизор. Во внешней галактике не осталось ничего для меня интересного. Осталась лишь моя работа. А потом, ты воскресла и вместе с тобой воскресла я. Я снова захотела жить и радоваться жизни и пусть впереди ужас, он меня не пугает. Пока рядом со мною ты, никакие ужасы не заставят меня боятся. Права была мама, когда-то она сказала: «Лишь наши избранники делают нас сильнее, и если ты, доченька, чувствуешь рядом со своей судьбой, что тебе всё по плечу, твой выбор верен». А рядом с тобой я кажется, могу ворочать горами.
— Ты, мой маленький голубой исполин. Горы она ворочать собралась, нам бы кучу железяк на свалку как-то отправить не загнувшись. — Шепчу я ей.
— Ты найдёшь способ, или мы все вместе найдем.
— Мне бы твою веру.
— Ничего, моей веры хватит на нас двоих, Жень.
— Будем надеяться на это.
Какое-то время просто сидели молча тесно прижавшись друг к другу. Зачем нам слова, когда понимаешь партнёра просто по дыханию, по эмоциональному отклику. Вот рука азари скользнула по моей спине и пальцы стали перебирать волосы. Мои же руки гладили её голову, мягко проводя пальцами по коже фестонов, пощипывая кончики этих мягких пружинящих под пальцами отростков, вызывая глухие стоны и волны наслаждения от Ли. Отстраняюсь, глядя в затуманенные возбуждением глаза подруги.
— Ну-ка ложись на живот. — Говорю я.
— Зачем?
— Узнаешь, ложись давай, только футболку сними. — Говорю я, доставая из шкафчика у кровати гигиеническое масло. Азари смотрит на меня с бутылочкой в руках, но футболку стягивает, оставаясь в одних плавках. Роняю её на живот и налив чуть-чуть масла прямо на спину и себе на руки, начинаю делать массаж. Когда-то в прошлой жизни я неплохо умел это делать. Ну, по крайней мере, жена оставалась довольна. Лиара тихо постанывает в подушку, я же потихоньку разогрев её мышцы уверенными движениями разминаю их. Спускаюсь к ягодицам и стянув плавки, продолжаю с ногами. От азари волнами расходится наслаждение. Как это приятно на самом деле, просто дарить наслаждение, не менее приятно, чем получать. Вот со спиной закончила и перевернула её на спину, перед этим скатав подушку и подсунув азари под шею, чтобы не доставлять неудобства отросткам. Массаж продолжается, только теперь его объектами являются грудь и живот Лиары. Азари стонет, вцепившись в одеяло, минут за двадцать заканчиваю с фронтальной частью подруги совершенно изведя её, девушка впала в какое-то подобие транса, чутко реагируя на мои прикосновения.
— А если? — мелькает мысль, — Физиология похожа, дай-ка попробуем ещё один метод. По крайней мере, в прошлой жизни жена очень любила, когда я делал ей ЭТО. — Скольжу губами по округлостям груди, опускаюсь на живот и ниже и вот оно сокровенное место. Что же, очень похоже на то, что имеется у наших женщин, да и у меня самой сейчас, только вот у азари оно несколько чувствительнее. Вот и оценим, дар эмпата мне в помощь.
Касаюсь губами, от Лиары идёт тонкий аромат масла, провожу языком. Она вскрикивает, вцепляется в мои волосы выгибаясь дугой. Волна наслаждения тяжёлой гирей бьёт от неё ко мне, напрочь вынося все сомнения. Дальнейшее превращается лишь в череду стоп-кадров.
Очнулась, голова моя лежит на животе у подруги. И внизу у меня доменная печь, видимо сама я так и не разрядилась.
Сильные руки подтягивают меня вверх и стянув футболку швыряют на спину.
— Ах ты так да? — горячий шепот и обжигающее кожу дыхание, — Ну сейчас моя очередь. — Говорит Лиара скользя губами по моей коже, ласкает грудь вызывая у меня непроизвольные стоны.
— Вот и оценю сама, каково это! — мелькает мысль, пока меня избавляют от плавок, губы подруги там у меня и пришедшие снизу ощущения напрочь отключают мои мозги.
Когда всё закончилось и я смогла, наконец-то внятно мыслить и чувствовать окружающее, почувствовала рядом Лиару, азари тесно прижалась ко мне потихоньку целуя шею и ухо.
— Скажи, — прошептала она, — а прокалывать уши это больно?
— Нет, не больно. Так, чуть-чуть кольнуло и всё.
— А почему, ты те красивые серьги не носишь? А только вот эти капельки с изумрудами.
— Ну, Лиара! Там же целый гарнитур, да и носить его нужно с определённой одеждой и форма совсем не входит в её число.
— Я вообще заметила, что ты не носишь украшений, ни цепочек, ни браслетов, да даже колец и тех у тебя просто нет. Почему?
— Ну, ты же видела всё сама, я просто не вижу в этом смысла. Вот инструметрон обновить или визор новый какой прикупить, это интересно. А тратить деньги на висюльки, которые не несут никакого смысла, я не считаю нужным. Да и в прошлой жизни, я кроме обручального кольца никаких украшений не носила.
— Да-а, даже этот-то набор тебе Рыжики подарили. Сама бы ты точно его не купила, несмотря на кучу денег на счету. И ведь ты совсем не жадина…
Я промолчала, что тут ответишь. Снизу пискнула входная дверь и послышались звуки шагов.
— Девочки, вы дома? — Громко спросил Дэйв.
— Папа пришёл. — Шепчет азари.
— Пошли встречать. — Отвечаю я, встаю и, достав из шкафа халат, надеваю его. Тапочки, рядом одевается Ли и мы вместе выходим из спальни, оставив разворошенную постель и валяющиеся повсюду вещи, потом приберём. Надо сказать, что после недельных поисков Дэйв так и не нашёл себе приличного угла, квартировать в отеле ему тоже надоело и на семейном совете решили, что жить он будет у нас на квартире. Выделили папе три комнаты на первом втором ярусе, одну под спальню другую, как гостиную, а третьей был его личный кабинет. Да и вообще, дом только тогда уютен, когда в нём живут. А наша с Ли работа подразумевала частые и продолжительные отлучки и необходимо, чтобы в доме кто-то жил. Дэвид поворчал для виду, но мы его уговорили. Дэйзим кстати, у ребят в квартире не только как подруга Макса живёт, но и как хозяйка дома. И относится она к своим обязанностям со всей ответственностью.