Пискнул инструметрон, творог привезли. Выхожу на пандус, в воздухе висит дрон-доставщик с бумажным пакетом в манипуляторах. Перекидываю деньги из корабельной продуктовой кассы, через терминал дрона и забираю пакет. Порадую команду сырничками. Жаль сметаны не достать, как не было в северной Америке этого продукта, так и нет и даже время над этим не властно. Хорошо хоть сгущёнка есть в холодильнике и то хлеб. Над морем горит солнце, оставляя золотую дорожку на волнах, красотища какая. Вопят чайки и ныряют в волны, сверкая на свету белым оперением.
Чарльз Ксавье (Земля, Ванкувер утро 2 июня 2367 г.)
Как всегда он проснулся резко, сознание сбросило с себя путы сна и мозг чётко и ясно принялся за работу, рядом был кто-то горячий и на руке лежала чья-то голова. Доля мгновения и Чарли вспомнил, где он и с кем, и сердце сжалось от нежности. Светлые волосы Вайли, в тусклом синем свете ночника, отливали сиреневым, и тихое спокойное дыхание говорило, что она спит. Мужчина привстал на руке и вгляделся в милые сердцу черты. Коснулся губами мочки заострённого ушка и спустился по скуле к уголку губ. Дыхание прервалось, ресницы задрожали, и Чарли утонул в розовом свете глаз. Их губы встретились, и поцелуй длился и длился, пока не закружилась голова.
— С добрым утром сердце моё. — С трудом переводя дыхание, сказал он.
— С добрым. — Ответила девушка, обвив его шею руками и прижавшись к груди.
— Как ты себя чувствуешь? — Спросил мужчина.
— Ты знаешь… На удивление хорошо, даже чудесно.
— Я очень рад этому. Ну что, встаём или ещё немножко поваляемся?
— Я думаю Чарли, мы займёмся с тобой сейчас немножечко другим, надеюсь у тебя ещё есть силы?
— Для тебя, сердце моё, у меня сил всегда в избытке.
Спустя двадцать минут, немного отдышавшись, они вместе сходили в душ, и Чарли совсем было собрался надеть медицинский комбез и топать к себе. Но Вайли остановила его, сказав, что один из его уников вместе с ботинками, кепкой и бельём, лежит в стерильном пакете в шкафу.
— Ты и об этом позаботилась?
— Конечно, ведь ты об этом даже не подумал. Ведь так?
— Н-да. Я вчера вечером вообще плохо соображал от волнения.
Кварианка улыбнулась, продолжая надевать сьют. Чарли с нежностью смотрел на неё, на рисунок слабо светящихся пигментных линий, на узкую талию, которую он с лёгкостью обхватывал двумя руками, на небольшую, но красивой формы грудь со светлыми ареолами сосков. На мягкие черты лица с аккуратным носиком и пухлыми губами, на светлые пушистые необычайно мягкие волосы. И главное глаза, яркие светящиеся мягким розовым светом. Подруга оделась и замкнула костюм. Взяла в руки шлем и с улыбкой снова спросила: — Дорогой мой, ты так и собираешься тут сидеть с мечтательным взглядом и дурацкой улыбкой?
Чарли встряхнулся, достал из шкафа пакет и быстро оделся. Девушка надела шлем, щёлкнул гермозамок, и пискнула СЖО за спиной. Натянула капюшон и вошла в шлюз, мужчина вошёл следом.
В коридоре было тихо и пустынно.
— Интересно, где все? — Спросил он.
— Согласно показаниям системы, большая часть экипажа ещё спит лишь на камбузе кто-то один.
— Я даже знаю кто там, Notre petit rayon de soleil, notre Eugénie.[34]
— Oui, oui, mon cher, c'est elle.[35] — Ответила кварианка.
— Comment? Quand tu as eu le temps d'apprendre une langue?[36] — С удивлением спросил мужчина.
— Surprise! — Ответила кварианка и рассмеялась.
— Incroyable![37] — Потрясённо прошептал Чарли.
И засмеялись оба.
Женька (Земля, Ванкувер 2 июня 2367 г. День)
Вот и провожаем мы наш корабль, улетающий без нас на Камчатку. Девять разумных провожают свой дом взглядом. Мягкое гудение масс-ядра и тихий свист плазменных маневровых двигателей, но вот полыхнули маршевые и «Барсук», стремительно набирая скорость, скрылся из глаз на востоке, лишь блеск морских волн вдали и тихий шум прибоя. В первый раз я вижу, как взлетает мой корабль, со стороны. Проводив его, мы спустились в коммуникационный тоннель под посадочным полем, там нас ждала дрон-платформа, чтобы отвезти к таможенному терминалу.
Чарли и Вайли идут под руку, на ребят с улыбками смотрим мы все. Какие у них счастливые лица, даже немного завидно. В чувствах у обоих такой коктейль, что у меня аж мурашки по коже.
В этом виде они пришли утром на камбуз, в каждом жесте, в каждом взгляде друг на друга, царила нежность. От моих друзей просто шёл свет, тёплый и ласковый свет, в котором я купалась и нежилась, как в тёплой воде. Чарли подошёл ко мне, стоящей у плиты, и обняв за плечи, тихонько шепнул в ухо:
— Ты бы знала, Рыжик, какой я счастливый!
— Я знаю! Я это чувствую, не забывай, и ты просто молодец! — Шепчу я в ответ.
— Помочь? — Спрашивает подруга.
— Я почти закончила, вон твой завтрак подруженька. — И киваю на пластиковые контейнеры с завтраком и чаем.
— Я быстро! — И Вайли убегает к себе в каюту.
Ставлю на дезинфекцию второй стакан с чаем, кварианка любит его пить вместе со всеми в кают-компании, после того как позавтракает в каюте. Чарли садится за маленький столик и начинает есть.
— Oncle, прекрати немедленно! — Кричу я. — Дождись завтрака вместе со всеми, ты чего?
— Ох, прости, Рыжик. — Оторвался от сырников Чарли. — Аппетит, просто зверский.
— Ага, и вид у тебя как у котяры объевшегося сметаны. Дорвались, называется.
Чарли хлопает глазами, глядя на меня, и смущается. — Откуда тебе знать-то? Ты сама мелкая ещё.
— Ну Чарли, я же не с необитаемого острова. Помню, четыре года назад, старший брат со своей подругой решили то же что и вы вчера. Взяли палатку и умотали в горы, так, когда вернулись вид у обоих был такой же. Хэм по посёлку как по облакам ходил, а Нова сидела с глупой улыбкой на садовом стуле, и глядя в никуда, ела ягоды. Так ей наверное можно было сухарей насыпать вместо них, она и не заметила бы.
Хэмэ, сердце сжалось от тоски, как он там, как Тамэ и Нова? Тоска по близким накатила с такой силой, что даже слёзы навернулись.
Стою зажмурившись и чувствую как Чарли обнимает меня, в его чувствах острое сочувствие мне. Он прекрасно понял моё состояние.
— Как я по ним тоскую Чарли! Ты бы знал.
— Я знаю, я иногда так же тоскую по матери и сёстрам. Эта боль никуда не уходит, она сидит так глубоко, что рана просто не заживает до конца наших дней.
— Но надо жить дальше, да, брат?
— Да надо, по другому никак. Ну или сразу в петлю…
— Хуй им всем, не дождутся! Я просто назло всему буду дальше жить!
— Рыжик!!! Это ты у Влада набралась?
— Это ему у меня уроки брать надо, а не мне у него.
— И откуда интересно, такие познания?
— Чарли… Я русская с русской колонии, я матерщину с молоком матери впитала!
— Voici La Merde![38]
— Чарли!!!
И оба смеёмся.
— Что за смех? — Говорит стоящий на пороге камбуза Макс. — И что горит на плите?
— Твою мать! — Кричим мы с Чарли хором. — Сырнички!!!
Н-да, сожгла партию. Ничего краешек обрежу и съем сама. Быстро дожарив остальное, унесла блюдо в кают-компанию, Макс успел сделать кофе и они с Чарли накрыли на стол. Позавтракали спокойно, попутно обсудив ещё раз дальнейшие планы. В конце капитан вынес вердикт:
— Джейни, Чарли и Вайли едут в круиз по Канаде и Союзу, всё верно?
Мы киваем.
— Мы с Билли и Люком отгоняем «Барсука» на завод «Искра» и оттуда летим на Гавайи. А все остальные летят туда сразу. Всё верно?
— Ай-Ай, сэр. — Отвечает хором команда.
— Вот! Вот тот ответ, какой должен быть! Молодец юнга, это всё твоё благотворное влияние. — Смеясь, воскликнул Макс.
— Ай-Ай, капитан!
Смеются все.
— Кстати, а откуда творог? Вроде в холодильнике не было, там даже молока давно нет. — Спросил Люк.
— ABS, что ты глупые вопросы задаёшь. Кто-то заказал, мы же на Земле. Хочешь покажу кто? — Ответила Мате.
— Не надо, я понял, спасибо Рыжик, ты молодец. Эх, давно вкуснятинкой не баловались.
— Я сметанной закваски куплю в Союзе. Вот тогда и поймёте настоящую вкуснятину. А то со сгущёнкой слишком сладко. — Говорю я.
— Проверим, но я тебе верю и так. Раз говоришь вкуснятина, значит так и есть. — Ответил Люк. — Ты только закваску купить не забудь!
— Экипаж, давайте собираться, время не ждёт. — Закончил капитан.
И вот мы на таможне, хотя непонятно зачем нас так тщательно проверяют. Вся команда кроме меня и Вайли уроженцы метрополии. Мы не везём груз, не тащим большие баулы. Но всё равно эти Бош’Теты, по словам подруги, суют свой нос во всё. И надо-нет, кварианку спрашивать, а не болеет ли она чем. Дебилы, ну или просто скоты упивающиеся своей пусть и маленькой, но властью. И использующие любую возможность поглумиться над другими. Спину царапает, чей-то крайне неприятный взгляд, ощущение будто меня оценивают, как товар на рынке. Тихонько оборачиваюсь и замечаю смотрящую на меня толстую тётку в жёлтом унике со странной эмблемой на плече. Толкаю Чарли тихонечко локтем и шепчу:
— Что это за баба в жёлтом унике сзади?
Чарли бросает быстрый взгляд назад и тихо отвечает.
— Чиновник департамента опеки и попечительства.
— Это ещё что за звери такие? Ювеналы что ли?
— Они самые, чтоб их черти забрали. Но ты не переживай у нас все документы в порядке. И я твой опекун, так что у них претензий не будет.
— Дай-то бог, Чарли, а то, от неё тянет в ментальном плане, как от тех пиратов, что я дома накрошила. Гнусное такое ощущение, будто тухлятиной несёт.
— Забей, Рыжик, я тебя в обиду никому не дам, поняла?
— Ай-Ай.
— Вот и хорошо.
Досмотр закончен, в документах стоят отметки и команда выходит из космопорта на площадь. Она заставлена разнообразными ярко раскрашенными летунами, но с неизменными шашечками на крыше.