с алтаря кусочки пластона и превращая лик Императора в бесформенные очертания.
В ответ воздух разрезал лазружейный огонь раскрытого засадного отряда. Алариэль услышал крик Кетриана, доспех которого покрылся пузырями и расплавился, а затем голова стражника лопнула, мозги испарились в облаке перегретого пара. Алариэль бросился вперёд, укрывшись за одной из огромных пластонных колонн, надеясь, что его бойцы поступят так же.
Он улучил момент, чтобы оценить ситуацию. Из укрытия за алтарём огонь вела дюжина оборванных людей. Через проёмы в дальнем конце зала спешили остальные, среди которых было немало тяжело вооружённых зверолюдей. Их вели космические десантники Хаоса в чёрных доспехах и с болтерами, изрыгающими смерть. Там даже была громадная машина, похожая на демонического робота, катившаяся вперёд на двух колёсах.
Кругом творилось не пойми что. Вой Баньши усилился, когда они начали кувыркаться к врагу, уклоняясь от снарядов и используя каждое доступное укрытие. Экзарх метнул Сеть Черепов в машину на колёсах, которая в ней запуталась. Алариэль как следует прицелился в одного из десантников Хаоса и открыл огонь. Его снаряды срикошетили от богато украшенного доспеха хаосопоклонника.
В воздухе трещали лазерные заряды. Снаряды из болтеров вырывали крупные куски из колонны, за которой прятался Алариэль. Он слышал безумные вопли и молитвы хаосопоклонников, просивших демонических богов присмотреть за ними в битве. Их вопли стали агонизирующими, когда до сектантов добрались Баньши, разя направо и налево; головы отлетали от шей, заливая всё вокруг кровью.
Тяжёлые шаги всё приближались. Алариэль увидел, что к нему бежит десантник Хаоса с зажатым в чёрной перчатке цепным мечом. Жуткий вой оружия наполнял воздух криком терзаемой души. Алариэль быстро выстрелил, но его загнал обратно в укрытие залп новоприбывших людей. Он вдруг понял, что эльдар превосходили числом и что ситуация выглядела не особо радужно, сильно смахивая на ловушку.
В поле зрения попал десантник Хаоса, размахивавший цепным мечом. Алариэль пригнулся. Огромные зубья меча врезались в колонну. Куски пластона, отколотые вращающимися зубьями, застучали по доспеху Алариэля.
Старый Саарайн поспешил на помощь сержанту, по широкой дуге ударив прикладом катапульты по голове десантника Хаоса. Раздался оглушительный звон, словно забил адский колокол. Десантник Хаоса даже не покачнулся. Он просто посмотрел на стражника пылающими красными глазами и отрубил ему руку цепным мечом. С яростным воплем Алариэль бросился вперёд, пытаясь застрелить хаосопоклонника в упор.
Выстрелить он не успел. Десантник Хаоса выбросил вперёд могучий бронированный кулак, и сержант грохнулся оземь. В глазах Алариэля запрыгали серебряные звёзды вперемешку с лазерными зарядами. Он посмотрел снизу-вверх на своего противника в чёрном доспехе, внезапно увидев всё до мельчайшей детали.
Он в первый раз заметил маленькие медные черепа на доспехе десантника и жуткие руны, пылавшие у него на нагруднике сверхъестественным пламенем. Он увидел капельки крови на зубьях цепного меча, поднятого десантником Хаоса. Он увидел странное выражение на лице мозаичного Императора, смотревшего демонопоклоннику через плечо.
Алариэль отчаянно пытался заставить своё несчастное тело пошевелиться. Медленно, слишком медленно оно начало реагировать. Алариэль понял, что ему пришёл конец.
Тут всё и случилось.
Воздух задрожал и из него за спиной у десантника Хаоса материализовалась странная четырёхрукая фигура. Прежде чем враг смог отреагировать, он был уже опутан вращающейся сетью из мономолекулярной проволоки. Его очертания на миг стали расплывчаты из-за пелены серебристого тумана, а потом Паук Искажения дёрнул рукой, державшей мономолекулярку, и десантник Хаоса просто развалился на куски, разрезанный невероятно острыми краями мономолекулярной проволоки.
Алариэль вытер кровь с лицевого щитка и признательно посмотрел вверх на загадочную маску Паука Искажения. Тот сделал странное движение правой нижней рукой и исчез в том же дрожащем воздухе, из которого появился.
Алариэль поспешно встал и открыл огонь по далёкому алтарю. Нужно было ещё как-то выигрывать битву, а ситуация всё ещё казалась не слишком радужной.
Гэв ТорпАзурмен: Рука Азуриана
1
Предсмертные крики демонов отражались от стен древних катакомб, отчего храм заполнили резкие вопли. Всякий раз лезвие Азурмена вспыхивало психической энергией, когда оно разрезало на части тело или отрубало голову и конечности полуматериальным существам. Диски с мономолекулярной заточкой вылетали из его наручей, рассекая краснокожих кровопусков, которые стояли между ним и его целью.
Последний из демонов пал к тому времени, когда легендарный лорд-феникс достиг порога внутреннего святилища. Повсюду повисла тишина, нарушаемая только лишь клацаньем ботинок Азурмена о голый камень. Ровный пол под его ногами был сделан из больших переплетающихся прямоугольных каменных плит, а стены украшали выцветшие и обитые фрески. Картины былых времен уже нельзя было разглядеть, но Азурмен и так хранил все изображения в памяти. В храме царило торжество красок и цветов: фрески и бордюры пестрили сценами из самых древних мифов эльдар, многие из которых описывали события Войны в небесах.
В центре шестиугольного зала располагался пьедестал шириной с его распростертые руки, а в высоту он доходил до его талии. На постаменте был вырезан запутанный узор рун, украшенных яркими кристаллами. От рун и драгоценных камней исходил тусклый свет, создающий шесть частей — синюю, зеленую, красную, черную, серую и белую. В центре пьедестала находился шар размером почти с два кулака, вокруг которого кружил белый туман.
Другой уже ждал его там. Фигура, облаченная в броню цвета переливающегося пламени, стояла около рубинов, инкрустированных в стол святилища. К груди он прижимал огненную пику, чей длинный ствол мерцал серебристо-золотым под стать его доспеху. В другой руке он держал топор с треугольной лопастью, воздух вокруг которой искажался от жара. Полоса ткани, сделанная из перехлестывающихся маленьких пластин, свисала с его пояса и вполне походила на другие элементы его брони, словно покрытые драконьей чешуей. По бокам его шлем обрамляли широкие гребни, которые отбрасывали мрачную тень на пол и стены.
Воздух в помещении сильно нагрелся от едва сдерживаемого гнева лорда-феникса, известного как Пылающее Копье.
— Фуеган, — произнес Азурмен и кивнул ему в знак приветствия, когда занял свое место у помоста. — Неужели пришло то время, когда в назначенный час твой зов соберет нас на последнюю битву?
Пылающее Копье медленно покачал головой.
— Пока не пришло, отец святилища, — ответил он. Его хриплый голос обрывал каждое слово, будто проталкивая их через стиснутые зубы. Несмотря на свой тон, Фуеган стоял в позе, выражающей почтение к учителю. — Нити Рана Дандры сплетаются воедино, но пока не настало время для последнего сражения.
Азурмен молча выслушал его и огляделся по сторонам, находя успокоение в знакомой обстановке. Все было по-старому, ведь ничего и не могло измениться в месте, которое существовало за гранью реальности. Потолок был покрыт тонким слоем железа, искусно украшенным нитями и бусинками бронзы. С разных точек зала можно было разглядеть непохожие друг на друга лица — каждое отождествляло один из шести основных аспектов Кхаина, Кроваворукого бога.
Кристаллические руны ярко пылали перед Азурменом, создавая на потолке темно-синие пятнышки. Он взглянул на озаренный потолок и увидел строгое худое лицо. Не жестокое, но непреклонное. Облик Кхаина-Мстителя — избранный аспект Азурмена.
Залы наполнились звуками шагов, и Азурмен обернулся, чтобы взглянуть на следующего гостя. Это был Мауган Ра. Воин был облачен в черный доспех, на котором виднелись символы смерти, созданные с помощью костей и черепов. На мгновение показалось, будто стоны и крики отчаяния заревели за его спиной, но затем вновь опустилось безмолвие долгих эр.
Жнец Душ был вооружен сюрикенной пушкой «маугетар», чье название буквально означало «убийца бесчисленных противников». Оружие заканчивалось острым клинком, который напоминал косу. Он слегка склонил голову в знак уважения к Азурмену, но никак не поприветствовал Фуегана. Если нрав Пылающего Копья был очень горяч, то от Маугана Ра веяло могильным холодом. Он занял место напротив Огненного Дракона и неподвижно застыл. Кристаллы перед ним зажглись черным пламенем.
Затем явился Карандрас, безмолвно выскользнув из тени. Он был одет в зеленую броню и держал в одной руке длинный цепной меч, а другая его рука заканчивалась инкрустированной камнями клешней, напоминающей скорпионью. Даже Азурмену было нелегко сосредоточиться на облаченном во тьму лорде-фениксе, который будто исчез между сияющими кристаллами, чтобы возникнуть вновь около Фуегана. Двое обменялись беглыми взглядами.
— Рад встрече, Теневой Охотник, — прогремел Фуеган, после чего изумруды, располагавшиеся перед Жалящим Скорпионом, осветили округу призрачным зеленым светом.
— Я услышал зов и тут же внял ему, — спокойно произнес Карандрас. Он кивнул в сторону Маугана Ра. — Мы будто и не разлучались, храмовый брат смерти.
— Мы не говорим о нашей жизни, текущей вне этого места, — резко оборвал его Азурмен. Карандрас отозвался на упрек и снова стал невидимым, а его руна сразу же потускнела.
— Прости меня, отец святилища, я и не думал проявлять непочтение, — прошептал он во мраке. — Я больше не стану говорить о внешнем мире и времени, проведенном за пределами храма.
Азурмен кивком принял извинения и жестом попросил Карандраса занять подобающее ему место.
— Твоя сдержанность всегда вдохновляла меня, Рука Азуриана, — промолвила Джайн Зар, появившись в проеме справа от Азурмена. Длинный гребень ее прекрасного шлема развевался от психического ветра, подобно локонам богини. Ее броня была цвета кости, контрастируя с темнотой порога, у которого она стояла. Она держала длинную глефу с серебряным клинком, а на ее боку висел клинкообразный трискель. Сделав три быстрых шага, она мгновенно очутилась в комнате — в каждом ее движении проглядывалась ловкость, мягкость и потенциал. В ней бушевала скрытая энергия, кот