Если это не такой подход, типа: «вступите-в-клуб», о каком тогда обязательстве мы говорим? Это действительное обязательство, которое требует постоянно вести жизнь определенным образом. А что это за особый способ вести жизнь? Это просто иметь память, которая является живой памятью, в противоположность памяти о прошлом: память, что вы приняли обязательство и что вы собираетесь стать осознанным человеком, что вы собираетесь развивать осознанность в течение вашей жизни. Такую память. И когда у вас есть эта память, она не мертва. Она по-настоящему жива, это ситуация в вашей жизни. У вас есть такая память в текущей ситуации, в каждодневной ситуации. Из-за этой памяти случается отсутствие, и из этого отсутствия развивается внимательность. Пока что это основная инструкция, как поступать с внимательностью.
На эту тему есть много неправильного понимания. Люди часто чувствуют, что они должны специальным образом осознавать то, что они делают: вот так они ходят, а вот так они сидят. Они ведут себя, как будто у них на голове сырое яйцо. Вследствие этого их жизнь становится безжизненной, как мертвое тело, и такой торжественной, такой «значительной». И в этом нет просветления, это все мертво. Конечно, в этом есть какая-то преданность и какая-то радость или гордость, но даже они не служат тому, чтобы подбодрить таких людей. То, как эти люди работают с осознанностью, стало проблемой.
Когда мы говорим о процессе развития внимательности и осознанности, мы говорим о практике живой традиции, а не о возобновлении старой культуры, мертвой культуры. Эта живая традиция практиковалась на протяжении двух тысяч пятьсот лет миллионами людей, она всегда современна им можем практиковать ее так же, как и те, кто были до нас. Это очень личный опыт, такой личный, что с ним, на самом деле, можно работать.
Похоже, что это и есть главная идея, как проводить свою, так сказать, программу базовой осознанности.
Ученик: Мне очень интересно различие, которое вы провели между обычной рассеянностью и этим особым отсутствием. Похоже у меня много обычной рассеянности, и мне интересно, есть ли энергия, которая может быть трансформирована в тот вид, который дает правильный задний план для внимательности.
Трунгпа Ринпоче: Забывчивость это не отсутствие в истинном смысле. В этом случае вы настолько вовлечены в ваш собственный мир, что вы постоянно упускаете оставленные без присмотра дела. В случае истинного отсутствия, о котором мы говорили, вашего ума нет, целиком и полностью, и нет ничего, что занимает его. И я думаю, что единственный способ сделать сдвиг от одного вида отсутствия к другому виду — это обет, о котором мы говорили. С этим обетом, вы делаете определенный шаг, определенное усилие к чему-то другому. Вы уже заняты собой и забывчивы, а этот шаг направлен к чему-то другому. Речь не идет о решении проблемы с нашей старомодной рассеянностью путем замещения ее новой, но речь едет об определенном прыжке. Вам нужно какое-то определенное обязательство в вашей жизни, которое означает: «Теперь я буду делать это». Это должно привнести некоторое психологическое изменение. Без этого вы не можете измениться, потому что ваш привычный шаблон все продолжается и продолжается.
У.: Звучит так, как будто обычная рассеянность это противоположность новому типу отсутствия. Она повернута внутрь на себя, в то время, как новый тип более открыт наружу.
Т.Р.: Я тоже так думаю, да. Ну, я думаю, необходимо какое-то личное влияние — влияние, которое движет вас от одного типа послания к другому типу послания. Если кто-то скажет вам, что если вы съедите морковку, то вы завтра умрете, это потрясет вас. Тогда вы примете обет: «От сегодняшнего дня я никогда не ем морковь». И потом, когда бы вы не думали о морковке, вы думаете об этом, и когда вы думаете об этом, вы думаете о морковке.
У.: Я постараюсь не есть морковки.
Т.Р.: Речь не о том. Ешьте на здоровье.
Ученик: Это обязательство, о котором вы говорили, звучит как если бы мы принимали его сознательно, но не похоже, что это может быть сознательным. Похоже на то, что это приходит по мере развития. И если это приходит по мере развития, мы не в состоянии сделать это. Так как же принять это обязательство? Как подойти к этому?
Трунгпа Ринпоче: Я боюсь, это очень примитивно, ничего особо утонченного. Потому что наши тонкости нас постоянно вводили в заблуждение. Это очень простое, грубое обязательство, может быть очень низкого класса, если можно так выразиться. «От сегодняшнего дня и далее я буду делать это». Это очень осознанно. Но потом, вы не цепляетесь за это. Как только вы приняли это обязательство, оно есть у вас, уже посеянное в вашем уме и оно начинает расти. Так что должно быть такое примитивное качество вначале. Иначе, нет хвороста для розжига больших бревен. Это очень примитивно, и очень буквально, и, возможно, очень неожиданно, как яркое пятно в вашей жизни. Но очевидно, что результаты приходят медленно. Вы не изменяетесь внезапно, за долю секунды, но у вас есть возможность измениться с этого момента и далее.
Это похоже на день рождения. Это не так, что вам внезапно становится двадцать два года два после двадцать одного, именно в тот момент, когда вы задуваете свечи. Конечно нет. Вам становится двадцать два чуть раньше, равно как и чуть позже момента празднования вашего дня рождения. Но в то же время, у вас есть какая-то веха. Иначе вы слишком изворотливы и нет другого способа иметь с этим дело.
Ученик: Это похоже на бросание курения. Вам нужно постоянно повторять ваше решение, но в какой-то момент вам нужно сказать: «Я бросаю курить».
Трунгпа Ринпоче: Я думаю, это отличается от бросания курить. Бросая курить вы отказываетесь от чего-то, а это связано с многими проблемами. В нашем случае, вы принимаете что-то новое, что в каком-то смысле является более положительным, чем просто изголодаться до смерти.
Ученик: Вы говорили об использовании тех небольших уловок, которые у нас есть, чтобы сопротивляться медитации, в качестве ступеньки. Скажем, вы заметили, что вы проделываете такой-то трюк, — вы уже на пять минут опоздали и все еще завязываете шнурки или что-то другое, — вы осознаете это и вы просто продолжаете это делать. Как это становится ступенькой?
Трунгпа Ринпоче: Используйте сопротивление как начальную точку для вашей практики. Сейчас вы сопротивляетесь, и вы используете сопротивление как часть вашей медитации. Вы уже медитируете. У вас есть осознанность, в то же время, когда вы пытаетесь тянуть время, ветер медитации уже находится в вас. Вы не можете даже вернуть все, как было. Вы уже включены.
Глава шестьОдиночество
Я думаю, мы должны понимать, что практика медитации ведет нас к очень личному и одинокому путешествию. Только сам медитирующий знает, что именно он или она делает, и это очень одинокое путешествие. Однако, если бы вы проходили это путешествие в одиночку, без какой-либо связи с линией,8 без связи с учителем и учениями, оно было бы не таким одиноким, потому что вы бы чувствовали, что заняты процессом саморазвития. Так вы бы чувствовали себя менее одиноко. Вы бы чувствовали, что вы превращаетесь в героя. И именно из-за обязательств, которые вы принимаете по отношению к учениям и линии и учителю, путешествие медитации становится таким одиноким.
Эти обязательства не приносят какой-то защиты, или товарищества или обратной связи, которые бы очистили ваши сомнения или развеяли бы ваше одиночество. В каком-то смысле, одиночество усиливается вашей преданностью пути. Путь найден, и вы начинаете путешествие по нему. После этого, такое путешествие — это ваш выбор. Вы можете сверяться с картой, которая указывает, насколько далеко вы продвинулись. Вы можете останавливаться в разных местах, чтобы отдохнуть и восстановить силы. Но это все равно ваше путешествие.
Даже если вы путешествуете вместе с другими людьми, опыт этих других индивидуумов будет другим, совсем другим, применительно к тому, как на самом деле путешествие действует на них. Так что это одинокое путешествие. Нет поддержки, нет особого руководства. Вам могли дать указание делать то или это, но это только в начале — для того, чтобы вы умели быть одинокими.
Итак, одиночество — это один из главных пунктов. Это значит: не иметь никакой гарантии на этом пути медитации. Нельзя даже сказать, что вас морально поддерживают. Начнем с того, что, как мы говорили ранее, вас не существует и поэтому гарантии не существует. Единственное, что очевидно, что по-видимому, существует — это путешествие, само одиночество. Для нас очень важно видеть и понимать это.
На этом пути мы не ищем милости божьей или спасительной милости любого вида. Нет чувства, что мы будем спасены, что кто-то будет присматривать за нами, и если мы сделаем ошибку, кто-то нас выручит. Если бы у нас было такое чувство, путешествие стало бы очень расхлябанным, потому что мы могли бы позволить себе поиграть. Мы бы думали, что если мы сделаем что-то не так, нас выручат или спасут. Но в нашем случае, вместо того, чтобы полагаться на внешнюю помощь, движущая сила должна быть очень личной. Никто никого не спасет, и никто не защитит нас, так что это путешествие должно быть очень личным, индивидуальным путешествием. Это очень важно.
Теперь следующий вопрос — это роль учителя, гуру. Как он или она будут влиять на этот процесс? Нет никакого противоречия между тем, чтобы быть в одиноком, личном путешествии и иметь отношения с учителем. Роль учителя — учить учеников, в каком направлении идти, учить вас определенному подходу и тому, как этот подход можно развивать далее. Также, роль учителя состоит в том, чтобы показать вам, что путь одинок.
Для того, чтобы услышать послание учителя и избежать неправильного понимания, у вас должно быть чувство преданности и открытости по отношению к учителю, который в этом случае, называется «духовным другом». Он не рассматривается как знающий профессор, безумный ученый или даже маг-чародей. Скорее, учитель является другом, который обладает достаточной убежденностью и достаточной открытостью по отношению к себе. Поэтому учитель может быть бескомпромиссным и прямым, указывая дисциплины пути. Чтобы услышать чистое послание учителя, у вас должно быть чувство открытости и отречения.