— Привыкай, — ответил Антон, уже вставая. — Здесь это норма. Не думаю, что там, откуда ты родом… как-то лучше.
— Я так понимаю, сейчас у нас что-то из раздела «очистить разум и впитать мудрость»?
— Угу. Зал медитации, — подтвердил он.
Мы влились в поток и вышли в коридор. А через пару минут были уже у дверей пыточной… ну, в смысле, комнаты медитаций. Камень здесь был старый, с полированной от времени поверхностью. Где-то в глубине, в одном и том же ритме, слышалось «кап-кап-кап» — как метроном, который задавал темп твоим мыслям. Кстати, того паренька, которого я видел здесь в прошлый раз, уже не было.
— Добро пожаловать в санаторий для особо стойких, — пробормотал я.
В зале было довольно прохладно, хотя и тянуло плесенью. Я сразу бросил взгляд на «правило»,. возле которого стоял высокий, сухощавый наставник, один из членов совета Приюта. Лицо с резкими скулами, холодный взгляд устремлён на меня. Его рожу мне уже приходилось видеть…
— Стройтесь, — приказал он негромко, и это слово отразилось от каменных стен.
В стороне, возле стены, маячило несколько сбившихся. Я сразу узнал Святослава и Илью. Они таскали тяжелые бочки с водой, протирали перекладины «правила», проверяли ремни. Делали все, на что не хочется тратить силы «элите».
Наставник медленно обвел нас взглядом.
— Дух, — начал он. — Важнее тела. Но и в здоровом теле — здоровый дух. Здесь мы развиваем и то, и другое.
Он сделал пару шагов вдоль строя, руки за спиной.
— Вы должны научиться терпеть невзгоды. Быть в резонансе со своими Потоками. Чем лучше вы их чувствуете, тем сильнее становитесь.
Я заметил, как Святослав и Илья, возившиеся с веревками, переглянулись и криво ухмыльнулись. Наверняка знали, что сейчас начнется.
— Физическая боль, — наставник поднял указательный палец. — Это не враг. Это инструмент. Когда вы испытываете боль, вы концентрируетесь на ней. Организм мобилизует все ресурсы. Но когда вы переступаете порог боли… Когда становится настолько больно, что вы перестаёте ее чувствовать… тогда и открываются ваши каналы.
Повисло молчание.
— Когда тело нуждается в восстановлении и кричит «стоп», — продолжил наставник. — Энергетические Потоки приходят вам на помощь. Ваша задача — их увидеть. И научиться сотрудничать с ними.
Наставник продолжал вещать. А я тем временем занимался куда более полезным делом — продумывал план, как встретить Ивлевых по-настоящему, кхм… «доброжелательно».
Нельзя было дать им даже призрачного шанса. Нет. Даже намека на возможность реализовать свой план быть не должно. Их надо сразу прижать — и сделать это так, чтобы они трижды подумали, прежде чем снова сунуться.
Пока наставник говорил о духовной стойкости (или как там ещё они называют весь этот мазохизм), я скользнул взглядом по залу. Святослав и Илья, сейчас готовившие «правило», проверяли натяжку веревок.
Вот кто мне и нужен.
В голове вызрел план ночного «свидания»
— Вышел! — рявкнул наставник, и один из нулевых неуверенно шагнул к тренажеру.
Его подвесили на «Правило», и сбившиеся начали растягивать его, постепенно увеличивая натяжение веревок.
Наставник подошёл ближе, сложил руки за спиной и продолжил монотонную лекцию.
— Первое время вы только и будете думать, как бы поскорее слезть. И вам ничего не захочется. Но стоит перетерпеть…
Веревки скрипнули, нулевой зашипел от боли.
— Боль будет в прогрессии увеличиваться, дойдёт до пика, — продолжал он. — Но потом, в один прекрасный момент, когда организм окажется на пределе, подключатся энергетические Потоки. И это — ваш шанс.
— А сколько времени надо? — буркнул кто-то сзади.
— У всех по-разному, — наставник бросил взгляд в сторону вопросившего. — Кому требуется полчаса, некоторые висят часами, а кто-то… был ученик, который висел без еды и воды несколько лет. Энергетические Потоки поддерживали в нем все необходимое для жизнеобеспечения.
Перспектива висеть даже час на этой штуковине, мягко говоря, не впечатляла. Я подошёл к «правилу» ближе под тем видом, будтохочу рассмотреть конструкцию.
— Мужики, дело есть, — едва слышно начал я, обращаясь к Святославу и Илье. — Когда наступит моя очередь, далеко не уходите.
Те ничего не ответили и вообще виду не подали, но по глазам я видел — информацию приняли.
— Мне больно! — выкрикнул ученик на «правиле» сдавленным голосом.
Наставник даже бровью не повёл.
— Если ты сейчас перетерпишь, то познаешь Потоки. Если нет — просто получишь травму.
Веревки продолжали тянуть.
Парень зашипел, выругался сквозь зубы.
— Отвязывайте!
Илья со Святославом без спешки ослабили натяжение, сняли его с перекладин.
Рука у нулевого висела под странным углом. Он вернулся в строй, встав крайним в ряду. Я встал рядом, шагнув к нему чуточку ближе.
— Помощь нужна?
— Плечо… болит, — пробормотал он, морщась.
Я взглядом оценил положение руки — классика: вывих плечевого сустава.
— Понятно. Не дергайся, — предупредил я.
— Ты что делать собрался?
— Плечо вправлять.
— Это как? — выпучил глаза он.
— Молча… тебя как звать?
— Владимир…
— Так вот, Вова, ощущения будут не самые приятные, но тебе придется держать рот на замке, если не хочешь проблем.
— Постараюсь…
— Пойдем, — я едва заметным кивком пригласил его за собой.
Мы отошли за спины строю, в уголочек потемнее. И, пока ученик на «правиле» отвлекал на себя внимание своими криками, я начал операцию. Встал сбоку от Владимира, левой рукой зафиксировал его лопатку, а правой аккуратно взял за предплечье.
— Сейчас будет неприятно, поэтому рекомендую закусить что-нибудь — возьми край ткани.
Владимир, весь бледный как моль, последовал моему совету.
— Когда скажу: «дыши» — вдохни глубже и расслабься.
Владимир зажмурился.
— Дыши.
Я мягко оттянул руку вниз, одновременно поворачивая ее наружу и чуть отводя назад. В суставе что-то хрустнуло, и плечо встало на место. Владимир глухо взвыл и схватился за руку.
— Терпи, — сказал я. — Ещё пара минут, и станет легче.
— Уже… да, уже лучше, — пробормотал он, осторожно проверяя подвижность сустава.
— Отлично. Теперь слушай внимательно. — Я присел рядом и понизил голос. — Рука будет болеть, к ночи полезешь на стену. Я могу дать тебе обезболивающее, но, сам понимаешь, не просто так.
— Что нужно делать? Я на всё готов, — сказал Вова, и в его глазах мелькнула смесь благодарности и любопытства.
— Сегодня ночью ты встанешь и скажешь, что у тебя снова болит плечо. Настолько, что сил нет терпеть, и тебе нужно сходить к наставнику.
— Так…
— Но перед этим ты пойдёшь к Ивлевым в отсек и там скажешь Демидову: «Старший Савельев вызывает в резонаторную». Потом зайдешь в отсек к Якову и там скажешь: «Дежурный архивариус вызывает в кладовую ритуального инвентаря. Сверка по жалобе от нулевых». Всё запомнил? И вот осле этого идёшь к наставнику, жалуешься на боль — это твое алиби.
Вова на секунду задумался, но, видно, плечо так здорово донимало его, что только кивнул, соглашаясь.
— Я согласен.
Я достал из внутреннего кармана половинку таблетки.
— Это — чтобы сейчас отпустило. Но к ночи боль вернется, и тогда твоя история будет выглядеть убедительно.
Вова взял таблетку, закинул в рот и проглотил всухую.
— Молодец, — сказал я. — Жди сигнала.
Мы вовремя договорили, потому что в этот момент наставник громко назвал мое имя.
— Константин Мирошин!
Я встал под «правило». Святослав и Илья были наготове, они тут же веревками, которые держали в руках, начали обматывать мои голеностопы и запястья.
— Как дела, мужики? — спросил я вполголоса, пока они закрепляли мне руки.
— Лучше, — ответил Свят. — Теперь мы с помощью Потоков можем держать силы дольше. После того, как ты показал, как это работает.
— Ну вот, прогресс, — усмехнулся я.
Веревки затянулись, и они начали растягивать меня. Суставы протестующе загудели, мышцы натянулись, как струны, но Потоки уже подхватили тело, и боль стала отодвигаться на второй план.
— Мужики, — произнес я, когда более или менее привык висеть на веревках. — Помощь нужна.
— Что нужно? — не глядя, спросил Илья.
— Сегодня ночью… — зашептал я, стараясь даже губами не шевелить.
Святослав и Илья внимательно слушали, продолжая натягивать веревки «правила». Я коротко, но наглядно объяснил им то, чего от них хочу этой ночью.
— Замок на двери барака запирается на наружную защелку, — продолжил я. — Вход никто не охраняет, так что выйти сможете без проблем.
— Там камеры…
Я объяснил им, как эффективно их обходить. И тот, и другой коротко кивнули, давая понять, что информация принята.
Я выдержал пару секунд молчания, а потом дал понять, что с меня хватит.
— Развязывайте.
Они синхронно ослабили натяжение, и верёвки сползли с моих рук. Я слез с «правила», стряхивая напряжение с плеч, и вернулся в строй.
Занятие, если все происходящее можно было назвать так, растянулось до самого вечера. К тому моменту, когда нас отпустили, у большинства нулевых на лицах застыла одна и та же гримаса — смесь усталости и облегчения, что всё, наконец, закончилось.
В зал мы вернулись, как колонна после марша. Нулевые потирали плечи, разминали шею, вращали туловищем и делали махи руками.
Все рассредоточились по своим квадратам, готовясь к отбою.
— Готов? — тихо спросил я у Влада.
— Да, — ответил он.
— По сигналу.
— Хорошо.
Я увидел, как на меня то и дело косится Вова, у которого уже начинало болеть плечо. Поймав его взгляд, я кивнул, подтверждая, что все договоренности в силе.
Через пару минут по залу разнесся его стон.
— Ох… больно… плечо… сил нет…
— Иди поной наставнику, — раздраженно бросил сосед Вовы, которому явно хотелось спать, а не слушать чужие стоны.
Он дёрнулся, будто говоря: «что поделать», но стараясь при этом беречь плечо, и вышел.