— Ты слабак, Лин-Куэй, — злорадно сказал Скорпион.
(слабак… ну нет…)
Змея-копье летела в него — стремительным ультразвуком, блистающим предвестником агонии.
— Ты мой! — торжествующе возвестил Скорпион, потому что Саб-Зиро еще валялся неподвижно, силясь успокоить саднящую трепыхающуюся боль от ожогов…
(огонь… огонь — извечный враг, так было в начале, так до конца…)
Копью оставалось меньше миллиметра.
(он выиграл… он все-таки выиграл…)
(нет!)
Очередной шаг за предел. Не привыкать, правда?
(малыш, ты — не воин…)
Воин или нет, нельзя — проиграть Скорпиону у порога Башни Канна!..
— Ты мой! — копье настигло цель…
…и "цель" разлетелась в разные стороны хрустальными, мерцающими, отражающими каждый каприз днища пламени, обломками льда.
— Ты — трус — Лин-Куэй! — завыл Скорпион.
— Нет. Ледяной двойник — просто боевой прием, — он кинулся к призраку. Но Скорпион взбесился не на шутку, и Саб-Зиро понял, что до сих пор познакомился только с половиной мощи фантома.
Сокрушительный удар едва не проломил переносицу Саб-Зиро, затем Скорпион вцепился в его запястья… он зарычал от мерцающего на них холода, ибо изморозь поползла, стремительно распространяясь… но атомный полураспад — белый, точно восход пятидесяти солнц, пронизал Саб-Зиро насквозь.
(сломал… мне… руки…)
Он запрокинул голову, считая черепа. Те расплывались, подрагивая черноватой пеленой. Глазницы проваливались и приближались, побуревшие — закопченные зубы клацали…
(как много… черепов… клонируют его тут, что ли?)
Мысль о клонированном Скорпионе была неожиданно забавной, наверное, расплющенный болью в сломанных руках, он утратил способность к адекватной оценке.
(как… больно)
Еще смешнее.
(да очнись ты!)
Вовремя. Он едва не отключился, и тогда Скорпион бы точно добил его…
(а так — что? Он не смилуется, ибо мертвые не ведают милости, да и не нужна она мне… скоро встретимся, Само… ты ждешь меня?)
Скорпион придавил поверженного Лин-Куэй к земле. С упоением. Дважды у него была возможность прикончить ненавистного врага, дважды он упустил ее. Теперь — ни за что.
Но почему проклятый трус улыбается?!
— Готовься умереть, Лин-Куэй!..
— Умереть? — боль еще танцевала лесные ритуальные танцы дриад в его беспомощно болтающихся суставах. Он лежал, рассматривая бордовый потолок пещеры Скорпиона, желтую маску и пустые белесые глаза самого мертвого ниндзя. — Умереть… я не боюсь смерти…
— Ты?! Ты, трусливый Лин-Куэевский шакал, не боишься?! Тогда послушай меня, я знаю, что есть смерть! Это — бесконечная мука…
— Тебе, Скорпион, — безмятежно улыбался Саб-Зиро. Как красиво… пожалуй, в Стихии Огня есть своя прелесть… — Потому что ты обменял душу и покой на месть.
— Я убил твоего брата, трус, убью и тебя!
— Брата… да… убил… — невыносимая улыбка была звездным небом. Она вклинилась Полярной звездой в фиолетовый ночной бархат боли, и Скорпион ошарашенно замер над распластаным беспомощным врагом. Ибо даже теперь — жалкий, растоптанный — он вызывал в желтом ниндзя-мстителе необъяснимое уважение. — Знаешь, я встретился с ним. Он — счастлив, Скорпион, он нашел его покой… убей меня, я присоединюсь к нему…
— ЧТО?! — провыл призрак.
— Помнишь, ты говорил, что не сумеешь наказать меня больше, чем я наказан? Ты полагаешь, я стал счастливее с тех пор? Хотя… да, я выяснил, что мой брат не страдает… и это замечательно, но все остальное — по-прежнему… и если смерть — покой, то я благодарен тебе за нее…
— Будь — ты — проклят — Лин-Куэй!
— Я не самоубийца, Скорпион, — задумчиво добавил Саб-Зиро. Суставы требовательно дергало. Горячо. Он сковал противную помеху ледяными повязками. Тише. — Но я приму смерть… я не причинил тебе никакого вреда, но если моя гибель успокоит тебя и меня… Хорошо, правда?..
Он приподнял голову.
— Покой — тебе и мне. Здорово. Добей меня, Скорпион.
Мертвый ниндзя молчал. Долго. Копье-змея окончательно втянулось в неживую плоть. Он стиснул руки в кулаки, а в дырявых белых провалах мерцали зеркала, схожие с миражами.
— Нет, — сказал Скорпион. — Ты — не Лин-Куэй. Ты — не убийца. Ты — не воин. Ты — не мой враг. Я освобождаю тебя от моего проклятья… Саб-Зиро.
(не воин? Сговорились, что ли?!.. Славно-славно… еще один…)
Саб-Зиро расхохотался. Безудержно, захлебываясь — смехом и скручивающимися болезненными пружинами в вывихнутых руках. Смеялся и смеялся, невзирая на явное изумление Скорпиона, чуть не крутившего у виска.
Поэтому он пропустил момент, когда Скорпион воздел руки, и его адское обиталище рассеялось, заместившись хмурой насупленностью Башни Шао Канна.
То ли Скорпион был плохим телепортатором, то ли напоследок подстроил мелкую пакость, но лбом Саб-Зиро шибанулся капитально. Скорпионово логово буквально выплюнуло его.
Искры из глаз посыпались синхронно с крупицами древней мозаики. Саб-Зиро подумал, что загубил шедевр искусства, причем совершенно зря. Он потер лоб внезапно переставшими болеть руками с вернувшимися в лунку суставами, выбрал из кровоточащего шрама несколько осколков. Он прикинул собственный вид со стороны, тихо фыркнул. Потом осмотрелся.
Так. Башня во всей красе. Аж скучновато. Эпические полотна с уже виденными живьем лезвиерукими мутантами его явно не вдохновляли, так же как вздымающиеся ввысь потолки. Ранняя готика. Очень ранняя.
Ей бы соответствовала тишина… но в Башне раздавались крики, отголоски боя.
Лю Кэнг. Джакс. Плюс нечеловеческий рев.
Саб-Зиро моментально вскочил, он не намеревался сидеть и любоваться раздолбаной им же фреской, пока товарищи сражаются с очередными врагами. Он выскочил из его маленького закоулка.
…Лю Кэнг заехал в морду четырехрукой женщине. В его правила входило по возможности не бить женщин, но монстр расы шоканов мало напоминал леди. Покрытая жабьей пупырчатой кожей 2,5-метровая тварь отчаянно молотила всеми четырьмя узловатыми мускулистыми конечностями, и Чемпион едва уворачивался от нее.
Лю вспомнил Горо. Пожалуй, женский вариант Шоканского принца дает сто очков вперед.
Джакс разбирался с шоканом-мужчиной, почему-то полосатым. Этот гигант весил фунтов шестьсот, отличался уникальным даже для чудовищ Внешних Миров уродством, а главное — аномальной силой. Джакс справедливо считал себя одним из сильнейших людей… но сей расклад не в его пользу!
Избранным Земли приходилось несладко.
Шоканка пнула Лю так, что тот отлетел и врезался в противоположную стенку. Многострадальные мозаичные инкрустации снова печально посыпались, сегодня точно был не их день. Лю очухался весьма быстро, поскольку не желал быть расплющенным злобной жабоподобной тварью. Выкрикнув что-то нечленораздельное, он сгруппировался в "велосипедный" удар, и его ступни застучали по крепким челюстям охранницы Башни.
Джаксов шокан обхватил майора поперек туловища. Любой другой смертный уже превратился бы в подобие брусничного мусса, но Джакс напряг мускулы, извернулся, ухитрился вмазать прямо в зловонную раззявленную пасть тигроподобного шокана. Тот гортанно взвыл, отбрасывая назойливого смертного. Джакс пнул врага в коленную чашечку, шокан снова завыл и скособочился, уподабливаясь груде разлинованного хлама.
— На тебе, сволочь! — плюнул Джакс.
— И я свою уложил! — добавил Лю.
Впрочем, радовались они рано. Оба шокана возобновили атаку, удесятерив животную агрессию. Лю подумал, что эти монстры до одурения схожи с Милиниными мутантами, неудивительно, что они и воюют-то вместе… Кочевники — мечники, четырехрукие — грубая сила… да и то правда, чего противопоставишь эдакому мамонту?..
Шоканка прижала Лю к стене. Ее красные узкие глаза нетерпеливо подрагивали, похожие на копошащихся ос. Шоканы отличались молчаливостью — или же не умели говорить по-человечески, во всяком случае, Каннова стражница никак не обращалась к напарнику или противнику. Она просто занесла кулаки-дыни над макушкой Лю.
Лю Кэнг зажмурился.
Сейчас она попросту разнесет его голову, раздавит… и она лопнет, как воздушный шарик. Бам — и все…
Джакс не сдавался. Он не хотел признавать, что есть существа сильнее его — физически. У всяких там высокомерных Чемпионов, гордых эденийских принцесс и крутых ниндзя в рукавах запрятаны трюки с огнем, льдом, веерами или еще какой дрянью, но он — Джакс — полагается лишь на свои мускулы. И правильно — ибо Боги неверны и своенравны, как горная речка, и таковы же их Стихии…
А кулаки — всегда кулаки. И чудище убедится.
Джакс дубасил полосатого шокана. Тот ухал по-совиному, отклоняясь от намеченного курса по раздавливанию пришельца. Шокан отступал. Джакс осклабился.
Краем глаза он заметил, что "милая барышня" четко вознамерилась превратить Лю в отбивную. Ухмылка слиняла.
— Держись, Лю! — ободряюще закричал он, понимая: опоздает. Его урод еще дергался, и брось его Джакс — погибнут оба…
(черт!)
Он влепил полосатому свежий удар. Полоски чередовались с красным на шкуре шокана, но он не оступал. С искаженной мощью он прыгнул сверху…
(эта туша — на меня?… шутите…)
Джакс увернулся.
(прости, Лю, не выйдет помочь…)
Полосатый снова обхватил его, поднял вверх, кривя отвратительную морду в жутком торжестве…
Кулак шоканки просвистел над темечком Лю…
…и развалился на куски, потому что пронзительно-синяя вспышка рванулась наперерез, и она успела, и…
— Сабби! — заорал Лю, отпихивая воющую стражницу Канна. Великанша нянчила обмороженную и расколотую конечность, мигом забыв о жертве.
Саб-Зиро, вовремя вмешавшийся в драку, переключился на полосатого: он все-таки одолевал Джакса. Сгусток льда полетел в шокана, параллельно с материей Света — Лю вспомнил о его Стихии. Полосатый повалился на пол.
— Вовремя ты, — заметил Джакс.
— Да уж, — присоединился Лю. — Хотя меня, признаться, достала твоя манера исчезать в самый неподходящий момент! Куда на сей раз занесло?
— Э… никуда… заблудился, — сказал Саб-Зиро.