На том и договорились.
Агнесса торопливо вошла в гостиную:
– Она все же собралась на аборт!
Марго и Кира, коротавшие время за шахматами, подняли головы.
– Займись этим, – коротко велела Марго, и довольная Кира побежала выполнять задание. Она давно уже страдала от безделья. Но Агнесса была обеспокоена:
– Пока Вадим с Еленой, угроза остается.
– А почему Алла до сих пор не увела его?
– Она старается, но смертные такие тупые, – презрительно бросила Агнесса.
– Вадим и Елена все еще любят друг друга?
– Он простил ей измену, она ради него идет на аборт.
– Пора похоронить эту любовь, – вынесла вердикт Марго, и маленькая демонесса злорадно заулыбалась.
Кира вошла в кабинет к гинекологу в соблазнительном наряде и села в кресло для посетителей, закинув ногу за ногу. Андрей заполнял какие-то бумаги и даже не глянул на нее.
– Доктор, помогите, – придав голосу как можно больше сексуальности, заговорила Кира. – Я хочу, чтобы родился один ребенок, но кое-кто пытается этому помешать.
– Вы беременны? – врач не отрывался от бумаг.
– Нет, доктор, – Кира наклонилась к нему, попутно демонстрируя пышный бюст в глубоком декольте.
– Когда обследовались последний раз?
– В тысяча восемьсот пятидесятом году! – засмеялась Кира и отобрала у него ручку. Только это и заставило Андрея поднять глаза на «пациентку».
– Я здорова, доктор! Все дело… в мужчинах. Они такие инфантильные, капризные собственники. Не хотят растить чужих детей.
Она обошла стол, бесцеремонно уселась к врачу на колени и положила его руку себе чуть ниже выреза декольте.
– Я вижу, вы настоящий мужчина, доктор. Послушайте, как бьется мое сердце!
Но Андрея этим было не пронять.
– Послушайте, я не кардиолог и не сексопатолог! Вы не могли бы встать?
Кира встала, прошлась разочарованно – и одним коротким ударом сломала врачу шею.
– Придурок. А мог бы жить! Ну или умереть счастливым…А Маша продолжала встречаться с Никитой. Теперь они часто бывали в театре, задерживались там после окончания спектаклей, целовались – и это Маше нравилось все больше. Но на сцену Никита с тех пор ни разу не выходил. Гамлета играл неизменный «премьер» театра Харитон Костров, и дублер ему больше не требовался. Однако Никита часто пропускал уроки, пропадая на репетициях. Шанс попасть на сцену для дублера был ничтожно малым, но это могло случиться в любой момент, и потому Никита всегда был наготове. Он смотрел на игру Харитона и учился, оттачивая свое актерское мастерство.
Однажды после спектакля, на котором Харитон, как это часто бывало, сорвал грандиозные овации, Никита набрался смелости и вошел к нему в гримерку. Все стены и даже зеркало были увешаны вырезками из газет и журналов. Взгляд то и дело цеплялся за надписи: «Харитон Костров – Гамлет наших дней», «Харитон Костров в номинации «Надежда сцены», «Журнал «Подмостки» назвал Кострова актером года». В углу гримерки прыгал по жердочкам клетки ручной щегол, которого Харитон считал своим живым талисманом. Никита с добродушной улыбкой постучал пальцем по прутьям, и щегол зачирикал.
– Ты что здесь делаешь? – Харитон вошел в гримерку в костюме Гамлета и был очень недоволен незваным гостем.
– Ничего. Хотел поздравить – ты сыграл блестяще. Особенно сильно вышел поединок с Лаэртом.
– Я в курсе, – самодовольно ответил Харитон. – Там полсцены цветами завалили. А ты, я слышал, тоже неплохо справился. – Он покровительственно похлопал Никиту по плечу.
– Я старался.
– Не переживай, многого от тебя никто не ждал, – высокомерно заметил Харитон. – Текст не забыл – уже подвиг.
– Я освоюсь. Буду учиться. В следующий раз выйдет лучше.
Харитон подивился такой наивности:
– Слушай, Никита, или как там тебя… Следующего раза не будет. Если я опять заболею, дирекция отменит спектакль.
Никита молчал, ему было обидно.
– Пойми и не обижайся, но… – Харитон отклеил бородку и замер перед зеркалом, любуясь собой. – Публика платит деньги не за дублера. Еще вопросы?
Никита покачал головой и вышел. Он, конечно, понимал, что у звезды вполне логична звездная болезнь, но неужели это дает Харитону право так с ним обходиться? Неужели он, Никита, хуже? Ведь ему тоже аплодировали и бросали цветы, хотя и видели на сцене первый раз, и даже помреж ему на днях сказала, что он лучше. Выходит, не талант красит актера, а громкое имя? Отчего в жизни все так несправедливо!
На следующий день настроение Никиты не улучшилось. Он снова, наплевав на занятия в гимназии, пошел на репетицию, но лишь для того, чтобы созерцать игру самовлюбленного Харитона и ловить на себе его пренебрежительные взгляды.
В самом дурном расположении духа Никита в перерыве между репетициями отправился в кафе, где и коротал время за книжкой, пытаясь отвлечься от своих мрачных мыслей.
Для Дэна, сидевшего за соседним столиком, причина плохого настроения Никиты не была секретом. Он понял, что сейчас самое время действовать. Дэн поднялся, якобы случайно подошел к столику Никиты, внимательно уставился на него и вдруг воскликнул:
– Я тебя знаю! Ты играл Гамлета! Классно получилось, нереально!
– Спасибо, – кивнул Никита. Вот, – подумалось ему, – зрители-то заметили его талант, а руководству плевать.
– Я на днях опять приду, с девушкой, – продолжал Дэн восторженную речь. – Она обожает театр!
– Приходите. Но я уже не буду играть.
Узнав, что Никита – всего лишь дублер, Дэн изобразил удивление:
– Офигеть! Если ты дублер, то кто же в основном составе?
– Надежда сцены и лучший Гамлет наших дней Харитон Костров, – иронично ответил Никита.
– Если ты еще раз заменишь этого Харитона Как-там-бишь-его, то он запросто отвалит в дублеры!
– Нереально, – мотнул головой Никита. – Один раз повезло, но вряд ли это повторится.
– Надо найти возможность! Зачем прятать свой талант?!
– Такова жизнь…
– Чья жизнь? Убогих лузеров? – наседал Дэн. – Я раньше был как ты, впахивал за двоих и все ждал, когда заметят. А потом открыл способ, как получить все, особо не парясь.
– Есть такой способ? – поднял бровь Никита.
– Этот мир так устроен – если один в шоколаде, другой обязательно в грязи. Хочешь порцию шоколада – подбрось ближнему немного грязи. Ему – несчастье, тебе – удача. Равновесие соблюдено, только немного подправлено в твою сторону.
Видя, что Никита не верит, Дэн внимательно посмотрел ему в глаза и сказал:
– Попробуй. Это работает. Что ты теряешь?
Никите не хотелось продолжать этот разговор, и он поднялся, сославшись на важные дела. Из кафе они вышли вместе.
Когда Никита вернулся в театр, помощница режиссера Марина первым делом отвела его в сторонку. Стараясь не смотреть ему в глаза, женщина сообщила, что Никиту намерены уволить из-за сокращения бюджета.
– Но я же справился с ролью! Неужели я больше всех получаю? – вспыхнул тот. И тогда Марина, понизив голос, призналась:
– На самом деле это не из-за бюджета. Это Харитон… Он попросил директора.
– Да что я ему сделал?
– Как что? – удивилась Марина такой наивности. – Ты его успешно заменил. Ему не нравится, что кто-то бросает на него тень. Он тут звезда. И никто не станет ссориться с актером из-за дублера. Это точно.
Никита только тяжело вздохнул.Для Авериных этот день омрачился печальным известием. Когда Елена и Вадим уже стояли в прихожей в куртках, собираясь к гинекологу, им позвонили из больницы и сообщили о его гибели.
– Вот повезло так повезло! – озабоченно забубнил Вадим. – Придется искать кого-то другого.
– Что с тобой, Вадим? – выразительно посмотрела на него жена. – Умер мой коллега, и первое, что приходит тебе на ум, – это…
– Лена, прости, – пробормотал муж. – Я ведь тоже на нервах.
Больше в этот день о прерывании беременности не было сказано ни слова. Вадим собрался и ушел, а Елена немного погодя тоже вышла за покупками.
Марго в ожидании стояла у тротуара. Увидев Елену, она сделала несколько шагов ей навстречу, щелкнула пальцами – и у Елены помутилось в глазах, подкосились ноги. Она бы упала, но Марго успела ее вовремя подхватить.
– Не волнуйтесь. Это небольшая слабость, сейчас все пройдет, – успокаивала она. Елена понемногу приходила в себя, глубоко вдыхая воздух. «Сердобольная прохожая» заботливо проводила ее в кафе, угостила крепким кофе.
– Спасибо, что позаботились обо мне, Марго, – благодарно улыбнулась Елена. – Но мне не стоит злоупотреблять кофеином.
– Так это не просто обморок! – засияли глаза у Марго. – У вас будет ребенок? Не может быть! Первый?
– Нет, – с легкой гордостью ответила Елена. – У меня уже трое детей, взрослых. А у вас?
– У меня дочь! – с не меньшей гордостью ответила Марго и продемонстрировала на мобильнике фото Агнессы. Правда, быстро убрала, чтоб Елена не опознала свою ночную гостью.
– Красавица!
– И умница. Наши дети мудрее, талантливее, лучше нас. Вы с мужем, наверное, счастливы – такой подарок судьбы!
Елена сразу скуксилась, а Марго, словно не заметив этого, продолжала:
– Если у женщины есть дом, любящий муж и дети – чего ей еще желать!
И в этот самый момент в кафе вошли Вадим и Алла. Он вел ее под ручку и улыбался ей. Елена увидела, как они сели за столик, что-то говорили, смеялись.
– Я уверена, что детей посылают нам свыше, – твердила Марго. – Никогда не пойму тех, кто решается на аборт. Как можно убить свое дитя! Елена?
Елена растерянно пробормотала:
– Бывают обстоятельства…
– Какая мать добровольно обречет себя на пытку, – продолжала Марго. – Всю жизнь думать, каким мог вырасти этот малыш, смотреть на его сверстников, воображать, на кого он был бы похож… Какое слово первое сказал. Как пошел бы в детский сад, школу… Это должно быть невыносимо.
Она положила руку на живот Елены, пристально посмотрела ей в глаза своим гипнотическим взглядом: