– Без понятия, – равнодушно ответил Никита. – Когда я сюда перебрался, ее уже не было.
Он выглянул за дверь и крикнул:
– Эй, там! Я же просил убрать эту клетку! От нее воняет!
Маша хмурилась все больше, и Никита разозлился:
– Знаешь, если тебе не нравится… Досвидос! Я найду с кем отметить!
Обидевшись, Маша выбежала из гримерки. А Никита отцепил шпагу и в сердцах швырнул на стол. Вот ведь, весь праздник испортила, со своей совестью! Да пошла она! На совести, как верно подмечено, далеко не уедешь, а здесь игра стоила свеч. Однозначно стоила!
А Маша, захлопнув дверь, выбежала прочь из театра. Злость на Никиту прошла быстро. Девушка понимала, что он явно пошел на какую-то подлость, но пошел не сам – его подтолкнули. И почему те, кто ей дорог, всегда попадают в первую группу риска? Ян был прав: она не имела права влюбляться. Тот же Дэн из ревности будет мстить, что он, собственно, и делает. Но раз так, за Никиту она будет бороться до последнего. Они не получат его душу!
А дома Машу ждал новый удар: родители объявили о том, что решили разъехаться, и в тот же день отец ушел на съемную квартиру.
Дэн искренне порадовался, когда увидел, как расстроенная Маша выскочила из гримерки Никиты, но останавливаться на достигнутом не собирался. И он снова обратился за помощью к Кире.
На следующий день Никита, явившись в театр на репетицию, увидел в дальнем углу сцены шикарно одетую блондинку, о чем-то беседовавшую с Севой – актером, игравшим Лаэрта. Остальные толпились в сторонке и возбужденно переговаривались.
К Никите тут же подскочила помощница режиссера и зашептала:
– Ты тоже должен с ней поговорить! Пользуйся случаем!
– А кто это?
– Ты разве не знаешь? Лора Брик, кастинг-директор.
Конечно, это имя было знакомо всем, кто имел отношение к театру или кино. Лора Брик отбирала актеров для очень известной киностудии, чьи фильмы всегда шли на ура. И вот сейчас, по словам Марины, знаменитая кастинг-директорша явилась к ним в театр в поисках свежего, непримелькавшегося лица для главной роли в новом блокбастере с огромным бюджетом.
– Я бы на твоем месте постаралась ее очаровать, – посоветовала помощница режиссера и убежала по своим делам.
Никита задумался, глядя на высокопоставленную гостью и счастливого Севу, увивавшегося вокруг нее. Давно ли он мечтал выйти хотя бы на эту сцену – а тут уже подворачивается такой шанс… Хотя это еще не шанс, ему нужно для начала понравиться ей.
Словно почувствовав затылком взгляд Никиты, блондинка обернулась, окинула его оценивающим взглядом и одобрительно улыбнулась. И тут чья-то рука легла Никите на плечо. Он повернул голову – рядом стоял Дэн.
– Если хочешь, я тебя представлю, – дружелюбно сказал он.
– Что ты здесь делаешь? – опешил Никита.
– Так хочешь или нет? Я намекнул ей о тебе, и она заинтересовалась. Думаю, ты ей понравишься.
– Серьезно?
– Я никогда не вру! – усмехнулся Дэн и подтолкнул его плечом в сторону Киры. – Кто знает, может, ты станешь звездой экрана.
Никита только хмыкнул скептически. А Дэн еще раз хлопнул его по плечу и пошел к сцене. Но по пути внезапно обернулся и добавил тихо:
– Но ты же помнишь: плюсы – минусы, добро – зло…
И Никита понял – Дэн действительно не шутит. Но тут ему вспомнилось Машино предупреждение. Он очень опасен… Кто знает, вдруг это какая-то подстава?
А между тем Дэн с Кирой счастливо обнялись и поцеловались. Никита нахмурился и вышел из зала.
Елена в одиночестве сидела на кухне. В доме было пусто и тихо. Ни болтовни, ни смеха, ни суеты. Казалось, их жилище вымерло. Маша куда-то ушла, Сашка закрылся у себя в комнате и не хотел никого видеть, а Вадим… Вадима здесь больше не было. Покрывался пылью стол, за которым он еще позавчера рисовал, и пара неоконченных эскизов, валявшихся под настольной лампой.
Звонок в дверь прозвучал внезапно. Елена подошла, открыла. За дверью стояла… колыбелька. Красивая и явно дорогая колыбелька для новорожденного с подвесными игрушками и плюшевым медведем внутри – и рядом никого. Елена замерла в оцепенении, не зная, от кого такой сюрприз может быть.
– Нравится? – послышалось за спиной, в прихожей.
Елена в испуге попятилась – рядом с ней стоял Мартин. Тот самый негодяй, из-за которого на ее семью обрушились все беды.
– Нашему малышу будет в ней хорошо, правда?
– Не подходи! – закричала Елена, в ужасе заслоняясь руками. – Что тебе здесь нужно?!
– Думала, я тебя оставлю одну в такой момент?
Елена отступала, пока не уперлась в стену. И тогда Мартин подошел вплотную.
– Решил поздороваться с сыном, – ответил он и бережно коснулся ее живота. – Привет, малыш, папочка вернулся! Не беспокойся, все готово к твоему появлению.
Елена была полностью парализована страхом.
– Пожалуйста, не делай мне больно…
– Нет, что ты, наоборот. – Он ласково провел рукой по ее щеке. – Я готов носить тебя на руках и выполнять все капризы… Пока ты заботишься о моем ребенке.
Елена затравленно оглянулась, к ее страху примешался еще и стыд.
– Пожалуйста, уходи… Я не хочу, чтобы нас видели. Мой младший сын сейчас дома…
– Твой младший сын – у тебя под сердцем! Не делай глупостей, Лена.
– Уходи, пожалуйста!
– Ладно, – Мартин с сожалением отступил. – Но учти, я не смогу долго терпеть разлуку с моим малышом.
Он послал ей воздушный поцелуй и ушел. И только оказавшись на улице, Феликс сбросил облик Мартина, снова став самим собой.
Ночью ей приснился кошмар. Она видела перед собой своего младенца, маленького, милого, с забавным курносым носиком, мирно спящего. Но вот он проснулся, шевельнулся, открыл глазки – и Елена увидела вместо глаз два страшных черных пятна, без белков и радужки…
Елена с криком села на постели и снова зарыдала – громко, надрывно. Силы ее были на исходе. Эта беременность была какой-то странной, непохожей на все предыдущие. Будущую маму охватывали то приступы депрессии, то злость и ярость, обычно абсолютно ей не свойственные, а то вдруг удивительная легкость и подъем, словно двадцать лет сбросила с плеч. У нее часто болел живот, словно там находилось какое-то инородное тело, а иногда Елене просто до ужаса хотелось сырого мяса. Пару раз она не сдержалась. Да еще эти кошмары! Сегодняшний сон был далеко не первым и не самым страшным за последнее время.
– Мама? – на пороге спальни стояла Маша в пижаме. – Мама, пожалуйста, не плачь! Что случилось?
Что Елена могла ответить? Ведь не расскажешь же дочери ни об истинных причинах размолвки с Вадимом, ни о Мартине, этом гнусном негодяе, который снова донимает ее, и неизвестно, когда и чем это закончится. И о помощи попросить некого. Это когда-то муж был защитой и опорой для жены, а теперь, как только проблемами запахло – сразу бежать, как крыса с корабля… Что можно ответить Маше? Разве что на кошмары пожаловаться.
– Ничего, скоро родится малыш, и тебе сразу станет лучше, – добродушно ответила Маша.
Елена кивнула, взяла себя в руки и вытерла слезы.
– Как ты думаешь, мам, он будет похож на меня?
– Нет! – закричала вдруг Елена, но осеклась. – Или да… Прости, я сама не пойму, отчего так сказала.
Она откинулась на спинку дивана, а Маша приложила ухо к ее животу. И вдруг резко выпрямилась. Чем-то злым и страшным повеяло на нее оттуда, причем это было уже не в первый раз. И одновременно с этим Елена дернулась и вскрикнула от резкой боли в животе.
– Мам? – испугалась Маша.
Женщина выпрямилась, переводя дыхание.
– Не волнуйся, – хрипло выдохнула она. – Это нормально.Конечно же, Маша подумала, что мама плачет из-за проблем с отцом, и на следующее утро пришла к нему поговорить. Минут десять ей пришлось звонить в дверь его съемной квартиры. Наконец изнутри донеслись шаги, и Вадим, на ходу натягивая джемпер, открыл Маше дверь.
– Привет, Машунь. Я тут… просто…
Маша вошла в квартиру, с интересом осмотрелась.
– Милая у тебя квартирка, – чтобы как-то начать разговор, сказала она.
– Главное – дешевая, – пробормотал Вадим, на ходу напяливая куртку и шапку. – Один знакомый уехал на пару месяцев и пустил пожить за символические деньги. Пойдем куда-нибудь перекусим?
Тут он ненавязчиво стал теснить Машу по коридору к выходу. Маша посмотрела на кухонный стол, на котором валялось несколько упаковок с логотипом ресторана, стояла недопитая бутылка вина и два бокала.
– Я думала, ты что-нибудь приготовишь.
– Давай в другой раз, – Вадим торопливо пошел к двери, но Маша остановила его:
– Пап, я не знаю, почему ты ушел, но маме очень плохо. Поговорите хотя бы!
– Мы поговорим… вот увидишь, – торопливо обещал отец. – Но у меня важная встреча. Пойдем?
Он решительно повел ее по коридору к выходу. Но в этот самый момент за дверью ванной что-то звякнуло об пол, и Маша распахнула ее настежь.
– Алла Сергеевна?!
Директриса в банном халатике и с мокрыми волосами наклонилась, пытаясь поднять какой-то флакончик, да так и замерла, уставившись на Машу.
– Маша… здравствуй… – она умело изобразила смущение.
Маша вспыхнула от обиды и возмущения, обошла отца и бросилась к двери.
– Маша, постой! – кинулся он следом. – Ты не понимаешь…
– Я как раз все отлично понимаю! – И Маша захлопнула за собой входную дверь.
Алла усмехнулась. Вчера вечером она по «доброте душевной» зашла поухаживать за одиноким мужчиной, принесла заказанный в ресторане ужин. Ну и бутылочку, разумеется, как же без нее. Потом, якобы невзначай, осталась на ночь. Нет, это задание Агнессы ей решительно нравилось! А сейчас законная супружница узнает от дочурки об измене…
Приятно все же быть стервой, оказывается.Рабочие сцены монтировали декорации. Никита с мрачным видом сидел в зале, погрузившись в свои мысли. Теперь он жалел, что обидел Машу, но и предложение Дэна не выходило у него из головы. Быть или не быть…