монологе». Вон, даже акцент, до этого почти неслышный, заставил рвать слова певучим заиканием. По-своему обаятельным.
Вадим, высунувшийся едва не по пояс за лакированное крыло кабриолета, так даже завистливо хмыкнул.
– Вэ… Вот бабы.
– Бабы? Опять? – с праведным феминистическим гневом отозвалась Арина с другой стороны экипажа и наугад, не оглядываясь, пнула его дамским ботиком по армейскому сапогу: – Как я могла познакомиться с вами в приличном Яхт-клубе? Ладно бы в портовом кабаке.
– Тэ… Тише, – примирительно и также, не оборачиваясь, погладил Вадим подругу. – А то, кэ… коня на скаку остановишь.
– Вот и я, мадам, каюсь, не подумал, что в такой критической ситуации вам будет дело до поэзии, – подхватил Кирилл, пытаясь уйти от ответственности за неуместную цитату. Ею он развлекал накануне немцев, притворяясь пьяным «супругом». – До чьих бы там ни было за… – Кирилл закашлялся, прочитав в подозрительном взгляде Марты, что сейчас тем более будет неправильно понят.
Очередной винтовочный выстрел, прозвучавший на фоне отдалённой перестрелки угрожающе близко, выручил его из словесной ловушки.
По всему выходило, что бездорожье изъеденного овражками пологого берега почти выравнивало шансы преследователей и преследуемых.
И всё-таки это же пока? Пока пара каурых не выйдет на приличный тракт за мостом…
– На что они рассчитывают? – пожал плечами лейтенант-авиатор, встав на козлах и обернувшись туда, куда, вываливаясь, глядели и новые «пассажиры» Марты.
Марте тоже стало как-то не до загадок «русской словесности». Так и не поняв, почему стихотворение о «задастом чудовище» следовало считать комплиментом её присутствию духа, она проворчала, нахлёстывая шелковистый круп каурого коренника:
– На немецкую исполнительность… они рассчитывают.
Каурый резвее затряс каштановыми окороками.
– …Если немцу прикажут, он за вами и в ад увяжется.
– Откуда такие наблюдения? – ревниво нахмурил порванную бровь Кирилл.
– Из опыта общения с их торговыми агентами, – фыркнула Марта. – Ай!
Газовый фонарик на задранном крыле коляски вдруг разлетелся, брызнув стеклом и вонючей карбидной крошкой. Новый выстрел догнал коляску кратным эхом, поделённым на овраги и овражки полого берега реки.
– Мы же вроде все винтовки у них отобрали? – недовольно завозился Кирилл.
– Значит, не у всех, – резонно заметила Арина, прячась в глубине коляски.
– Сэ… скоро перестанут… – попытался утешить её Вадим, отмахиваясь от попыток затащить себя в «надёжное укрытие» кожаного чехла. – Сэ… стрелять. Уже дэ… далеко для убойной силы…
– Скоро будет достаточно, – мрачно перебила его Марта. – Скоро расстояние будет вполне соответствовать убойной дальности револьвера системы «Наган».
Кирилл резко обернулся:
– Нагана? Ну да, у вас же муж был урядник. Пятьдесят метров….
Немецкие сапёры, в полусотне шагов чинившие проломленный тут и там настил деревянного моста, отложив топоры и железные скобы, уставились на прибывший экипаж с интересом…
Кабинетные разговоры.
Петроград. Дворцовая площадь. МИД. Кабинет А. И. Иванова
Статский советник повертел в руках полуторафутовый латунный стержень, на который плотно, без промежутков, были насажены какие-то кулачки, колёсики, зубчатки и ещё бог весть что, не определяемое разведчиком, вовсе не безграмотным технически, – всё-таки питомец Инженерного замка.
И поинтересовался:
– Так что это за «волшебная флейта»?
Приват-доцент и изобретатель Афанасий Каретников, приведённый прямо из своей мастерской во флигеле собственного же, наследного дома, взглянул на сановника с лёгким удивлением.
– До Моцарта нам далеко. Но эта, как изволите именовать, «флейта» может сыграть для Отечества победный марш.
– Прямо-таки? – недоверчиво поднял седую бровь Алексей Иванович.
– Это как бы краеугольная часть механизма управления корабельной артиллерией, – подхватил Садовский. – Мой товарищ из Комиссии считает, что это – наряду с подводной лодкой господина Налётова, – сейчас весьма актуально.
– Что же они там, в Технической комиссии, так беднягу Налётова мурыжили? – дерзко, хотя и косясь то на вицмундир статского советника, то на погоны Глеба Садовского, спросил изобретатель.
– Разве? – удивился капитан 1-го ранга. – Я слышал, его «подводного заградителя» уже вот-вот на воду в Николаеве спустят.
Каретников решительно не смолчал.
– А вы не слышали, что он даже взятки кому-то из вашей комиссии совал, чтобы утвердили?
Алексей Иванович примирительно поднял ладонь.
– Вам, надеюсь, барашков в бумажке совать не придётся, господин Каретников. Но попрошу объясниться по сути. Что, корабельная артиллерия доселе не управлялась?
– Да что вы! – дёрнулся Афанасий Каретников. – Управлялась, конечно. Да только вручную.
– Бог с вами, Алексей Иванович, – подыграл Садовский, прекрасно понимая, что статский советник непременно улучил какое-то время, чтобы узнать о современном состоянии дел. – Ещё и как управлялась, вот, и вашему племяннику пять лет это умение вдалбливали в голову и руки.
– Велика ль наука? – невинно поинтересовался Иванов.
– Надо учитывать множество факторов, – зачастил Каретников. – Дистанцию, взаимное положение, скорость сближения или расхождения, угол вектора на цель к осевой своего корабля, это при линейном расположении калибра, метеоусловия…
– Да-да, конечно, – поторопил Алексей Иванович. – Вот только, помнится, с первого залпа наш «Евстафий» накрыл вражьего лидера.
– А потом всё около да около, и только вдогон ещё успел, – подхватил изобретатель. – А прочие линкоры кто рыб глушил, а кто и вовсе не стрелял.
– Так не видели же с них «Гебена»! – вступился каперанг.
– Вот и я о том же, – радостно закивал Каретников. – Кто наводил так, кто сяк, а кто и вовсе ждал, пока враг как на блюдечке приплывёт. Верьте, мы как об этом бое, ну, который у Сарыча был, услышали, так сразу и подумали: нужна автоматика управления огнём.
– Мы – это кто? – не акцентируя, поинтересовался статский советник.
– Да с братом моим, младшеньким. Он мастеровитый, что хочешь выточит, – изобретатель бережно, как-то даже любовно взял со стола чуть отодвинутый от себя статским советником латунный стержень. – Вот только ногами слаб…
– Костный туберкулёз, – сообщил Садовский. – К счастью, пока руки не затронуты.
– Вы и это знаете? – поднял брови Афанасий.
Капитан 1-го ранга не ответил прямо – скорее всего, чтобы не афишировать шпионские свои навыки.
– Мой товарищ, из Комиссии, принял участие в делах изобретателя.
Статский советник, естественно, не задал резонных вопросов насчёт того, что «участие в делах» могло бы и выразиться в достаточной казённой поддержке и предоставлении приличной мастерской, а то и цеха, не ограничиваясь сведениями о печальном семейном положении.
Только и спросил:
– Так, значит, это устройство способно заменить опытных корабельных артиллеристов?
– Нет, конечно, – спохватился Афанасий Каретников. – А вот помочь может. Счёт-то идёт в морском бою на секунды – поди успей рассчитать все переменные! А на этой, как вы изволите выразиться, «флейте» можно заранее что-то выставить, а что-то – в предвидении боя, когда засёк, с кем, как и на каких углах вступишь в огневой контакт. Но главное – если такие же аппараты на всех кораблях эскадры поставить и их синхронизовать, то можно хоть даже вслепую палить – не промахнёшься.
Садовский, не испрашивая согласия у изобретателя, взял у того из рук «флейту», повертел и так и эдак, и спросил, чуть дёрнув плечом:
– А где ж тут подсказка управляющему огнём?
– Что вы, господин капитан первого ранга, – удивлённо сказал изобретатель. – Это же только задающий вал, а все индикаторы, регуляторы, исполнительные и коммутирующие устройства вынесены во внешний блок. Большой…
– Большой? – с вопросительной интонацией спросил статский советник. – И сложный?
Каретников явно засмущался.
– Пока что получается довольно громоздко. Приходится собирать из… Не совсем подходящих средств. Один редуктор полтора пуда весит…
– То есть в заводских условиях это может быть сделано компактнее? – мгновенно сообразил каперанг Садовский, в чём дальний смысл вопроса статского советника.
– Несомненно! – оживился изобретатель. – У меня уже почти всё в чертежах завершено.
– И это всё, при наличии… э-э… должной производственной базы, быстро может быть изготовлено и испытано?
Каретников, доселе быстрый с ответами, на этот раз молчал почти целую минуту. И затем только сказал, с виноватой улыбкой:
– Не всё… Не всё так сразу. Внешний блок – да, на более-менее приличном заводе можно изготовить быстро. Ничего там такого сложного нет.
– И секретного – тоже? – невинно поинтересовался статский советник.
– Ну, по условиям военного времени любая разработка – секретна, – вставил Садовский.
– И всё же? – переспросил Алексей Иванович.
– И да и нет, – чуть помедлив, сказал изобретатель. – Можно посчитать, что это какая-то очередная модификация коммутатора, синхронизатора… Мало ли что. Не растолкуешь – так и не поймут. А вот с задающим валом сложнее.
– И что здесь? – статский советник деликатно взял из рук Глеба Михайловича блестящий латунный стержень и внимательно посмотрел на многочисленные детальки, нанизанные на него.
– Сам по себе задающий вал не столь секретен, сколь сложен в изготовлении. Микронная точность братом Никанором достигнута, извольте видеть. – Каретников явно гордился мастерством брата.
«Уникальным мастерством, – как-то сразу же подумал Глеб Садовский, который видел воочию совсем не впечатляющую “лабораторию” братьев Каретниковых, размещённую во флигеле небогатого наследного дома. – Если счёт на микроны пошёл, значит, у Никанора-калеки, как у того Лесковского Левши, глаз “пристрелянный”».
– Надеюсь, хорошие мастера-оружейники, кои не перевелись на Руси… – теперь статский советник пристально смотрел в лицо Афанасию, – смогут преодолеть сии сложности? Под вашим присмотром?