В юности, ещё не понимая более глубоких значений понятия «уединённость», я стремилась сильнее отрешиться от мира в пещере в районе Краби, Таиланд. Туда можно было попасть только через туннель, который изгибался таким образом, что внутрь не проникал свет. Но даже под землёй, в полной темноте той пещеры, кипела жизнь. Свод пещеры заполонили летучие мыши, и то и дело поохотиться на них приползала большая белая змея. Иногда с фонариками приходили местные жители, чтобы собрать помёт летучих мышей, который используют как удобрение. Даже под землёй я была не одна.
Мы часто ищем спокойное место для медитации, но реальная внешняя уединённость не является необходимой, её может и не быть. Я стала понимать, что уединённость – это опыт отношений, а именно наших отношений с реальностью. Тот, кто любит уединённость, дорожит этими отношениями и уделяет им внимание. Мы находим время для того, чтобы медитировать, слушать тишину, вдыхать бескрайний окружающий простор, – время, чтобы подружиться с собой.
В беседе с монахом по имени Мигаджала Будда подробно описывал качества двух типов медитирующих; одного описывают как «живущего одиноко», а другого – как «живущего с партнёром». Будда объясняет:
Есть, Мигаджала, формы, распознаваемые глазом, желанные, прекрасные, приятные, дорогие, связанные с чувственными удовольствиями, соблазнительные. Если бхиккху радуется им, приветствует их и, вцепившись, держится за них, возникает наслаждение. Когда есть наслаждение, есть страсть. Когда есть страсть, есть оковы. Скованный наслаждением, Мигаджала, бхиккху называется живущим с партнёром…
Мигаджала, даже если монах, живущий так, уходит в леса и рощи, в отдалённые жилища, где мало звуков и шумов, – пустынные, скрытые от людей, подходящие для уединения, – его всё ещё называют живущим с партнёром. По какой причине? Потому что жажда – его партнёр, и он не оставил её; поэтому его называют живущим с партнёром[16].
Опыт может быть приятным и радостным. Если вы ищете удовлетворения через такой контакт, влечение овладеет сознанием и жажда станет вашим спутником. С точки зрения медитации уединённость не зависит от того, сколько людей обитают в вашем жилище. Уединённость – это размышление над вопросом: каких спутников мы приютили в своём уме? Нам не нужно изгонять других; скорее, в уединении мы думаем о состояниях, которые лелеем в своём сознании. Хотим ли мы и дальше общества жажды? Физическая уединённость сводит к минимуму сложности социальной жизни. И всё же это лишь первый шаг.
Ваш ум всегда с вами – на пляже, в лесном походе, на формальном медитационном ретрите или в безлюдном саду. Вы можете сидеть в тихом месте, но если ваш ум тревожат суждения, планы на будущее, беспокойство или фантазии, вы ещё не достигли уединения, необходимого для медитации. Когда я жила в Индии, служа своему учителю Пападжи, один из учеников попросил о личной встрече с Гуру. Он сказал: «Хочу увидеть тебя наедине перед своим отъездом». Пападжи ответил: «С радостью встречусь с тобой наедине. Приходи ко мне один. Не приводи с собой никого – ни своей одежды, ни своего тела, ни своего ума. Тогда ты сможешь увидеть меня наедине»[17]. Нет, он не предлагал ученику прийти к нему без рубашки и штанов, он просил о более глубоком отречении – отказе от масок личности, социальных рангов и представления о себе, которые обычно сопровождают нас.
Вы когда-нибудь были так открыты, свободны от фасадов личности, от ролей, отождествления с социальным статусом, совершенно свободны от концепций, не заботясь о том, кто вы и как вас воспринимают?
Внутренняя уединённость побуждает нас очищать свой ум от мыслей, реакций и препятствующих умственных состояний, таких как страсть, отвращение, беспокойство и сомнение. Хотя на начальном уровне практика джханы предписывает просто отбросить отвлекающие факторы и помехи, требуются внимательность и понимание, чтобы умело это делать. Вы не сможете лихорадочно уничтожать мысли и трудные состояния ума как нежелательные помехи, чтобы поскорее войти в джхану. Нужно исследовать мысли до тех пор, пока их природа не станет совершенно очевидной. Тогда вы сможете легко и без отрицания их отбросить.
Искренний практик обязательно должен непоколебимо созерцать работу желания, отвращения, беспокойства и сомнения, видеть, как возникают эти силы, – но не проявляя их активно, не поддаваясь им. Смотрите, как они возникают в качестве пустых мыслей и как они столь же быстро уходят. Если эти умственные состояния не воспринимаются ясно, они могут препятствовать развитию сосредоточения. Сомнения могут атаковать ум нерешительностью, беспокойством или хроническим осуждением. Инерция неопределённости, если её не сдерживать, может парализовать духовный прогресс. И всё же сомнение – только мысль. Исследуя опыт сомнения, вы начнёте понимать его, оно не будет вас поглощать. Сомнение – категория мысли, которую вы точно можете отбросить. В тот момент, когда вы понимаете, что думаете, у вас появляется возможность влиять на шаблоны ума. Мысли о «я» могут засорять внимание сонмом разнообразных историй – препятствуя собранности, покою и единению. Сосредоточение прекращает эту деятельность, рассеивающую внимание. Когда вы ясно воспринимаете некую мысль, отождествление с историями сменяется естественным равнодушием. Когда ум успокаивается, в нём развивается уединённость.
Стратегия медитации прозрения состоит в открытом взаимодействии с трудными состояниями ума и освещении их мудростью. В этом смысле практику випассаны описывают как «практику, близкую к страданию». Прозрение развивается тогда, когда мы помогаем вниманию увидеть глубинные и нередко болезненные факты. С другой стороны, при развитии самадхи стоит как можно скорее отстраняться от препятствующих энергий. Отбрасывайте помехи. Отпускайте их. Очищайте пространство в уме. Наполняйте его счастьем. Не сосредоточивайтесь на помехах – напротив, берегите энергию для очищения ума в сфере счастливых и благих состояний. В этом отношении практика джханы считается «близкой к счастью». Постоянно отпуская отвлекающие факторы, ум успокаивается, помехи теряют свой заряд и в один прекрасный момент перестают возникать.
Уединённый ум отделён от неблагих состояний. Это делает возможным поглощение. Помехи не искореняются навечно, но они очень далеко. На этом этапе нужно иметь твёрдую решимость. Вторжения в уединение могут разрушить непрочный фундамент сосредоточения. Грубые столкновения с препятствиями, которые обычно истощают нашу энергию, позади. Теперь энергия снова с вами и накапливается для самадхи. Таковы условия, которые требуются для джханы.
Отстранение от мыслей
Возможно, полезно обучиться разным методам отстранения от мыслей, выработать нечто вроде инструментария практикующего.
Один из таких методов – «выбрасывание мыслей в мусорное ведро». Наблюдайте по отдельности каждую мысль, а затем представляйте, что можете выбросить её в мусорное ведро, освободив пространство ума от хлама ментальных нагромождений. Сначала взгляните на эту мысль, познайте её, а затем прилежно отбросьте.
Или представляйте, что мысли летят в вас, как бейсбольные мячи. Вы ловите каждую и откатываете назад. Не присваивайте её. Просто взгляните на мысль, узнайте, что она такое, немного рассмотрите её и выбросьте прочь. И если она приходит опять, повторите это действие.
В своей высшей форме уединение существенно превосходит спокойствие ума. Будда описывал истинное уединение как опыт, свободный от привязанностей. В беседе с монахом по имени Старейший он говорит: «И как же именно, Старейший, осуществляется пребывание в уединении? Здесь, Старейший, покинуто то, что было в прошлом, оставлено то, что будет в будущем, и устранено желание и вожделение текущих форм индивидуального существования. Именно таким образом, Старейший, осуществляется пребывание в одиночестве»[18]. Стало быть, внутреннее уединение – способ бытия, где нет привязанности к прошлому, будущему и даже текущему восприятию. Сознание перестаёт опираться на материю, чувства, восприятия или мысли. Исчезает всякое основание, на котором строится личная идентичность. Это постижение несформированной природы вещей делает упорядоченный ум совершенным. Мы не просто убираем физический и умственный мусор, а затем пребываем в чистом и опрятном пространстве ума. Даже элементы личности оказываются совершенно пусты. Здесь не за что держаться и некому прилагать усилия. Нет ничего, что структурирует отношения между мнимыми представлениями, такими как «я» и «ты», «то» и «это», там и здесь, прошлое и будущее.
Пробуждение – это совершенно непоколебимое постижение; более того, оно не случается с «кем-то», не требует подтверждения и ничего не достигает. Такое знание изменит ваш основной жизненный ориентир. Когда нет ничего, за что можно зацепиться, возникает безграничная лёгкость; счастье беспредельно, и происходит освобождение. В известных строках Будда говорит:
Где вода, земля, огонь и ветер не имеют опоры,
там не светят звезды,
не видно солнца,
не появляется луна,
нет темноты.
И когда мудрец, достойный, силой мудрости
познал это на своём опыте,
тогда от материи и ума,
от удовольствия и боли
он освобождён[19].
По сути, уединение – это отделение от страдания, а не от ощущений, чувств или восприятий. Физическое и умственное уединение создаёт условия, благоприятные для глубокого исследования. Уединение джханы можно сравнить с обучением езде на велосипеде при помощи тренировочных колёс. Состояния сосредоточения помогают вам сохранять равновесие во время практики. В ходе практики вы так много отпускае