т мучить печальные воспоминания. Лиана уверяла, что место проклято, раз такое случилось, ей я рассказала всего лишь о пожаре. Но я была непреклонна, не потому, что место выбирал Дирк, просто оно мне и самой нравилось. Участок находился на возвышенности, с которой открывался потрясающий вид на море, а еще от дома шел спуск в маленькую бухточку, окруженную скалами. И самое главное, помимо довольно обширного участка с плодовыми деревьями и кустами, дом стоял в конце улицы и сосед был всего один, нелюдимый старичок. С ним я познакомилась случайно, когда в один из выходных дней пришла проверить, как идет строительство нашего с Россом дома.
Я немного изменила первоначальный вариант, попросив сделать на первом этаже, помимо гостиной, кухни, ванной, еще две комнаты с отдельным входом, не считая кладовок, а на втором этаже три спальни, одну из них с санузлом и балконом. В общем, развернулась. Главную роль сыграла конечная сумма за все строительство, с учетом основной мебели это обошлось мне около полутора тысяч золотых. А так как я за один только год заработала девять, то решила не мелочиться. Но благоразумно записала совладельцем с правом пользования Росса, вдруг со мной что-то случится. Он вообще у меня единственный наследник, только об этом не знает, я решила не рассказывать, что завещание в его пользу составила.
Я вздохнула, присаживаясь на любимую скамейку в сквере, около года назад, когда Россу исполнилось пятнадцать, мы впервые поругались. В этом была и моя вина, я забыла, что он уже не ребенок, что у него могут быть другие желания и увлечения, для меня же он оставался младшим братиком, хоть и сравнялся к тому времени ростом со мной.
– Ну что, пойдем на ярмарку или на качелях покатаемся? – спросила я у него после того, как мы вышли из ворот Гвардейской школы.
– Ты еще мне петушка на палочке предложи, – хмыкнул парень. В тот день он был не в настроении, что последнее время случалось все чаще.
– Если хочешь, куплю, – пожала я плечами, мне не хотелось ругаться, думала, если не замечать его капризы и хамство, то все пройдет.
– Марта, хватит обращаться со мной как с ребенком, – раздраженно ответил он.
– Что ж, тогда пошли туда, куда хочешь ты, – попыталась найти компромисс.
– Туда не ходят с сестрами, – буркнул братик и покраснел.
– Почему? И что это за место? – до меня не сразу дошло, на что он намекает, а когда понимание все-таки достучалось до моего разума, я почувствовала, что краснею сама. – Э-э-э, а тебе не рано?
– Все из моего отряда уже не раз там бывали, один я, как идиот, с тобой на качелях катаюсь, – немного заикаясь, произнес Росс.
– Ты тоже говори, что ходишь, – мне было неловко разговаривать с ним на такие темы, но кто-то же должен с ним поговорить. – Я, конечно, могу тебе дать денег, но мне кажется, лучше бы ты познакомился с хорошей девушкой.
– На хорошей девушке надо сначала жениться, а я не собираюсь этого делать в ближайшие лет пятнадцать, – фыркнул Росс. Я посмотрела на него с осуждением, набрался всякой гадости в этой школе. Нет, в пятнадцать лет о женитьбе рано думать, но не хотелось, чтобы он вырос циничным человеком.
– Ладно, я буду давать тебе деньги, а ты трать на свое усмотрение, – у меня тоже испортилось настроение. Получается, я даже Россу не нужна, вытащила из кошелька десять серебряных монет и сунула ему в карман. – Встретимся вечером здесь же.
– Марта, подожди! Куда ты? Я же пошутил, – кинулся он за мной следом. – Пойдем на ярмарку или качели, мне все равно, главное, с тобой.
– Нет, Росс, ты прав, у тебя есть свои увлечения. Глупо проводить время со мной, когда можно повеселиться с друзьями.
Он воспринял мои слова, как сарказм, потому что опять взъерепенился.
– Я же не ты, не могу все время думать только о себе, и у меня-то друзья есть. Я не собираюсь ставить крест на своей жизни из-за какой-то несчастной любви.
– Да что ты знаешь о любви, – отмахнулась я от него. – Иди к своим друзьям, я тебя не держу.
– Да уж побольше тебя, – буркнул он и убежал.
С тех пор отношения у нас непростые, с одной стороны все осталось по-старому, с другой, Росс иногда бесится, дергается, грубит или, наоборот, лезет с ненужными откровениями. Я понимаю, что ему просто не с кем поделиться, но рассказывать мне, что он стал мужчиной, по-моему, излишне.
Но это было потом, а до этого, ровно через год после пропажи Дирка, ко мне в один из вечеров зашел господин Аднет с цветами.
– Марта, я прошу разрешения за тобой ухаживать, – он вручил мне букет, склонился и поцеловал кончики моих пальцев. Я растерялась, за год я привыкла к тому, что он рядом, мы разговаривали на разные темы, но никогда не обсуждали его отношение ко мне. Получается, он ждал, когда пройдет год траура? Хотя какой траур, я была уверена, что Дирк жив.
– Вы проходите, садитесь, – вспомнила, что я вообще-то хозяйка, пускай и комнаты, а куратор мой гость. – Хотите чаю? С блинами. Сама сегодня испекла. Вам с медом?
Вот теперь понятно, для чего нас учили в пансионе беседам ни о чем, пока я заливалась соловьем, как радушная хозяйка, в голове шел нешуточный мыслительный процесс. Первое, я думала, что ответить учителю, мне он нравился, но скорее как друг. Опять же странно, что он спрашивает позволения ухаживать у меня. На моей родине такой вопрос задают родителям, или он решил спросить у меня, потому что моего отца нет рядом? Второе, я не знала, как ответить так, чтобы его не обидеть.
– Марта, ты так и не ответила, – напомнил куратор, когда я тоже присела к столу, закончив суетиться вокруг него.
– Верите, об этом как раз и размышляю, – улыбнулась я, надеясь свести все к шутке. Он тоже улыбнулся и немного расслабился.
– Я думал, ты с порога мне эти цветы на голову наденешь, – пояснил он свою реакцию.
– Ну что вы, букет слишком красив, чтобы с ним так поступить.
– Только на это и была надежда, – все еще улыбался наставник. – И все же мне хотелось бы услышать твой ответ. Год назад ты была смелее, неужели что-то изменилось?
– Господин Аднет, вы хороший учитель, интересный собеседник, надежный друг, но… – я замялась, придумывая, как бы помягче сказать.
– Но ты меня не любишь, – закончил за меня куратор. – Марта, не надо меня жалеть, я взрослый мужчина, переживу.
– Господин Аднет, – я хотела предложить ему ограничить наше общение, но он меня перебил.
– Бастиан.
– А?…
– Зови меня Бастиан, когда мы наедине. Ты же сама назвала меня надежным другом, – он выжидательно смотрел на меня с долей грусти в глазах.
Назвать преподавателя по имени в лицо у меня не поворачивался язык. Нет, с Лианой мы частенько между собой называли ректора Лиранчик, но куратора по имени никогда, даже в мыслях. Вот кто тянул меня за язык, но если сказала, что друг, то надо отвечать.
– Б-Бастиан, – заикаясь, выговорила его имя, на последнем слоге вообще голос скатился на шепот.
– Марта, ты опять мямлишь. Неужели Бастиан – такое сложное имя? – с легкой насмешкой спросил мужчина.
– А как я, по-вашему, должна говорить? Повиснуть у вас на шее и томно шептать: «Бастиан»? – я довольно натурально изобразила вышесказанное. Нет, на шее виснуть не стала, хотя бы потому, что это его бы порадовало. Ишь, мямлю, сам виноват, заявился с цветами и предложением, а еще смеется над моей неловкостью, прямо зла на него не хватает.
– Скажи еще раз.
– Что сказать? – оторвалась от своих гневных раздумий. Преподаватель перегнулся через стол, буравя меня потемневшими глазами. Да, на «ты» переходить точно не буду, если его собственное имя в моих устах так из равновесия выбило.
– Имя. Мое имя, – повторил Бастиан, надо привыкать называть его так хотя бы мысленно.
– Бастиан, вы ведь не были в моем заново отстроенном доме? – решила переключить его внимание на что-то другое. – Хотите, проведу для вас экскурсию?
– Хочу, – пробормотал куратор, обходя стол, мне почему-то показалось, что он хочет меня поцеловать.
– Хорошо, в выходные обязательно сходим, – я метнулась к двери, максимально широко ее открывая. Надеюсь, он поймет намек? Учитель понял, на лице промелькнула обида пополам с разочарованием, но он справился с собой. Уже переступив порог комнаты, он обернулся, глаза его свернули.
– А почему не сходить сейчас?
– Но уже поздно, а завтра занятия.
– Раньше тебе это не мешало, – усмехнулся он. – Пойдем?
А ведь действительно, в течение года я вела жизнь примерной студентки. В кого я превратилась, если даже сам куратор предлагает мне нарушить устав академии.
– Ждите меня у ворот, – предвкушающе улыбнулась я, заметив его недоуменный взгляд, добавила. – Будет лучше, если нас не увидят вместе.
– Стесняешься меня? – в его голосе прозвучала горечь.
– Боюсь за вас, – серьезно ответила я. Он посмотрел на меня долгим пристальным взглядом.
– Мы еще поговорим об этом, – сказал он и вышел.
Именно в тот вечер или, скорее, ночь я рассказала преподавателю о своих подозрениях.
– Есть и третий вариант. Почему ты не думаешь, что это могли сделать недруги самого Дирка? – спросил Бастиан.
– Да, это тоже возможно, – кивнула в знак согласия, вспоминать о плохом не хотелось.
Мы шли, не торопясь, по улицам спящего городка, я держала его под руку. Со стороны мы напоминали прогуливающуюся парочку.
Ночь была теплая, звездная, ласковый ветерок колыхал подол моего платья, рядом находился сильный и надежный мужчина. Все это настраивало на романтический лад.
А может, так действительно будет лучше для всех? Он любит меня по-настоящему, если столько ждал, ни на чем не настаивая. Я же его уважаю, мне интересно с ним разговаривать, и даже такое близкое соседство, как сейчас, не вызывает негативных эмоций. Ведь намного проще, когда любят тебя, а не ты. Почему бы не позволить ему ухаживать за мной, у нас была бы возможность присмотреться друг к другу, лучше узнать. Конечно, мы бы встречались тайно, ведь ему я сказала правду, что боюсь за него. Он хороший человек или эльф, никогда не спрашивала, кем он себя больше считает, и мне бы не хотелось принести ему горе. Сейчас мое сердце свободно, такие отношения вполне могли бы быть, возможно, со временем я даже полюбила бы Бастиана.