Парфит (1984) первым выделил теории потребностей, желаний и удовольствия; позднее его примеру последовали Долан, Писгуд и Уайт (2006): P. Dolan, T. Peasgood, and M. White. Review of Research on the Influences on Personal Well-Being and Application to Policy Making (London: DEFRA, 2006); D. Parfit. Reasons and Persons (Oxford: Clarendon Press, 1984).
Мой друг и коллега Эд Динер, первый из современных позитивных психологов, крупнейший специалист в сфере субъективного благополучия: E. Diener, E. Suh, R. Lucas, and H. Smith. Subjective Weil-Being: Three Decades of Progress. Psychological Bulletin 125 (1999): 276–302.
Основные работы по теориям объективных списков (теориям потребностей): Сен, А. Развитие как свобода. – М.: Новое издательство, 2004; Маслоу, А. По направлению к психологии бытия. Религии, ценности и пик-переживания. – М.: Эксмо-Пресс, 2002; M. C. Nussbaum. Capabilities as Fundamental Entitlements: Sen and Social Justice. Feminist Economics 9 (2003): 33–59; C. D. Ryff. Happiness Is Everything, or Is It? Explorations on the Meaning of Psychological Well-Being. Journal of Personality and Social Psychology 57 (1989): 1069–81; C. D. Ryff. Psychological Well-Being in Adult Life. Current Directions in Psychological Science 4 (1995): 99–104; R. M. Ryan and E. L. Deci. On Happiness and Human Potentials: A Review of Research on Hedonic and Eudaimonic Well-Being. Annual Review of Psychology 52 (2001): 141–66.
{44} Фелисия Хапперт и Тимоти Соу из Кембриджского университета разработали систему показателей процветания и измерили его уровень в 23 европейских странах: T. So and F. Huppert. What Percentage of People in Europe Are Flourishing and What Characterizes Them? (July 23, 2009). Retrieved October 19, 2009, from www.isqols2009.istitutodeglinnocenti.it/Content_en/Huppert.pdf. Соу и Хапперт использовали данные последнего Европейского социологического исследования, включающего в себя модуль благополучия, чтобы измерить уровень процветания в выборке около 43 000 взрослых (от 16 лет) в 23 европейских странах. Они установили помимо страновых различий связь между более высоким уровнем процветания и более высоким уровнем образования, дохода, а также браком. Состояние здоровья также умеренно коррелирует с процветанием, хотя процветает лишь треть оценивающих свое здоровье как хорошее. Установлено, что процветание убывает с возрастом. Впрочем, это не линейная зависимость: фактически в некоторых странах (например, в Ирландии) самый высокий уровень процветания показывают жители старше 65 лет; самые низкие значения соответствуют среднему возрасту.
Соу и Хапперт также проверили связь между удовлетворенностью жизнью и процветанием, чтобы определить, в какой степени пересекаются два этих понятия. Корреляция между двумя этими показателями умеренная (r=0,32), что соответствует теории благополучия. Иными словами, многие люди, которые удовлетворены жизнью, не процветают, и наоборот. Еще одно подтверждение того, что удовлетворенность жизнью (одномерное понятие) не может использоваться для адекватной оценки благополучия и процветания (более многомерных понятий).
{45} Государственная политика руководствуется исключительно измеримыми показателями, и до недавних пор мы могли использовать только экономические данные, например валовой внутренний продукт (ВВП): P. Goodman. Emphasis on Growth Is Called Misguided. New York Times, September 23, 2009. Как сказал лауреат Нобелевской премии в области экономики Джозеф Стиглиц, «вы делаете то, что измеряете. Если вы не измеряете того, что нужно делать, вы не делаете того, что нужно делать». Правительства по всему миру начинают понимать, что необходимы показатели помимо ВВП, которые отвечали бы потребностям граждан. В 2008 году президент Франции Николя Саркози поручил известным экономистам Джозефу Стиглицу, Амартии Сену и Жан-Полю Фитусси разработать новую систему экономических показателей, которая отражала бы среди прочего благополучие общества. После недавнего экономического кризиса Саркози понял: если использовать традиционные индикаторы экономического роста, у граждан складывается впечатление, что ими манипулируют. Недавно Комиссия по социально-экономической статистике (CMEPSP) опубликовала свой первый доклад, в котором поддержала инициативу Саркози, предложив альтернативные стратегии измерения. Полный текст доклада см. на сайте: www.stiglitz-sen-fitoussi.fr.
Этот доклад и последовавшие за ним действия выдержаны в духе теории объективных списков и вполне согласуются с теорией благополучия и ее целью – процветанием. Но есть принципиальное различие: для процветания субъективные факторы не менее важны, чем объективные, а концепции экономистов отличает скептическое отношение к субъективным индикаторам развития.
{1} Вы будете чувствовать себя счастливей, и давление депрессии ослабится на месяц: M. E. P Seligman, T. A. Steen, N. Park, and C. Peterson. Positive Psychology Progress: Empirical Validation of Interventions. American Psychologist 60 (2005): 410–21. Это показало наше первое рандомизированное плацебоконтролируемое исследование, которое мы провели в Интернете. О нем ниже.
{2} очень немногое в человеческом поведении меняется на продолжительный срок: M. E. P. Seligman and J. Hager, eds. The Biological Boundaries of Learning (New York: Appleton-Century-Crofts, 1992); M. E. P. Seligman. What You Can Change… and What You Can’t (New York: Vintage, 1993). Наша способность к научению – предмет давних споров. Как показывают исследования, мы обречены легко усваивать лишь некоторые вещи. Об этом была моя первая книга The Biological Boundaries of Learning. Следовательно, более эффективны методики, нацеленные на изменение тех аспектов поведения, которые легче корректируются. Я посвятил этому книгу What You Can Change… and What You Can’t. Простой пример аспектов поведения, поддающихся коррекции (при надлежащей терапии), – сексуальная дисфункция, настроение и панические атаки. Гораздо труднее изменить вес, сексуальную ориентацию и вылечить алкоголизм.
{3} Я сидел на дынной диете тридцать дней: Нет ни одного научного исследования дынной диеты. Однако Интернет полон комических историй о ее неприятных побочных действиях и общей неэффективности.
{4} как это происходит в 85–90 % случаев, за три года я снова набрал тот же вес (и даже больше): вот свежий обзор эффективности диет. T. Mann, J. Tomiyama, E. Westling, A.-M. Lew, B. Samuels, and J. Chatman. Medicare’s Search for Effective Obesity Treatments: Diets Are Not the Answer. American Psychologist 62 (2007): 200–33; L. H. Powell, J. E. Calvin III, and J. E. Calvin Jr. Effective Obesity Treatments. American Psychologist 62 (2007): 234–46. Манн и др. отмечают, что, хотя многочисленные исследования указывают на эффективность определенных диет (по крайней мере краткосрочную), к выводам подобных исследований следует относиться осторожно, поскольку их результаты могут быть предопределены методологически.
В другом обзоре Пауэлл и его коллеги сравнивают различные методы терапии ожирения (диетическое питание, медикаментозное лечение, хирургия желудка) и приходят к выводу, что в целом диеты и лекарства одинаково эффективны. Однако средняя потеря веса, согласно этим исследованиям, всего три килограмма! Так называемая эффективная терапия ожирения отнюдь не панацея. Однако интересно, что авторы отмечают значительное влияние даже небольшой потери веса на другие аспекты здоровья (кровяное давление, диабет и т. п.). Хирургия желудка гораздо более эффективна. Итак, не стоит забывать о благотворном влиянии даже небольшой потери веса, но очевидно, что стать намного стройнее с помощью диет очень трудно.
{5} выигравшие в лотерею чувствуют себя счастливее несколько месяцев, но вскоре возвращаются к обычному уровню жизнерадостности или недовольства: P. Brickman, D. Coates, and R. Janoff-Bulman. Lottery Winners and Accident Victims: Is Happiness Relative? Journal of Personality and Social Psychology 36 (1978): 917–27. В этом классическом исследовании Брикман и коллеги показали, что люди, которые выиграли в лотерею, не счастливее тех, кто никогда не выигрывал, потому что привыкают к своему новому положению. Однако вторая часть исследования заставляет нас сомневаться, что мы можем привыкнуть к любому заданному уровню счастья. Исследователи измеряли уровень счастья у людей с параплегией. Он возрастал по сравнению с тем, что они испытывали изначально, но не до уровня контрольной группы. Таким образом, исследование показывает, что стать счастливее намного сложнее, чем стать несчастнее.
{6} Если нам везет, мы продолжаем этот бег на месте, но постоянно нуждаемся в новой инъекции: E. Diener, R. E. Lucas, and C. N. Scollon. Beyond the Hedonic Treadmill. American Psychologist 6 (2006): 305–14. Динер и коллеги дополнили эту метафору (счастье – бег на месте, или беговая дорожка) пятью замечаниями, которые отражают наше нынешнее представление о счастье, в том числе о том, можно ли стать счастливее.
Во-первых, они (в отличие от других исследователей) утверждают, что исходный уровень счастья не нулевой. Иными словами, большинство людей счастливы большую часть времени (Diener and Diener, 1996), и они возвращаются к этому счастью как к исходной точке. Во-вторых, исходный уровень счастья у разных людей разный. Иными словами, некоторые люди в принципе счастливее других как генетически, так и по внешним причинам. В-третьих, различаются и те степени счастья, к которым люди привыкают (чтобы вернуться к исходному уровню). В-четвертых, разговор об одном исходном уровне счастья не имеет смысла. Разным элементам благополучия соответствуют разные уровни счастья (что позволяет адаптировать «теорию беговой дорожки» к принципам теории благополучия). Наконец, и это самое важное, исходные уровни могут меняться при определенных условиях. Различие уровней счастья в разных странах доказывает, что внешние факторы действительно влияют на благополучие. В частности, важные показатели национального благополучия – богатство страны и соблюдение прав человека (Diener, Diener, and Diener, 1995).