— Несколько квадратных миль, — ответил капитан с отсутствующим видом, как будто повинуясь рефлексу.
— И ты думаешь найти его? — В голосе девушки явственно прозвучало сомнение, которое заставило и Дзирта, и Дюдермонта посмотреть на нее.
— Мы ведь нашли Скалы Чаек, — напомнил девушке капитан, стараясь поднять ее настроение, хотя и в его голосе также были слышны нотки раздражения. — А они не намного больше.
— Но они всем известны, — парировала Кэтти-бри. — Надо только держать курс на запад.
— Мы знаем, где находимся и куда должны идти, — настаивал Дюдермонт. — И у нас есть карта: мы плывем не вслепую.
Кэтти-бри бросила через плечо сердитый взгляд на Данкина, добывшего для них карту. Тот как раз усердно драил палубу юта. Кислое выражение лица девушки сообщило капитану, какого мнения она придерживалась относительно надежности пресловутой карты.
— И у чародеев — новые глаза, которые далеко видят, — сказал Дюдермонт. Кэтти-бри согласилась, хотя ей было интересно, насколько надежны эти самые «глаза». Взяв несколько птиц на Скалах Чаек, Гаркл и Робийярд заявили, что могут общаться с ними с помощью магии. Чародеи каждый день выпускали чаек, приказывая сообщать о своих находках. Кэтти-бри не очень-то доверяла волшебникам, и действительно, восемь из десяти птиц бесследно исчезли. Кэтти-бри полагала, что птицы скорее всего вернулись на свои родные Скалы, насмехаясь всю дорогу над неумелыми кудесниками.
— Карта — это все, что у нас было с тех пор, как мы покинули Минтарн, — мягко сказал Дзирт, стараясь успокоить девушку и смягчить гнев, явственно читавшийся на ее красивом загорелом лице. Он сочувствовал Кэтти-бри, потому что и сам разделял эти пессимистичные мысли. Шансы были известны с самого начала, и до сего момента путешествие казалось не таким уж плохим — определенно не таким плохим, каким могло быть. Рейс продолжался уже несколько недель, большую часть времени — в открытом океане, они не потеряли ни одного члена экипажа, а их запасы, хотя и небольшие, оставались вполне достаточными. Благодаря Гвенвивар и Гарклу, подумал с улыбкой Дзирт, ибо пантера и чародей очистили корабль от большей части мерзких крыс вскоре после того, как они вышли из Вингейта.
Но все же, несмотря на то что разумом он понимал, что путешествие шло своим чередом и протекало хорошо, Дзирт не мог иногда удержаться от приливов гнева. Он сознавал, что это было связано с океаном, со скукой и одиночеством. Дроу по-настоящему нравилось идти под парусами, он любил мчаться по волнам, но слишком долгое пребывание в открытом океане, созерцание пустоты, такой глубокой и абсолютной, какой больше не найти во всем мире, действовало ему на нервы.
Кэтти-бри отошла от них, что-то бормоча. Дзирт посмотрел на Дюдермонта, опытный капитан улыбнулся ему в ответ, и тревога дроу несколько улеглась.
— Я уже сталкивался с подобными настроениями, — спокойно сказал Дюдермонт. — Она расслабится, как только мы увидим Каэрвич или как только мы примем решение повернуть назад.
— Ты бы сделал это? — спросил Дзирт. — Ты бы пренебрег словами доппльгэнгера?
Дюдермонт долго молчал.
— Я добрался сюда, веря, что это моя судьба, — наконец ответил он. — Какая бы опасность ни преследовала меня сейчас, я желаю встретиться с ней лицом к лицу, с открытыми глазами. Но я не буду рисковать своей командой больше, чем это необходимо. Если наши запасы провианта сократятся настолько, что продолжать путь будет рискованно, мы повернем назад.
— А как же доппльгэнгер? — спросил Дзирт.
— Мои враги нашли меня один раз, — беспечно ответил Дюдермонт. Поистине этот человек был настоящей скалой, подлинной твердыней, на которую могли опереться и Дзирт, и вся команда в этом море пустоты. — Найдут и второй.
— И мы будем ожидать их, — заверил друга Дзирт.
Случилось так, что ожидание, по крайней мере в том, что касалось Каэрвича, оказалось недолгим. Не прошло и часа, как Гаркл Гарпелл выскочил из каюты Дюдермонта, взволнованно хлопая в ладоши.
Капитан шел за ним, сопровождаемый дюжиной встревоженных моряков. Дзирт, находившийся на своем обычном месте — впереди, — подошел к поручням верхнего мостика, чтобы посмотреть на собравшихся. Он сразу понял, что происходит, и посмотрел вверх, на Кэтти-бри, которая вглядывалась в линию горизонта из «вороньего гнезда».
— О, что за чудесная птица, мой Реджи! — радостно улыбался Гаркл.
— Реджи? — спросили Дюдермонт и несколько моряков, стоявших поблизости.
— Я назвал ее так в честь Регволда, замечательного чародея! Он скрестил лягушку с лошадью, а это нелегкое дело! Прыгун-Через-Лужи — так он назвал ее. Или Прыгун-Через-Реки? Или, может быть…
— Гаркл! — сухо сказал Дюдермонт, и его тон вернул чародея к действительности.
— О да, конечно, — пролепетал Гаркл. — Да, да, о чем это я? О да, я говорил вам о Регволде. Какой замечательный человек. Прекрасный человек. Как рассказывают предания, он доблестно сражался в Долине Хранителя. Однажды…
— Гаркл! — Теперь голос Дюдермонта звучал почти враждебно.
— Что? — невинно спросил чародей.
— Эта проклятая чайка! — рявкнул капитан. — Что вы обнаружили?
— О да! — ответил Гаркл, хлопая в ладоши. — Реджи. Да, да, чудесная птица. Самая быстрая из всех.
— Гаркл!!! — взревели в унисон два десятка голосов.
— Мы нашли остров, — донесся ответ из-за спины разволновавшегося Гарпелла. На палубу вышел Робийярд, которому, казалось, все это несколько надоело. — Эта птица вернулась сегодня, щебеча об острове. Вперед и влево по курсу, не так далеко отсюда.
— Насколько он велик? — спросил Дюдермонт.
Робийярд пожал плечами и усмехнулся.
— Все острова велики, когда смотришь на них глазами чайки, — ответил он. — Это могло быть скалой или континентом.
— Или даже китом, — вставил Гаркл.
Какая разница! Если птица действительно углядела остров там, где, согласно карте, находится Каэрвич, тогда это должен быть Каэрвич!
— Ты и Данкин, — сказал Дюдермонт Робийярду и сделал жест в сторону штурвала. — Приведите нас туда.
— И Реджи, — радостно добавил Гаркл, указывая на чайку, которая уселась на самую верхушку грот-мачты, прямо над головой Кэтти-бри.
Учитывая место, где расположилась птица, мрачное настроение девушки и тот факт, что ее лук был при ней, Дзирт стал опасаться за судьбу умного Реджи. К счастью, птица вовремя подчинилась приказанию Гаркла и слетела вниз.
Если бы не чайка, «Морская фея» прошла бы в полумиле от Каэрвича, даже не заметив его. Остров имел округлую форму, походя на низкий конус, и был в диаметре всего лишь несколько сотен ярдов. Он был затянут голубоватым туманом.
По мере того как шхуна приближалась к этому туману, спокойно дрейфуя под половиной парусов, ветер заметно посвежел, а солнце, казалось, несколько уменьшилось в размерах.
Корабль обошел остров, но Дюдермонту не удалось обнаружить ничего примечательного, никакого места, где можно было бы беспрепятственно подойти к берегу.
Капитан встал у штурвала, сменив Данкина, и направил «Морскую фею» прямо к Каэрвичу, медленно вводя ее в туман.
— Призрачный ветер, — заметил Данкин, содрогнувшись от внезапной прохлады. — Это остров, населенный привидениями, говорю я вам.
Коротышка нервно дернул себя за ухо, желая очутиться за тысячу миль отсюда. Другая — чужая — рука дернула его за другое ухо. Данкин обернулся, чтобы встретиться глазами с Дзиртом До'Урденом. Они были примерно одного роста и похожего телосложения, хотя фигура Дзирта с его точеными мускулами выглядела гораздо изящней. Но в этот момент бедному Данкину показалось, что Дзирт гораздо выше и внушительнее его.
— Призрачный ве… — начал было Данкин, но Дзирт приложил палец к губам и заставил коротышку умолкнуть.
Данкин тяжело откинулся на поручни и замолчал.
Дюдермонт приказал приспустить паруса, шхуна едва двигалась. Туман вокруг них сгущался, и что-то неуловимое — в том, как корабль слушался руля, и в том, как текла вода под ними, — заставляло капитана быть настороже. Время от времени он обращался к Кэтти-бри, но ей нечего было сообщить ему, так как она ничего не видела в тумане.
Дюдермонт кивнул Дзирту, тот бросился на нос и низко склонился, разглядывая путь, которым шла шхуна. Через мгновение дроу увидел в каких-то пятидесяти ярдах впереди по курсу торчащий из воды шест. Ему потребовались доли секунды, чтобы понять, что это верхушка мачты корабля.
— Стойте!!! — крикнул он.
Робийярд начал творить свое заклинание прежде, чем Дюдермонт успел отреагировать на предупреждение. Чародей направил в воду прямо перед кораблем заряд энергии, который породил гребнеобразную волну, мгновенно остановившую медленное движение «Морской феи». Тут же шхуна спустила паруса, и ее якорь ушел в воду с громким всплеском, который в течение долгих последовавших за этим секунд зловещим эхом гулял над палубой.
— Глубина? — спросил Дюдермонт. Разметка, имевшаяся на якорной цепи, позволяла замерить глубину.
— Сотня футов, — отозвался один из моряков.
Дзирт вновь присоединился к капитану, стоявшему у штурвала.
— Полагаю, это риф, — сказал он, объясняя свой призыв остановить судно. — Там, впереди, корабль, на расстоянии пары корпусов от нас. Он полностью под водой, за исключением верхушки мачты, но стоит прямо. Что-то мгновенно отправило его ко дну.
— Ему разорвало днище, — заключил Робийярд.
— Думаю, мы находимся в нескольких сотнях ярдов от берега, — сказал Дюдермонт, напряженно вглядываясь в туман. Он оглянулся на корму. На «Морской фее» было две небольшие гребные шлюпки, подвешенные по обе стороны палубы юта.
— Мы могли бы сделать еще круг, — заметил Робийярд, понимая, о чем думает капитан. — Возможно, нам удастся найти подходящее место для высадки.
— Я не стану рисковать кораблем. Мы отправимся на шлюпке, — решил Дюдермонт и, посмотрев на группу стоявших поблизости моряков, приказал: — Спустите одну.
Через двадцать минут Дюдермонт, Дзирт, Кэтти-бри, два чародея, Вэйлан Майканти и явно нерасположенный к поездке и очень испуганный Данкин погрузились в шлюпку и плавно отошли от шхуны. Тем, кто оставался на борту «Морской феи», Дюдермонт оставил конкретные указания: им следовало отойти от зоны тумана на тысячу ярдов и ожидать возвращения экспедиции. Если они не вернутся до наступления ночи, «Морская фея» должна была уйти подальше от ост