— Шопскпй салат, шашлык, картофель фри, мороженое.
— ВСе это и кока-колу. Только холодную.
Еда показалась Виолетте просто изумительной. Она быстро расправилась со всем, что было на столе, и откинулась на спинку стула, с наслаждением потягивая коку через трубочку.
— Не хотите ли чего-нибудь еще? — Официантка радушно улыбнулась ей, блеснув великолепными белыми зубками.
— Нет, спасибо. Все было очень вкусно. У вас хороший повар.
— Моя мама.
— Да ну! Передайте ей, что она просто волшебница.
Девушка просияла:
— Обязательно передам. Она будет очень довольна. А вы у нас первый раз?
— Да. Я только что приехала. Кстати, не знаете, где здесь можно было бы переночевать?
— Здесь полно гостиниц, но они, наверное, все переполнены. В «Гранд-отеле», конечно, есть свободные номера, но там очень дорого. Я слышала, что там за номер берут 150 долларов.
Виолетта тихо присвистнула.
— Нет, это для меня слишком.
— Постойте, у меня есть идея. Одна моя знакомая сняла недавно комнату в коттедже неподалеку. По-моему, она говорила, что там есть свободное место. Она работает тут рядом, в ресторане «Людо Мексикано».
— Судя по названию, мексиканский ресторан.
— Так и есть. Хорошее место. С варьете и шоу-программой. Я хотела пойти туда танцовщицей, но мама не разрешила. Теперь Веселин там танцует с другой девчонкой.
Девушка грустно вздохнула.
— А кто это Веселин? — спросила Виолетта,
— Мой партнер по танцклассу. Мы с ним несколько лет танцевали вместе. Даже подготовили свой номер, показали в «Людо», им понравилось. Но мама… «Не хочу, — говорит, — чтобы ты там полуголая скакала». Считает, что все танцовщицы — шлюхи. — Она снова вздохнула.
Виолетта сочувственно покачала головой.
— Кристина, что ты там так долго? — В дверях кафе стояла полная женщина и махала ей рукой. — Клиенты ждут.
— Иду. — Кристина наклонилась к Виолетте: — Подожди меня. Через часок народу поубавится, и мы сходим к Цеце. Ой, — спохватилась она, — извините, что я на ты.
— Все в порядке. Кристина. Меня зовут Виолетта.
— Так подожди меня здесь.
— Не торопись. А кто эта Цеца?
— Та самая моя подруга из «Людо». Цветомила, для друзей Цеца. Ну, я пошла.
Чтобы скоротать время, Виолетта вытащила блокнот, карандаш и принялась оглядывать кафе в поисках интересной модели. Ее внимание привлек сидевший неподалеку мужчина средних лет с на редкость обаятельной улыбкой. Он оживленно о чем-то переговаривался со своей дамой, которая сидела к Виолетте спиной. Почувствовав на себе ее пристальный взгляд, он приосанился, нахмурился и строго посмотрел на Виолетту. Она обезоруживающе улыбнулась ему. Он не удержался и улыбнулся в ответ. Ей этого было вполне достаточно. Она словно сфотографировала его глазами и быстро-быстро заработала карандашом. Он так и порхал по бумаге.
Она настолько увлеклась, что не заметила, как атмосфера за соседним столиком накалилась до предела. Дама вертелась на стуле и то и дело бросала на Виолетту возмущенные взгляды. У ее спутника был такой смущенный вид, будто его, по меньшей мере, застукали в постели с любовницей. Он пытался что-то объяснить, но его дама в ответ только возмущенно трясла кудряшками. Наконец она не выдержала, вскочила и подбежала к Виолетте. Та недоуменно полнила глаза.
— Что нам надо от моего мужа? — сдавленным голосом произнесла она. — Неужели даже здесь вы не можете оставить его в покое?
Виолетта спокойно посмотрела на нее. Интересное было бы лицо, если бы не гнев, исказивший черты.
— У вас какие-то проблемы? — Она невозмутимо закончила рисунок и отложила блокнот. — Присядьте, я вас слушаю.
— Какая наглость! — Лицо дамы побагровело. Она задыхалась от негодования. Виолетте стало жаль ее.
— Успокоитесь. Вам не идет сердиться. Это я как художник вам говорю. И мужа своего напрасно ставите в дурацкое положение. Он вряд ли вам спасибо скажет.
Дама вдруг остыла.
— Вы художница? Правда?
— Правда. Вот, взгляните. — И Виолетта протянула ей рисунок.
Взгляд дамы потеплел. Она заметно расслабилась. Присела на свободный стул, наклонилась к Виолетте и тихо спросила:
— Объясните мне, почему вы выбрали именно его.
— А разве не ясно? У него такая чудесная улыбка. Так и просится на бумагу.
— И все?
— И все.
— Я хочу купить его у вас.
— Возьмите так. И помните, что я вам сказала. Гнев и ревность вам не к лицу.
Тут у столика возникла Кристина. Дама отошла.
— Виолетта, что случилось? Она так кричала.
— Все в порядке. Небольшая семейная разборка.
— Мама меня отпустила. Так что можем идти. А они, правда, твои родственники?
— Впервые их вижу. Тетя попалась слишком ревнивая.
Кристина окинула Виолетту оценивающим взглядом:
— Ничего удивительного.
* * *
Теперь Виолетта уже окончательно проснулась и стала прислушиваться к звукам, доносившимся из-за стены. Стукнула дверца холодильника, засвистел чайник, из крана полилась вода. Уютные утренние звуки. Вдруг что-то грохнуло, раздался звон разбивающегося стекла и женский голос простонал:
— О Господи!
Виолетта выпрыгнула из постели, накинула длинную футболку, сунула ноги в шлепанцы и выглянула в кухню. На полу среди осколков сидела худенькая темноволосая девушка, стриженная под мальчика. Она подняла на Виолетту темные блестящие глаза и сокрушенно покачала головой.
— Привет! Ты только посмотри, что я натворила! Хозяйка меня убьет.
— А где тут метла? — деловито спросила Виолетта.
— Слева от тебя, за холодильником.
Виолетта быстро смела осколки в ведро и огляделась. Кухня была маленькая, но удобная. Ничего лишнего. Виолетта втянула носом воздух:
— Как вкусно пахнет!
— Ты встала как раз вовремя. В духовке пекутся шикарные сандвичи с сыром. Я сделала и на твою долю.
— Спасибо.
— Давай быстро в душ, и будем завтракать.
Вскоре они уже сидели за столом под клетчатой скатертью и весело болтали.
— Хозяйка живет в Варне, — рассказывала Цепа, прихлебывая ароматный кофе. — Здесь появляется редко. Представляешь, как повезло человеку. Жила себе тихо-мирно, перебивалась с хлеба на квас, а тут вдруг приняли закон о реституции. Ну, то есть о возврате собственности прежним владельцам, — пояснила она, заметив, что Виолетта удивленно приподняла брови.
— И твоей семье тоже так повезло?
— У моих никогда ничего не было, а жаль. Но ничего, подзаработаю здесь деньжат, отдам отцу. Он бензоколонку купит. Тогда и заживем. А ты откуда приехала? Выговор у тебя необычный.
— Из России.
— Ух ты! Здорово! А болгарский там выучила?
— Угу.
— И что ты здесь будешь делать?
Виолетта решила до поры до времени не очень откровенничать с ней.
— Понимаешь, я сюда приехала попрактиковаться в языке, а заодно порисовать на новом месте. Я на художника учусь. Так вот, вчера меня обокрали. Почти все деньги пропали и паспорт. Представляешь себе, положеньице. Одна знакомая мне посоветовала приехать сюда. Говорит, где еще на дорогу заработаешь, как не здесь.
— Это точно. А что ты умеешь делать?
— Только рисовать, больше ничего.
— Это не так-то просто. Здесь художники за место по тридцать тысяч левов за сезон выкладывают.
Виолетта помрачнела.
— У меня и десятой части-то нет.
— Ладно, не вешай нос, что-нибудь придумаем. Надо переговорить с ребятами из ресторана и с пляжа, авось найдем для тебя занятие. Собирайся, пойдем на пляж, я тебя кое с кем познакомлю.
Они уже запирали калитку, как вдруг услышали истошный крик:
— Цеца! Подожди!
К ним со всех ног бежала полная женщина в фартуке. Цеца скорчила смешную гримаску.
— Что там у них стряслось? Неужели вызовут в дневную смену? Да я скончаюсь просто.
Женщина поравнялась с ними.
— Как хорошо, что я тебя застала! — задыхаясь, проговорила она. — Звонил Владимир из Варны и просил тебе передать, чтобы ты в три часа зашла на белую виллу. Туда приезжает кто-то.
Цеца издала торжествующий вопль и сделала изящный пируэт на одной ножке.
— Вот здорово! А я уж думала, он так ее и не сдаст. Дима, с меня причитается.
Виолетта, ничего не понимая, смотрела на них. Цеца поспешила ей все объяснить:
— Грядет дополнительный заработок. Буду подрабатывать горничной на белой вилле. Шикарное место. Интересно, кто ее снял. Должно быть, какие-нибудь крутые богачи. Если Владимир не очень их ободрал, хватит и на мою долю.
Дима поправила на себе фартук:
— Ну ладно, я пошла. А то хватятся еще. С подружкой, что, так и не познакомишь?
— Ой, извини! Виолетта — мол новая соседка. Художница, между прочим, из России.
Виолетта уже успела пожалеть, что рассказала ей о себе. До захода солнца все побережье уже будет знать, кто она и откуда.
— Вот оно как — Дима с любопытством оглядела Виолетту. — То-то я смотрю на наших не похожа.
— Я студентка. Приехала сюда на этюды. Только вы уж особо не распространяйтесь об этом. Мне излишнее внимание ни к чему.
— Тут ты права, — с готовностью согласилась Дима. — Но внимания тебе все равно не избежать, такой красотке. Все, я побежала. Заходи к нам в «Людо», я тебе персональное блюдо изготовлю.
Она поспешила обратно. Цеца посмотрела на часы:
— Так, сейчас двенадцать. Времени в обрез. Надо еще успеть привести себя в порядок. Пойдем скорее, я тебя познакомлю с ребятами. Они уже второй год работают здесь спасателями на пляже, знают все ходы и выходы. Может быть, посоветуют что-нибудь.
* * *
Солнце припекало вовсю. Деревья, кусты — все замерло, словно боясь лишний раз шевельнуться, В тени на обочине бессильно распластался огромный пес. Язык безжизненно свисал красной тряпочкой. Ему тоже было жарко. Отдыхающие потянулись с пляжа, стремясь спастись от немилосердных солнечных лучей.
— Ну и денек сегодня, — сказала Цеца. — Пекло, да и только. Ты извини, что я сказала про тебя Диме. Как-то не сообразила. Но ты не волнуйся, она не из болтливых.