. Ни весной, ни летом, ни осенью 1929 года эти установки не были пересмотрены — ни пленумами ЦК, ни XVI конференцией ВКП(б). Но именно в этот период произошли заметные сдвиги во внутреннем положении деревни и в хлебозаготовках, оказавшие серьезное влияние на фактический отход от этих решений, которые формально не были пересмотрены.
Курс партии на изживание условий, вызвавших в 1928 году применение чрезвычайных мер при хлебозаготовках, казалось бы, последовательно выполнялся. Были повышены заготовительные цены на зерно, хотя это повышение привело к тому, что средний уровень заготовительных цен 28/29 года составил только 96% от уровня 1925/26 года172. Правда, эта цена обеспечивала рентабельность производства зерна примерно в 20%173. Рост закупочных цен в 1929 году определяют различной величиной (что объясняется отчасти тем, что в одних случаях данные даются за хозяйственные годы, а в других — за календарные). По расчетам А. А. Барсова оказывается, что в 1929 году цены плановых заготовителей составили реально 100,6% к уровню 1927/28 гг., хотя Малафеев A. H., например, дает две цифры прироста за тот же период — 19,6% и 30,1%174. При этом произошел значительный скачок цен на хлеб в частной торговле — более чем вдвое (по данным А. А. Барсова — примерно в 2,3 раза)175. Разрыв между ценами на сельхозпродукцию планового и частного рынка составил в 1928/29 году 202%176.
Что же случилось? Почему на частном рынке цены на хлеб поползли вверх? Случилось то, что и должно было случиться. Хотя валовый сбор зерновых в 1928 году (именно этот урожай и заготавливался в 1928/29 г.) был несколько выше, чем в 1927 г. (733,2 млн ц и 723,0 млн ц соответственно)177, неурожай на Украине и Северном Кавказе привел к тому, что ржи и пшеницы было собрано примерно на 20% меньше, чем в 1927 году178. В результате заготовка зерна также оказалась меньше, чем в 1927/28 году. Тогда было заготовлено 110,3 млн ц, а в 1928/29 году — 107,9 млн ц179.
Может быть, все эти обстоятельства не сказались бы столь ощутимо на обстановке хлебозаготовок, если бы не два фактора. Первый — хотя сокращение планового хлебооборота и размеров планового снабжения хлебом городского населения было незначительным180, это произошло в условиях быстрого роста промышленности и численности городского населения, предъявлявшего возрастающий спрос на продовольствие. Именно это вызвало скачок цен частного рынка. Второй — связанное с острым дефицитом ресурсов для внутреннего рынка сокращение хлебного экспорта (см. табл. 24).
| 1926/27 | 1927/28 | 1928/29 | |
|---|---|---|---|
| млн т. | 2,488 | 0,426 | 0,0798 |
| в % к 1926/27 г. | — | 17,1 | 3,27 |
Источник: Рассчитано по: Мошков Ю. А. Указ. соч. С. 52.
Хлебный экспорт фактически потерял всякое реальное значение, вызвав крайнюю напряженность платежного баланса, и вынудив для обеспечения срочных платежей по уже заключенным контрактам продавать за рубеж ряд художественных ценностей из государственных музеев.
Под угрозу ставилась программа импорта машин и оборудования для нужд индустриализации. Поэтому было признано необходимым вновь применить чрезвычайные меры181. Об аргументах в пользу возврата к чрезвычайным мерам можно судить по материалам апрельского (1929 г.) Пленума ЦК ВКП(б). И. В. Сталин говорил в своей речи на Пленуме: «Если раньше кулак был еще сравнительно слаб, не имел возможности серьезно устроить свое хозяйство, не имел достаточных капиталов для укрепления своего хозяйства, ввиду чего он был вынужден вывозить все или почти все излишки своего хлебного производства на рынок, то теперь, после ряда урожайных годов, когда он успел обстроиться хозяйственно, когда ему удалось накопить необходимые капиталы, — он получил возможность маневрировать на рынке, он получил возможность отложить хлеб, эту валюту валют, в резерв для себя, предпочитая вывозить на рынок мясо, овес, ячмень и прочие второстепенные культуры. Смешно было бы теперь надеяться, что можно взять хлеб у кулака добровольно»182.
Здесь, таким образом, дается совсем иное объяснение необходимости чрезвычайных мер, нежели то, что приведено мною. Однако аргументы И. В. Сталина основаны на прямом искажении правды и представляют собой тенденциозную политическую демагогию, разумеется, «классово выдержанного», вроде бы антикулацкого, направления. Но обратимся к фактам (см. табл. 25).
| 1927 | 1928 | 1929 | |
|---|---|---|---|
| В посевных площадях | 12,9 | 10,1 | 7,1 |
| В валовом сборе зерновых | 10,2 | 8,4 | 5,8 |
Источник: Ивницкий Н. А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932 гг.)… С. 59-60.
В чистой товарной продукции зерновых доля кулацких хозяйств была несколько выше, но и она упала с 25,1% в 1927 году, до 14% в 1929 году. Высокий удельный вес кулацких хозяйств объясняется во многом не более высокой продуктивностью, а поступлением в их руки хлеба за счет кабальных зерновых ссуд односельчанам. Кулаки также проявляли значительную активность в частной торговле хлебом, скупая его и придерживая в спекулятивной игре на повышение цен183. Удельный вес частника в торговле хлебом был в 1928/29 году еще довольно высок — 23%184 — однако ни о каком повышении роли кулака и частника в хлебной торговле говорить не приходится.
Поэтому чрезвычайные меры при хлебозаготовках ни в коей мере по своему объективному значению не могут быть рассматриваемы как только антикулацкая мера, хотя их и пытались представить таким образом. Кроме того, эти меры существенно отличались от чрезвычайных мер 1928 года.
Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 29 июня 1929 года вводилась практика доведения плана хлебозаготовок до района и села185, а также принятие на этой основе сельскими сходами самообязательств и принудительная раскладка их на зажиточную часть деревни. Неисполнение этих обязательств вело к применению штрафа в пятикратном размере поставок, и иных мер, предусмотренных 107 ст. УК РСФСР. Узаконивалась «продажа государству по твердой цене излишков хлеба зажиточной частью деревни»186. Эти шаги «ограничивали свободную продажу хлеба дополнительными мерами, устанавливающими первоочередную продажу зерна по государственным обязательствам, утвержденным сельским сходом»187, чем фактически налагался запрет на частную торговлю хлебом. С этого момента новая экономическая политика в деревне прекратила свое существование.
Практика применения чрезвычайных мер уже летом вызвала протесты не только со стороны зажиточной части крестьянства, но и со стороны деревенских коммунистов. Нередко партийные ячейки на селе выступали против плана хлебозаготовок, находя его непосильным, против широкого использования чрезвычайных мер188.
Одновременно с принудительной продажей излишков по фиксированным ценам (с чего, кстати говоря, начиналась продразверстка в 1918 году) начался процесс экспроприации кулачества. Конференции батраков и бедноты ходатайствовали перед правительством о проведении раскулачивания и выселения кулаков. Уже в июле 1929 года М. И. Калинин отмечал факты, когда «сплошь и рядом кулаков выгоняют с земли, лишают их земельного надела»189. Некоторая косвенная поддержка этой линии была дана ЦК ВКП(б) 18 июля 1929 года, когда ЦК впервые определенно поддержал точку зрения Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) о недопущении кулака в колхозы и очистку колхозов от кулака190. А 28 июля 1929 г. ВЦИК принял постановление о конфискации и распродаже имущества кулаков — злостных саботажников хлебозаготовок, послужившее юридической основой для раскулачивания191.
Однако раскулачивание, проводимое пока лишь на основании чрезвычайных мер при хлебозаготовках (или прикрывавшееся этими мерами) но отнюдь не на основании каких бы то ни было прямых партийных или правительственных директив, не решало зерновой проблемы. Для ее решения взоры обратились в другую сторону, в сторону обобществленного сектора. Он должен был увеличить производство зерна и поднять товарность сельского хозяйства (см. табл. 26).
| Совхозы | Колхозы | Индивидуальные хозяйства | В целом | |
|---|---|---|---|---|
| 1927/28 | 61,8 | 38,0 | 20,0 | 20,7 |
| 1928/29 | 60,5 | 41,9 | 17,9 | 18,7 |
Источник: Мошков Ю. А.