— Ну не сердись, правда… Я просто хочу, чтобы ты постаралась его понять, — он посмотрел на меня с какой-то странной смесью иронии и сочувствия.
— Да я давно уже всё поняла. И для этого совсем не нужно устраивать каких-то показательных шоу или разыгрывать тщательно продуманные представления. Я для Рио всегда была, есть и буду всего лишь «марионеткой», которой можно манипулировать как угодно. Слишком простая, слишком доверчивая… И что бы ты ни говорил, как бы не менялось моё мнение о нём… я для него навсегда останусь наивной девочкой полукровкой, с большим энергетическим потенциалом.
— А если я скажу, что это не так? — слишком спокойно возразил Лит, а в его синих глазах появился уже позабытый мной лёд. — Если ты ошибаешься?
— А разве я ошибаюсь? — губы растянулись в странную злую усмешку, которой раньше я за собой никогда не замечала. — Вряд ли…
— Хочешь, скажу, что заставило меня изменить свой взгляд на эту ситуацию? — вдруг спросил он, и, не дожидаясь моего ответа, продолжил. — Помнишь, когда мы встретились на пирсе: ты, я и Рио? Помнишь, что он сделал, когда понял, что я вывожу тебя из себя?
— Ну и… — надменным голоском, уточнила я.
— Он никогда до того дня не поднимал на меня руку, — тихо отозвался Лит. — Как бы я себя ни вёл, как бы ему ни грубил, в какие бы истории ни влипал, мы всегда обходились разговорами. А за тебя… — он замолчал, внимательно следя за моей реакцией, а я же в свою очередь всеми силами старалась оставаться равнодушной. — Ты дорога ему.
— Он тоже… был мне… очень дорог, — ответила, отводя глаза. — Даже после того, как вынес мне смертный приговор, и после того, как ворвался среди ночи в мой дом… И даже вмешательство Нии на это не повлияло, но… — я сильнее сжала кулаки, чтобы не позволить снова проснувшимся злости и обиде взять верх. Голос звучал ровно и равнодушно, никогда не думала, что смогу так говорить о Рио. — Лит… он осознано сделал из меня наживку, и почти на блюдечке преподнес этим ребятам из спецслужб… И после этого ты утверждаешь, что я для него хоть что-то значу? Ха! Никогда в это не поверю!
Я снова посмотрела вниз.
Теперь расстановка сил немного поменялась, и струны уже перебирала Тарша, а вот Ния, о чём-то увлёчённо беседовала с Иларией. Они говорили тихо, и до нас долетали только обрывки фраз, а задумчивой Тарше и вовсе было наплевать на всё происходящее вокруг. Казалось, что она полностью погрузилась в нежное звучание струн под её пальцами.
— Слышала эту песню? — неожиданно спросил меня Лит, дипломатично уходя от «опасной» темы. Видимо почувствовал, что я могу сорваться.
— Нет, — честно ответила, внимательно вслушиваясь в мелодию. Милая она была, и умудрялась сочетать в себе грусть и радость одновременно. Люблю такие вещи… они многогранны, и каждый может услышать здесь своё… именно то, что желает найти.
— Это Тамир… его работа, — с загадочной улыбочкой проговорил Лит. — Он раньше много писал и стихов и песен, а потом забросил. А вот эта из свеженьких. Тарша долго не могла подобрать к ней подходящую мелодию, и вот пару недель назад у неё всё-таки получилось.
Аккорды звучали всё громче, всё выразительней, а потом почти всё стихло, ограничиваясь лишь лёгким перезвоном, и она запела:
Помешано счастье с безрадостной хворью,
А чувства бросает то в пламя, то в тлен…
Один — этот случай назвал бы любовью…
Другой говорит — поводок или плен…
А сердце вперёд, как безумное рвётся,
Сметая любые преграды пути,
Готово рискнуть, несмотря, что сорвётся
И в сей раз возврата уже не найти…
Поразительно, но Тарша обладала уникальным талантом своими песнями влезать прямо в душу, заставлять чувствовать те эмоции, что переживала сама, что хотела передать мелодией и голосом…
При слове «поводок» меня передёрнуло, а по спине вплоть до самого затылка пробежала очередная стая мурашек. Чувствую? Может, я ещё не совсем безнадёжна? Хотя… это всего лишь отголоски последнего эха замёрзшей намертво души. А они, к сожалению, не способны возвращать к жизни…
Аккорды стали громкими и почти агрессивными, но на удивление мелодичными, и когда музыка снова превратилась в лёгкий перелив, я уже ожидала продолжения.
Натянуты чувства гитарной струною,
Лишь сделаешь шаг — она сдавит сильней.
Верёвкой незримой повязаны двое,
В попытке порвать — будет только больней.
Меж ними канат, удивительно прочный,
И плена его не покинуть теперь.
И даже удар самый сильный и точный,
Не сможет его разорвать без потерь…
Да уж… Знакомая ситуация. Особенно про канат. Но я его обязательно порву, это точно! Я пообещала себе, значит сделаю! Чего бы мне это в итоге ни стоило!
Интересно, а о ком писал Тамир?
Тарша и Лит… А может о нас с Рио? Или о себе?
Не знаю…
Тем временем громкие эмоциональные аккорды снова стихли, и лёгкий перебор струн подсказал, что стоит прислушаться.
Но… стоит всего лишь коснуться ладони,
Хоть мельком взглянуть в дорогие глаза…
Как разум в блаженном спокойствии тонет,
Из мыслей уходит печали гроза.
И нет ничего им на свете дороже
Моментов, когда они только вдвоём.
И вряд ли она без него теперь сможет…
И вряд ли теперь он отпустит её…
Стоп! Почему-то сразу я об этом не подумала!
Ладно, я-то порву связь, уйду… Если выживу после этого, то вернусь сюда, но… отпустит ли меня Рио? Позволит ли спокойно уничтожить «поводок» и исчезнуть из его жизни? Вряд ли… Значит сразу после разрыва нужно будет бежать в Дом Солнца. И как можно быстрее!
Судя по всему, после последней ссоры, которая закончилась ярким синяком под глазом Тамира, они так и не помирились, а значит, в его дом Рио не сунется…. по крайней мере, я на это надеюсь.
Да уж, перспектива та ещё… Либо погибну от разрыва связи, либо меня прикончит Эверио… Хотя? На поводке у этого расчётливого интригана оставаться нельзя, а значит, придётся в очередной раз как-то выкручиваться.
— О чём грустишь, сестрёнка? — спросил Лит, вырывая меня из состояния глубокой задумчивости.
Я повернулась к нему и тут же заметила неподвижно застывшего возле двери Тамира. И сейчас его взгляд показался мне настолько шокированным, что не передать.
— Тиана, пожалуйста, скажи мне, что ты этого не сделаешь… — бесцветным ровным голосом проговорил учитель.
Я грозно и красочно выругалась… жаль, только в мыслях.
Ну почему он появился именно сейчас? Именно в тот момент, когда я была погружена в песню и совсем забыла, что в этом доме даже думать о моих будущих планах нужно очень осторожно. И прокололась!
— Сделаю, — прозвучал мой короткий ответ. И дураку ясно, о чём именно он просит. Ведь у одного чрезмерно одарённого эмпата, есть несколько вредных привычек, и одна из них — слушать мысли других, когда они этого не замечают. И кто бы знал, как сейчас это меня бесило!
— Я запрещаю! — решительно проговорил он, переплетая руки на груди.
— Ты сам дал мне свободу действий, — спокойно ответила я, упорно борясь с бурей злобы и раздражения, кипящей внутри.
— Но это не значит, что ты можешь теперь плевать на моё мнение! — от его слов веяло угрожающим холодом, но я была не в том расположении духа, чтобы пугаться.
— Это значит, что я вправе сама решать своё будущее!
— Угробить себя — это будущее? — разговор и так проходил на повышенных тонах, а теперь перешёл в крик. Никогда не думала, что могу поругаться с Тамиром… Что может наступить день, когда мы будем общаться криками. Но, кажется, этот день настал.
— Жить без кукловодов — моё будущее! — злобно прошипела я, отворачиваясь к костру внизу.
— Тиана! Перестань нести чушь!
— А ты перестань контролировать каждый мой шаг! Я и так по вашей милости уже столько ошибок понаделала, что ещё одна не станет лишней! И если я всё-таки угроблю свою жизнь…. что ж… По крайней мере это будет моим решением!
Я быстро направилась ко входу в дом, но Тамир поймал меня за руку и довольно резко развернул к себе.
— Ты хоть понимаешь, что делаешь? — прорычал он мне в лицо.
— Отчётливо, — ледяным голосом ответила я. Он промолчал, с вызовом глядя в мои глаза, и в этот момент, я как будто погрузилась в его мысли… Нет, их не было слышно, как раньше. Просто возникло чувство, что я знаю, каким будет его следующий шаг. — Если о моих намерениях узнает тот, о ком ты сейчас подумал… Дом Солнца перестанет быть моим домом.
— Хочешь сказать, что бросишь нас всех из-за такой глупости? — злобно усмехнулся учитель.
— А что ещё остаётся? — возмутилась я, вырывая свою руку. — Ты дал мне свободу, но… видимо только на словах. На деле же, я скована, а значит здесь мне не место!
Демонстративно запахнув одеяло, как будто это был лёгкий плащ, я медленно двинулась в дом. В этот раз меня никто не пытался остановить или задержать. Поняли, наконец, что в подобном состоянии я и не такое сказать могу, а если попытаются что-то сделать, просто уеду прямо сейчас.
Хватит! Слишком долго я позволяла другим решать, какими путями мне идти. Слишком дорого мне обошлось такое послушание! Больше не будет ни цепей, ни поводков, ни ниточек на ручках и ножках. Ведь в этой новой моей жизни нет места наивности и покорности… Нет и не может быть!
Рио в компании с теми, в чьи жестокие лапы я попала благодаря ему, наглядно показали, что бывает, когда доверяешь кому-то… Сколько стоит глупое доверие… Мне оно почти стоило жизни.
И теперь, Тамир хочет, чтобы я оставила всё как есть?
Нет! Рвать связь, и по возможности больше никогда не пересекаться с Эверио — это единственный выход. Других нет!
Пройдя через весь дом, я вернулась в кабинет, и присев на ковре у камина, снова разожгла потухшее пламя. Казалось, что этот мягкий огонёк согревает саму душу, проникает в самые потаённые её уголки, даже те, где уже навсегда поселилась вечная тьма… и холод.
Вот… о чём кроме меня знала только Лари, и то, не была уверена: после того как вернулась память… в моём прошлом как будто зажёгся свет, и я увидела всё… по-другому. Поняла, какой дурой была, и как вляпалась благодаря собственной глупости и доверчивости. Вспомнила Рио… свои чувства и переживания… Вспомнила, как млела в его объятиях, и как почти сорвалась, растаптывая собственную гордость. И после всего этого он совершенно спокойно отправил меня прямо в лапы врагам. Тихо, расчётливо и очень жестоко.