Броненосец "Орел" после Цусимского боя.
Чтобы представить себе убийственное действие такой бомбардировки, нужно знать, что снаряд, начиненный порохом Shimose, имеет силу небольшой мины, что каждый 12-дюймовый снаряд, попавший в незащищенную часть судна, взорвавшись, делал пробоину в семь футов высотой и шесть футов шириной, что осколками от взорвавшегося снаряда окружающее пространство как бы насыщалось, что после каждого взрыва все кругом наполнялось густым черным дымом, от которого люди слепли и задыхались.
Да, при таких обстоятельствах положение людей на палубе "Орла" было отчаянным… Один из матросов получил 130 ран осколками от разорвавшегося снаряда. Один снаряд попал в амбразуру орудия на "Сисое" и сделал ему пожар; объятый пламенем, он должен был выйти из строя в 3 ч. 20 м., но скоро оправился и занял место в конце отряда.
Броненосец "Орел" после Цусимского боя. Вид с кормового мостика на спардек.
В 3 ч. 19 м. "японский флот сделал опять поворот в своем ходе и пошел на восток параллельным курсом с русским флотом. В это время головным кораблем у нас был опять уже "Александр", успевший оправиться[291]. До 3 ч. 40 м. он склонял движение наших отрядов все на юг, а затем вновь повернул на восток.
В 3 ч. 30 м. "Суворов", потерявший способность управляться, беспорядочно плыл на северо-восток со скоростью около семи узлов и прошел около строя русских отрядов близ "Апраксина". Он был легко опознан близ находящимися судами; но появившись вдруг со стороны японского флота, с одной мачтой и с одной трубой, он был принят некоторыми русскими судами, шедшими во главе отрядов, за одно из японских судов типа "Matsushima", и по нему с них был открыт огонь[292]. В 3 ч. 40 м. он был атакован миноносной флотилией "Hirose", но эта атака была легко отбита близ находящимися русскими судами. Тогда подошел японский флот и еще раз сосредоточил на "Суворове" свой огонь. Под перекрестным огнем товарищей и противника он бросился на юг через русский строй и здесь еще раз подвергся расстрелу русскими орудиями… В 4 ч. 45 м. его настигла минная флотилия "Suzuki". От нее он отбивался одним только орудием. Позднее к ней на помощь подошла еще флотилия "Fujimoto". При совместном их действии "Суворов" получил 4 удара минами, но пошел ко дну только в 7 ч. 10 м. вечера, что говорит о прекрасной постройке этого судна и делает честь его строителям.
Пользуясь густым туманом, в 4 ч. 15 м. Русские взяли курс на юг, потом они его опять изменили и пошли на запад, а после 5 ч. круто повернули по направлению к Владивостоку, окончательно уклонившись на время от преследования неприятеля. Японцы видели, как Русские пошли на юг в 4 ч. 15 м.; желая отрезать им путь отступления, они забежали на юг слишком далеко и совсем было потеряли из виду главные русские силы, но затем они повернули тоже на север, к 6 ч, вечера догнали их; и бой возобновился…
Во время передышки, которую получил русский боевой отряд, произошли некоторые изменения в его построении. "Александр" на время вышел из строя, но затем вернулся и занял место за "Сенявиным", а "Нахимов" отпал на последнее место в строю. После 5 ч. дня их нагнал миноносец под флагом адмирала Рожественского и подал адмиралу Небогатову сигнал — принять команду, 2-й по счету сигнал, отданный Рожественским с самого начала боя.
Курс был взят на северо-восток. Путь казался свободным. Явилась надежда уйти от противника… Но уже в 6 ч. вечера эта надежда была разбита и на этот раз окончательно. Японцы разделились на два отряда, правый и левый; правый шел впереди Русских, левый — несколько сзади. В 6 ч. правый отряд открыл меткий огонь по "Александру". Меткость стрельбы была достойна удивления, несмотря на дальность расстояния (6000 ярдов, или около 5 в.). Ничто не могло противостоять такой бомбардировке, поразительной по точности выполнения. Накренившись на правую сторону, "Александр ІІІ-й" вышел из строя, затем лег на бок, опрокинулся и затонул вскоре после 7 час. веч.
Следующим неизбежно должен был погибнуть обожженный и разбитый "Бородино". В 7 ч. 15 м. произошел страшный взрыв его порохового погреба. Броненосец перевернулся, не успев выйти из строя, и быстро пошел ко дну[293].
Броненосец "Орел" после Цусимского боя.
"Орел", вышедший вперед, чтобы обойти утопавший "Бородино", сделался следующей мишенью. Бомбардировка продолжалась 8 мин., но в этот короткий промежуток в "Орел" попало пятнадцать 12-дюймовых снарядов, т. е. по два снаряда в минуту. В адмиральской части броненосца вспыхнул пожар, пламя которого служило для японских наводчиков прекрасным прицелом, — тем более, что день быстро угасал, и для прицела надо было иметь что-нибудь более ясно видимое.
"Николай" круто повернул здесь к западу, и за ним в полном беспорядке последовали остальные суда эскадры[294]. Видя это, головной японский отряд, шедший далеко впереди Русских, склонился на восток и очистил в это время дорогу миноносной флотилии. Японские миноносцы в количестве около 100 штук надвигались на Русских с севера, востока и запада, "бросаясь вперед и назад, как стая собак", по словам одного Русского.
Описанием сражения между отрядами легких крейсеров обыкновенно пренебрегали, так как оно не имело никакого влияния на тактику или исход главной битвы. Но тем не менее о нем можно сказать следующее:
В начале битвы три японских отряда были посланы на юг для атаки Русских с тыла. Атака состоялась, и русские крейсеры и вспомогательные суда были рассеяны[295]. Около 5 ч. на помощь русским крейсерам пришли возвратившиеся с юга главные силы; и в это время некоторые японские крейсеры получили повреждения, причем больше всех пострадал крейсер "Kasagi" (американской постройки, 1898 г.). После 6 час. левый броненосный отряд Камимуры, настигавший Русских при последнем движении их с юга на север, открыл огонь по легким русским крейсерам; но ни один из них не был затоплен.
Много писалось об атаках японских миноносцев в ночь после этой битвы. Главный успех этих атак[296] объясняется тем, что команда русских судов, изнуренная дневной работой, должна была и тут держать вахту до самой поздней ночи. Мин было выпущено много, но появляющееся из трубы при выбрасывании мины пламя обнаруживало присутствие атакующего миноносца. При отбое атаки миноносцев, "Николай" направлялся в сторону показавшегося пламени из минной трубы, — маневр, целесообразность которого является еще вопросом. Ни в "Орла", ни в "Николая" не попало ни одной мины, хотя одна прошла очень близко от "Орла". Сильно поврежденный еще днем многими снарядами, попавшими в носовую часть, "Сисой" имел большой крен вперед и мог давать только 4 узла хода. На его счастье в корму попала мина; в корму вошла вода, винты погрузились в воду, и "Сисой" начал давать до 12 узлов хода. Потоплен он был на следующий день своей же командой, открывшей кингстоны; уцелевшая с него команда 570 ч. села в шлюпки; убитых 25 чел. Трофеем для всех атакующих миноносцев был один только "Наварин". Его окружили около 20 миноносцев; он отбивал атаку от них в течение нескольких часов, но получил в конце концов 4 мины[297]…
Состояние духа команды на японских броненосцах было прекрасное, но оно было еще лучше на миноносцах. Свет прожектора, брошенный на один из японских миноносцев, однажды обнаружил капитана, который, облокотясь на перила мостика, казалось, всецело было поглощен делом истребления большой сигары, которую он спокойно курил. Его судно было тут же потоплено… Что-бы выпустить мину, каждый миноносец приостанавливался, а затем он быстро удирал на всех парах, открыв огонь по мостику или другим менее защищенным местам атакованного корабля.
Русские миноносцы служили только для усугубления беспокойства команды на русских судах, и без того сильно измученной, т. к. было крайне трудно различить свои миноносцы от неприятельских. "Сисой" заметил ночью подозрительное судно и подал особый сигнал. Судно, которое оказалось японским миноносцем, искусно повторило этот сигнал; "Сисой" был введен в заблуждение, подпустил к себе миноносец на расстояние 100 ярдов и… получил пробоину в корму, о которой упоминалось выше.
Вечером 14 мая адмирал Того отдал приказ своему флоту — собраться на следующее утро к острову Ul-leung, далеко на север от места сражения первого дня. Это было исполнено; и образовалась вторая цепь, через которую остатки русского флота должны были снова прорываться, чтобы попасть во Владивосток. Не мудрено, что на другой день в 10 ч. 30 м. отряд Небогатова оказался окруженным неприятелем со всех сторон… Во главе отряда шел "Николай І-й", за ним следовали "Орел", "Апраксин", "Сенявин" и крейсер "Изумруд". День был чистый, ясный, идеальный для артиллерийской стрельбы. В 10 ч. 30 м. Японцы открыли по "Николаю" огонь с броненосного крейсера "Касуга", который находился на расстоянии 10.000 ярдов (ок. 8,5 верст). Первый снаряд дал перелет, второй — недолет, третий попал в дымовую трубу. Последовало, еще несколько ударов. Сопротивления не было… Четыре разбитых, оставшихся у русских судна стояли против двенадцати свежих, неповрежденных японских боевых судов. Одно из них теперь стреляло с такого расстояния, дать ответ на какое могло лишь одно орудие на всех Русских судах Балтийско-Цусимской эскадры, но и это орудие сослужило свою службу и давно уже смолкло. Русская команда была измучена, запас снарядов был уже на исходе. Что оставалось делать?… Небогатов приказал поднять флаг, возвещающий о сдаче. Может ли кто назвать такой поступок неразумным?