Глупый и робкий друг причинит
непоправимый вред!
Возвращенная драгоценность
Могучий страж был у Яньских{471} врат,
герой врата У{472} охранял.
В древней цитре{473} сокрыт свинец,
во чреве рыбы — кинжал.
Безмерно добр благородный муж,
и смерть за него легка.
Сможешь Тайшань{474} как пушинку, смести,
хоть страшно она высока.
В годы правления танского государя Дэцзуна{475} жил один сюцай по фамилии Линь, а по имени Цзи или Шаньфу, уроженец Наньцзяньского округа. Человек одаренный и широко начитанный, равно в поэзии и прозе, он, как говорится, проник в тайны всех Девяти Канонов и Трех Историй{476}. В годы, о которых сейчас пойдет речь, этот примерный и настойчивый юноша постигал науки в Великом Училище{477}, но из-за болезни своей матушки получил разрешение на время вернуться домой, чтобы ухаживать за больной. Недуг ее, однако, все не проходил, а ему уже пора было возвращаться. Он простился со своей родительницей, а также с родными и соседями и в сопровождении слуги Ван Цзи (тот нес его пожитки) отправился в дальний путь. Окрестные виды, которые он встречал по дороге, достойны того, чтобы их воспеть в стихах:
Бредешь по горам,
по густым лесам —
Песнь дровосека разносится там,
летит с небесных высот.
Переправой речной
проходишь порой —
Слышен рыб разговор немой
в глубинах туманных вод.
Если деревню встретишь в пути,
Спешишь на сельский рынок зайти.
Смутно виднеются вдалеке
ивы и старый вяз.
Густые кроны надежно укрыли
стройные башни от глаз.
В полях среди облетевших цветов
громко птицы поют.
Как не понять, что в этих местах
люди нашли приют.
Куда не взглянешь — прекрасный вид,
природа радует взор.
Дороге моей не видно конца —
безграничен земной простор.
Как говорится в подобных случаях, путники закусывали, когда их мучил голод, и пили, когда одолевала жажда; ночью они останавливались на постой, а утром снова отправлялись в путь; ну, а коли прерывалась дорога — в лодку садились и плыли. Не знаю, сколько прошло времени, только однажды под вечер они оказались в округе Цайчжоу. Смотрят и видят:
В округе не счесть постоялых дворов —
путников ждут они.
В святых семиярусных ступах
светят ночные огни.
Крыльев взмах —
птица впотьмах
Укрыться на ночь спешит
в густых древесных ветвях.
Быстр и легок
пятицветный челнок.
Последние всплески весла —
берег уже недалек.
С ближних пастбищ гонит пастух
крестьянский скот на ночлег,
Окончив лов, спешат по домам
рыбаки трех окрестных рек.
Много купцов
из разных краев.
Крестьяне в дома их зовут ночевать,
пищу сулят и кров.
Чуть только восход —
рожок запоет,
Новый день возвещая,
в дорогу всех позовет.
Путники заметили постоялый двор, в котором можно было найти приют на ночь. Гостиничный слуга проводил их в просторную комнату, где Ван Цзи сложил скарб — коромысло с узлами. Уставший сюцай потребовал горячей воды для омовения ног, после чего вместе с своим челядинцем совершил вечернюю трапезу и сел отдохнуть, а потом велел Ван Цзи зажечь огонь и готовить постель — ведь поутру надо было снова трогаться в путь. Ван Цзи, застелив хозяину ложе, улегся подле него на полу и сразу же уснул. Сюцай стал раздеваться, собираясь последовать его примеру. Улегся и тотчас почувствовал какое-то неудобство — будто что-то ему мешает. Где же тут заснешь? Лампа, — прикрепленная на стене, продолжала мерцать. Юноша, поднявшись с ложа, откинул циновку и под ней обнаружил матерчатую сумку. Развязал и видит внутри парчовый мешочек, а в нем кучка жемчужин, пересчитал их — целая сотня. Сюцай положил их в дорожный сундучок и снова улегся.
Забрезжил рассвет.
Ранний туман опустился
на заброшенные пустыри.
Степь едва розовеет
в первых лучах зари.
Крестьяне с мотыгами
выходят в поля.
Меркнет луны сиянье,
окутана тьмой земля.
Ткачиха уже проснулась —
Челнок на станке стучит.
Трепещет небесный полог —
солнце-ворон вот-вот взлетит.
Спит пастушонок,
позабыв, что вставать пора.
Торопятся женщины —
шелкопрядов кормят с утра.
Пес дровосека играет у хижины —
слышен лай за версту.
Сладко дремлет отшельник-монах
в своем отдаленном скиту.
Рассвело. Сюцай встал с постели и умылся. Ван Цзи принялся складывать пожитки, а Линь вышел из комнаты, чтобы найти хозяина.
— Кто передо мной спал в этой комнате? — спросил он.
— Какой-то богатый купец, — ответствовал хозяин постоялого двора и назвал имя.
— Как? — воскликнул юноша в удивлении. — Да это же мой старый друг! Какая жалость, что мы разминулись! — И, взглянув как-то по-особенному на хозяина, добавил: — Если он снова появится здесь, вели ему ехать в столицу. Скажи, что сюцай Линь Цзи, он же Линь Шаньфу, проживает сейчас при Училище в помещении Гуаньдаочжай — Кабинете Проникновения в Истину. Непременно скажи ему, не забудь!
Он заплатил деньги за постой и, простившись, пошел вслед за слугой, который с узлами на коромысле был уже где-то впереди. Всю дорогу сюцай с беспокойством думал о том, что хозяин может забыть о его наставлении, а потому приказал челядинцу на стенах домов, мимо которых они проходили, наклеить такие записки: «Я, Линь Цзи из Цзяньнаня, науку проходящий в столичном Училище, сообщаю своему другу Юань Чжу (Кругложемчужному), что он может найти меня в Кабинете Проникновения в Истину. Такой-то день и месяц такого-то года».
Через несколько дней сюцай был уже в Училище, где, отметив, как это было положено, свое прибытие после отпуска, сразу же приступил к занятиям.
Надо вам знать, что мешочек с драгоценностями, как оказалось, оставил один богатый купец по фамилии Чжан. Пропажу он обнаружил на торге, куда приехал продавать жемчуг, и пришел в ужас.
— Горе! Горе! — закричал он дурным голосом. — Сколько труда я положил, чтобы за долгие годы собрать этот жемчуг, и вот на тебе — все потерял! Что скажу я жене, своим детям? Они ни за что не поверят!
Купец стал вспоминать, где его угораздило потерять драгоценности, но так и не припомнил. Тогда он решил пройти старым путем и расспросить на постоялых дворах да в гостиницах. Нашел он и то заведение, где останавливался Линь. Спросил о пропаже гостиничного слугу.
— Ничего об этом я не знаю, — ответил слуга.
Купец обратился с таким же вопросом к хозяину.
— Скажи, кто после меня ночевал в той комнате?
— Ах! Запамятовал совсем! — воскликнул хозяин. — Как вы ушли, поселился здесь один молодой господин. Проспал ночь, а поутру снова двинулся в путь. Перед уходом он сказал мне, что если кто-то будет о нем спрашивать, то пусть ищут его в столичном Училище — в помещении, которое зовется Гуаньдаочжай. А кличут его будто бы Линь Цзи.
Такой ответ показался купцу странным, но он промолчал, а про себя подумал: «А может, этот человек и подобрал мой жемчуг?»
Он тотчас покинул постоялый двор и поспешил в столицу. По пути заметил несколько объявлений, в которых упоминался Кругложемчужный, и это вселило в сердце торговца надежду. Быстро ли, долго ли, но он добрался наконец до стольного града и, не отдохнув с пути, тут же пошел искать Училище. Напротив ворот стояла чайная.
Письмена на вывеске у двери,
Занавешен бумажным пологом вход.
Знаменитые свитки на стенах внутри —
Те, что У Даоцзы{479} рисовал,
каждый их узнает.
Здесь свежий чай путника ждет.
Только в горах Ванчуаньцзы
этот чай знаменитый растет.
Торговец присел на скамью, собираясь испить ароматного напитка. К нему подошел слуга — разливатель чая.
— Любезный, не знаешь ли ты Линя, ученого мужа? — спросил купец.
— А как его имя?.. С такой фамилией много людей!
— Он живет в помещении Гуаньдаочжай, а зовут его будто бы Линь Цзи.
— Ах, этот?.. Муж отменно хороший!
Эти слова вселяли надежду.
— Мы приятели с ним, но давно не встречались, потому как много лет назад разъехались в разные стороны. Боюсь, сейчас не узнаю его в лицо! Покажи мне, когда появится!
Не успел он это сказать, как слуга шепнул:
— А вот и он — из своего жилища выходит! Сейчас он зайдет к нам в чайную и снимет свое ученое платье. Так бывает всегда!