ще отказаться. По распоряжению генерала Стаценко ядерные головные части продолжали находиться в штатных автомашинах для транспортировки боезарядов.
Только 13 октября командир полка Корнеев получил наконец донесение от майора Алексеева. Командир 1-го дивизиона в завуалированной форме сообщал о сложившейся ситуации. Его ближайшие товарищи, Стуров и Сильницкий, занимаются привычным делом, более-менее обустроились на новом месте. Непривычными для них стали тропические ливни, продолжающиеся по полтора — два часа, и переходящие затем в дождь. Видимость во время ливней сокращается до пятнадцати — двадцати метров. Но сложное «геодезическое оборудование» и в этих условиях действует безотказно. Неделю назад он случайно встретил Сидорова. Он обратил внимание Алексеева на появление в расположении его группы большого количества крыс. Они то и дело перегрызают кабели и прерывают связь между «кооперативами»…
В конце письма Андрей Степанович попросил командира части, чтобы кто-то из «штабников» обязательно сообщил в семьи его товарищей по «группе» — Тимохова, Растольцева, Снегового, Стурова, Сильницкого, Базанова и других «сотрудников», — о том, что у них все в порядке и они надеются на скорое возвращение домой.
Владимир Егорович пригласил к себе Павлова, ознакомил его с письмом майора Алексеева и поручил связаться с семьями офицеров его дивизиона, уведомить о судьбе близких им людей. Труднее всего для Николая Ильича оказалось связаться с женами Снегового, Стурова и Сильницкого, которые уехали из гарнизона и находились у родственников в России и на Украине. Но замполит все-таки дозвонился и до них.
Около полудня 14 октября подполковник Шищенко сообщил Алексееву, что в Касильду доставлены боезаряды не только для 79-го полка Сидорова, но и для его отдельного подразделения. Командир 1018-й ремонтно-технической базы пообещал в предстоящую ночь доставить головные части для ракет Р-14 на своих специальных автомашинах.
Международная обстановка вокруг Острова свободы накалялась с каждым днем. Майор Алексеев однажды утром в середине октября заметил, что охрана боевых стартовых позиций его батарей, без согласования с ним, усилена отрядом кубинских солдат. Их командир, сержант Сократе, объяснил свое появление усилением диверсионной деятельности кубинских контрас и их возможной высадкой на побережье.
Вечером с командиром дивизиона встретился заместитель начальника штаба Группы войск полковник Анненков и потребовал оборудовать в течение двух ночей траншеи для укрытия личного состава вблизи стартовых позиций и на территории палаточного городка. Он также сообщил майору Алексееву, что для защиты его позиционного района с воздуха командующий Группы войск Плиев выделил из своего резерва две зенитно-ракетных батареи.
В оборудовании укрытий участвовали все, невзирая на ранги. Работа была очень тяжелая. В ход то и дело приходилось пускать то ломик, то кирку. Работали и днем, в сорокоградусную жару, укрываясь для маскировки только с появлением американских самолетов. На ладонях набили кровавые мозоли, но приказ командования был выполнен к сроку.
Никто не уведомил заранее майора Алексеева о предстоящем приезде руководителей Кубы в позиционный район дивизиона. Вместе с Фиделем и Раулем Кастро нагрянули пополудни 15 октября командующий Группы войск Плиев и командир дивизии Стаценко. Кубинские руководители с интересом осмотрели стартовые позиции батарей и ракеты, находящиеся поблизости в палатках. Командир дивизиона доложил Плиеву, что личный состав и техника подразделения находятся в повышенной боевой готовности.
Фидель Кастро поставил перед майором Алексеевым несколько интересующих его вопросов. Первым делом он спросил:
— Какова дальность стрельбы советских ракет?
— Свыше четырех тысяч километров, товарищ Фидель, — доложил командир дивизиона.
Председатель Революционного совета Кубы удовлетворенно качнул головой, тут же повернулся и задал вопрос Стаценко:
— Но на других позициях, в прошлые дни, товарищ генерал, мне называли дальность в две тысячи километров?
— Часть подполковника Сидорова в районе Ситьесита вооружена ракетами СС-4 «Сандал», — пояснил командир дивизии, — а дивизион майора Алексеева имеет на вооружении ракеты СС-5 «Скеан» со стартовой массой, превышающей семьдесят восемь тонн, вдвое большей, чем у «Сандала».
Фидель Кастро снова повернулся в сторону Алексеева:
— А через сколько времени в нынешнем состоянии батарея может произвести первый боевой залп?
Ответ Алексеева опять удивил кубинского руководителя:
— Через пять с половиной часов!
Фидель Кастро задумался и сделал обоснованный вывод:
— Значит, советские ракеты в состоянии поразить столицу Америки и другие крупные города?
— Именно так, товарищ Фидель, — почти одновременно подтвердили этот вывод Стаценко и Алексеев.
Тут же в разговор вступил генерал армии Плиев:
— Когда американская разведка узнает о советских ракетах на Кубе, товарищ Фидель, руководители США задумаются по поводу дальнейших действий в отношении вашей страны.
— Товарищ генерал, я тоже говорил об этом при встрече товарищу Фиделю, — вставил реплику Рауль Кастро. — Мы бесконечно благодарны вам за оказанную нам братскую помощь и солидарность.
Перед отъездом из расположения дивизиона майора Алексеева председатель Революционного совета Кубы попросил командира подразделения собрать в штабной комнате свободный от дежурства личный состав и произнес страстную речь в защиту нерушимой дружбы советского и кубинского народов.
Фидель Кастро закончил свою яркую речь традиционным лозунгом: «Родина или смерть! Мы победим!»
Через день генерал Стаценко вновь появился в расположении дивизиона Алексеева и сообщил командиру, что накануне кубинские руководители побывали также в полку подполковника Коваленко. Увиденное в 51-й ракетной дивизии произвело на Фиделя и Рауля Кастро огромное впечатление. Они всецело уверовали в то, что завоевания кубинской революции уже надежно защищены.
Еще 14 октября, во время очередного облета кубинской территории, разведчик У-2М сфотографировал наши стартовые позиции с ракетами Р-12. Но только вечером 16 октября из ЦРУ в Белый дом поступило сенсационное донесение о появлении на Кубе советских ракет с ядерными головками. Почти одновременно с этим угрожающие материалы о русских ракетах проникли в прессу и вызвали переполох. Из южных штатов десятки тысяч американцев устремились в северном направлении, подальше от опасности. На автострадах возникли многокилометровые пробки. Карибский кризис стремительно нарастал с каждым днем.
Утром 22 октября командиры всех ракетных частей и отдельных подразделений 51-й ракетной дивизии прибыли в Бехукаль, в штаб соединения, для участия в работе Военного совета Группы войск на Кубе. Но в связи с обострением обстановки и усилением американских провокаций против Острова свободы, всем участникам совещания было приказано до полуночи непременно вернуться в свои позиционные районы и ждать дальнейших указаний.
В этот же день стало известно, что президент Соединенных Штатов Кеннеди ввел военную блокаду Кубы. В ответ председатель Революционного совета Кубы Кастро объявил в стране осадное положение и привел войска в первую боевую готовность. А спустя четверо суток, когда, по данным разведки, ожидалось вторжение американских войск на Остров свободы, он приказал сбивать без предупреждения все военные самолеты янки, появившиеся над территорией Кубы.
Этот приказ первыми выполнили ракетчики 318-го зенитно-артиллерийского полка из батареи майора Гасиева вблизи города Банес. Полтора года назад поисковая группа майора первой встретила на берегу Волги Юрия Гагарина, вернувшегося с околоземной орбиты. Теперь отлично сработала система С-75, поразившая на высоте свыше двадцати двух километров усовершенствованный У-2М. Первая ракета оторвала «невидимке» крыло, вторая разнесла самолет в клочья. Классный пилот, майор Андерсен, погиб. Спустя около трех часов на малой высоте одной ракетой батареи Гасиева был уничтожен истребитель «Фантом-4»… Полеты американских самолетов над территорией Кубы прекратились.
Карибский кризис приблизился к последнему рубежу. Свыше сорока машин боевого обеспечения ремонтно-технической базы Шищенко совершили марш в арсенал, получили боезапас, комплектующие узлы, необходимую оснастку, чтобы доставить их в 79-й ракетный полк Сидорова и отдельный дивизион Алексеева для подготовки к боевому применению.
Планета Земля оказалась у края бездны — в одном шаге от начала третьей мировой термоядерной войны.
Глава 12Операция «Анадырь»
После Государственной комиссии, утвердившей Быковского и Терешкову командирами «Востока-5» и «Востока-6», Королев пригласил полигонных корреспондентов на стартовую площадку, чтобы показать им, как основательно проводятся генеральные испытания ракеты-носителя. Это было очень интересно. Одно дело наблюдать старт многометровой громадины и совсем другое — увидеть, как готовится она к работе, чтобы не случилось при запуске сбоев и отказов. На площадке продолжался непринужденный обмен мнениями.
Полушутливый вопрос Главного конструктора прозвучал для пишущей братии неожиданно:
— А что, хотел бы кто-нибудь из вас, товарищи журналисты, слетать на околоземную орбиту?
Габаритный Ребров из «Звездочки» тут же выступил вперед:
— Ну, уж меня, Сергей Павлович, вы нипочем не возьмете!
Королев знал большинство полигонных корреспондентов центральных газет по именам еще со времени запуска 1-го искусственного спутника Земли и легко парировал «демарш» Реброва:
— А ты не особенно волнуйся, Михаил, и тебя скоро сможем отправить, если, конечно, профессор Яздовский допустит по основным медицинским показателям.
— Вот это здорово, — ухватился за обещание Главного конструктора «правдист» Апенченко и лихо подзадорил коллегу: — Тебе стоит поторопиться, Миша. Возьми у космонавтов программу тренировок и не теряй времени, начинай тренироваться.