Эм. Да, сэр.
Тянусь вперед, хватаясь за изголовье кровати, и Джексон встречает мое тело, прижимаясь ртом к одному из моих сосков.
Ох, теперь понятно. «Могу я пососать твои сиськи?» — вот что он хотел спросить, но не набрался смелости.
— О, Джексон, — доносится мой тихий шепот. — Это так… так приятно…
У меня поджимаются пальцы на ногах. Чувствую пульсацию во влагалище, кровь приливает прямо к моей промежности, пока я трусь своей щелью о кончик его члена.
Влажно. Горячо. Восхитительно.
Джексон все еще посасывает мой сосок. Тянется рукой между нами, зацепляет пальцем мое нижнее белье и оттягивает ткань.
— Я так сильно хочу тебя, — стону я или, скорее, хриплю.
— Я тоже тебя хочу.
Да, пожалуйста. Да. Трахни меня.
У Джексона все продумано. Он наименее импульсивный парень, которого я когда-либо встречала, если не считать того раза, когда он украл мой чертов сэндвич с курицей в кафетерии. Хотя подозреваю, что он это тоже спланировал. Подождал, пока он будет готов, смотрел, как он готовится, прежде чем схватить его.
Но секс? Он не собирается просто заняться со мной сексом, если только уже не подумал об этом и не пришел к какому-то выводу по этому поводу.
— Что, если я все испорчу? — Он имеет в виду секс.
— Не испортишь, детка. — Опускаю руку с изголовья кровати и провожу пальцами по его густым волосам. — Все получится.
— Но что, если испорчу?
— Как это возможно?
— Что, если я не продержусь и двух минут?
Э-эм, мне не нравится, как это звучит, но я не собираюсь говорить ему об этом. Парень был бы раздавлен.
— Тогда мы сделаем это снова, когда ты будешь готов. — Я наклоняюсь вперед, волосы спадают на подушку позади него. — Если хочешь, мы можем подождать.
— Я не хочу.
— Хорошо. Тогда не будем. — Смех пузырится у меня в горле. — Скажи, чего ты хочешь, Джексон, и мы сделаем это. Я не хочу, чтобы ты чувствовал давление. — Я целую его в висок. В скулу. В уголок рта. — Я люблю тебя.
Парень скользит рукой по моей груди, по ключице и за шеей. Притягивает меня к себе и крепко целует в губы.
Это как наркотик, сильнодействующий наркотик, который делает меня слабой. Этот поцелуй — он побуждает меня к жизни, и я подозреваю, что делает то же самое с Джексоном.
Медленный и многозначительный. Эмоциональный. Прекрасный.
Джексон пытается принять сидячее положение, опрокидывая меня на спину на матрас. Сбрасывает с себя нижнее белье, стягивая его со своих бедер, пока боксеры не исчезают где-то под одеялом, чтобы никогда больше не появиться.
Затем парень начинает снимать мое белье, медленно стягивая по моим бедрам и икрам.
Мы оба задерживаем дыхание. Это чертовски важный момент.
Когда мы оба обнажены, Джексон Дженнингс, лучший принимающий в футбольной команде Айовы и будущий выбор во втором раунде драфта в профи, кладет свое гигантское тело рядом со мной и опирается на локоть, чтобы изучить меня.
Абсолютно голый.
Прежде чем мы пойдем дальше…
— У тебя есть… — Слово застревает у меня в горле, но я должна спросить. — Я принимаю таблетки, но… Я имею в виду, это зависит от тебя. Я знаю, что у тебя нет никаких венерических заболеваний, потому что у тебя еще не было секса. Этим можно заразиться в тренажерном зале? — Я смеюсь над своей собственной глупой шуткой. — Может, нам, ну, знаешь… надеть его?
«Заткнись, Чарли, ты болтаешь и звучишь как идиотка».
— Плюс, ты мне действительно нравишься и я люблю тебя, но нам не нужно, чтобы Джексон Дженнингс младший-младший бегал вокруг. Подожди. Сколько это будет «Джей»? Четыре? Так вот как это работает? — Боже мой, я так нервничаю. — Я хочу сказать, у тебя есть презерватив?
Сначала Джексон пристально смотрит на меня. Затем ухмыляется, его белые зубы ослепляют в темноте. Он так великолепен, когда улыбается, и мой желудок снова переворачивается.
Затем Джексон хмурится.
— Они в ванной, я не брал… Не думал, что до этого дойдёт.
Я нервно прикусываю нижнюю губу.
— Эм. Я накинулась на тебя, да? Прости, я просто… Я знала, что ты не сделаешь первый шаг, потому что ты джентльмен…
Я даже не могу закончить предложение, потому что Джексон перекатывает меня на себя, крепко шлепает по заднице и смеется. Громко.
Достаточно громко, чтобы разбудить того, кто спит в соседней комнате.
— Джентльмен? Дорогая, за всю мою жизнь никто не обвинял меня в том, что я джентльмен.
Дорогая, за всю мою жизнь…
Он и его акцент заставляет мое сердце биться быстрее. Этот парень, с его игривым подшучиванием и милыми разговорами. И этот шлепок по заднице был глазурью на восхитительном торте Джексона Дженнингса.
Я положила презерватив на прикроватный столик, когда свет был выключен раньше, инстинкты подсказывали мне быть готовой, и я рада, потому что последнее, что мне нужно — это ребенок. Конечно, я принимаю таблетки, но они защищают не на сто процентов, и мне не нужны неожиданные беременности. Не хочу входить в статистически низкий процент тех, о котором предупреждает гинеколог, когда выписывает рецепт. Все еще один процент вероятности забеременеть и бла-бла-бла.
Это не любовный роман, это наша с ним жизнь, и ребенок в двадцать один год не был бы к месту. Боже, Джексон подумал бы, что я пытаюсь заманить его в ловушку, и это убьет меня.
Разговоры не испортили настроения, слава Богу, не заставили его член обмякнуть. На самом деле Джексон выглядит более возбужденным, чем раньше, зрачки расширены — и не от тусклого света.
Он снова кладет ладонь мне на грудь.
— Мне нравится твое тело, детка.
Детка. Мне нравится это.
Я всегда думала обратное — буквально закатывала глаза, когда слышала, как это говорят парни моих подруг. Детка. Детка. Детка.
Фу.
А сейчас… из его уст мне это чертовски нравится.
Джексон разрывает фольгу упаковки, и я наблюдаю, нервно заправляя прядь волос за ухо. Облизываю губы в предвкушении, хотя мне немного страшно.
Мы собираемся заняться сексом, а он никогда этого не делал…
— Ты когда-нибудь надевал их раньше?
— Нет. Я чертов девственник, помнишь?
— Да, но разве парни не тренируются?
Джексон смеется.
— Возможно некоторые тренируются в молодости, но не я.
В тусклом свете его спальни я наблюдаю, как Джексон Дженнингс — большой, красивый мальчик — надевает презерватив на кончик своего члена и медленно скатывает его вниз. Он сосредоточенно посасывает нижнюю губу, когда делает это, раздувая ноздри.
Мне это нравится. Так сексуально.
Когда латекс полностью покрывает его, хм, член — наши глаза встречаются. Немного робко. Застенчиво. Затем я делаю единственное, что знаю: ложусь на кровать, на спину, и поворачиваюсь так, чтобы парень заполз на меня сверху.
Раздвигаю ноги, когда Джексон осторожно накрывает мое тело своим. Притягиваю его голову ладонью вниз и крепко целую в губы. Поцелуй глубокий, влажный, языки сплетаются в неряшливый клубок.
Джексон тверд, он неподвижно нависает надо мной. Его эрекция касается моей киски, но не давит.
Раздвигаю ноги шире.
Всегда бдительный, парень большим пальцем находит верхушку моего клитора и медленно кружит по нему, пока наши языки танцуют. От этого я намокаю еще больше. Запрокидываю голову назад, подставляя шею для его поцелуев.
Он подчиняется и в то же время водит своим членом взад и вперед по моим складочкам.
Протянув руку между нами, я обхватываю его рукой, неторопливо поглаживая, возбуждая. Хотя парень и так возбужден так, что едва может нормально дышать.
Дыхание затрудненное. Прерывистое, как будто он не может отдышаться. Очень сексуально.
Будучи сам большим мальчиком, член Джексона, очевидно, огромен — не настолько большой, чтобы это пугало, но больше, чем у единственного парня, с которым я когда-либо занималась сексом. Естественно, я ожидаю, что будет больно, когда он окажется внутри.
Двигаю его эрекцию вверх и вниз, вверх и вниз, пока он наблюдает за мной, напряжение охватывает все его тело. Плечи и спина напряжены. Задница напряглась. Бедра плотно сжаты.
Парень застыл надо мной.
— Уверен, что хочешь это сделать? — спрашиваю я так мягко, как только могу, не желая спугнуть его, не желая, чтобы он передумал и не… ну, не трахнул меня.
Я очень этого хочу.
— Да, уверен. — На его лбу выступает пот. Я вижу, как он блестит.
— Ты не причинишь мне вреда.
Он смотрит скептически.
— Но ты такая крошечная.
Я сдерживаю смех.
— Точно нет. — У меня есть несколько лишних килограммов, о которых я никогда не заботилась, и я, конечно, не нежный цветок, не такой хрупкий, как он, кажется, думает. Ни один другой парень раньше не заставлял меня чувствовать себя маленькой и хрупкой, и я наслаждаюсь тем, какой миниатюрной себя чувствую, лежа под Джексоном.
Он выдыхает струю воздуха, его челка раздувается. Приподнимается надо мной, наконец-то опуская бедра.
Немного толкается.
Помогаю ему пристроиться ко входу, убеждаясь, что он направляется к нужной дырочке. Руководство, чтобы избежать катастрофы и смущения для нас обоих.
Головка толстая и пульсирует.
Я приподнимаю таз, безмолвно помогая ему войти. Предоставляя доступ, в котором он нуждается, чтобы уверенно продвигаться вперед и проникать в меня.
«Проникнуть в меня».
Я нервно хихикаю. Какое глупое слово крутится в голове, когда в меня вот-вот проникнут.
Снова смеюсь.
О боже, пристрелите меня сейчас же.
— Ты маленькая хохотушка. — Джексон целует меня прямо в губы, толкаясь вперед, входя внутрь.
Еще несколько сантиметров. Больше.
Еще чуть-чуть.
Он продвигается еще на дюйм, прежде чем остановиться.
— Черт возьми, ты такая тугая.
— Да?
Клянусь, его брови взлетают вверх.
— Очень тугая.
У меня так давно не было секса, клянусь, моя вагина закрылась и заросла за ненадобностью.
— Это хорошо?