Не вступая в дальнейшие разговоры, дружинники оставили Нуки наедине с её потрясением. Девушка растерянно огляделась. Из-за шатра воеводы выглядывали встревоженные и напуганные Кжан и Скили. Нуки с секунду колебалась, затем мотнула головой и подбежала к ним. На миг обняла дядю, поцеловала тётю – свою ровесницу, выпалила быстро:
– Скили, Кжан, я ухожу. Здесь мне всё равно не жить! Сделайте так, чтобы меня не искали. Скажите, что меня звери растерзали или люди Хорза уволокли, – неважно, что придумаете, лишь бы за мной не было погони.
– Куда ты? – ужаснулась Скили.
– В Пещеры.
– Сумасшедшая! – ахнул Кжан. – Тебя убьют по дороге!
– Нет, – улыбнулась девушка. – Кажется, я нашла себе хороших провожатых. Прощайте.
Она повернулась и бросилась со всех ног вслед за дружинниками, несмотря на раздающиеся сзади предостережения и мольбы. Но настигла их она далеко за пределами деревни, хотя они вроде шли не спеша, переговариваясь между собой.
– … сражаться, – донёсся до Нуки голос Отиса, – но знаешь, эта девочка заставила меня признать, что Мариник вовсе не безнадёжен.
– Она здесь, – ответил ему Снав.
– Кто?
– Та девочка. Позади, шагах в десяти.
– Ты уверен?
– Остановись и убедишься.
Отчаянно волнуясь, Нуки приблизилась к ним и заговорила, не поднимая головы:
– Я знаю, что вы не те, за кого себя выдаёте. И мне безразлично, что вы сделали с настоящими Снавом и Отисом. Таких мерзавцев, как они, искать будешь – не найдёшь! Надеюсь, они получили по заслугам! Но нужно быть совсем глупым, чтобы принять вас за них. Отис, например, никогда не улыбается, только рожи корчит. А Снав забил бы Лудса до смерти, не заботясь о какой-то там дороге. И ещё – он обожает оружие. Ценит его дороже женщин, до которых большой охотник. Тот, кто хочет, чтобы его приняли за Снава, не должен держать меч так, словно это ядовитая гадина, которой ему противно касаться.
Высказав всё это, она окончательно смутилась.
Отис, вернее, тот, кто принял его облик, рассмеялся:
– Всё-таки мы себя выдали, Синеглазый! Хорошо, что не все в этой деревушке оказались столь наблюдательны. Снимай заклятие, притворяться больше не перед кем.
Девушка зачарованно следила, как исчезает плотная, неуклюжая фигура Отиса, его вислые усы и торчащая дыбом бородёнка, а взамен появляется привлекательный, высокий, худощавый паренёк, красиво и странно одетый. Симпатичное, светлое, юное лицо, обрамлённое волнами серебристых волос, яркие тёмно-зелёные глаза – и вот ему-то как раз подходит открытая мальчишеская улыбка, так не вязавшаяся с обликом недалёкого дружинника.
– Привет! – сказал он, и даже голос его необычайно понравился девушке – звонкий, певучий. – Наверно, нам стоит познакомиться. Я – Дэрэк, а это – Джэд, мой брат. Мы из тех, кого вы называете колдунами, но бояться нас не нужно. Никому мы не желаем и не причиним вреда. Даже головорезам из дружины, облик которых мы на время позаимствовали, хоть они и напрашивались на основательные неприятности.
– А меня зовут Нуки, – девушка перевела взгляд с Дэрэка на того, кого он назвал Джэдом, – и обомлела.
Он тоже был юн, вот только с трудом верилось, что он действительно являлся братом своего спутника. Красота его и завораживала, и пугала – гордая, непостижимая, совершенная красота, до того не виданная девушкой. Гибкая, грациозная, стройная фигура, чёткие, идеально правильные черты лица, чёрные, словно мгла Одигер, волосы, смуглая, бронзовая кожа – и глаза…
– Синеглазый… – выдохнула Нуки.
Дэрэк рассмеялся. Девушка залилась румянцем.
– Можно и так, – улыбнулся Джэд. – Рад знакомству, Нуки.
Какой звучный, уверенный и в то же время проникновенный голос…
– Чем мы можем тебе помочь? – серьёзно спросил Дэрэк.
– Вы идёте к дому Мэй. Я пойду с вами. В деревне мне оставаться опасно. Снав не успокоится, пока не затащит меня в свой шатёр… Вы не знаете, какой это извращенец!
– Почему же? – Дэрэк поёжился. – Нашей короткой встречи было достаточно, чтобы мы имели представление о его пристрастиях.
– Я давно бы сбежала, да одной мне далеко не уйти. Здесь повсюду рыщут солдаты Хорза. Не так страшно, что убьют, как если жить оставят… – Она до синевы сжала кулаки. – Обидно убежать от одного мерзавца, чтобы угодить в рабыни к другому!
– Тебя родители искать будут, – покачал головой юноша.
– Не будут. Я сирота. Есть у меня дядя, но он недавно женился на хорошей девушке, ему не до меня. К тому же я его предупредила.
– Но ты не знаешь, с какой целью мы ищем дом Мэй, – медленно произнёс Джэд, – и ни ты, ни мы сами не имеем ни малейшего представления о том, кого там застанем.
– Мне нужен не дом! Там совсем рядом подземелье – Пещеры. Мама бегала туда тайком, когда жила неподалёку. Она и рассказала мне – там собираются такие, как я. Те, кому надоело вечно воевать и убегать от Одигер. Любой может прийти и попросить приюта – места хватит на всех. Я хочу уйти в Пещеры.
Синеглазый окинул её внимательным взглядом:
– Ты не боишься, Нуки? Совсем одна…
– Боюсь, – потупилась девушка. – Только в деревне я совсем чужая. Может, в Пещерах я встречу похожих на меня. Но даже если я не встречу там людей, обратно я не вернусь. Лучше уйти в Одигер, чем стать рабыней!
Джэд обменялся с братом быстрым взглядом и произнёс твёрдо:
– Мы проводим тебя, Нуки.
– Как долго добираться до Пещер? – спросил Дэрэк.
– Дней сорок, если идти очень быстро и останавливаться лишь на ночь, – с готовностью ответила девушка. – Это близко.
– Близко, – повторил за ней юноша и невесело засмеялся.
Нуки посмотрела на него в недоумении, не представляя, что его насмешило.
– Боюсь, мы по-разному оцениваем расстояния, – улыбнулся Синеглазый, – но это поправимо. Дорога до Пещер тебе хорошо известна?
Она обрадованно кивнула.
Тут же в воздухе перед ней возникло объёмное цветное изображение, похожее на жёлтое ворсистое одеяло с кругами и линиями посередине. Присмотревшись, девушка поняла, что ворс – это лес, на который смотрят сверху, словно с высоченного дерева, а круги и линии – шатры и частоколы её деревни.
Нуки тихонько ахнула.
– Мы сейчас вот здесь, – Джэд указал место, и изображение послушно передвинулось за его рукой. – Можешь показать, где Пещеры?
Девушка в растерянности помотала головой:
– Нет… я так не умею. Лес всегда меняется с каждым Прохождением, его не запомнишь. Мы определяем дорогу по солнцам, их положению на небе.
Изображение исчезло.
– Дэйкен, что теперь? – в голосе Дэрэка промелькнуло разочарование. – Прогулка в полтора месяца?
– Дэрэк, какой ты нетерпеливый! Нуки, можешь представить, как расположены солнца рядом с Пещерами? Ничего не говори, просто думай.
Девушка зажмурилась.
Неправильный четырёхугольник с одной длинной и тремя короткими сторонами прямо над верхушками крон…
– Отлично! – услышала она.
Открыв глаза, вместо свежих и ярких красок первых дней после Прохождения она увидела старый, густой и тёмный лес, пропахший плесенью и грибами. Огромные толстенные стволы пестрели лишайниками. С шорохом срывались и падали вниз созревшие семена, зарываясь в сырую землю. В застоявшемся воздухе – сладковатый запах гнили.
А в небе красовались солнца, образующие неправильный четырёхугольник.
– Не может быть! – воскликнула Нуки, повернувшись к своим невероятным спутникам.
Они что, за руки держатся? Зачем?..
Девушка потрогала ближайший к ней корявый сук дерева – сначала робко, затем смелее. Пара сухих шишек, прошелестев в листве, больно ударили её по спине. Она потёрла ушибленное место.
– Мы вмиг проделали путь, на который уходит сорок дней?!
– Тратить столько времени на дорогу – непозволительная роскошь для нас, – невозмутимо ответил Синеглазый. – Отсюда до Пещер недалеко?
– Рукой подать!
– Вот и хорошо. Веди нас.
Джэд пропустил её вперёд и последовал за ней. Дэрэк пошёл рядом, и она время от времени с любопытством поглядывала на него, пытаясь определить возраст и положение.
– Ты не носишь оружия? – спросила она чуть погодя.
– Ношу. – Он показал ей странное украшение на поясе, напоминающее витую рукоять от женского меча.
– Это – оружие? – презрительно фыркнула Нуки. – А где клинок? Его что, кидают?
– Нет.
Дэрэк взял рукоять в ладонь, и от неё вдруг отделился поток ярко-голубого света.
Девушка потянулась потрогать, но юноша предостерегающе крикнул и отдёрнул руку с мечом.
– До него нельзя дотрагиваться, – пояснил он, – покалечишься.
– Как это?
Дэрэк поднёс меч к ближайшему стволу, и там, где голубое сияние легонько коснулось коры, образовалась глубокая впадина с оплавленными краями.
Нуки отпрянула:
– Что же станет с твоим врагом?!
– Не знаю, – смешался юноша. – Никто при мне не применял меч для этих целей. С его помощью можно справиться с любым, даже очень сильным заклятием. Но в Саоре запрещено использовать меч против разумных существ.
– В Саоре? Что это?
– Это наш мир, – светло улыбнулся Дэрэк, – мой и Джэда.
Она не поняла и вопросительно посмотрела на него.
– Тогда я скажу иначе – наш дом…
Он мечтательно вздохнул. Пушистые ресницы дрогнули, на щеках проступил румянец, серебристая прядь упала на лицо. «Вряд ли больше двадцати, – про себя решила девушка. – И не простолюдин, это точно. Кожа нежная, чистая, пальцы тонкие, чуткие. Сразу видно – к грязной работе не приучен».
Про его спутника она старалась не думать. И оглядываться, как делал постоянно Дэрэк, не осмеливалась. Хотя больше всего ей хотелось, чтобы рядом шёл не этот, пусть и милый, и доброжелательный, и располагающий к себе паренёк, а тот, чьи невероятные глаза обожгли её, словно пламя костра…
Чтобы отвлечься, она опять повернулась к Дэрэку:
– Все колдуны украшают себя, словно невесты?
Юноша сначала не понял, затем взгляд его прояснился:
– Ты об этом? – Он благоговейно коснулся цепи у него на груди из такого же тусклого металла, что и рукоять его меча. – Это не украшение, Нуки. Это символ.