– Что значит «символ»? – сдвинула брови та.
– К примеру, то, что я принадлежу не себе, а Саору и в первую очередь обязан заботиться о его обитателях. Цепь ни на миг не позволяет мне забыть о возложенной на меня ответственности… хоть это и нелегко.
– Так сними её.
– Это не так просто, Нуки, – улыбнулся Дэрэк. – Цепь не снимешь и не спрячешь, не уберёшь с глаз подальше. Её передают по наследству, и тот, кто её передал, отвечает за того, кому он её передал. Я получил её от отца. От меня она перейдёт к сыну, – в его голосе зазвучала гордость.
– У тебя есть сын?
– Скоро будет.
– И жена есть?
– Есть. Сейчас она ждёт меня.
– Она красивая?
– Очень. Волосы у неё словно белое золото Сойори, а глаза прозрачные, как голубой хрусталь в лучах Сэрбэл.
– А твой брат, – понизила голос Нуки, – он тоже… женат?
– Да. Мы прошли Обряд в один день.
Он опять оглянулся – и споткнулся о выпирающий из земли корень, едва не упав.
– Дэрэк, смотри под ноги! – Джэд успел подхватить его и удержать.
«Ничего себе! – поразилась девушка. – Только что был так далеко – и сразу оказался поблизости!»
Синеглазый отпустил брата, но отставать уже не стал, пошёл рядом с юношей, чуть ли не касаясь плечом. Как бы она хотела поменяться с Дэрэком местами… В деревне ей все твердили, как она красива и неотразима. Даже Кеб пару раз намекал, хоть у него и жена, и две рабыни. А этот даже не смотрит, следит только за своим спутником… вот опять поддержал, не дал упасть, отвесил шутливый подзатыльник:
– Неуклюжий!
– Тебе легко говорить! Ты магией пользуешься! Попробовал бы… Ой!
Дэрэк всё-таки растянулся на земле, неловко подвернув ногу.
– Синеглазый, больно!
Джэд присел рядом, руки бережно пробежали по щиколотке:
– Прошло?
– Да… Тут корни сплошные, идти невозможно! Помоги подняться.
– Лучше сделаем так!
Он подхватил его, словно пёрышко. Девушка ахнула, никогда бы не подумав, что в таком хрупком теле может заключаться подобная сила.
– Синеглазый, ты меня позоришь! Что Нуки подумает! Я же не ребёнок и не девица, чтобы меня прилюдно на руках таскать!
– Зато спотыкаться не будешь! И вопить прекращай, всё равно не отпущу. Иначе мы точно никогда не дойдём.
– Джэд, ну, в самом деле! Стыдно же…
– Уймись. Сказал же – не отпущу. Нуки, пойдём.
Она кивнула и пошла, потрясённая.
Он нёс его так легко, словно юноша совсем ничего не весил. И шаг не изменился, даже ускорился. Её никогда не носили на руках. Интересно, как это? Дэрэк смирился, больше не вырывается, голова покорно легла на плечо, словно ему это… приятно?
Девушка стала смотреть в сторону.
Окружающий дряхлеющий лес доживал свои последние дни, нагоняя тоску одним видом. Каждый трухлявый и полусгнивший пень будто предупреждал: берегитесь! Одигер на подходе! Не мешкай, беги! – подсказывала сухая трава перед тем, как распасться под ногами. Лесные звери уже перекочевали в обновлённые земли. Высоко в небе тянулись запоздавшие птичьи стаи, и унылые переклички отмечали их путь. Нуки с трудом узнавала места, что покинула всего пару месяцев назад. В другое время она побоялась бы находиться так близко от Одигер, но сейчас ей было не до страха. Ощущение полной безопасности, такое редкое для девушки, не покидало её под взглядом необыкновенных синих глаз.
– Нуки, – тихонько спросил Джэд, – а ты встречалась с Мэй?
Она повернулась к нему, удивляясь, почему он почти шепчет.
– Очень давно, три Прохождения назад… Ой, он что – спит?
– Да. Он совсем не спал этой ночью. Пусть отдохнёт. Мне ничего не стоит идти так как угодно долго.
– Ты такой сильный!
– Это не сила. Это магия. По-твоему – колдовство. Я неосознанно использую потоки… извини, говорю непонятные вещи. Расскажи про Мэй. Она жила одна?
– Я не была в её доме, а мама не рассказывала. Но вряд ли. Мэй многим помогала, ничего не требуя взамен. Лечила, давала приют тем, кто не успевал перейти. Мне жаль, что она умерла.
– А у неё был ребёнок?
– Кажется, да. Я плохо помню, маленькая была. Вы его ищете?
– Его.
– Зачем?
– Чтобы восстановить справедливость. Нам ещё долго идти?
– Совсем нет. Синеглазый…
– Что?
– Вы действительно, братья? Очень уж…
– Непохожи? У нас разные отцы.
– Ты о нём так заботишься…
– Он обо мне не меньше. Просто я сильнее. Больше могу.
Нуки посмотрела, как он прижимает к себе Дэрэка. Бережно и нежно.
Так ли всё просто?
***
– Просыпайся, соня!
Дэрэк с трудом разлепил глаза.
Перед ним, заслоняя солнца, возвышалась огромная гора. Её вершина уносилась выше крон самых высоких деревьев.
– Что это?
– Пещеры.
Принц потянулся – и опомнился:
– Ты тащил меня всё это время?!
Дэйкен усмехнулся и поставил его на ноги:
– Зато дошли быстро, да, Нуки?
Девушка, явно перестав робеть перед ним, согласно закивала:
– Синеглазый, пойдём, вход поищем!
Дэриэн ревниво покосился на них. О чём они разговаривали, пока он спал? Почему эта девочка смотрит на Джэда с таким восторгом?
– Вход там, – махнул рукой Дэйкен.
Проследив за его жестом, Дэрэк разглядел узкую чёрную щель между землёй и камнями.
– Там должны быть дозорные, охраняющие спуск, – Нуки с шумом выдохнула воздух.
– Ты бывала здесь раньше? – спросил Синеглазый.
– Видела издали. И со мной была мама, которая всё тут знала, и её все знали. А теперь я одна и не представляю, как меня встретят…
– Не бойся, – ободрил её Джэд, – я не позволю тебя обидеть.
Дэрэк сердито посмотрел на него. Он не позволит! Будто они не вместе!
– Никто нас не тронет, – скорее себе, чем кому-то ещё, ответила девушка, – это же Пещеры. Правда, мне всё равно страшно, – виновато призналась она.
«Будет тут страшно, – сочувственно подумал принц, – особенно когда перед тобой такая мрачная картина».
При слове Пещеры ему рисовались уходящие вглубь величественные провалы, сверкающие сталактиты, лестницы, освещённые торжественными вереницами огней. Ничего этого не было – только невероятных размеров гора скреплённых между собой мелких камней, представляющих собой множество неправильных многогранников. Хотя если подумать, какой прочностью должны обладать эти камушки, выдерживающие убийственную жару Одигер и бури, сопутствующие Прохождению, можно поразиться прежнему уровню знаний Мариника.
Джэд двинулся в сторону входа. Нуки, пересилив себя, пошла за ним, и Дэрэку ничего не оставалось, как догонять их. Но, даже подойдя вплотную, они ничего не разглядели в плотной темноте. Камни нависали, сгущая мрак. Ни огонька, ни движения, ни звука.
– Эй, – позвал Дэриэн, – есть тут кто-нибудь?
Раскатистое эхо, говорившее о величине пространства, скрытого тьмой, служило ему единственным ответом. Юноше показалось, что в глубине что-то шевельнулось, но этим всё и ограничилось.
– Если там дозорные, то почему они молчат?
– Они не могут решить, враги мы или нет и с какой целью пожаловали, – отозвался Синеглазый. – Их всего четверо, и, похоже, они опасаются выдавать себя. Может быть, ты назовёшь себя, Нуки? Объяснишь, зачем ты пришла?
Девушка шагнула вперёд:
– Меня зовут Нуки, я дочь Агзи. Вы должны помнить её. Я прошу убежища в Пещерах.
Послышался слабый шум, и из темноты вынырнули трое. Первым был парень – на лицо одних лет с Нуки, но комплекцией и ростом не уступающий Дэрэку. Рядом с ним шла девушка, такая же высокая и крепко сбитая, а за ними вышагивал мужчина в летах, грузный и насупленный. Его хмурый взгляд окинул Джэда, скользнул по Дэриэну и остановился на Нуки.
– Я знал Агзи, – произнёс он, – и верю, что она твоя мать. Ты очень на неё похожа. Но кто с тобой?
– Друзья, – ответила девушка, – без них бы я не добралась сюда.
– Моё имя Керк, – дозорный мрачно уставился на её спутников. – Ты можешь пройти, Нуки. Но твоих провожатых я не пропущу. Если они и впрямь друзья тебе, пусть уходят с миром.
Девушка хотела возразить, но Дэйкен удержал её:
– Всё правильно. Ступай. Они правы: нельзя пускать в Пещеры кого попало. Нам же всё равно нужно идти дальше.
– Неужели мы расстанемся… вот так? – вскинула на него тоскливый взгляд Нуки.
В это время из мрака показался четвёртый дозорный. При виде него Дэрэк не сдержал улыбки. Весь какой-то клочковатый и взъерошенный, с крючковатым носом и тонкой шеей, он походил на большую нахохлившуюся птицу с длинными тонкими ногами. Щурясь и прикрываясь рукой от света, он оглядел их всех по очереди и вдруг, вскрикнув, как ненормальный, бросился на пришедших. Дэрэк схватился за меч, но странный тип пронёсся мимо, подлетел к Джэду, рванулся обнять – и вовремя отдёрнул руки.
«Он его знает!» – ахнул принц.
– Синеглазый!! – заорал птицеподобный. – Ах ты, чертяка! Во имя четвёртого солнца, какими судьбами ты здесь оказался?!
– Скиж, дуралей! – обомлел Дэйкен. – А ты что здесь делаешь?!
– Живу, – расплылся в улыбке тот, – уже пятый год. Тут неплохо… Ох, каким же ты стал! Леки всегда говорила, что из тебя выйдет парень хоть куда. Совсем взрослый! Теперь, небось, не кидаешься сломя голову во всякие передряги?
– Кидаюсь, – улыбнулся Джэд, – характер у меня такой. Значит, Леки и Геза с тобой? И вы перебрались из Старого Города сюда?
– Нет больше Города. – На лицо Скижа набежала тень. – И Леки нет… Озик захватил Город, сжёг, а потом сровнял с землёй. Я Гезу спрятал в лесу, вернулся, да поздно. Всё сгорело, никто не выжил…
Он вздохнул, затем встрепенулся:
– А Геза со мной. Выросла – не узнаешь. Два Прохождения ведь прошло. Красавица, умница, вся в мать. Эх, вот Леки поглядела бы на вас, порадовалась… Керк, Кори, пропустите их! Это друзья, ещё какие друзья! Мы с этим синеглазым чертякой такие дела творили! Лижа, факел! Проводишь нас.
Дэрэк почувствовал, как изменилось отношение дозорных. Очевидно, Скиж, несмотря на свой нелепый вид, пользовался уважением. Парень и девушка отступили, пропуская их, и даже на угрюмом лице Керка появилось некое подобие дружелюбия.