Она отвела взгляд, медля с ответом.
– Сегодня с рассветом, – наконец решилась она. – Как только взойдут солнца, я буду готова.
Синеглазый коротко кивнул, давая понять, что разговор окончен. Дэриэн глянул на него, на Мариэль и шагнул вперёд:
– Королева, что тебе дадут эти несколько часов? Сейчас или чуть позднее – разница невелика, а тем не менее…
– Дэрэк! – жёстко одёрнул его Джэд. – Перестань. Королева может подумать, что мы боимся за себя. Ты слышал ответ. Пойдём спать.
Скрепя сердце, Дэриэн подчинился. Но он был недоволен и расстроен, почти рассержен.
– Почему ты не позволил мне её уговорить? – сердито бросил он, едва войдя в комнату. – Сам же твердишь, как опасно нам здесь задерживаться, и затыкаешь мне рот!
– Уговорить? – усмехнулся Синеглазый. – Дэрэк, мы сказали достаточно. Мариэль взрослая, и характер Рэга ей известен. Если она предпочитает рисковать, мы не в силах запретить ей делать это. Я обязан защищать её. Но ни упрашивать, ни умолять, ни тем более решать за неё я не стану. И тебе не разрешу. По отношению к королеве Саора это – признак по меньшей мере неуважения. Мы можем быть не согласны с королевой. Но мы должны уважать её.
– Со мной ты вёл себя по-другому, – с обидой высказал юноша.
Джэд поглядел на него с нежностью:
– Дэрэк мой… Я виноват. В том, что торопил, подстёгивал, провоцировал тебя, гнал вперёд, не давая опомниться и испугаться. Был безжалостен и строг, груб, резок, несдержан и не до конца чистосердечен… в общем, проявил себя во всей красе. Но скажи – разве я что-то решал за тебя?
Помолчав и подумав, Дэрэк покачал головой:
– Нет. Конечно, нет! – он улыбнулся. – Мой выбор был только моим, и как же я потом был горд, что выбрал правильно!
– Вот я и хочу, чтобы потом у Мариэль было право гордиться собой или упрекать себя – как сложится. Но не меня или тебя.
Юноша присел на кровать:
– Долго ли до рассвета?
– Часа три с половиной.
Дэриэн вздохнул и боязливо покосился на окно.
– Не волнуйся, ложись, – успокоил его Джэд. – За мой Барьер Рэг проникнет, только если я его пропущу. Теперь он обязательно сюда пожалует – взглянуть, кто это ему смеет противостоять. Хотя я и желал бы оттянуть эту встречу.
– Почему? – удивился Дэрэк.
– Я боюсь за вас, – Синеглазый нервно прошёлся по комнате. – За тебя, за Мариэль. Выпад Рэга показал, с кем мы столкнулись. Я его недооценил… и едва не опоздал.
– Ты же справился.
– Только потому, что у тебя хватило воли позвать на помощь.
– Как ты меня услышал?!
– Сам не знаю! – Джэд сел рядом с братом. – Сначала я решил, что это способность Хранителя. Но это иное… Мне кажется, я слышу тебя до сих пор. И чувствую. Сейчас тебе страшно, правда? И холодно.
«Очень страшно, Синеглазый…»
«Я тоже очень за тебя испугался!»
Они изумлённо уставились друг на друга.
– Джэд, это что?!
– Понятия не имею…
«Так будет всегда?!»
«Ты против?»
«Нет. Это здорово! Интересно, а кроме мыслей, что-нибудь передаётся?»
– Попробуй меня ущипнуть.
– Чёрт, больно! Как будто самого себя! – Дэриэн засмеялся. – Теперь нам придётся очень беречь нас самих! Ты порежешься – я почувствую. И наоборот. Теперь ты ничего от меня не скроешь!
– Попробуй сейчас узнать, что я думаю.
– Не получается. Что ты сделал?
– Закрылся. Значит, это контролируемо… хорошо.
– А о чём ты думал?
Джэд отвернулся:
– Так… Глупости. Всё это, наверно, уже не имеет значения… Ты хотел спать, Дэрэк.
Юноша зевнул и откинулся на подушки:
«Утром разберёмся, что это за связь появилась между нами. И глупости твои. Учти, всё из тебя вытрясу. Надоела мне твоя скрытность…»
Синеглазый улыбнулся. Он продолжал сидеть на краешке кровати. Как непривычно видеть руки, не стянутые серебристыми браслетами королей! В мерцающем свете огонька Дэриэн различал обращённый на него проникновенный взгляд невероятных глаз, пока его веки не сомкнулись.
«Дэрэк, – неожиданно услышал он в полудрёме, – раз ты сам заговорил… Потом у нас не будет времени. Пусть это ничего и не изменит… Я хочу, чтоб ты знал! Я давно собирался признаться тебе… Почему я не решился раньше! А теперь стало слишком поздно…»
«Уже действительно поздно, – сонно откликнулся Дэриэн. – Ночь глубокая, и ты тоже устал… ложись спать, мой Синеглазый. Завтра всё скажешь».
– Спи, мой Дэрэк, – еле слышно шепнул Джэд.
Он потушил огонёк и какое-то время сидел в темноте, уронив лицо на руки. Затем распрямился, тряхнул головой, убедился, что юноша крепко спит, и достал небольшой сиреневый кристалл.
– Три часа – уйма времени, – кивнул себе король.
***
Она стоит в тронном зале Оржа и держит на руках младенца. Карие глаза ребёнка глядят осмысленно и вопрошающе со светлого лица. И ещё – обречённо.
– Он мой, Зэльтэн, – говорит ей Арген, – отдай его мне. Тебе от него мало проку. А мне он нужен. Нужен Саору. Он уже не твой. Ты не воспитаешь его, как следует, не подготовишь его к его судьбе.
Так говорит он, подходя и забирая крошечное тельце из её покорных рук, и облик его вдруг меняется, наряд короля сливается в чёрное пятно плаща, и перед ней уже не Арген, а кто-то иной, тёмный…
– Всё хорошо, – говорит он ей, прижимая ребёнка к себе. – Теперь он мой. Навсегда.
Тронный зал замка преображается, превращается в пустыню под чёрным небом, холодную, мрачную. Яркие звёзды светят в ночи… или не звёзды, а чьи-то глаза?
– Всё правильно, – повторяет другой голос, чистый и спокойный. – Ты должна была так поступить. Это не было ошибкой. Меня выбрали. Так было нужно.
– Кому нужно? – кричит она в пустоту, и тогда Синеглазый встаёт рядом с ней в пустыне… нет, уже не в пустыне – в комнате её дома в Иринее, где она спит в своей кровати, и смотрит на неё, спящую.
– Ты ни в чём передо мной не виновата. Теперь, когда я это знаю, я могу примириться с тобой. Ты дала мне жизнь – я тебе благодарен. Другой вернул её. Но я не принадлежу ни тебе, ни ему. У меня свой путь. Ты больше не будешь мучиться. Я обещаю. Прощай. И прости нас обоих.
Они удаляются – две тёмные тени, и ей уже не страшно и даже не больно, только светлая грусть остаётся в ней.
Зэльтэн вскочила в постели. Она была одна в доме, в пустой комнате. Ночь таяла, Тэор спешила за братом. Глубокая печаль отпустила её. Она тихо заплакала, и слёзы наконец принесли ей облегчение.
***
Он казался исполином: огромные ручищи с выпученными буграми накачанных мышц, невообразимо широкие плечи и торс тренированного атлета. Чтобы обхватить его шею, потребовалось бы четыре ладони. Под его шагами жалобно скрипел и прогибался пол. В просторном зале сразу стало тесно. Стул, на который он плюхнулся со всего маха, обиженно застонал.
– Привет! – прогрохотал его уверенный бас. – Я Рэг, сын Аргена. Будем знакомы!
Дэрэк внутренне съёжился под прицельным взглядом нахальных глаз. Пришелец был слишком велик, слишком навязчив и шумен, совсем неподходящ к устоявшейся тишине старого дома. Он заставлял юношу чувствовать себя маленьким и слабым, беззащитным перед напором этой грубой силищи. Дэриэн несказанно обрадовался, когда как бы невзначай Джэд коснулся его плеча.
«Дэрэк, это всего лишь подправленное магией тело. Просто гора раздутого мяса. Назойливого и невоспитанного».
Шутка сняла напряжение.
– Зачем ты явился? – резко спросила Мариэль, и принцу показалось, что, кроме неприязни, в её голосе прозвучал страх.
– Проведать тебя, – хохотнул Рэг, – и поздравить. Ты же всегда мечтала стать королевой – на пару с нашей недалёкой маменькой! Тратила время на зубрёжку своих дурацких Законов!
– А ты, по всему видать, такой ерундой не занимался, – спокойно вставил Дэйкен.
Рэг снисходительно смерил его взглядом и высокомерно улыбнулся:
– Твой очередной дружок, Мэл? Не слишком хорош для такой гордячки, как ты? Гляди, затмит тебя собой.
Мариэль вспыхнула, но лишь процедила сквозь зубы:
– Твоё счастье, что у тебя не хватает умения определить, кто перед тобой.
– Ему это недоступно, королева, – кивнул Синеглазый. – Всё, на что он способен, – пытаться ковыряться в поверхностном слое мыслей, да и то безрезультатно.
Рэг уставился на него сначала с недоверием, затем с жадным любопытством:
– Ты с каждой минутой интересуешь меня всё больше, красавчик. Уж больно хороша твоя защита, не подступиться. И аура у тебя не совсем обычная.
– Ты ещё с магией моей не сталкивался, – усмехнулся Джэд и легко начертил в воздухе неизвестный Дэрэку символ, вспыхнувший на миг голубой молнией.
Рэг отшатнулся:
– Запретная магия?! Невозможно! Никому, кроме Хранителя, она не подвластна!
– Кроме Хранителя, – повторила за ним Мариэль.
Гигант глянул на неё, на Дэрэка, на Джэда – и расхохотался:
– Славно разыграно! Один единственный знак – и думали, что я попадусь! Поверю, что столкнулся лицом к лицу с Создателем! Нет, красавчик, меня не проведёшь. Тор сказал, что мы увидимся только раз – после моей смерти. А я ещё жив, и шутить со мной не безопасно!
– Что тебе нужно? – ледяным тоном спросила Мариэль. – Ты не соизволил даже проститься с матерью, не то чтобы за столько лет навестить меня. Забирай то, за чем пожаловал, и убирайся!
– Что ж, – развёл ручищами Рэг, – ты сама предложила. Придётся тебе расстаться со своими новыми украшениями, Мэл. По-хорошему.
– Вон оно что, – протянула девушка, – мой братец нацелился на ожерелье королей! Что тебе в нём толку? Ты и близко не смеешь подойти к Саору!
– Я и не подойду, – торжествующая улыбка, похожая на гримасу, скользнула по пухлым губам великана. – Саор сам пришёл ко мне. Править можно и на расстоянии, а король Рэг звучит ничуть не хуже, чем королева Мариэль. Если у тебя есть права, то и у меня их не меньше. Ведь мы, сестричка, двойняшки, дети одного отца. Да-да, ты возразишь, что родилась первой, к моему величайшему сожалению, и оттого мы оба вынуждены прозябать в каких-то дрянных мирках. Но, кроме тех, кто сейчас находится в этой комнате, об этом никто не знает. Тот же, кто отсюда выйдет, никому ничего не скажет. Иначе он отсюда не выйдет.