Мариэль всхлипнула:
– Это всё я!
– Не кори себя, королева. Не ты одна.
– Какое это теперь имеет значение, – шепнул Дэрэк.
Вокруг них была пустыня – сухая голая земля, прорезанная рваными полосами трещин. Она постепенно успокаивалась, затихала – но, кроме их троих, на ней не осталось никого, кого бы это обрадовало. Небо прогнулось, а из четырёх солнц лишь одно, чудом уцелевшее, еле-еле блёкло освещало мёртвую поверхность Мариника.
И по этой пустыне, не торопясь, не скрываясь, явно гордясь собой, к ним подходил человек исполинского роста. Остановившись перед ними, он спросил, победно улыбаясь:
– Как тебе моя магия, Хранитель? Признайся, этого ты от меня не ожидал.
– Зачем?.. – голос Джэда дрогнул. – Мариник, Артреск, Шэньри, Земля… Ты уничтожил четыре мира – зачем?! Там жили люди, миллиарды людей, и ни один из них не причинил тебе вреда…
– Зато твой бесценный Саор уцелел, – скривился Рэг, – а я только его и хотел уничтожить. Остальные попались под горячую руку, и, кстати, они на твоей совести! Ты столь успешно прикрыл свой мир, что мне ничего не осталось, как сорвать злость на них. Да и чёрт с ними! Какое дело нам, рождённым повелевать, до всех этих людишек?
Перед глазами Дэрэка мелькнули приветливое лицо Сэрша и лучистая улыбка его жены, печаль во взгляде Диарены, мужественная красота Нуки и золотые косы Гезы, нескладная фигура Скижа и – под конец – тонкая светлая фигурка Теки, застывшая на тёмном фоне Пещер. Он рванулся в гневе, только Мариэль опередила его, и в воздухе раздался громкий звук пощёчины. В следующий миг Рэг воткнул нож в тело девушки.
– Получайте свою королеву! – рявкнул он, швырнув её к ногам Синеглазого. – И советую ещё раз обдумать моё предложение, иначе с вами будет то же самое!
Дэриэн подхватил обмякшее тело и с горечью поднял взгляд на исполина:
– Это твой выбор?
– Плевать я хотел на ваши угрозы! – взревел Рэг. – Я больше не верю в предсказание Тора! Все эти годы он держал меня в страхе, пугая своими пророчествами, своей магией, никчёмными запретами! Он предложил мне выбирать: или я держусь вдали от Саора, или погибну в тот миг, как подниму руку на его короля. Жизнь за жизнь: самое дорогое для него и самое дорогое для меня. И я верил, а зря! Видишь, я напал на Саор и прикончил его королеву, и ни Тор, ни ты мне не помешали! А если ты не выполнишь моё условие, последуешь в небытие за своим миром и его правительницей!
– Ты ошибаешься: моя королева жива, – возразил Синеглазый.
Он отбросил нож, что незаметно вынул из раны девушки, и Мариэль зачарованно смотрела на едва заметный шрам, исчезающий на глазах.
– Саору ты не страшен.
– Это мы ещё проверим! – Рэг неистово взмахнул окровавленным мечом. – Я просил всего лишь мир, где мог бы распоряжаться по своему усмотрению, но вы не снизошли даже до такой малости! Больше я не позволю морочить мне голову! Все ваши слова и поступки – ложь, рассуждения о законах и долге – ложь, и Саор ваш – ложь и иллюзия! Я разрушу ваш обман, пусть и уничтожив всё по пути!
– Ты глуп, – глянул на него с жалостью и отвращением Дэйкен. – Глуп, жаден и завистлив. Всё, чем тебе не удаётся овладеть, ты стремишься уничтожить, а потому никогда ничего не достигнешь. В конечном итоге ты получишь то, что я тебе предлагаю, – мир без единого разумного существа! Там твоё истинное место! Соглашайся на это, или – клянусь Создателем! – я отправлю тебя туда без твоего участия!
– Ты не сможешь! Я превратил в руины четыре мира, и ты не смог меня остановить! Что ж ты не убил меня раньше, коли так силён, как говоришь?
– Потому что никто – даже ты! – не заставит меня запятнать своё имя и честь. Ты – угроза всему живому, Рэг, но я не подниму на тебя руку и не хочу твоей смерти. Джэд, двадцать седьмой король Саора, не войдёт в историю как убийца брата.
– Ты – Джэд? – взгляд Рэга наполнился злобным торжеством. – Законный сыночек Аргена, любимчик Тора? Тот, от которого он просил держаться подальше? Теперь я знаю, как отомстить! Ты сейчас умрёшь, братец, а твой Саор покорится мне! Надеюсь, когда Хранитель узнает об этом, он будет доволен!
Он бросился на Дэйкена.
– Береги королеву! – успел приказать Дэрэку Синеглазый.
Дэриэн почти насильно оттащил Мариэль в сторону.
– Не пытайся вмешаться, королева, – предупредил он девушку, – ты только навредишь.
– Рэг превосходно владеет мечом, – прошептал та, бледная, как мел.
– Синеглазый тоже, – сухо ответил Дэриэн.
Он понимал, что сейчас у Джэда противник не чета Лудсу или Снаву, а в ход пущены не одни мечи, но и скрытые от него силы. Он знал также, что Дэйкен будет только защищаться, в то время как Рэг – стараться убить. И он прекрасно сознавал, что от исхода этого сражения зависит судьба не их, даже не Саора, а множества миров… Душа его разрывалась в желании броситься в бой. Но брат велел беречь королеву – и он будет оберегать её, не отходя ни на шаг и прикрывая, если понадобится, своим телом, как поступал когда-то тот, кому его синеглазый проводник велел: охраняй принца.
Джэд сражался молча, магией отражая бешеный натиск Рэга, вовсю сыплющего проклятиями и руганью. Он не сделал ни единого выпада, и, хотя вспышки голубых молний сверкали совсем близко от него, он не притронулся к мечу, что был прикреплён к его поясу. Однако Рэг сообразил, что так он ничего не добьётся, и сменил тактику, решив взять противника измором. Тут он промахнулся. Уступая ему и ростом, и сложением, Синеглазый был не в пример выносливее, и, вместо того чтобы вымотать его, Рэг скоро устал сам. Джэд воспользовался этим, пустив в ход искусство Артреска, и голой рукой выбил меч, прочертивший широкую дугу и упавший за спиной Дэрэка. Не помня себя от ярости, Рэг с рёвом навалился на Дэйкена, подмял под себя, обхватил ручищами шею, такую тонкую в сравнении с этой горой мышц. Дэриэну показалось, что ещё чуть-чуть, и…
Мариэль с силой, неожиданной для её хрупкого тела, оттолкнула принца так, что он упал. Подхватив меч, она ткнула им брата – насколько хватило силы. Тот взвыл, отпустил противника, вырвал меч из себя и направил на напавшую. Длинный клинок прошёл девушку насквозь, показавшись с обратной стороны. Она упала на руки Дэрэка, лицо её было спокойно – и счастливо.
– Вот и всё, – выдохнула она.
Джэд стряхнул с себя обмякшее тело Рэга. Исполин был мёртв, последний порыв отнял у него остаток жизни. Синеглазый оглянулся и столкнулся взглядом с братом. Дэриэн держал в объятиях королеву – и та умирала. Глянув на рану, Джэд вздрогнул. Такие раны не поддавались исцелению, ему это было известно, как никому.
– Спаси её! – взмолился Дэрэк.
– Я попытаюсь, – коротко ответил Дэйкен.
Он резким движением выдернул меч. Потоком хлынула кровь. Девушка застонала.
– Мариэль, потерпи, – мягко попросил Синеглазый, – сейчас станет легче.
Кровь перестала течь, но рана не затягивалась. Джэд почувствовал, что девушка противится ему – слабо, но решительно, и вся его магия не способна помочь ей против её воли.
– Синеглазый, – тихо-тихо прошептала Мариэль, – не удерживай меня. Не надо. Так даже лучше. Я ни о чём не жалею. И не ругай принца. Он просил меня не вмешиваться… а я испугалась…
Она запнулась, переводя дыхание, и спросила торопливо, словно боясь, что не успеет услышать ответ:
– Рэг… мёртв?
– Да, – кивнул Дэриэн. – Ты погорячилась.
Девушка печально улыбнулась:
– Прямодушный… Ты уж постарайся простить… свою дурную королеву. Я вела себя как испорченная девчонка…
– Мариэль, королева Мариэль, – Дэрэк ощутил, как в горле застревает комок, – ты меня прости. Прости, что был груб с тобой. Я не знал тебя… настоящую.
– Всё позади, всё прощено, – шепнула она. – Осталось одно. Джэд, руки мне не повинуются… Ожерелье у меня на груди – сними его. И браслеты… Это твоё. Я не могу опуститься на колено, но, считай, я это сделала. Итак, как там? Возьми и правь достойно…
– Принц, – забеспокоилась она через минуту, – я не вижу… Он надел?
– Да, – глядя на занявших положенные места символы власти, ответил Дэрэк.
Мариэль удовлетворённо выдохнула:
– Синеглазый король Саора…
Она замерла, почти перестав дышать. На её побледневшем лице застыла умиротворённая улыбка человека, уходящего с чувством исполненного долга. Дэрэк с тоской смотрел на неё, словно разглядев впервые – Мариэль, дочь Аргена и Мэйлин, двадцать восьмую королеву его мира. Глаза девушки были широко открыты, но юноша не знал, видит ли она ещё этот тусклый свет последнего солнца Мариника или же перед ней сияют своим ледяным блеском голубые звёзды вечности. Вдруг она пошевелилась и позвала:
– Синеглазый…
Он склонился к ней:
– Я здесь, Мариэль.
– Синеглазый, – произнесла она так тихо, что слова едва угадывались. – Я чувствую: ты всё ещё держишь меня. Отпусти! Я должна, я хочу уйти… Но прежде скажи: на что похож Саор? Я никогда его не видела и теперь не увижу…
– Саор прекрасен, как ты. Лучше всего на свете твой мир и твой дом. Он будет жить – благодаря тебе, Мариэль, и он будет помнить о тебе всегда… Саор ждал тебя, и он принял бы тебя со всей душой – достойную королеву прекрасного мира…
Что-то горячее обожгло щёку девушки, и, уже почти ничего не видя и не слыша, она поняла что:
– Ты плачешь?!… Не надо, Синеглазый.
И добавила, как заклинание:
– Ты и Саор – вы оба стоите того, чтобы за вас умереть…
Дэриэн взглянул на Джэда. Тот, выпрямившись, сказал глухо:
– Она ушла к звёздам. Она была бы великой королевой, когда б перестала оглядываться назад. Это не Рэг, это я её погубил! Из-за меня она не захотела жить, а я… Я не защитил её, покорно наблюдал, как гибнут Мариник, Артреск, Земля, Шэньри… Сколько всего загублено – и ради чего?! Чтобы я в мёртвой земле похоронил мёртвую королеву?!
– Ты сохранил Саор, – напомнил Дэрэк.
– Сохранил?! – в голосе Джэда зазвучал гнев. – Как сможет Саор остаться прежним, зная, какой ценой сберёг его Хранитель?! Как