«Дэйкен настоящий – с нами сейчас, – улыбнулась Ли. – А может, и всегда – с семьёй и друзьями. И это не он притворяется – мы видим за ним власть и корону. Что-то выдумываем, сочиняем, наделяем несуществующими чертами, потом сами же влюбляемся или ненавидим. Как я придумала себе несчастного печального принца Соледжа. С чего я взяла, что он нуждается в жалости?! Озорная улыбка, трогательная забота, взаимные чувства… Ревнивый только этот Дэрэк, словно тонх!»
Она взглянула на принца.
– Что, будущая выдающаяся магиня, повезло тебе с учителем? – кивнул ей Дэр.
– Свой первый урок я усвоила хорошо, – честно призналась Алия.
Следилка
– Опять?
Эльгер смотрит на меня, сердито сопящего в кресле, понимающе и с сочувствием. Естественно, проблемы у нас давно общие. Вернее, одна проблема. Наглая и синеглазая. Считающая, что раз он такой могущественный маг, то имеет право контролировать каждый мой шаг!
– Эльги, однажды я его прибью!
Королева кивает и присаживается рядом:
– Занимай очередь, Дэрэк. Мэль с утра бегает и вопит на весь Орж, что сейчас проверит, так ли оправдано отцовское хвалёное бессмертие. Джэд Стэна с рассветом поднял и в Тай уволок, а у доченьки, оказывается, на мужа собственные планы были. Ты за что?
Как же сказать-то в двух словах?!
– Он меня замучил!
– Судя по суровому тону, речь не о постели. Там ты в последнее время сам кого угодно замучаешь.
– Эльги, какая, к чёрту, постель! Дани вчера на мне следилку обнаружил!
Нормальным языком – следящее заклятие. Виртуозно поставленное и замаскированное. Не зависимое от расстояния и любого вида воздействий. На подобное способны только три человека в Саоре, и один из них сегодня услышит всё, что я по поводу подобного вмешательства думаю. Сыночек разглядел случайно лишь потому, что его учитель – да чтоб ему икнулось! – сам научил такие тонкие штучки видеть. Применить их Дани не может, не тот уровень силы.
– Дэрэк, так сам виноват! В Генти полез, ногу сломал… Я думала, Джэд тебя вообще из Оржа не отпустит! На нём лица не было, когда почувствовал! Ты что – забыл, с чьими чувствами играешь?!
– Я не играю. Я взрослый человек. Могу о себе позаботиться! Сам!
– Ну-ну, – ухмыляется наша королева, – и кости залечивать умеешь? И закрываться способен? Чтобы некоторые не падали с трона от боли во время приёма тонхов из Гнезда Роан?
В её словах немало горькой правды. И всё же!..
– Эльги, но это не повод обращаться со мной как с ребёнком… Я Правитель!
– Дурень ты, – фыркает Эльгер, – у Джэда руки тогда тряслись… Ты хоть раз задумывался, что он испытывает? Боясь, что однажды не успеет? Что ты по глупости не ногу, а шею свернёшь? И всё равно тебе свободу даёт? Следилка! Да она на тебе уже лет…
Та-ак…
– Сколько лет?
Эльгер отворачивается и сердито пыхтит. А ещё соображает, как скоро ей достанется.
– Эльги, а на тебе его следилка есть?
– Да. И на Мэль, и на Дани, и на Аль… Даже на Вери, но это отдельная история. Она же Видящая. Мысли прочла, братику всё высказала, заставила снять и затем поставить обратно. Сказала – всё равно не отвяжешься, лучше так, с моего согласия.
Мы одновременно смеёмся, и злость проходит.
– Так сколько лет?
– Да он её с твоего изгнания не стал снимать, обновляет время от времени… Дэрэк, не злись ты на него. Ты от ревности дуреешь, он от страха, что с тобой, драгоценным, беда случится. У него хоть повод реальный! А ты, когда скандал очередной закатил из-за Мадены, о чём думал?!
– О том, что она красивая девушка и талантливый маг… Защиту со спальни сняла и в постель залезла!
– И что, в первый раз, что ли, нахальные девицы в королевскую спальню вламываются? Можно подумать, у Джэда на неё шелохнулось что-то!
Я самодовольно улыбаюсь:
– Не-е… Орал как чёрт! Но, Эльги, она его голым видела!
– И толку? Будет теперь о нём по ночам мечтать, тогда как ты в это же время одним созерцанием не ограничишься! Что краснеешь? Дэрэк… мне вот хуже гораздо.
Моя очередь тревожиться:
– Серьёзное что?
Королева печально качает головой. Медные пряди колышутся мягкими волнами.
– Синеглазый вбил себе в голову, что он виноват передо мной. Это он ещё с Посвящения девочек такую дурь подхватил. И пошло: пытается ухаживанием загладить вину… Ты знаешь, как Джэд ухаживает! Как хоренг малолетний – искренне и неуклюже… Букет эстелий тут притащил, с меня размерами – ни в одну вазу не влезал. Близость предлагает, когда сам только о тебе и думает… Дэрэк, я не настолько в ней нуждаюсь, как вы. И я не хочу, чтобы Джэд переживал из-за меня, понимаешь? Считал, что он меня обделяет. Я не притворяюсь, но его трудно убедить, особенно по сравнению с тем, к чему вы двое привыкли. Для вас нормально – ночи напролёт! Где это всё столько лет сидело, скажи мне?! Кстати, предупреждаю: ещё раз устроите в коридоре светопреставление, поотрываю всё обоим! До спальни не дойти?!
Виновато склоняю голову, скрывая довольное лицо.
– Не изображай из себя скромника! Передо мной-то!
– Эльги, мы не нарочно…
– Понятно! Нарочно такое не изобразишь…
Наша королева ласково меня обнимает, гладит по глупой и растрёпанной голове:
– Оболтусы влюблённые… Дэрэк, не надо его за следилку ругать. Он же, когда ты не рядом, ме́ста себе не находит. Скажи, если б сам магией обладал, что, на него не поставил бы?
– Поставил, – честно сознаюсь я.
– Так чего злишься?
Я прижимаюсь к тоненькой девичьей фигурке:
– Эльги… а тебе не обидно? Ведь ты могла бы быть единственной… И тут – я. Мужа отобрал…
– Не отобрал, – смеётся она, – помог справиться с его невероятными потребностями!
Девушка искренне разводит руками:
– Дэрэк, ты пойми… Мы с Джэдом разные. Я спокойная, рассудительная, медлительная даже. А он – ураган бешеный, и жить привык на пределе, и чувства у него все такие… обострённые. Не иначе оттого, что с детства привык их глубоко внутрь загонять, воли не давать… Это как заклинание огромной силы, запертое в крохотном объёме, – рано или поздно вырвется, и тогда уж только ноги уноси. Вот и вырвалось… спустя семнадцать лет. И если бы не ты, мне не совладать бы с такой силищей, да и пугает она меня. Мне, Дэрэк, при словах «любовь до Грани» не сладко, а страшно. Нет во мне такого мужества, чтобы не раздумывая ради кого-то к звёздам уйти.
Её глаза затуманиваются:
– Обижалась бы, ревновала – рассталась бы давно… В сердце момент застрял, когда я мужа ночью приласкала, а он, не просыпаясь, выдохнул, счастливо так: «Дэ-эрэк…»
Ахаю:
– Эльги, когда?!
– Да через неделю после Обряда. А я, заметь, его не в щёчку поцеловала – по самым сокровенным местам провела. Он уже тогда хотел тебя! Глупый, упрямый такой… Закрывался как мог. Сначала боялся назвать любовь любовью, потом признаться… Дэрэк, вот ответь, зачем ты его год мучал?! Ведь любил же! Помнишь, когда ты так устал, что рухнул на постель к Джэду и сказал, что никуда не пойдёшь, тебе и здесь хорошо? Я ведь видела – ты не шутил! Ты не хотел уходить. Особенно после того, как Синеглазый прилёг рядом и шепнул: «Оставайся…» А потом явилась Дейзи и увела тебя за руку. Как я на тебя разозлилась!
Мне приходится отвернуться, пряча запоздалый стыд:
– Дурак был… Я только после Скера обо всём догадался. Каким я был бесчувственным болваном. Что то робкое приглашение переночевать сделало бы меня счастливым на год раньше… Если бы мы провели ту ночь вместе в одной постели… А он переживал?!
– Если бы умел плакать, плакал бы. Я его утешала… как могла.
– Он умеет плакать, Эльги.
– Видишь, тебе одному это известно. Но я не ревную. Я не смогла бы выдержать такую неистовую, нереальную страсть! Вы как будто созданы друг для друга… Маг немыслимой силы – и человек без магии, властвующий над ним. Хотя… Если верить Мэль, магия у вас тоже связана.
– Эльги, я не знаю, что такое Связь. Дар Нергере? Это же сказка. Только… вот сейчас я сознаю, что Джэд далеко. Что он спокоен, у него всё хорошо, собирается домой. И это я ощущаю, не пытаясь с ним говорить.
– А если попытаешься?
– Если это близкие миры – он услышит. Откликнется. Иногда я буквально ощущаю его улыбку, тепло, ласковое прикосновение…
– На каком расстоянии вы перестаёте чувствовать друг друга? Сейчас?
– Уже за Аскафом связь расплывается, не исчезает, но теряет чёткость. Не поговоришь… Потому я так волнуюсь, когда Синеглазый уходит один и надолго.
– За тебя он боится всегда, где бы ты ни находился.
Мы сидим на открытой галерее. Сэрбэл лениво сползает за зубцы Сиайя, Солх темнеет на его фоне. То, что происходит нечто странное, первой замечает Эльгер. Всё-таки она маг. Не чета мужу или дочери, но неплохой. Нас окружает Барьер. Полный. Я понимаю это потому, что чувствую, как рвётся связь. Редкие и непереносимые моменты одиночества – то, что обычно постоянно испытывают остальные люди. Все, кроме нас двоих с Джэдом.
Эльги кладёт мне руку на плечо, призывая к осторожности:
– Дэрэк, Хранителя ради, не делай глупостей… Пусть сначала покажется!
Точно. Надо же знать, кто настолько безрассуден. Если это не очередные шуточки Мэль, конечно.
– Наша доченька драгоценная где?
– К Стэну в Тай ушла. Мальчик там, похоже, завяз. Дэйкен умеет загрузить подданных! Сын Аржэна в делах Развилок по уши.
Барьер становится полупрозрачным с той стороны, где появляются контуры высокой девичьей фигуры. К огромному моему сожалению, хорошо знакомой. Спутать невозможно – тающая дымка позволяет разглядеть эту великолепную красотку в ореоле белоснежных волос, которые она подправила магией, с расчётом сделать похожими на мои. Как и цвет глаз, и светлую кожу. Поступок Саору не свойственный. Мы, в отличие от прочих миров, не пытаемся улучшать свою внешность. Менять облик, данный от природы, – поведение, говорящее о неуважении к родителям, не достойное порядочных детей. Осуждаемое, почти презираемое. Зачем? Красота свойственна Саору. За семнадцать с половиной лет я не увидел ни одного непривлекательного создания.