В чужие проблемы я стараюсь не лезть – в своих бы разобраться. Да и плохой из меня утешитель! Как утверждает Мэль, всю чуткость я отдал исключительно одному человеку, остальным ничего не досталось. Право же влиять на Наблюдателей имеет только король. Джэд, кстати, неплохой психолог. Однажды я спросил его в лоб: «Почему ты с первой секунды нашего знакомства изводил меня насмешками? Не настолько уж ты чёрствый и злобный – неужели нельзя было вести себя по-другому с братом, только что потерявшим мать?» И услышал: «Дэрэк, за ненавистью ко мне твоё горе притупилось через пять минут, ещё через десять ты перестал обращать внимание, что я притащил тебя в неизвестный мир, а спустя полчаса ты готов был дать мне в морду, но доказать, что ты не трус и не слабак. Добился бы я этого иным способом?»
Я улыбаюсь. Синеглазый, он такой! Трепетный, ранимый, восприимчивый юноша он только в моих объятиях. Сейчас с Ирен беседует мудрый король Саора… Прихлёбываю кофе и любуюсь видом из окна. Вечнозелёный газон подстрижен, словно по линейке, – как и много лет назад. Интересно, здесь вообще что-нибудь изменилось?!
«Джэд, можно я поброжу вокруг немножко? Очень хочу освежить воспоминания!»
«О своих победах?»
«Дурень! Я же тут не только девиц охмурял, но и учился, и даже жил три года! Пожалуйста!»
«Хорошо. Но не уходи далеко и надолго! Я вообще-то тебя для моральной поддержки брал!»
«Ты прекрасно справляешься без меня. К тому же я приду, как только позовёшь».
Выскальзываю за дверь, иду по коридору к центральной части. В здании, несмотря на ранний час, полно народу, то и дело ловлю на себе заинтересованные взгляды. Но тут всегда суета, особенно в это время года. Внешне я похож на студента, Цепь спрятана под курткой. И моё повышенное внимание ко всему вокруг можно списать на эмоции только что принятого в святая святых наук.
Восемнадцать лет! В подобных заведениях течение времени не так заметно, максимум, что поменялось, – таблички на дверях с фамилиями. Когда-то фамилия была и у меня…
– Осторожнее!
Засмотревшись, я налетаю на женщину. Вот что значит, жить в мире, где мало народу и велико уважение к Правителям. Привык, что передо мной все расступаются, а такие толпы случаются лишь на балах, и не чаще, чем раз в пару месяцев.
– Прошу прощения…
Как же принято обращаться к незнакомкам?! «Мисс» – она вышла из девической поры, «миссис» – ещё обижу, решит, что намекаю на возраст…
– Дэриэн?! Дэриэн Дойл?!
Вздрогнув, я всматриваюсь в ту, что назвала меня основательно забытым именем. Первый год в Саоре я ещё мысленно называл себя Дэриэном, потом «Дэр, сын Дэфка» окончательно вытеснило земное, а дальше трогательное Дэрэк заменило и его. Женщина передо мной ещё молодая, стройная и статная, с внушительным бюстом, властным взором, одета строго и по-деловому… я её знаю?!
– Ох, простите… Вы так похожи на моего старого знакомого, когда-то учившегося здесь! Прямо копия! Конечно, этого не может быть, он трагически погиб, утонул…
Порывистый жест рук – словно она хочет взлететь… И только тут ко мне приходит узнавание!
– Люси?!
В зелёных, не изумрудных, как у меня, а травянисто-крапчатых, пёстрых глазах вспышка радости и недоумения:
– Дэрэк! Это правда ты?! Нам сообщили, что твой труп нашли в озере… Всё девчонки на курсе рыдали! Где ты был все эти годы? Почему бросил учёбу?!
Подбираю слова. Люси Кейн всегда была умной девушкой, и сейчас, глядя на волевое, суровое лицо, на строгую складку у губ, я решаюсь почти на правду:
– Я попал в очень неприятную, опасную историю. Потерял маму и вынужден был бежать в иную страну, далеко отсюда. Там я и живу до сих пор.
– Невероятно! – Люси пристально осматривает меня.
Догадываюсь, что она видит… Следствие ли это крови или магии моего мужа, тридцать восемь мне не дашь. Двадцать с натяжкой.
– Ты нисколько не постарел! – изумляется моя бывшая подруга. – Наоборот, словно помолодел!
Виновато развожу руками. Не говорить же ей, что я бессмертен…
Второй раз за утро кисти моих рук внимательнейшим образом исследуют, особо задерживаясь на безымянном пальце:
– Разумеется, ты не женат!
– Не угадала, – невольно расплываюсь в улыбке. – Женат, и очень счастливо.
Правильнее сказать, что я замужем, но, боюсь, она не так поймёт… Нет, всё, решено. Вернусь в Саор, попрошу Мэль связаться с Илиной. Пусть поможет выбрать ко́льца… сделаю Джэду подарок на день рождения! Не одной же Мэль щеголять свидетельством своего Обряда!
Люси недоверчиво склоняет голову:
– Неужели и дети есть?!
– Трое. Старший сын и две дочки.
Женщина шумно выдыхает:
– Никогда бы не подумала… Дэриэн Дойл, признанный бабник, красавчик без сердца!.. Тебя подменили, Дэрэк?! И сколько лет твоему браку? Судя по количеству детей, не год и не два!
– Восемнадцать лет.
Я не вру. Именно столько я принадлежу Джэду, а то, что венки мы надели не сразу, ничего не значит.
– А ты? – спрашиваю я, надеясь избежать скользкой темы. – Как живёшь, Люси?
– Хорошо. Вот уже несколько лет возглавляю кафедру иностранной литературы, читаю лекции… После того как ты меня бро… когда мы расстались, я с головой ушла в книги, продолжила обучение в докторантуре, добилась признания… Дэрэк! Скажи, что ты пошутил!
– Когда именно? – я стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, как у Джэда.
– Ты не можешь быть женат столько времени! Ни с одной девушкой ты не был дольше месяца!
– С тобой – почти два, – глупо возражаю я.
– Пятьдесят семь дней. На пятьдесят восьмой ты позвал меня поговорить и предложил расстаться… Потом мне донесли, что ты уже ухлёстывал за белобрысой задавакой Сарой Дэй…
Молчу и неловко переступаю с ноги на ногу. Честно говоря, я даже не помню имени той, с кем был после Люси.
– Я был настоящим мерзавцем. Считал, что количество заменяет качество…
Она согласно кивает:
– Мерзавцем. Но до дури привлекательным, с подвешенным языком, умеющим объясняться в любви строчками стихов… Ты, конечно же, известный поэт, Дэрэк?
Отрицательно качаю головой:
– Нет. Я не настолько талантлив.
– Зря ты так говоришь. Большинство твоих стихов я помню наизусть. «Как звёзды глаза твои светят в ночи»…
– «Луна обещаньем полна»… Люси, тогда я не верил в то, что писал. Для меня это был просто набор красивых фраз.
Ироничная усмешка:
– А сейчас?
– Сейчас я нашёл глаза, что светят ярче любых звёзд.
Звонкий смех отражается от сводов потолка:
– В одном ты нисколько не изменился – по-прежнему умеешь красиво говорить! И внешне похорошел до невозможности! Жаль, что ты не поэт… Кем же ты стал, Дойл, покоритель всех девушек без исключения?!
– Мужем.
Недоверчивый взгляд:
– И?
– Всё. Просто мужем.
Говорить, что я – принц иного мира, глупо. Да и сколько мне осталось править? Очень скоро я отдам Цепь сыну. Люси нащупывает стенку за собой, прислоняется спиной:
– Дэриэн, сейчас я готова поверить, что разговариваю с ожившим мертвецом. С призраком, с выходцем с того света… Что случилось с тем обаятельным и легкомысленным разбивателем сердец? Который переспал со мной, убедив, что я – мечта всей его жизни, и бросил, не особо задумываясь, меньше чем через два месяца?
– Я полюбил.
Два коротких слова. Таких простых и всеобъемлющих.
– Люси, считай, судьба отплатила мне за всё. Я влюбился так, что кроме этой любви ничего в моей жизни нет и быть не может. Из всех предоставленных вариантов я выбрал счастье заботиться о любимом человеке.
– Готова многое отдать, чтобы взглянуть на неё хоть одним глазком! – непонятно, чего в голосе больше, – любопытства или недоверия. – Чтобы убедиться, что на свете возможны чудеса!.. Извините?
Последний вопрос, обращённый к кому-то за моей спиной, заставляет меня обернуться. Джэд подходит неслышно, кладёт руки на плечи, на губах – озорная улыбка:
– Дэрэк, я устал ждать! Бросил и убежал!.. Доброе утро, – уже вежливо моей собеседнице. – Познакомишь нас?
– Люси Кейн, – машинально проговариваю я и осекаюсь. Что дальше? Привычное «Джэд, сын Аргена, король Саора» явно не годится для женщины с Земли!
«Ты стыдишься сказать ей, кто я тебе?»
Создатель! Как он мог такое подумать! Мне становится плевать на Люси, на обстановку, на всё – я со стоном прижимаю его к себе, обольстительно прекрасного в земной одежде, такого чувственного, страстного – и обиженного:
– Люси, это Джэд. Мой муж.
Да, вот так! После сотен женщин я выбрал мужчину… Насколько я в курсе, на Земле это перестало считаться чем-то совсем из ряда вон выходящим.
– Вот теперь я точно сомневаюсь в реальности происходящего, – подмечает Люси. – Я могу допустить, что редкостный стервец и соблазнитель стал примерным семьянином и верным мужем… Но Дэриэн Дойл, осуждающий и презирающий гомосексуальные отношения, женатый на парне, – это слишком.
Джэд возмущённо вспыхивает. Я нежно сжимаю его руку:
– Люси, судьба каждого из нас испытывает по-разному. И наказывает, и вознаграждает тоже. Дэриэна Дойла больше нет: этот глупый мальчик умер восемнадцать лет назад. Мне же выпало незаслуженное счастье встретить того, с кем я воскрес совершенно иным человеком.
Моя бывшая сокурсница нерешительно оглядывает идеальную фигуру Джэда, отлитые из бронзы изящные длинные пальцы, хозяйски обнимающие меня, правильные точёные черты лица, невероятные ресницы…
– Потрясающе… Дэриэн Дойл любил повторять, что женится только на самом прекрасном создании в мире! Упадёт к его ногам… Видимо, у судьбы извращённое чувство юмора, раз этим совершенством оказался юноша! Воистину – не произносите вслух обещаний, иначе их выполнят за вас…
Вдалеке звенит сигнал к началу занятий. Мимо нас проносится вихрь, именуемый студентами, и женщина невольно подаётся вслед за ними:
– Мне пора бежать, иначе я опоздаю. Подозреваю, что мы больше не увидимся, Дойл, так же, как и то, что об этой встрече лучше молчать.