И сила – неровная, но мощная, создающая защитный купол над ребёнком и его отцом. Сын Эршера, сидя на кровати, влюблённо пожирает глазами девушку, сейчас для него она – центр вселенной… Нечто подобное пытался применить Диран, но его плетение я скинул с лёгкостью. Дейгу собственных возможностей хватило лишь на то, чтобы даже под воздействием не забыть о сыне.
Отец прав – подобное заклинание снять безболезненно очень сложно. Сколько живёт с ним Дейг? Полгода, которые он добивался расторжения Обряда, точно. Может, больше – сразу подобное плетение не применить и выдающемуся магу. Истра явно подсоединяла поток за потоком, пока не добилась желаемого.
– Король… – в голосе девушки отчаяние. Только сказать в своё оправдание ей нечего – и она это понимает.
– Надеюсь, ты не собираешься сопротивляться? – в ответ на мой вопрос обречённый кивок:
– У меня не осталось сил. Даже снять собственное плетение я сейчас не способна.
Да простят меня мои же Советники, первое, что я делаю, – подпитываю преступницу магией… Она же в обморок сейчас хлопнется!
– Как ты скрыла заклинание такого уровня? – тихо спрашивает у Истры Мэль. – Это же на грани с запретными плетениями! Ты же полностью выложилась, его используя! И сколько ты планировала его поддерживать?
Мой принц тем временем склоняется над ребёнком. С мальчиком всё в порядке.
– А я-то, дурак, на Эсиль разозлился, – Дэрэк гневно сжимает кулаки. – Решил, она как Дейзи… Джэд, что положено за применение подобного воздействия?
– По Закону Дэкэрда, за насилие над свободной волей лишают права пользоваться магией, на определённый срок или навсегда.
– Что происходит? – Дейг вдруг перестаёт напоминать послушную куклу. – Сын Аргена, я не нарушил Законов, уходя из Саора с любимой и ребёнком! Правители не могут…
– Дурень, – во мне нет ярости Дэрэка, только досада на себя, проглядевшего в Саоре не столько преступление против Законов, сколько против человеческих чувств, – сыну твоему нет трёх лет. Без согласия матери ты не имел права забирать его единолично! Хотя… что с тобой говорить!
Заклинание дочери Шега я сдёргиваю резко, как покрывало с кровати. Лишняя возня – дополнительная боль. Защиту от излучения сразу же накидываю свою. Мэриэль, видящая потоки, восхищённо замирает, что-то шепчет на ухо Дэрэку. Я готов ко всему. Очнувшийся от иллюзии человек способен не разобравшись впасть в буйство, истерику, напасть с кулаками, причинить вред любому, включая собственного ребёнка.
Этого не происходит. Дейг тупо и долго глядит на сына, продолжающего сладко спать, – не магия, просто мальчик утомился за множество прыжков. Переводит взгляд на нас, напряжённо замерших рядом, – у дочки в руке почти законченный щит, умница! И в конце останавливает взгляд на той, что секунду назад целиком владела всеми его мыслями и желаниями…
– Истра…
Тяжёлый испуганный вздох. И всё? Честно говоря, я ожидал другой реакции. Волнения, ярости, гнева, обвинений… Даже за руками присматривал – кто его знает, на что способен человек, вдруг осознавший, что его чувства были вызваны наложенным заклятием. Вместо этого – жалкий стон:
– Эсиль меня убьёт…
Сын Эршера должен помнить всё, что с ним происходило. Магия Подчинения не вызывает провалов в памяти. И почти не обнаружима. Ты ничего не чувствуешь, просто юная, привлекательная девочка вдруг начинает значить для тебя несоизмеримо больше, чем женщина, с которой ты прожил сорок лет.
Только есть одно «но». Какой бы силы не было заклинание, оно не удержится надолго, если нет предпосылок. А это значит, что однажды Дейг сам позволил влюблённой в него девушке думать, что ей всё дозволено.
Сейчас он даже не смотрит на ту, которая ради него решилась на такой отчаянный шаг. А из всех эмоций им владеет один страх перед женой.
– Мой король, ты заступишься за меня перед дочерью Ревза?!
Что мне ему ответить? Что не желаю вставать ни на чью из сторон? На Совете я подтвержу применение магического воздействия и, если меня не спросят, не стану вдаваться в подробности. Это большее, что я могу для него сделать, и не уверен, что он заслуживает и этого. Красть сына у матери ему никто не внушал!
Мэль чувствует моё состояние, перехватывает инициативу, говорит с Дейгом, рассказывает про жену, умоляющую найти сына, кивает на кровать, о чём-то спрашивает, показывая на так и не проснувшегося Тена. Я разбираю слова «такой маленький», «прыжок», «высокий уровень»…
Истра стоит неподвижно. Возможно, я неправильный король. Передо мной – преступница, нарушившая Закон. Моя обязанность – осудить её со всей строгостью. Что я и сделаю – сразу по возвращении в Саор. До бала есть время собраться Совету… Но почему мне так мучительно жаль девушку?! Спрашивать её «почему?», «зачем?» – бессмысленно. Только, в отличие от Дейга и Эсиль, у неё нет даже хрупкого шанса на счастливое завершение всего случившегося.
– Каким образом ты узнала такие редкие плетения? – задаю я вопрос, лишь бы не молчать.
– Мама в юности тесно общалась с Лекстом. Принц показал ей пару, она сама не пользовалась, но меня научила – ради интереса. Король… Можно наказать меня здесь? Не говорить родителям?!
– Нет. Это дело Совета. Нельзя утаить содеянное от Саора. Иначе все влюблённые девицы начнут разбивать семьи, используя заклятия.
– А без применения магии се́мьи разбивать можно? – усмехается девушка, но тут же поправляется: – Прости… Во мне говорит отчаяние… Король, я сказала маме и отцу, что мы с любимым сбега́ем от гнева дочери Ревза. Про Тена они не знали, но Дейг не захотел бросать сына. Он очень дорожил ребёнком… Джэд, я не вернусь в Саор!
Вопль тих и пронзителен, и так же болезненно-резок взгляд карих глаз.
– Осуди меня, изгони – я согласна! Заключи в любой мир, лиши магии! Мне всё равно больше не будет покоя! Я не посмею вернуться к родителям, однажды встретиться с Делгом, или, что во сто крат горше, – с Эсиль… Видеть её злорадное торжество, слышать победные высказывания… Джэд, Дейг не любил меня так, как мне хотелось, но и жену он не обожал до беспамятства! Ты же маг, ты знаешь – заклинание Подчинения не поставишь совсем уж против воли! Человек будет сопротивляться, рано или поздно чары слетят!
– Я понимаю это, Истра. Однако это не оправдывает применения заклинаний. Это как подтолкнуть камень на краю обрыва – он может пролежать долгие годы, но сорваться при малейшем толчке. Ты не должна была применять магию! Тем более впутывать ребёнка. Тогда, со временем, вы с Делгом разобрались бы со своими чувствами, а мне не пришлось бы наказывать тебя за любовь…
– Любовь сама по себе наказание! Страшное и мучительное!
Что я могу возразить ей? Собственное несогласие с этим утверждением – лишь на том основании, что мне повезло? Самый близкий мне человек при словах девушки ловит мой взгляд и смотрит: на меня – нежно, на неё – с жалостью.
«Дэрэк! Ты нас слышал?»
«Тот редкий случай, когда не испытываешь симпатии ни к кому. Слабовольный мужик, злобная жена, целеустремлённая девица, ничего не щадящая на своём пути… И прекращай её жалеть только за то, что ты усмотрел в этой истории нечто похожее на наши отношения! Ты никогда не воздействовал бы на меня магией!»
Отношения, магия… В первую очередь я король. Со своим сочувствием разберусь потом. А с преступницей – сейчас и сразу!
– Истра, я создам мир, где ты сможешь остаться в ожидании решения Совета. И, в зависимости от того, каким будет это решение, – и дальше. С родителями ты уже простилась… Желаешь поговорить с сыном Эршера?
Девушка с затаённой надеждой смотрит на Дейга, тот оборачивается, чувствуя её взгляд… и малодушно опускает голову.
Дочь Шега вскидывает подбородок:
– За свои ошибки я несу ответственность сама!
Да, Дэрэк прав – они все виноваты. Я ещё не уточнял подробности семейной жизни у Эсиль… Но Истра хотя бы честна в своих намерениях! И заслуживает ограждения от мести жены – в том, что дочь Ривза не простит любовницу, сомнений нет. Потому я отправляю девушку в небольшой искусственный мирок, аналогичный Саору… Затратная вещь, но, надеюсь, вечером удастся отдохнуть. И забираю всех домой – только не к нам в башню, а в Малый Зал. Доченьку с ребёнком на руках – ничего, кстати, смотрится. Понурого Дейга, так и не поднимающего взгляда. Мою зеленоглазую отраду, властно держащего меня за руку.
Через минуту после нашего возвращения в Зале появляются и Тор с Эсиль. Женщина со слезами принимает у Мэль ребёнка, выбравшего именно этот трогательный момент, чтобы проснуться. Сын Эршера стоит, уставившись в пол, даже не пытаясь оправдываться.
– А вина Дейга не меньше, – замечает мне подошедшая дочка. – Когда человек сопротивляется, подавить волю можно часа на два-три. Не удивлюсь, если узнаю, что шашни с дочерью Шега он и без магии крутил! Разве что с женой бы не расстался и сына не выкрал.
– И что? – насмешливо спрашиваю я. – Не искала бы беглецов?
– Папа! – обиженно задранный нос. – В собственных отношениях пусть хоть до Грани разбираются! Задача Правителей – наказать за нарушение Законов и вернуть сына матери. Тен между прочим сильный потенциальный маг… А папашку его надо судить наравне с Истрой! Я бы так и сделала!
– И я так сделаю, – обещаю я доченьке. – Поприсутствуешь? Как свидетель?
– Ты собираешься созвать Совет сегодня?!
– Сейчас. Как раз до бала успеем.
За моей спиной вздыхает Дэрэк. Уже не так безнадёжно уныло, как лет семнадцать назад. Привык или смирился?
«С тобой привыкнешь… Но не могу же я бесконечно с тобой ругаться! Вся жизнь уйдёт на перебранки! Связывайся с Советом, раньше начнём – раньше закончим».
Эсиль прижимает сына к груди, стараясь даже не смотреть на мужа. А ведь Мэль уже сказала ей про заклятие! М-да… Счастливой семейной жизни этой паре не видать!
«Дэрэк… чисто теоретически. Если бы кто-то подчинил магией меня, заставил поступить против воли, поверить, что люблю другого… Ты – простил бы?»
«А ты?»