«Я первый спросил!»
«Джэд, – голос суровеет, – даже опустив то, что подобное невозможно… Не потому, что ты великий маг! Я не сомневаюсь в силе твоей любви, неподвластной ни одному заклятию. Но на миг предположив, что такое случилось, – я не колебался бы ни секунды. Ведь это всё равно что ругать пострадавшего человека за несчастье, что с ним произошло! Наоборот, я помог бы быстрее забыть и пережить… Твоя очередь отвечать!»
«С учётом того, что защита на тебе не пропустит ни малейшего постороннего воздействия, вероятность подчинения тебя равна нулю. Но узнав, что некто оказался более могущественным, для начала я испепелю его на месте – ради безопасности Саора!»
«А серьёзно?»
«Дэрэк, прощать можно за то, что требует прощения. Наложенные без спроса и ведома заклинания делают человека не виноватым, а пострадавшим. У меня духу не хватило бы предъявлять тебе какие-либо претензии!»
Мы обмениваемся взаимными понимающими взглядами.
Но Совет собирать придётся…
– Синеглазый, у тебя просто талант привлекать различные неприятности!
Покорно киваю:
– Да, мам.
– Гэсса, а Джэд-то при чём?! – возмущается Дэрэк. – Он, что ли, дочь Шега заклинаниям учил?! Или сыну Эршера потакал?!
Я благодарно тыкаюсь в родное плечо. Ласковые пальцы гладят мою щёку.
– Странный случай, – принцесса Тери задумчиво теребит в пальцах кристалл с записью суда над Истрой и Делгом. – Обычно мне пострадавших жаль, а иногда и преступников. Сегодня же… Вроде любовь всему виной, только того сочувствия, что возникает при виде влюблённых у меня не появилось. Жена – злобная бестия, от такой не на Ислези – за Грань сбежишь! Муженёк – смазливый, безвольный тип. Одно то, как он голосил: «Ничего не помню, под воздействием был», – сострадание к нему убивает напрочь. Лишь девица уважение вызывает – и не отпиралась, и держалась стойко, и прощение за похищение у матери ребёнка искренне попросила.
– И в изгнание добровольно ушла, – недовольно добавляю я. – Даже поблагодарила – спасибо за созданный мир, мне как раз пару лет надо посидеть в тишине, подумать. Лучше б пощёчину дала! Не такой сволочью бы себя ощущал!
– Перестань, – веско вставляет Дэрэк. – Она права. Ей два года отсидеть в изолированном мире легче, чем к родителям вернуться или от Эсиль и прочих, ей подобных, издевательства терпеть.
– Или на Дейга смотреть… Тонх ощипанный, а не мужик! Тьфу! – сплёвываю я в сердцах. – Истра наказание отбудет – ученицей возьму. Я на Совете ауру внимательно просмотрел: девочка очень сильная, дурь как раз выветрится, позанимаюсь – к делу пристрою.
– У тебя все ученики последнее время – бывшие преступники, – хмыкает Гэсса. – Кэвин один чего стоит! Другой на порог бы не пустил, а ты возишься! Как мальчишка последний драться за него полез – ты, король!
Взрываюсь:
– Не драться, а по морде дал! Человеку, который гордое звание отца своим поведением опозорил! Я тоже, между прочим, отец, а не только король! Как отец и врезал!
– И правильно, – поддерживает Дэрэк. – Присутствовал бы – добавил… Кстати, Гэсса, мы за сына Лаони дочку отдаём, так что ты поостерегись Кэвина обзывать.
Принцесса ахает, а я благодарно целую мужа. Прилично, в щёку. А что непристойно ласкаю тело под рубашкой – так не видно же…
– Вы вообще когда-нибудь тискаться перестаёте? – ехидно откуда-то сбоку раздаётся знакомый голос. Илина!
– Нет! – с вызовом отвечает мой принц. – Иль, пора привыкнуть!
– Эти двое даже на Совете рук не размыкают, – жалуется дочери Сона Гэсса. – Представь себе, сидят, с серьёзными лицами обсуждают важные вещи, а у самих втихаря пальцы переплетены!
– Мама! – моя очередь протестовать. – Тысячу раз объяснял, что это непроизвольно получается!
– А вы подальше отсаживаться не пробовали? – вставляет Илина.
– Мы и так слишком далеко, – в голосе Дэрэка прорезается металл. – Иль, ты имеешь что-то против прикосновений? Или претендуешь на место рядом?!
– Боже упаси! – Наблюдатель Земли употребляет выражение, понятное лишь нам троим, Гэсса непонимающе хмурится. – На место возле короля Саора замахнуться способен разве что самоубийца! Дэр, сын Дэфка, принц Соледжа… Однажды я уже заподозрила, что из вас двоих ты наиболее грозен и беспощаден! Теперь я убеждаюсь, что не ошиблась! Дэрэк, ведь такой славный мальчик был, пока с этим чучелом в короне не связался! Милый, застенчивый, краснел по любому поводу!
«Ну-ну. Краснел он! Как меня постельным премудростям учил, так ни капли стыда не упомню! И тискать, кстати, первый начал… правда, я не сопротивлялся».
«Ты вперёд меня облапал! В ту же секунду, как увидел!»
«Я тебе жизнь спасал!»
«Так поставил бы Барьер, и всех делов! Ты же меня к себе прижал, чтобы я твои стальные мышцы почувствовал… соблазнитель!»
«Это я соблазнитель?! Я хоть одет был прилично! А ты в чём разгуливал?! Плечи голые, грудь голая!..»
Илина смотрит на нас прищурившись, затем поворачивается к Гэссе:
– Они над нами издеваются?! Мы их стыдить пытаемся, а вместо виноватых мин – две довольные рожи! Не знаю, о чём говорили, но глаза блестят так, что мы с тобой, принцесса, явно лишние!
На лице без единой морщинки – ухмылка:
– Эй, чучело синеглазое! Отвлеки свой взор от пожирания тела своего благоверного и удели пару минут старухе! А ты, тонх в человеческом обличии, или погуляй сходи, или мысли в более целомудренное русло направь! У меня к твоему муженьку разговор есть… ох, кто бы мне сказал, когда я подростка сурового и строгого привечала, что спустя годы эта статуя ледяная от мальчишеской улыбки растает! Джэд, за девчонками же не ухлёстывал никогда, а с парня глаз не сводишь, руки тянешь… Да прекратите вы или нет!
– Нет! – наш дружный рык.
Дэрэк встаёт, подходит ко мне и показательно присаживается на подлокотник. Я слегка откидываюсь от спинки, чтобы ему удобнее было меня обнять. Стук сердца рядом… Всё, можете стыдить нас дальше!
– Паршивцы, – стонет Илина, – причём оба!
– Иль, – с тревогой обращаю внимание на Сэрбэл за окном, вспоминая про Ниру, – хочешь чего-то сказать – говори. Нас скоро другая язва мучить будет. Мэль намекнула, ты на дочь Киара жаловаться будешь?
– Не жаловаться, – грустнеет Наблюдатель, – советоваться. Синеглазый, я последнее время привыкла, что люди мне лгут. На Земле все врут, разница только в побуждениях. Одна смертельно больная в моём госпитале каждый день скрывает правду о своём здоровье от мужа и сына – хорошо, мол, себя чувствую, скоро выпишут… А почему Заир меня обманывает – одному Богу известно! Эта задира бессовестная ничего не боится – ни порицания, ни гнева родительского. Киар с Марэей уж как её не совестили, доченька лишь фыркает да нос задирает. Модель она, видишь ли, звезда показов! Недели не проходит, чтобы новый скандал не разгорелся! Ладно, это блажь девчачья, девчонке шестнадцатый год пошёл, лет через десять перебесится, остепенится… Меня волнует, что звезда эта в лицо мне лжёт, отношения со всем Саором порвала, отчёты принесёт, как полагается, в месяц раз – и привет!
Илина на секунды становится сама собой – ответственным, внимательным Наблюдателем, увлечённой своей нелёгкой работой. Тёмно-серые глаза мрачнеют ещё больше, губы сжимаются в узкую щель:
– Джэд, я уже чего только не подозревала: и алкоголь, и наркотики – мало ли, подцепила в своём разнузданном окружении зависимость. И дела сердечные – вдруг связалась с неподходящим типом. Вроде всё чисто, но у неё Защита стоит такая, что мне не пробить. Только я на свою профпригодность поспорить готова, что что-то происходит! Спрашиваю в лоб – Заир, у тебя всё в порядке? С родителями не связываешься, с подругами встречаться перестала, на личные вопросы не отвечаешь… Рассмеётся – и исчезает.
– А в отчётах что?
– Прекрасные отчёты! – кривится Наблюдатель. – Интересные факты, подтверждённые данные, свежие новости… Красотка наша востребованная фотомодель, много путешествует, экзотические страны, райские уголки, тропические острова… Синеглазый, ты Хранитель! Сходи, не поленись! Сердцем чую дурное…
Дочь Сона подавленно вздыхает. Видящая, чувствующая неладное – достаточный повод серьёзно отнестись к её словам. И не просто принять их к сведению – проверить немедленно. Сколько раз я убеждался, что иногда минуты промедления стоят кому-то жизни?!
Узнал – действуй.
«Дэрэк… – мне нелегко говорить ему, что должен сорваться, но и спокойно праздновать я тоже уже не смогу. – Если я задержусь – успокой Ниру».
«Чёрта с два! Я с тобой».
Мы одновременно обращаемся к принцессе Тери:
– Мам!
– Гэсса!
– Там дочь Лонга должна прийти – вдруг мы опоздаем, попроси её подождать!
Видя выражение лица названной матери, я мстительно добавляю:
– Свои претензии можешь Иль изложить!
В следующую секунду мы на Земле.
– И ты возмущался тем, как я был одет? Находясь у себя в саду, без посторонних?! Ты глянь, что творится! Мы в общественном месте или в борделе?!
Сказать мне нечего. Здание из стекла и металла, звонко названное «Галереей моды», на предмет соответствия с публичным домом я оценить не способен – не имел счастья насладиться прелестями упомянутого заведения. То, что там принято ходить полуголыми, выставляя напоказ всё, чем наградила природа, да ещё и подчёркивать это всячески, знаю лишь в теории. А Дэрэк что, видел вживую?! Огрызаюсь:
– Спустя столько лет ты помнишь, что такое бордель?! С чего бы это?! Посещал часто?
Дэрэк насмешливо щурится:
– Синеглазый, если б меня не так радовали вспышки твоей запоздалой ревности, ты сейчас схлопотал бы по шее!
Демонстративно откидываю волосы, подставляя шею. Сзади раздаётся волна оживлённого шёпота… Оглядываюсь – и остолбеваю: на нас уставилась толпа человек тридцать, у кого-то наряд настолько откровенен, что тесёмочки Мэль кажутся верхом сдержанности. Мы с Дэрэком среди землян выглядим как два штормовестника, случайно залетевшие в садовую клумбу – тёмные и мрачные среди пышных и ярких цветов. Девушка за мной в белых коротких брючках выше колен мило мне улыбается… Создатель! Это парень?! Аура не позволяет ошибиться…