Герг приходит в себя, слабо шевелится, ищет меня взглядом.
– Желаешь продолжить? – лёд в моём голосе скрывает усталость.
– Нет, – шёпот еле слышен. – Я признаю́ себя побеждённым.
– Громче!
Так же, как ты посмел оскорбить меня – на весь зал!
– Приношу свои извинения…
– Принимаю. Между нами больше нет взаимных претензий. Тор тому свидетель!
Обвести взглядом притихшую толпу: вдруг есть ещё желающие обвинить меня в недостатке мужественности?! Гордо выпрямиться – и встретиться взглядом с сияющими изумрудными глазами.
Дэрэк, однажды ты защитил наше право любить. Теперь моя очередь – объяснить всем, что ты любишь мужчину. Ты не против?..
– Где ты научился так драться? – восхищение и восторг.
– Отец показал… Я говорил тебе.
– Теперь вспомнил… Я не сомневался в тебе, но переживал. Барьер разорвал связь… я привык делить с тобой боль… А здорово ты ему врезал!
– Старался… На самом деле я не очень сильный…
Пальцы ласково гладят пострадавший бок:
– Знаю. Когда уходит магия, ты обыкновенный хрупкий юноша.
– Я мужчина!
– Самый лучший мужчина. Мой.
Осторожное и тихое покашливание отвлекает нас друг от друга:
– Джэд… Прости, пожалуйста…
Дочь Лонга подавлена – до такой степени, что не поднимает головы. Макушка на уровне моего живота…
– Нира, не переживай так! Это не из-за тебя!
– Из-за меня…
Дэрэку очень хочется вмешаться, но он сдерживается. К тому же, подозреваю, любой человек, объяснившийся мне в небезразличии, воспринимается им не слишком тепло. Особенно когда это выливается в дальнейшие разборки и банальный мордобой.
– Синеглазый, я правда не ожидала, что так получится! Герг никогда не проявлял безрассудства… Оскорбить короля Саора! На празднике в Орже, среди толпы! Джэд, я не представляю, что на него нашло!
– Ревность, – бросает Дэрэк, – жестокое чувство. Она заставляет забыть о доводах разума… можешь мне поверить.
Нира удивлённо смотрит на него:
– Сын Дэфка, неужели ты ревнуешь? Ты?!
Ох, дочь Лонга! Знала бы ты, сколько ревнивого вздора я выслушал за семнадцать лет! А обвинений! Начиная с того, что нарочно заманиваю девиц в спальню, и заканчивая гневными воплями, зачем вообще таким привлекательным уродился! И это при том, что я стараюсь никогда не давать повода!
Дэрэк не успевает ответить. К нам летит настоящая толпа – и впереди всех миниатюрная, изящная девушка, считающая меня сыном…
– Синеглазый! Ты цел?!
Что мне сделается…
Гэсса хватает меня за руку, заставляя нагнуться, осматривает лицо, замечает подозрительное пятнышко у края выреза туники – вот углядела же, тёмное на тёмном! Крови-то было совсем чуть-чуть!
– Мам, я в порядке.
– Слава Создателю! Я спрашиваю мужа: «Что случилось?! Почему в зале столпотворение?» А он выдаёт: «Сынок показал своему миру, что настоящий мужик, способен постоять за себя без магии и короны…»
– Джэд, ты что – дрался?!
Нет, проглотил хамство и по голове погладил! Мама, мне не пятнадцать уже! Моей дочери – и то шестнадцать исполнилось! Той самой, которая стоит и очень странно на меня уставилась. Делает шаг, приподнимает подол платья и… Что?!
– Мой король! Перед Создателем Саора обещаю…
Слова клятвы Алхэна разносятся по залу, звонко отскакивают от стен – голос у Мэль и так нетихий, а сейчас, полагаю, она применила магию. Даром что коленопреклонённая – слышно, верно, далеко за пределами Оржа.
– Клянусь не посрамить…
Нереальность происходящего зашкаливает. Даже на Посвящении доча дала короткий вариант Обещания – гордость, видите ли, не позволила! Чего это я, папенька, должна тебя безоговорочно слушаться не рассуждая и не задумываясь? Вдруг ты не прав?
– По первому твоему требованию…
Она что – собралась её всю произносить? Там десятки фраз! Одна величественнее другой! Потому Саор и сократил Обещание Алхэна до пары строчек, а я и их урезал бы. Внуков и правнуков жалко.
– Любой твой приказ…
Точно – всю решила оттарабанить. Ладно, стоим, слушаем…
– Тор тому свидетель!
Получается, чтобы наконец-то заслужить послушание доченьки, необходимо было дать кому-то в морду? Мэриэль, сказала бы раньше – я нашёл бы кому вправить мозги. А я-то, дурень, переживал – не по-королевски, не солидно…
«Джэд! Ты отвечать собираешься – как положено?! Мэль ждёт!»
Серьёзно? Не верю… Нет, точно, ждёт, не выпрямляя колен, раскрытая ладонь протянута – всё, как должно…
– Перед Создателем Саора принимаю твою клятву. Да услышит меня Тор!
Отец тоже строг и величествен. На ладони его внучки возникает на миг ослепительный всплеск, сплетённый дедом… Вот показушники! И у остальных лица такие отрешённые и растроганные… Чёрт, хватит, не к звёздам провожают!
Я издевательски улыбаюсь и завязываю поток в руке Мэль бантиком.
– Доча, что на тебя нашло?!
С трудом отделавшись от всеобщего внимания, мы уединяемся на внутренней галерее. Вроде у всех на виду, с другой стороны – парящая в воздухе конструкция избавляет от необходимости разговаривать шёпотом или мысленно. Единственные, кого прихватили, – Дэрэка и Стэна: я мужа на растерзание семейству не брошу, Мэль тоже о своём заботится. Но сейчас они оба деликатно отошли в сторонку, делают вид, что увлечены беседой.
– Папа, ты видел бы себя со стороны! Сильнейший маг – плюнул на магию, Правитель – не стал прятаться за Законами. Разобрался… как мужчина. У меня такая гордость появилась! Я всегда ото всех слышала: «Ах, что равняться на Синеглазого – у него безграничная власть над потоками!», «Ему всё нипочём, с могуществом Хранителя-то!» А сегодня вдруг поняла: не было бы у тебя этой силы, ты всё равно остался бы собой – бесстрашным и мужественным… неважно, спишь ли ты с женщиной или парнем. Что не магия заставляет тебя совершать поступки и очертя голову идти навстречу опасности… Будь ты совсем бездарным, как Дэрэк, и тогда вёл бы себя как великий король! Я счастлива, что я твоя дочь, и нисколько не стыжусь, что у меня есть второй заботливый отец и брат с сестрой, потому что и Дани, и Аль я не воспринимаю иначе. Тем более что с мамой вы по-прежнему близки, и ты, и она сохранили любовь и уважение друг к другу – любовь настоящих друзей.
Мэриэль прерывается и оглядывает зал под нами, полный танцующих людей и ещё больше – веселящихся разумных. Тонхи радостно атакуют Арвэ, и на столиках возле стен появляются всё новые кувшины с крессом… Что-то будет!
– Папка, я понимаю, что мне придётся нелегко: я дочь легендарного короля. А это ты правишь всего лишь четверть века! Меня всегда будут сравнивать с тобой, вольно или невольно сопоставлять поступки, достижения… я не уверена, что когда-нибудь поднимусь до твоего уровня. Но одно я у тебя переняла: решила – действуй! Считай, я только что разглядела в тебе то главное, за что так ценит Саор и обожает твой муж – тебя. И захотела заявить об этом на весь мир!
Чтобы не показать, насколько я растаял и расчувствовался, громко фыркаю:
– Доча, ты не терги по голове погладила – ты Обещание Алхэна дала. Я же теперь правда могу тебе приказать, а ты обязана безоговорочно послушаться. Клятву, которую ты мне принесла, никто в Саоре полторы тысячи лет не произносил. Там ведь каждое слово – действительно нерушимое обещание.
– А я тебе верю, папа! – светлеет Мэль. – И на терги ты точно не похож, нет в тебе ничего милого и пушистого. Ты на Дэрэка рычишь иногда, что уж об остальных говорить! Только надо помнить, что и бешеный, язвительный, резкий парень, и мудрый, рассудительный, великодушный король – всё это ты… Что ты притих? Сердишься?
– Нет, – указываю ей вниз, – думаю, что сегодня мы увидим незабываемое зрелище. «Пьяные тонхи» – называется.
– У них сегодня горе, – соглашается дочка, – их любимый Правитель предпочёл Цепи семью… Пап, там и хоренги активизировались! И тихэни в этом году толпой пришли… сплошные парни!
Вспоминаю наше с мужем посещение Жилища Сариена и идею Марэ о нетрадиционных семьях – и с содроганием присматриваюсь к толпе тихэни. Вроде все довольные, правда, мужчины действительно преобладают… Надо у Дэша осторожненько поинтересоваться, с чем связана резко увеличившаяся рождаемость – не с подсказкой ли толкового мальчугана? А то, может, пора готовиться встречать волну отцовского негодования за нарушенные в очередной раз традиции. Хотя если аж шести появившимся на днях крошечным тихэни Саор обязан смелым мыслям сына Сариена и нашему с Дэрэком примеру, папин гнев я приму с радостью!
– Мэль, Тор тебе ничего не говорил… вроде того, что недоволен новыми веяниями?
– Это ты про тихэни? – невинно опускает ресницы Мэль. – Деда смеялся, что сыночек и тут отличился. Мол, за две тысячи лет существования Саора никому, кроме Джэда, в голову не пришло, что если в семье из пятерых разумных мать одна, то пол остальных не имеет значения!
– Мужчина обязательно должен быть, – возражаю я. – Отец. А трое в связке с Лозой лишь дают кровь… Значит, папа на меня не злится?
– На тебя злиться – напрасное занятие, – задорно улыбается доченька. – Бесполезное и бессмысленное… Ой, смотри! Эдра!
Точно! Наставница собственной персоной. Непривычно видеть лэктэрха в положении – обычно эти разумные все полтора года беременности безвылазно сидят в Коконе, трясясь над будущим чадом. Но дочь Рэльгра – особа незаурядная. Заявила, что ребёнок не помешает её долгу Советницы, более того, и от роли Наставницы Правителей отказываться не собирается. Во-первых, потому что остальные лэктэрхи слёзно умоляли не бросать их на произвол судьбы – достойной кандидатуры в Совет на замену они предложить не смогли. А во-вторых, что она уже обучила всех наследных принцев и принцесс, как и тех, в ком текла хоть капля крови повелителей Саора, один-два новых ученика не считаются, с ними она справится в любом состоянии.
Я этому только обрадовался. С лэктэрхами, несмотря на внешнее изящество и сказочную красоту облика, сложнее, чем с любой другой расой, включая даже ведоксов. Их разрыв с людьми огромен, мы ими любуемся, но не понимаем, они нас заслуженно побаиваются и тоже знают крайне по