– Что нового у родителей? Как там Сина?
Она засмеялась:
– Сина вчера у папиной комнаты подслушивала – сбежала пунцовая, как имерр. Взлёт этот… Мама – и та в середине Слияния легла, а эти двое аж до Одинокого часа не могли угомониться! Откуда они только силы берут!
Мэриэль неожиданно погрустнела и серьёзно добавила:
– Дейзи приходила. Постояла у двери, почти взялась за ручку, затем повернулась и ушла. Жалко её, но она сама виновата. Была бы, как мама, была бы с ними.
– Ариэль за неё переживает?
– Стэн, только между нами… Аль мечтает быть по ту сторону двери.
– А Дани?
– Дани – парень. Он таких вещей не замечает. В этом он на отца совсем не похож. Дэрэк очень чуткий… Ты знаешь, что он стихи пишет?
– Нет, откуда! Хорошие?
– Красивые. Папа иногда мне тайком читает… и млеет от удовольствия. Они почти все ему посвящены, поэтому Дэрэк никому их больше не показывает, стесняется. Зря. Правда, детям я их рассказывать не стала бы.
Юноша подавил смех:
– Мэль, мне уже очень хочется услышать! Прочтёшь? По секрету?
– Как-нибудь потом… Ладно, я закончила!
Стэн покосился в зеркало:
– Красота какая! Не коса, а произведение искусства!
Мэриэль фыркнула, но была явно польщена.
– Пошли в сад! Буду обучать тебя базовой защите!
– Сразу защите? А нападению?
– Научись сначала защищаться!
Он улыбнулся:
– А нападать будешь ты?
– Всегда!
Когда через час он почувствовал, что не стоит на ногах, а руки словно онемели, то запросил пощады:
– Мэль! Ты меня вымотала, выпотрошила и оставила без сил! Я не доживу до послезавтрашнего бала! Кстати…
Она опустила меч и с любопытством склонила голову.
– Я знаю, что подарить твоему отцу. Вчерашний Взлёт навёл на мысль.
Мэль слушала, по мере его слов всё больше воодушевляясь.
– Стэн, это здорово! Но нужно прыгнуть на Землю, затем найти того, кто поможет в работе. А главное – тебе самому придётся уговаривать папу!
– Я знаю, что ему сказать. Прыгаем?
– Сейчас… – Она вдруг прислушалась – и резко дёрнула головой: – Извини, Стэн! Придётся задержаться. Сейчас в одно место заскочим – и отправимся!
Он заинтересованно поглядел на неё.
В следующий миг они стояли посреди цветущего поля. Перед ними расстилалось озеро, на берегу которого в зарослях сошта утопала хижина, сплетённая из гладких веток.
Мэриэль прищурилась:
– Точно! Вон они, красавцы!
У самой кромки воды сидела пара. Черные волны волос перемешивались с серебряными.
«Что это они – замерли, почти не дышат? И не обнимаются, лишь касаются плечами».
Стэн повернулся к девушке в немом вопросе.
Вместо ответа она решительно подошла к воде:
– Вы опять себя изводите?!
Дэрэк оглянулся, тихо выдохнул:
– Мэль, лорби цветёт. Ещё полгода прошло.
Стэн восхищённо уставился на озёрный цветок. Лорби величественно покачивалась в объятиях глянцевых листьев.
– Он говорил, она совершенна, – не оборачиваясь, произнёс Джэд.
«О ком это он?»
– Пап, сколько можно? Хватит убиваться! Тэнг поступил, как герой! Мне Иль рассказывала.
Дэйкен покачал головой:
– Когда кто-нибудь отдаст жизнь ради тебя, Мэль, ты поймёшь, что это плохое утешение.
– Я всё время его вижу – бросившегося наперерез Стражам, – голос Дэриэна звучал глухо и отстранённо. – А ещё – как он сгорал заживо, даря мне дополнительное время. Я успел благодаря ему!
– Он пришёл ко мне и попросил, почти потребовал сопровождать Дэрэка в изгнании, – теперь Синеглазый смотрел на Стэна, словно ища у него понимания, – заявил, что самый лучший спутник из всех возможных. Что его вид ни у кого на Земле подозрений не вызовет, и он может быть рядом с принцем постоянно, оберегая его. Даже ошейник приволок!
– Не просто приволок – он его нацепил и не снимал! Илина его хранит до сих пор…
Мэриэль упрямо вздохнула и присела сама:
– Всё равно… Тэнг прожил долгую славную жизнь и принял достойную смерть. Теперь он – одна из легенд Саора. А вы должны не казнить себя, а гордиться! Тем, что его самопожертвование было не напрасно.
– Знаешь, доча, он всегда выговаривал мне за то, что я слишком мало уделяю вниманию простым человеческим радостям. Не любуюсь красотой нашего мира, не ращу детей… Иногда я думаю, что сейчас он был бы мной доволен. Жаль, что он не видит нас с Дэрэком, Эльги, тебя, Аль, Дани, отца с Гэссой, сестрёнку… эту лорби.
– Он всё равно в нашем сердце, Мэль. Приходим мы сюда или нет.
– Просто когда лорби цветёт, нам кажется, что Тэнг рядом. Лежит тут, положив морду на лапы, улыбается, помахивает хвостом…
– А я уверен, что он видит вас, – вставил Стэн, – и радуется. И ему приятно, что вы не забываете его. Только… Джэд, Дэрэк… Если кто-то погиб, чтобы жили другие, он хотел, чтобы их жизнь была счастливой. И вы вспоминали бы его не с тоской и болью, а с благодарностью. Тэнгу было бы приятнее смотреть на вас счастливых и влюблённых – таких, какие вы обычно.
Мэриэль посмотрела на него с одобрением и пихнула отца:
– Слышали? Быстро поцеловались и перестали хандрить!
– Ох, надо же! – хмыкнул Дэрэк. – Синеглазый, нам целоваться разрешают! В кои-то веки! Мэль, а как же твоё «руки прочь от папы, негодник?»
Девушка спрятала смущение за шутливым подзатыльником, которым она наградила принца, вставая:
– Пользуйся, пока я добрая! Всё, Стэн, пошли!
Юноша потянулся за ней. Потом не выдержал, обернулся.
«Ничего себе!..»
– Вообще-то я им только целоваться разрешила, – проворчала Мэль, заинтригованная выражением его лица и проследив за его взглядом, – и то по-быстрому!
– Мэль, отвернись! Тебе на такое смотреть нельзя!
– А им такое показывать – можно?! Ненормальные! Сейчас вернусь и…
– Не вздумай! Это… как бы тебе объяснить… Реакция на перенесённое горе. Способ справиться с утратой. Сейчас они просто успокаивают друг друга.
– Успокаивают?! Таким образом?!
Стэн не удержался и погладил её ладонь:
– Глупенькая… Потом всегда становится легче. Напряжение спадает… О! Мы уже на Земле?
– Нет, стоим в Осхе и любуемся этими… даже слов не подберу! Конечно, мы прыгнули!
«Ей пятнадцать. Я в её годы уже имел богатый опыт. Но она, судя по всему, ещё ни с кем не была. Неужели я… Вдруг мне… Создатель! О чём я думаю! А всё эти двое! Они весь Саор заставляют мечтать о любви. И меня – первого».
***
В столовую он попал уже ближе к вечеру. Пусто, как обычно.
– Уже вернулись, Стэн? – Дэрэк почти влетел, весёлый, улыбчивый, плюхнулся в кресло. – Умираю с голоду!
– Ещё бы, – улыбнулся молодой человек. – А остальные где?
– Синеглазый с Эльги заняты приготовлением к празднику, Дейзи им помогает, Дани с Ариэль к бабушке прыгнули, Соркен попросила. Тоже сюрприз готовят!
– А ты что даришь?
– Секрет! Мы с Тором долго думали. Надеюсь, угадали. Джэду трудно угодить. Он капризный в быту, излишеств не терпит, роскоши не переносит. Дай волю – вообще жил бы под открытым небом и ходил в одной и той же одежде круглый год. Эльги с ним мука!
– А тебе?
– Мне легче. Он мне в любой одежде нравится, а лучше, вообще… Ох, Арвэ на высоте! Вкуснотища какая!
– Да, точно!
Они сосредоточились на еде. Стэн закончил первый и смотрел на красивый профиль, едва заметную ямочку на подбородке, нежный румянец, тёмные густые ресницы, необычные при таких снежно-серебристых волосах и светлой коже…
Милый, славный, беззащитный?
«Не обманывайся внешней мягкостью облика принца!»
– Стэн? Ты чего так смотришь?
– Дэрэк, – поколебавшись, решился он, – я хотел поговорить с тобой. О Дейзи… Только если ты скажешь сейчас, что это не моё дело – я пойму. Не буду настаивать.
Дэриэн опустил глаза в тарелку.
– Нет, – глухо ответил он, – не скажу.
– Дэрэк, вы с Джэдом и Эльги так счастливы… Когда на вас глядишь, невольно улыбаешься. И завидуешь. И стремишься к таким же отношениям, такой удивительной близости. Но ведь на самом деле вас четверо. Дани и Ариэль тому подтверждение. Как получилось так, что… Нет, я знаю про поступок твоей принцессы. Вейра рассказала. И сама Дейзи. Но её ревность объяснима. Как вышло, что не простили вы? Вернее, простили не до конца? Великодушие Эльгер не знает границ. Ты – одно большое сердце. Выходит, Джэд не забыл обиды?
– Нет! – возмущённо вскинулся принц. – Ты его плохо знаешь, иначе даже мысли такой не возникло бы! Он выше незаслуженных оскорблений, никогда не опустится до мести. Даже злопамятность ему не свойственна! Это не он, – Дэрэк поднял лицо и прямо посмотрел на собеседника. – Это я… И это не обида, Стэн. Это страх.
– Страх?!
– Да. Я боюсь. Понимаешь… – Дэриэн помолчал, подбирая слова. – Трудно объяснить в двух словах!
– Попробуй не в двух. Я не тороплюсь.
– Тогда я постараюсь, чтоб ты действительно понял.
Дэрэк поднялся, прошёлся по столовой, затем опять сел, уже совсем рядом со Стэном:
– Короли в Саоре всегда были королями. Символами. Полубогами. Но не людьми. А Джэд стал королём совсем мальчиком. Пусть с виду он казался взрослым, суровым и бесстрастным. У него не было детства, не было юности. Всегда только долг и колоссальная ответственность. Земля отнеслась к нему враждебно с самого рождения, Саор встретил его не лучше. Ему пришлось научиться прятать боль за усмешкой. Таким я и увидел его впервые… – Он печально улыбнулся, помолчал и продолжил: – Но мне повезло. Я же не знал, что он король, великий маг, и прочее, и прочее! Он обращался со мной, как с недотёпой, каким я тогда и являлся. А я с ним – как с обычным парнем, пусть и сильнее, старше, опытнее, могущественнее меня… Но таким же человеком, как я! Я и разглядел его за маской иронии и невозмутимости – одинокого юношу, в котором и женщины-то видели лишь прекрасный совершенный облик и невероятные синие глаза… Стэн, он даже улыбаться нормально не умел! Насмехался, язвил, подтрунивал, издевался – и то над собой больше! Ты не представляешь, как сложно было пробиться через эту броню. Но у меня получилось! И на Маринике возникла та связь, о которой теперь знает каждый. Слышать, чувствовать, разделять боль. Это умение помогло мне, когда один урод решил отомстить Джэду за невольно причинённые страдания. Если б ты видел, что он с ним сделал! Спустя шестнадцать лет нам обоим снятся кошмары… А тогда… Синеглазый восстанавливался медленно, организм не справлялся с магической регенерацией. Мы с Эльги поочерёдно сидели с ним, держали за руки, не оставляя одного ни