Разворот. Второй удар ногой, каблуком тяжелого сапога, пришелся точно в переносицу.
Граф отлетел на пару метров, тяжело шмякнувшись спиной о землю. Кровь ручьем хлынула из его разбитого носа, заливая рот и подбородок. Он слабо закашлялся, пытаясь подняться на локоть.
Атос стоял над ним, крепче сжимая рукоять катаны. Взгляд скользнул по клинку – цифра «3» пульсировала холодным светом. Ни тени сожаления, только концентрация. Из клубов дыма и тумана вышел Ханос, злобно хрустя костяшками, вправляя себе сломанный мизинец.
— Надо бы добить, пока не очнулся и не сбежал, — прохрипел Ханос, левой рукой уже тянясь к кобуре с метательными ножами на поясе. Его единственный глаз прищурен, оценивал обстановку.
— Погоди, — голос Атоса прозвучал ровно, металлически. Он не отрывал взгляда от поверженного графа. — Если я убью графа Монтегю... это засчитают как хорошую заслугу на фронте? — В его глазах не было и намека на прежний страх, сомнение или ужас перед убийством. Только холодный, жесткий расчет. Выгода. Путь к письму. К Рио. К свободе.
Ханос замер, потом медленно усмехнулся, уголок рта дернулся вверх, обнажая потемневший зуб.— А ты хорош, парень! Прогрессируешь на глазах, — присвистнул он с одобрением, наблюдая за этой стремительной переменой в Атосе. — Убьешь графа Монтегю? Да за такую "заслугу" сегодня же отправлю письмо в штаб. И свидетели есть. — Он кивнул через плечо в сторону Кейда, который стоял чуть поодаль, отряхивая от грязи и копоти подол своей темно-синей магической рясы. Тот лишь слегка поднял бровь в знак подтверждения, его тускло-голубые глаза без эмоций скользнули по Атосу и окровавленному графу.
Атос поднял катану. Лезвие блеснуло в тусклом свете, окрашенное кровью графа. Цифра «3» горела ярче. Он сделал шаг вперед, к своей «заслуге». Граф, залитый кровью, поднял на него взгляд. В нем читалась не столько боль, сколько глубокая, невысказанная скорбь.
Атос занес катану над головой. Один взмах - и путь в Академию Рио будет открыт. Лезвие блеснуло в воздухе, цифра "3" жаждала стать "4".
— Не трожь его! — пронзительный детский голос заставил Атоса замереть.
Он опустил взгляд. Перед ним стояла девочка лет семи - хрупкая, с каштановыми косами до пояса и огромными изумрудными глазами, полными слез и... ненависти. В ее маленьких ручонках дрожал одноручный меч, явно слишком тяжелый для ребенка.
— Ре... ребёнок? — голос Атоса предательски дрогнул. В этих глазах он увидел знакомые очертания лица матери.
—Лия, как ты здесь оказалась?! — Граф, истекая кровью, резко подтянул дочь за собой, прикрывая ее своим телом. Его пальцы сжали рукоять меча, но взгляд говорил об одном - теперь он будет защищаться до последнего.
Катана выскользнула из ослабевших пальцев Атоса, глухо воткнувшись в землю. Он отшатнулся, будто обжегшись, и, не сказав ни слова, развернулся прочь. Спина его была сгорблена, шаги - неуверенны.
— Тц, ну и дела... — Ханос яростно почесал затылок, бросая взгляд то на графа с дочерью, то на удаляющегося Атоса. — Ладно, пацаны, отбой. Сегодня не наш день.
Кейд, наблюдавший всю сцену, лишь пожал плечами и направился вслед за Атосом, поправляя перчатки.
— До следующего раза, ваше сиятельство, — Ханос сделал небрежный полупоклон, больше похожий на насмешку, и зашагал за остальными, сплевывая под ноги.
Пройдя уже огромное расстояние Атос вспомнил про свою катану. Подумав о ней он вытянул руку в сторону. Через несколько секунд катана со свистом прилетела обратно в руки. Атос вновь оглядел число на ней, а затем резко всунул ее в ножны, чуть ли не кидая.
— На что зол, парень? — спросил Ханос, шагая позади Атоса по утоптанной дороге. — Слышал, граф что-то про твою мать ляпнул. — Он достал потертую трубку, набил ее табаком и ловко чиркнул кресалом. Едкий дымок потянулся за ними.
— Она продала меня в рабство, — голос Атоса был спокойным, ровным, но кулаки в карманах куртки сжимались так, что ногти впивались в ладони. — Жирный ублюдок Марк просто... взял меня за руку и повел. А она стояла и смотрела. — Он бросил взгляд на крепость, где у стен еще копошились последние схватки. — А теперь она жена графа. Уютно устроилась.
— Хых, интересненько, — усмехнулся Ханос, оглядываясь на Кейда. Маг шел молча, его тускло-голубые глаза изучали Атоса. — У мага нашего похожая история... Только он, как мать свою встретил, так и порвал. Буквально.
— Это было ее ошибкой — продать меня профессиональному убийце, — голос Кейда был ледяным. Он разжал пальцы, показав синюшную кожу. — Его, мудака, что купил меня, я тоже убил. Доставил хлопот.
Атос промолчал. Он резко пнул сапогом голову лежащего вражеского солдата. Глухой хруст прозвучал слишком громко. Атос вздрогнул и резко опустился на поваленный дуб, отвернувшись. Его плечи слегка подрагивали.
— Капитан, — голос Атоса прозвучал как удар стали, когда он поднял голову. Взгляд был пустым и твердым. — Берите меня на каждое задание. Мне нужно... убить свою слабость. — В памяти всплыл жирный Марк, сжимающий его детскую руку.
— Конечно, будешь ходить с Кейдом, — Ханос сплюнул, убирая трубку за голенище сапога. Глаз сузился. — Он тебя научит убивать. Чисто. — С резким свистом разрезал воздух крупный орел, опустившись камнем на его плечо. На шее птицы болтался кожаный мешочек с кроваво-красной печатью – гордый орел, герб империи.
— Опа... — пробурчал Ханос, срывая мешочек. Пальцы быстро развернули пергамент. Лицо капитана стало каменной маской по мере чтения. — Через два дня выдвигаемся. Завтра подкрепление. — Он сглотнул, будто проглотил пыли. — Собираемся... — Его кулак сжал лист, костяшки побелели. — ...и идем рвать им кишки на их же территории. — Уголок рта дернулся вниз в чистейшей гримасе отвращения. Он швырнул скомканный приказ в лужу, где алая печать тут же расплылась кровавым пятном по грязной воде. Орел взмыл в небо. Ханос проводил его тяжелым взглядом, затем повернулся к Атосу и Кейду, тень усталости легла на его лицо. — Отдыхайте, пацаны. Завтра начинается вторжение.
Глава 14 Вторжение
Ночь прошла неестественно быстро. Атос просидел до рассвета у потухающего костра, вгрызаясь в тишину. Задача теперь висела над ним тяжким грузом – не обороняться, а идти вперед, на чужие земли, где каждая тропа может стать ловушкой. Мысли путались: цифра «3» на клинке, глаза той девочки... и неизвестность грядущего вторжения.
На рассвете грохот колес разорвал утреннюю тишину. К воротам крепости подкатило около двадцати повозок, поднимая тучи пыли. Из них высыпались солдаты Империи в стандартных мундирах, пестрая братия авантюристов в поношенной коже с кривыми ятаганами и тяжелыми алебардами, наемники-северяне в меховых опоясках и с синими татуировками на лицах, мрачные типы в капюшонах, чьи взгляды скользили по стенам с холодной оценкой, и несколько магов в скромных серых робах, сразу направившихся к штабной палатке. Крепость превратилась в гигантский муравейник. Звенел металл точильных камней, ворчали возницы, перегружающие ящики с припасами, команды сержантов резали воздух. Все готовилось к скорому отбытию основного отряда.
Лишь небольшой резерв оставался на месте – несколько взводов пехоты и десяток лучников. Командовал ими капитан, разительно отличавшийся от Ханоса. Он стоял у штабного шатра, облаченный в латы из черненой стали с кроваво-красными вставками на плечах и нагруднике. Длинный плащ из густого, как кровь, бархата ниспадал с его плеч, почти касаясь земли. На спине плаща гордо сиял вышитый золотом орел – символ абсолютной лояльности командованию. Его лицо под острым шлемом было бесстрастной маской, а взгляд, холодный и оценивающий, скользил по суетящимся солдатам, будто пересчитывая расходный материал. Рядом с ним молчал знаменосец, державший штандарт с тем же золотым орлом – безмолвное напоминание о дисциплине.
Атос встал с пня, похрустывая затекшей шеей. Холодные лучи восходящего солнца упали на ножны его катаны, где цифра «3» казалась сегодня особенно четкой. Впереди был не просто бой. Впереди было вторжение.
— Ну что, готов? — тихий голос Кейда возник из ниоткуда, будто сотканный из самого утреннего тумана. Он стоял позади, его темно-синяя ряса почти сливалась с тенями. — Сейчас выдвигаемся. — Маг кивнул в сторону повозок, которые постепенно заполнялись людьми и припасами под мерный гул голосов и скрип дерева.
— Да, — тяжело вздохнул Атос, поднимая лицо к небу. Оттуда густыми, пушистыми хлопьями медленно начал валить снег. Первые кристаллы холодной влаги таяли на его щеках.
— Рановато в этом году снег решил напомнить о себе, — заметил Кейд, снимая перчатку и оголяя синюшно-фиолетовую кожу руки. Он поймал снежинку на ладонь, и та мгновенно растаяла, оставив крошечную каплю. — Зато твоя одежда теперь в тему, — его взгляд скользнул по потрепанной белой куртке и штанам Атоса, испачканным в грязи и копоти последних дней. — Кстати, работаем отдельно от основной колонны. Бери лошадь.
— У меня есть Версаль, — Атос машинально коснулся серебряной серьги в форме скрученного узла на мочке уха. Взгляд Кейда мгновенно зацепился за украшение, и в его тусклых глазах мелькнуло понимание.
— Ясно. Жду у капитана, — коротко бросил Кейд, разворачиваясь и растворяясь в толчее солдат так же внезапно, как и появился.
Атос щелкнул пальцами. Земля перед ним вздыбилась, как черная вода, и из нее бесшумно всплыл Версаль. Конь был черен, как ночь без звезд, его шкура поглощала свет, а глаза горели угольками. Он не фыркал, не дрожал – стоял недвижимый и неосязаемый, как тень, только что вырвавшаяся из недр. Атос ловко вскочил в седло, и конь тронулся плавным шагом, не оставляя следов на свежевыпавшем снегу.
Он подъехал к Ханосу, стоявшему впереди всей движущейся массы – человеческого муравейника, готового к броску. Капитан курил трубку, выпуская клубы едкого дыма, смешивавшегося с паром дыхания и снежной пылью.
— Мы будем атаковать ту крепость? — спросил Атос, указывая рукой в ту сторону, где за пеленой снега должна была находиться вражеская твердыня.