Значит, меня всё-таки вычислили. И это было плохой новостью. Я-то надеялся на то, что у меня будет несколько веков, в крайнем случае — десятилетий, чтобы накопить силы и знания для финального сражения. А тут — раз, и всё. Пара недель, когда я только-только начал обживаться и ещё даже не выяснил всех своих возможностей.
С другой стороны, это не будет теперь довлеть надо мной дамокловым мечом. Я встречусь со своим противником и противопоставлю ему всё, что только могу. В конце концов, в прошлый раз всё произошло внезапно, а теперь я буду готов.
С этими мыслями я начал отжиматься, чтобы хоть как-то натрудить своё тело. Кстати, занятия в течение последних двух недель дали свои плоды. Мои мышцы стали упругими и заметно выделялись, подчёркивая мужественность фигуры. Мне действительно понравилось, как эволюция привела к такому виду млекопитающих. А это значит, что я не зря трудился все последние миллиарды лет, ратуя за развитие различных форм жизни. Сам являясь богом Развития, сыном Жизни и Света, противостоящим Великой Тьме и Пустоте.
Как был в одних шортах, я отправился в небольшой зал, который собирался сделать спортивным на время холодов. Но теперь, видимо, не судьба. Тут я материализовал энергетический клинок и принялся упражняться с ним.
Я вспомнил, как управлялся со своим мечом Хаос. Если быть откровенным, то довольно слабо. Но это я сейчас понимал. А тогда мне особо и нечего было ему противопоставить. Однако, теперь.
Приглядевшись к собственному мечу, я понял, что это не просто магический энергетический меч. Сама его структура была родственна свету, летящему от звезды. То есть, он больше принадлежал не Руслану Могучему, а Развитию. Ого, вот это новость. Именно тогда у меня и возникли новые подозрения на счёт трибунала, но пока смутные и не оформленные.
Я упражнялся с мечом так, словно уже бился с Хаосом, и мне приходилось противостоять его Чёрному Клинку. Впитав в себя всё, что человечеству было известно о фехтовании, я больше часа отрабатывал самые действенные приёмы. Мне это обязательно пригодится.
Ещё час или около того ушло на ревизию собственных возможностей. Да, магическая сила Руслана была невелика, зато потенциал просто огромен. Никто, даже я, не догадывался об этом до сегодняшнего момента. Кроме умения драться и ходить в Лимб, он придумывал работающие заклинания практически для всех видов магии. И вот об этом его умении не знал даже он сам.
Затем пришла очередь артефакта, изменяющего магию. Он действительно был создан не в этом мире. И даже не в близком к нему. Даже не в далёкой-далёкой галактике, а где-то в иной части реальности. Как о нём узнала Юрьевская? Не иначе, как кто-то подсказал.
Коды, шифры, Тайнопись — всё это меркло по сравнению с тем, что мог этот артефакт. Условно говоря, его можно было настроить на магию противника, и тогда он отвечал бы всегда соразмерно нападающему магу. То есть имевший подобную штуку априори не мог проиграть.
Хм, интересно, а сработает ли это с Хаосом, или для этого артефакт слишком слаб?
За этими мыслями я не заметил, как проинспектировал большинство своих возможностей. Негусто, конечно, но, если всё это использовать на полную катушку, вполне вероятно, у меня получится продержаться против Хаоса.
— А победить? — с ехидцей поинтересовалась у меня какая-то часть меня, которая обладала изрядной долей сарказма.
— Победить? — переспросил я её вслух. — Что ж, может быть, и победить.
Да, к сожалению, у меня оставалось не так уж и много возможностей, которые давала мне божественная сущность. Некоторые прежние умения оказались для меня недоступны лишь по той причине, что я находился в человеческом теле, приютившим меня после переноса в этот мир.
И тут до меня дошло, что и у Хаоса будет далеко не весь спектр его умений. Находясь в этом мире, он должен будет подчиняться его законам, иначе ничего не выйдет. А это значит только то, что мой враг будет ограничен в своих порывах.
Успокоив себя этим фактом, я перешёл к последней и главной проблеме на данный момент. Я не знал, в ком прячется Хаос на данный момент. И узнать мог только при личной встрече. Получалось, что у противника была некоторая фора. Ну и пусть. Даже если он задумает напасть со спины, я буду настороже.
Жаль было лишь того, что всё это омрачало грядущий бал, который до сего момента обещал лишь отдых и развлечения. Теперь же мне было не до того.
Впрочем, на бал я явиться всё же собирался, как и готовиться к нему тоже. Поэтому уже к девяти часам я сидел в холле второго этажа, прикидываясь свежим и отдохнувшим.
Первым по обыкновению появился Борис Крамер.
— Привет, — кивнул он, протягивая свою огромную лапищу. — Наслышан про тебя, даже пожалел, что провёл последние дни у Пирогова.
— Тебе было надо, я же видел, что тебе не очень хорошо, — ответил я, пожимая ему руку. Здорово тебя задело?
Только сейчас я опомнился, ведь с самого возвращения совсем забыл о Борисе, так вытеснили друга неотложные дела.
— Да, — он отмахнулся, а затем неловко улыбнулся. — Сам виноват. Решил в том мире немного попрактиковать некромантию, ну и поплатился. У них там всё не так, как у нас.
— Это точно, — согласился я и бросил беглый взгляд на левое плечо, где сидел живоглот и хлопал выпученными глазами. — Странно, что у тебя вообще магия там сработала.
— Ну, — ответил он, разведя руками, — у Пирогова-то получалось, почему у меня не должно было?
— Всё-таки это разная магия, — хмыкнул я, вспоминая, что и Пирогов прикладывал невероятные усилия, оказывая помощь только адресно, а не всем вместе, как мог это делать тут. — Так что стоило быть поосторожней. Но, кажется, ты излечился от самого главного своего недуга, — проговорил я немного тише, чем всё остальное и с бо́льшим значением.
— В смысле? — Крамер поджал губы и слегка наклонил голову, но по моему виду, кажется, понял, что я имел ввиду. — Ты про трусость?
— Ага, — кивнул я и приобнял друга за плечо. — Если тебя хоть кто-то посмеет упрекнуть в подобном, я первый скажу, что ты не трус. Ты — самый настоящий храбрец, который умеет смотреть страхам в глаза.
— Спасибо, — мне сначала показалось, что он растерялся и даже опустил взгляд, но тут же поднял его и посмотрел мне в глаза. — Это действительно так.
Практически сразу за ним пришли и его друзья.
Мы договорились собраться сегодня, чтобы подготовиться к завтрашнему балу в Кремлёвском Дворце. Не то чтобы это было обязательно. Просто решили, что вместе это будет делать веселей. Наметили сходить в элитное ателье для подгонки костюмов, затем посидеть в каком-нибудь ресторане, после чего можно было придумать ещё что-то.
Только мы расселись на втором этаже, как в дверь снова позвонили. Мне с моего места было прекрасно видно, что происходит внизу. И когда в Арман открыл дверь, я увидел за ней Ирину. «Вот же неугомонная, — подумал я, — видимо, так и не поняла, что не в моём вкусе».
Хотя она нарядилась так, что можно было только поаплодировать. Безупречный вкус и тонкое чувство стиля на этот раз оказались на её стороне, и я подумал, что, возможно, в прошлый раз был слишком строг с ней.
Но тут же ощутил, что от неё вьётся тонкая струйка магии обаяния. Вот оно что! Ах ты, лиса!
— Здравствуйте, ваше сиятельство, — проговорила она, едва завидев меня и сделала глубокий реверанс. — Рада снова видеть вас.
Ах, вот оно что! Видимо, весть о моём титуловании уже разнеслась по высшему обществу Москвы, и теперь меня ждёт атака незамужних девиц, надеющихся отхватить себе князя. Что ж, будем отбиваться.
— И я рад вас видеть, — ответил я, слегка улыбаясь. — К кому-то из моих друзей пожаловали?
Она резко изменилась в лице, поджала губы, но тут же взяла себя в руки.
— Вообще-то к вам, если вы не возражаете, — она соблазнительно улыбнулась и подошла ко мне ближе, чтобы я уловил флёр её духов. — Вы же не хотите ехать на бал в одиночку, — она уловила мой жест, когда я в недоумении повернулся к Борису и его друзьям, поэтому добавила. — Я имею в виду не друзей, а сопровождающую даму.
Пожав плечами, я пропустил её внутрь. В конце концов, ничего плохого она сотворить не должна была. Главное, чтобы за Ириной не притащился Перлов.
И вот что интересно, в этот раз меня уже заинтересовал её титул, хотя несколькими днями ранее мне на это было абсолютно наплевать. Так вот как меняют людей подобные регалии!
— А, простите… — я старался сдерживать эмоции, чтобы не выдать своего истинного настроения и не засмеяться. — Вы — титулованная дама?
Она сразу напряглась и, кажется, даже слегка покраснела.
— У дамы такое спрашивать невежливо, — попыталась она выкрутиться и обратить всё в шутку. — Это вы, ребята, любите мериться всем, чем не попадя, а мы обычно принимаем титул мужа.
— Ну да, ну да, — усмехнулся я про себя. — Рассказывай мне. Судя по всему, похвастаться-то и нечем.
«И вот на что мне это? — думал я, разглядывая её спину в платье, демонстрирующем вполне себе симпатичные плечи. — Ещё совсем недавно мне было на это плевать, а теперь, особенно после слов императора, я вдруг стал разборчивым».
Кстати, отношение ко мне ребят тоже изменилось. Борис явно испытывал некоторую неловкость, впрочем, она была почти незаметной. Зато куда-то целиком и полностью испарился налёт высокомерия у Ильи Потёмкина. С одной стороны, мне это импонировало, так как я сам стал чувствовать значимость положения, а с другой, понимал, что это только из-за титула и произошло, а не из-за моих личных качеств.
А вот Семён Головин стал откровенно меня стесняться. В моём присутствии он почти не раскрывал рта. Хотя Борис, улучив момент, когда мы остались с ним наедине в курительной комнате, сказал, что Семён вообще не очень разговорчивый. Но зато добрый, отзывчивый и честный.
Я согласился с тем, что это значимые качества для молодого человека. Тем более, я знал, что Головин сам надеялся сделать что-то такое, за что ему пожалуют титул. Вероятно, это было ещё одной причиной, по которой он дистанцировался от меня. Когда на твоих глазах кто-то достигает того, на что рассчитывал ты, причём, за минимальный срок и без, казалось бы, особых усилий, это вызывает некоторое отторжение такого человека.