Ав смутился.
– У меня тоже кое-какие накопления есть. И если ты мне доверяешь – то можно перенести нас в твоих Чертогах. Там двойной понижающий коэффициент.
– А почему все так не делают?
– Да кто ж пустит чужака в свою святая святых? Там накопленное добро, центры сил, управляющие контуры защитных периметров. У многих – тайны и секреты, о которых другим знать и вовсе не нужно. Гаремник из мальчиков, пыточная, лаборатория душ, божественные застенки… Мало ли?
Я покрутил головой:
– Фигасе у некоторых фантазии. Знаешь, давай-ка заскочим после ужина ко мне в гости. Что б ты чего плохого не надумал. А потом – в приказном порядке спать. Восемь часов. Потому что регулярный сон во время фарма я тебе не гарантирую…
С утра выходили рано. Под ночной холодок, вяжущий ноги туман и первые лучи просыпающегося плазменного солнца. В городе затихала ночная жизнь. Кристаллизовались пролитые лужи крови. У кого-то – рубином, сапфиром или гиацинтом. Но чаще – недорогой яшмой или бросовым розовым кораллом.
Затихали крики ограбленных, стоны подрезанных или изнасилованных.
Исчезали в тенях боги ночи. Кто-то из них честно пахал в забое, другие – поджидали неудачников в темном переулке.
По ночам меня особенно часто бомбило призывами о несправедливости. От кого-то ушла добыча, а кого-то, наоборот, – поймали. И выражал он богам свой последний отчаянный протест.
Но я не американский герой в синем трико и с трусами поверх штанов. Нет у меня возможности метаться всю ночь и помогать неудачникам с обеих сторон. Все, что я мог, – поставить вызовы на бесшумный режим и отмахиваться от них по утрам. Кстати, сегодняшнее утро принесло полторы сотни отклоненных вызовов. Полторы тысячи монет. А жизнь… жизнь несовершенна.
Город мог позволить себе потери. Вселенная бесконечна. А Древо Миров – это сложнейшая структура, где в четырех измерениях рекурсивно вложено друг в друга бесконечное число бесконечных вселенных. Соответственно богов они порождают – хоть свиньям на комбикорм пускай. Всем хватит.
Стража у купола вяло проводила нас глазами. Сероликий сержант даже плотоядно улыбнулся и стер в уголке рта каплю подсохшей крови. Еще один ночной охотник. Довольный, как волк, охраняющий козлят. Ну-ну. Я твою клыкастую рожу запомнил.
Не успели мы пройти по скальному лабиринту и сотни шагов, как пролетающий мимо фей украдкой шепнул мне на ухо: «За вами следят. Минимум две банды».
Еще через пару шагов – и Ав тревожно завертел головой.
– Может, и обойдется, – протянул он, – но чую – ведут нас.
– Угу, – киваю задумчиво. – Не меньше двух банд. Уйдем в туннели – там станет яснее.
Через минуту Ав снова оглянулся:
– Обходят вроде…
– Хорошая у тебя чуйка, полезная.
Ав скривился:
– Да так… Градации там идиотские. «Кажись, следят – авось не за нами». «Вроде за нами – авось перепутали с кем-то». «Кажись, догоняют – авось миром разойдемся». «Похоже, что драка будет – авось сильно не побьют». Так что ты на меня не особо надейся.
– Ничего. По косвенным тоже работать можно. Ты свое «авось» отбрасывай и озвучивай только первую часть чуйки.
Ныряем в тоннель. Карт нет, да и толку с них. Ав местности не знает. Тупо держим направление и уклон – нам вниз. Противник, явно знакомый с сеткой проходов, легко обходит по боковым штрекам. И вот в темноте забоя звучит зловещее:
– Оба-на. А ну стоять!
Впереди вспыхивает несколько магических фонарей, а через мгновение еще пара – позади.
Высвобождаю из инвентаря сверкнувшую золотом кирку. Боевое умение – на панель быстрого каста. Рядом готовит пару костяных клинков Ав. Клинки сочатся чем-то ядовитым и резко пахнущим.
Подсвечиваю впередистоящих.
– Я за такое «оба-на» пятнадцать лет сидел. Чего надо, шакалы?
Вперед выходит высокий бог. Весь на понтах – матово поблескивающая броня, сверкающий бронзой меч с едва заметным сиреневым отливом. Голова не прикрыта – лишь тряпичная повязка скрывает лоб и виски.
– Я – Лан. Глава сопротивления. Вы же, ублюдочные слуги Канцлера, сейчас умрете. Все, что нам надо, – это ваши никчемные жизни и крохи Очей Веры. Но не беспокойтесь – ваше наследство будет по справедливости распределено среди нуждающихся.
Скептически кривлюсь.
– Я себе представляю… А с чего ты взял, что мы слуги Канцлера?
Лан всезнающе улыбнулся.
– Ты был у кардинала. От него выходят либо верным слугой, либо не выходят вовсе.
Я коронно приподнимаю бровь:
– Откуда знаешь? Бывал в гостях?
Борец «за все хорошее» на секунду смешался, затем зло раздул ноздри:
– У вас есть лишь один шанс! Сделать добровольный взнос на борьбу с тиранией! Тогда вы получите нашу защиту, а ваши совуш… э-э-э… добрые дела будут учтены в непростое послереволюционное время.
Я повернулся к Аву:
– Учись, как излагает! Еще один любитель истории на мою голову.
Тут меня осенила интересная догадка. Уточняю:
– А чем взносы принимаете?
Мгновенный ответ:
– С вас – мифрилом!
Угу…
– Может, адамантом возьмете?
Главарь невольно почесал висок и пожал плечами:
– Ну… если у вас есть…
Хмыкаю. Знакомая моторика. Уверен – если разведу сейчас вожака на ощущение несправедливости, окажется он номерным аватаром одного моего знакомого Канцлера. Обалденно кадр устроился. Одновременно возглавляет и официальную власть, и оппозицию… Стрижет баранов с двух сторон одновременно.
Демонстрирую мозолистый рабоче-крестьянский кукиш:
– Болт тебе, а не мифрил. Нахер с пляжа, гопота недоделанная!
Ав напрягся, а Лан неодобрительно покачал головой:
– Зря вы так… Чавк, проверь у них карманы.
Из темноты выдвинулся высокий, метра два с половиной, сутулый зверобог. Правый гипертрофированный кулак – с заводскую кувалду размером.
– Советую не нервировать его. А то узнаете, почему его зовут Чавком…
Пожимаю плечами. На любую хитрую гайку у нас всегда найдется болт с косой резьбой. С мифриловым оружием и полумиллионом на балансе – я чувствовал себя почти всемогущим. Да и чаю подарочного мы хапнули с утреца. Отваги – что у медоеда.
Делаю шаг навстречу, активирую умение «Крылья Ангела». Следую зову тела. Резкий рывок, росчерк оружием крест-накрест. Скольжение за спину, взмах киркой снизу вверх, вкладываясь в удар всей силой и добавляя Очей Веры.
– Крак!
Вспоротое брюхо зверобога раскрылось огромной раной, вываливая кишки наружу. Подрезанные ребра с хрустом распахнулись, раскрывая за спиной бело-красные крылья.
– Чавк… – Божество растерянно село в комковатый кисель из собственных кишок и крови.
Где-то за нашей спиной упал и погас фонарь, раздался быстрый топот удаляющихся шагов – засадный полк оппозиции предпринял сложный маневр отступления.
– Ы-ы… – с натугой простонал Чавк, с трудом затягивая раны. Повернув лобастую башню к главарю, прохрипел: – Лан, мы так не договаривались. Он меня с одного удара на семьдесят штук просадил. Еще пару таких плюх – и ищите меня в Великом Ничто. Ты как хочешь, а я – пас.
Повернувшись к нам, он, словно отгораживаясь, выставил вперед окровавленные руки:
– Накладочка вышла, мужики. Я без претензий. Если что – вам вон к тому воину света. А я, пожалуй, в кабак за пивом. Нервный был день…
Оставшийся в неожиданном одиночестве Лан чуть попятился. Я вежливо уточнил:
– Еще вопросы есть?
Вожак зло оскалился, но продолжил отступать в тень. И только полный злобы голос раздался из темноты, оставляя за собой последнее слово:
– Будут! Мы еще встретимся! И по поводу кирки своей неадекватной жди вызова сам знаешь куда! Тут везде глаза и уши сам знаешь кого!
– Вали уже… – буркнул я, очищая кирку от крови и невольно стесняясь восторженного взгляда Ава. – Ну что, пойдем дальше?
– Ага… – чуть заторможенно кивнул бог. – Чем это ты его?
– А ты не видел? Киркой. Будешь хорошо себя вести – и у тебя такая будет. Ты лучше скажи, что у тебя за клинки?
– Крафтовое, – отмахнулся Ав. – Сам делал, еще в своем мире. Сплав технологий. Иглы морского дракона, молекулярная заточка, синтетический нейротоксин. Танки режет, как масло, плоть испаряет – кубометрами. Но это в мире смертных. А тут… Так себе поделка. Выглядит разве грозно да крыс пугает. Запахом…
– Ничего. Доработаем, добавим чуток металла, который нельзя называть. Может, и еще чего получше накопаем. Было мне видение в розовых тонах. Слушай, а знаешь, чего тянуть-то? Давай отойдем в боковой штрек и начнем углубляться прямо там.
– Глубоко? – деловито поинтересовался Ав, натягивая на руки какие-то бафнутые перчатки.
– Не очень, мой друг. Не очень. На восемьдесят первый ярус. Всего тысяча метров вниз…
Глава 9
Ближайший отнорок нашелся уже в полусотне шагов. Замерев ненадолго около входа, мы прислушались и принюхались. Где-то вдалеке уже громыхали кирки, слышалась отдаленная разноголосица самых трудолюбивых богов. Но в нашем стволе вроде тихо…
Сорвав древнюю запретную табличку («МАЁ! В камень закатаю!»), мы углубились в старый забой. Пара минут осторожной ходьбы. Основной ствол едва заметно спускался вниз. Мелькнули узкие отнорки разведочных шурфов, и наконец мы достигли тупиковой площадки. Фонари выхватили из полумрака истлевшее лежбище на полу и множество надписей на неизвестном языке. Прислоненная к стене замшелая кирка дополняла депрессивный пейзаж.
Я заценил статы инструмента: ничего выдающегося. Базовая модель, кайло истерто чуть ли не до рукояти, прочность – на нуле.
Ав осенил себя бесконечным кругом и прокомментировал:
– Думаю, здесь он и развоплотился. Работал до последнего, пока позволяла прочность инструмента.
– Вполне возможно. Тем больше шансов, что сюда никто не сунется в ближайшие дни. Ну что, брат, за работу?
Сверившись с картой, я наметил первую цель – крупный самородок диаметром с полметра.
– Точка Один. Дальность – где-то восемьдесят метров. Глубина – полусотня. Теорему Пифагора помнишь?