Я кивнул: бывает. Подлетевший служка вопросительно посмотрел на меня, я, в свою очередь, на Кнофта, снявшего шляпу и протирающего лоб платком, – после полудня стало действительно жарко.
– Пива, большую кружку, и похолоднее, – сделал он заказ.
– И мне.
Навигатор Брендос непременно бы поморщился – пиво сразу после вина. Но вино я едва успел пригубить, а по такой погоде лучше пива нет.
– Мне передали, что вы хотели со мной поговорить.
– Да, Сорингер, есть у меня к вам одно предложение. Собственно ради него я и хотел с вами встретиться.
«Так, и о чем может пойти речь? Взять на борт корабля какой-нибудь запрещенный груз в награду за щедрое вознаграждение? Но какой именно? Насколько мне известно, на Островах ничто не считается контрабандой», – размышлял я в ожидании, когда господин Кнофт заговорит.
– Капитан Сорингер, вероятно, вы не могли не обратить внимания на корабль, находящийся с «Небесным странником» буквально по соседству?
– На какой именно, господин Кнофт? – кораблей по соседству с «Небесным странником» стояло несколько.
– «Небесный скиталец», у кораблей даже названия схожи.
Я кивнул уже в который раз за последнее время – этот корабль я заметил, еще как заметил. Двухмачтовик, на вид чуть старше моего «Странника», которому едва исполнился год. Корабль всем хорош, но какое отношение он имеет к нашему разговору?
– Владелец «Скитальца» выставил его на продажу, – начал объяснения Кнофт. – Я узнал об этом буквально вчера, и вот какая мысль сразу пришла мне в голову. Давайте приобретем его на паях, половина на половину, как два равноценных партнера. Вы продаете «Небесный странник», причем вам даже искать покупателя нет нужды, он перед вами, – и Гаруэл Кнофт слегка поклонился. – Денег, вырученных от продажи вашего корабля, не хватит, чтобы вступить в дело в равной доле, но я с удовольствием вам их займу.
Видя, что я собираюсь что-то сказать, он сделал жест рукой: «Подождите, мол, пока не озвучу предложение до конца».
– Мне успели уже рассказать о событиях, произошедших с вами по пути в Эгастер.
Вы случайно наткнулись на руины Древних. Но вы даже частично не представляете, – тут Кнофт наклонился ко мне, и глаза его загорелись, – как много их прячется в джунглях. Невероятно много; но здесь, в Эгастере, Коллегия не имеет на них никакого права. Я знаю уже несколько мест, они указаны на карте, и это только начало. «Небесный странник» слишком мал, чтобы перевозить столько людей, сколько необходимо при раскопках. Кроме того, потребуется еще и охрана. На «Скитальце» все это можно себе позволить. Вы будете заниматься тем, о чем, должно быть, давно уже мечтаете. И я смогу принимать участие в экспедициях, пусть и далеко не всегда. Ну так что, Сорингер? Как вы на все это смотрите? – и Кнофт откинулся на спинку стула.
Как я на все это смотрю? Когда-нибудь у меня обязательно будет двухмачтовый корабль, такой, как «Скиталец». Да, я мечтаю о нем уже сейчас, как не так давно мечтал о «Небесном страннике», представляю его в деталях, до последней дощечки и гвоздика. И он у меня когда-нибудь обязательно будет. Но он будет только моим и ни чьим больше, только так. Свободу начинаешь ценить только тогда, когда ее лишаешься. Как лишился ее я, взяв деньги в долг у Доходного Дома Брагта на постройку «Небесного странника». И благо, что все закончилось так благополучно. Но залазить в долги снова – нет, это не для меня.
И еще мне стало немного жалко господина Кнофта. У него много денег, высокое положение, но он заложник всего этого. И есть у него мечта, такая же, с которой выросли многие тысячи мальчишек, в том числе и я сам: стать охотником за сокровищами Древних.
Нет, не для денег, их у него и без того в избытке, – для души. Пусть он и не сможет отрываться от дел так часто, как ему бы хотелось, но Кнофту будет греть душу уже то, что в любой момент он сможет это сделать. Но не со мной. И ничего страшного в моем отказе нет: таких, как я, сотни, если не тысячи, а добиваться поставленных перед собой целей он умеет.
– Господин Кнофт… – осторожно начал я. Больше всего мне не хотелось огорчать его сейчас, когда глаза купца горели, как у мальчишки.
Торговец не дал мне договорить, замахав руками:
– Все понятно и без слов, господин Сорингер. Жаль, конечно, но отчасти я вас понимаю. И все же давайте еще раз поговорим с вами на эту тему после вашего возвращения с Островов.
– Значит, мы можем отправиться сегодня к вечеру? Все готово, и даже господин Кайль на борту.
– Так вы еще не знаете? – Кнофт сделал удивленное лицо. – Тогда я первым вам сообщу. Вас, господин Сорингер, сегодня вечером ждут в доме отца города, господина Унсета Шеймаса. Знаете, жизнь в Эгастере во многом связана с деятельностью Ост-Зейндской Торговой Компании, и все уже наслышаны, что едва не произошло с одним из ее кораблей. В какой-то мере вы даже герой, Сорингер. Конечно, вы можете отказаться от приглашения, и все же я советую этот дом посетить. Стоит ли объяснять, как много зависит от вовремя завязанных знакомств?
Когда я вернулся на «Небесный странник», меня действительно ждало письмо.
«Хорошо, что Кнофт меня предупредил, иначе оно застало бы меня врасплох, – я вертел в руках ярко оформленное приглашение, где красивой вязью значилось мое имя. – Иначе мне бы не успеть приобрести подходящий наряд. Жаль только, что приглашение рассчитано на одного человека. Неплохо бы захватить с собой Рианеля, наверняка на подобных приемах он чувствует себя, как рыба в воде. В приглашении говорится, что можно прибыть с дамой, но Брендос на ее роль не согласится».
Представив навигатора в женском платье, я рассмеялся.
К дому бургомистра Эгастера, размерами больше походившему на дворец, издали манящему иллюминацией и звуками веселой музыки, я подкатил с некоторой помпой. И все из-за негодяя Ансельма.
– Энди, – наставлял я его, протягивая монеты. – Найми приличную карету. Такую, чтобы в ней не стыдно было туда заявиться.
– Хорошо, капитан, – кивнул тот и отправился в город.
Вот только в его представлении приличная карета оказалась такой огромной, что в ней свободно поместились бы все восемь человек команды «Небесного странника» вместе со своим скарбом.
Нет, в остальном она выглядела очень солидно: борта покрывал свежий лак, по бокам от облучка ярко горели фонари, запряжена она была четверкой одномастных лошадей, а кучер, здоровенный дядька с длинной смоляной бородой колечками, отличался особой представительностью.
Единственный пассажир в просторном салоне кареты, я чувствовал себя крайне некомфортно. К тому же жесткие рессоры, рассчитанные на другой вес, нисколько не смягчали удары колес о камни булыжной мостовой.
«Спасибо, Энди!» – от сердца благодарил я его, стоически морщась при каждом толчке.
Впечатленные размером, к карете подскочили сразу несколько слуг в парадных ливреях, вероятно ожидая, что из нее покажется куча новых гостей. Через окно было видно, как они выстроились в две шеренги, оставив напротив дверей широкий проход.
«Собственно, согласен, – ухмыльнулся я. – По словам Кнофта, меня – почти героя – необходимо встречать именно так».
Далее произошел небольшой казус. Ручку в дверях почему-то заело, сразу мне открыть ее не удалось, и к тому времени, когда я оказался наружи, кучер, отчего-то посчитавший, что можно уже уезжать, тронул лошадей. В итоге мне чудом удалось удержаться на ногах, и то лишь потому, что я успел ухватиться за одного из слуг. Какая-то деталь его одежды громко треснула, но мы оба сделали вид, что ничего не произошло. Наверное, все же размер кареты свое слово сказал, да и мой новый наряд непременно должен был произвести впечатление.
Дом, и внешне выглядевший огромным, внутри впечатлил меня до такой степени, что я почувствовал себя слегка подавленным. Слишком уж резкий получился переход от крошечной каюты «Небесного странника» к гигантским залам.
Музыка, яркий свет, голоса множества людей, усиленные куполообразным потолком. Гости старались перещеголять друг друга надменностью лиц.
«И как они вообще умудряются между собой общаться?» – удивлялся я.
На мое счастье, возле самого входа оказался Гаруэл Кнофт, чуть ли не единственный из всех хранящий веселое выражение.
– Капитан Сорингер! – обрадовался он так, будто мы знаем друг друга много-много лет, надолго расставались – и вот, наконец, долгожданная встреча. – Пойдемте, я вас представлю.
«Судя по тому, как Кнофту уступают дорогу, он и в столице имеет немалый вес», – решил я по дороге к хозяину дома, его супруге и двум дочерям, почему-то державшимся вместе.
– Познакомьтесь, господин Шеймас, это и есть тот самый капитан Люкануэль Сорингер, – сказал купец, едва мы приблизились.
Сам Шеймас впечатления на меня не произвел – у Аднера больше стати. Извозчик, везший меня сюда, подошел бы на роль бургомистра значительно больше.
– Рад вас видеть в своем доме, господин Сорингер, – заявил Шеймас, протягивая руку.
Рука у него оказалась на удивление твердой, впрочем, как и взгляд, которым он меня одарил, – Аднеру до такого весьма далеко. Мадам Шеймас, когда я прикладывался к ее ручке, выглядела очень любезно, но глаза ее ясно говорили: вы моим дочерям не пара, так что даже и не пытайтесь.
«Даже и не буду, – подумал я, – слишком уж фундаментально вы выглядите, а дочери непременно пойдут в вас, иначе не бывает».
Дочери, кстати, когда я расшаркивался перед ними, поглядывали на меня весьма благосклонно, но воля их матери для меня – закон!
И я поспешил к навигатору «Иоахима Габстела» Лидвейгу, чтобы узнать о судьбе человека, носившего имя корабля. Лидвейг оказался уже изрядно навеселе, что было даже удивительно: вечер едва начался.
«Наверное, таким он уже сюда прибыл». Мелькнувшая мысль не показалась нелепой, он и на борту корабля несколько раз попадался мне подшофе. Однажды мне довелось увидеть Лидвейга, выходящего из капитанской каюты с изрядно бледным лицом: вероятно, он получил от капитана немалый разнос.