Ещё неизвестно, чем мне это аукнется.
Мужчина так ничего и не сказал, и я посчитала это достойным прощанием.
– Спасибо, господин Линь, за ваше доброе ко мне отношение, – и выскользнула в дверь.
Глава 11
Совсем недавно Линь Янь мечтал уничтожить Ми Лань. За вранье. За предательство. За её невинные глаза, такие же лживые, как и вся она целиком. Кто, если не злые духи, соткали эту девушку из похоти и порока?
Теперь же он вернулся в поместье и засел в кабинете, а перед глазами стояли длинные кровавые полосы на белоснежной коже.
Линь Янь знал, что такое – заслуженное наказание. Он чтил своего отца и не сомневался, что тот наказывает его из уважения и любви. Поэтому и не боялся плетей. Каждый удар делал его сильнее. Закалял его тело. Учил не повторять старых ошибок и впредь быть осмотрительнее.
Линь Янь принимал наказание, если оно несло в себе благую цель.
Но она пострадала ни за что. Отец избил Ми Лань за грехи, которых она не совершала.
Так быть не должно.
Как она назвала себя в их первую встречу? Слабой женщиной? Но это не так. Ми Лань сильна. В ней хватает храбрости говорить правду и не жаловаться на боль, не стенать о своем бедственном положении, а идти вперед.
Он не понимал, что испытывать к ней отныне. Недоверие и пропитанный ядом интерес смешались воедино. Он не мог верить ей, потому как Ми Лань преследовала цель, о которой говорила откровенно – любыми методами избежать замужества.
Неважно, кто подаст ей руку помощи – она примет её хоть от торговца, хоть от третьего принца. Красивым личиком и нежными речами. Робкими улыбками. Позволит коснуться себя. Зардеется и заполучит душу того глупца, который будет слаб духом.
Если же Линь Янь тоже всего лишь одна из ступенек на пути к её свободе, то эта девушка не должна владеть его чувствами. Потому что в ней нет ни капли искренности. Она как фарфоровая кукла. Красивая, но пустая.
Но он не мог и забыть её как нечто незначительное.
Ми Лань всё равно, кто будет владеть её телом и душой? Так почему бы не ему, Линь Яню, стать этим владельцем? На неделю или месяц, или год. Пока он сам не наиграется ею. Пока она будет приносить удовольствие – пусть принадлежит ему всецело.
Она вызывает в нем недопустимые чувства – но недопустимы они только если Ми Лань будет обещана кому-то другому. Если же он присвоит её себе, то и вожделеть можно. И касаться её губ, и вести ладонью по шелковистой кожей.
Что он может сделать для её спасения? Припугнуть её отца? Но только это не помешает помолвке. Не спасет Ми Лань, лишь отсрочит её кошмар. Не в отце её горе. Не отец – причина её страданий.
Нет. Она мечтает разорвать помолвку. Значит, ей нужен другой господин.
Линь Янь готов стать им.
В кабинет вошел верный слуга и склонился в поклоне.
– Вы звали меня, господин?
– Да. Разузнай всё про Су Мина. Раздобудь сведения о нем. Информация нужна мне в кратчайшие сроки, – приказал он.
– Разумеется, господин. Какие именно сведения вам требуются?
– Любые. Мне нужно знать всё о его прегрешениях и добродетелях. Кто этот человек, чем он славится, что о нем говорят и как он ведет дела.
«Не в отце причина её страданий, – повторил про себя Линь Янь. – А в будущем супруге. Значит, и избавлять её нужно от его власти».
***
Я вернулась домой совершенно разбитая. Переступила порог, вслушиваясь в тишину.
Остро пахло кошачьими фекалиями, Фейту мыла пол в спальне Ми Ван. Фу. Опять эта неуловимая кошка решила пометить его комнату (или обнаружился один из прошлых её «подарочков»). В любой другой день я бы мстительно улыбнулась, но сейчас лишь вздохнула. Как-то меня это всё изрядно утомило.
Отец сидел за столом и крутил в пальцах чашу. От него крепко разило алкоголем, рядом стояла ополовиненная бутыль с мутной жидкостью. Он пил и не скрывал своей слабости.
Странно. Я никогда не видела Ми Ваня нетрезвым. У него хватало грехов, но пьянство в их длинный список не входило. Завидев меня, он пристально глянул мне в лицо и сильнее сжал чашу. Я могла бы извиниться и выйти, но почему-то решила остаться.
– Должно быть, ты считаешь меня плохим человеком, Лань-эр? – спросил заплетающимся языком.
Это ж как он набрался за те несколько часов, что я отсутствовала?!
– Нет, конечно, отец, как ты мог так подумать? – солгала я.
– Не ври мне! – Стукнул кулаком по столу и вновь смягчился. – Разумеется, считаешь. Ведь я отдал тебя господину Су Мину против твоей воли. Конечно же, ты не желала себе такой судьбы и винишь меня в том, что я решил за нас обоих.
– Я не…
Он не позволил договорить:
– Но подумай сама. Какую бы ты хотела себе жизнь? Горбатиться на рисовых полях и всегда существовать впроголодь? Видеть, как тощают или даже гибнут твои дети? А может, как твоя мать, уйти служанкой в императорский дворец? Ты думаешь, там с ней хорошо обращаются? Ха-ха-ха!
Я удивленно вслушалась. Никогда раньше я не слышала о том, куда делась мать главной героини. В игре этот момент опускался за ненадобностью, в моей реальности Ми Вань тоже не спешил поделиться своим прошлым. Он вообще не упоминал её имя.
Я, если честно, думала, что она погибла.
– Её видели сегодня в очереди на раздачу похлебки, – добавил он с невеселой усмешкой. – Твоя матушка, которая сбежала в поисках лучшей доли, стоит как все другие бедняки за миской голой похлебки. Где же её господа, почему не кормят свою прислугу должным образом?
Я лишь пожала плечами. Кажется, Ми Вань был зол или обижен на мать героини за то, что он ушла и оставила его.
– Знаешь, что смешно? – хмыкнул он. – Вы даже похоже одеты. Мне сказали, что твоя мать была в платье такого же цвета, только на волосы её был наброшен капюшон.
Вот это да. Ему про всё донесли, даже про цвет платья.
Это ещё хорошо, что никто не сказал ему, что я и сама стояла в той очереди, а потом куда-то ушла со стражем третьего принца.
Хм. Подождите-ка. Я стояла в той очереди! Я! А не моя мать. В этом самом платье и капюшоне на волосах. Нас попросту спутали. Видимо, мы очень похожи.
– А что мы? – невпопад спросил он. – Что мы, я спрашиваю тебя?
– Что мы?
– Мы с тобой тем временем получаем дары от Су Мина! – Отец поднял указательный палец. – Мы не стоим в той очереди! У нас есть гордость! А всё благодаря чему? Благодаря моему решению, конечно же. Я дал тебе лучшую долю. Поэтому цени меня, Лань-эр. Радуйся тому, как мудр твой отец и как умело он распорядился твоей судьбой. Ясно тебе?
– Да, конечно же. Я благодарна за каждое твое решение, – ответила устало.
– То-то же.
Ми Вань глянул на меня осоловело, затем перевел туманный взгляд на бутылку.
– Наверное, мне лучше пойти полежать… Фейту закончила мыть комнату? Эта мерзкая кошка опять нагадила где-то в углу, несколько дней я не замечал, а сегодня наступил прямо в эту зловонную кучу.
– Да, господин Ми, я уже закончила, – сказала служанка, появляясь в комнате.
– Тогда помоги мне дойти до кровати. Давай же, я сам не справлюсь.
Мы вдвоем с Фейту втащили Ми Ваня на кровать, где он заснул сразу же, как голова его коснулась подушки.
Я уже выходила из его спальни, когда перед глазами появилась внезапная табличка: “Вы открыли секретную сцену. Награда – 200 лепестков лотоса.
Текущий баланс: 775 лепестков лотоса.
Узнайте, что случилось с матерью Ми Лань, и получите дополнительное вознаграждение в размере 1000 лепестков лотоса”.
А что, так можно было?!
Кошелек звякнул, оповещая о пополнении.
…Следующим утром меня разбудил громогласный стук в дверь. Бухало так, что тряслись стены нашего «картонного» домика. Время было ранним, солнце едва окрасило багрянцем землю. В этот час все добропорядочные горожане и даже слуги ещё спят.
Фейту, осоловело хлопая глазами, кинулась к двери. Отец на ходу затягивал пояс одеяния и сонно щурился. После вчерашнего он выглядел помято.
– Кто это? – спросил он меня раздраженно, будто я позвала незваных гостей в наш дом.
От каждого нового стука отец болезненно морщился – ну, оно и понятно, похмелье же.
Я лишь дернула плечом. Фейту испуганно оглянулась на меня, пальцы её замерли на защелке.
– Немедленно откройте! – донеслось снаружи. – Приказываю! Именем министерства наказаний!
Министерство наказаний? С ним ведь связан Линь Янь? Да, точно связан.
Я соображала туго, не понимая, что происходит. Шестеро стражников ворвались в наше жилище, и без того тесное. Главный из них продемонстрировал знак министерства и велел расступиться.
– Не мешайтесь под ногами! – гаркнул он. – У нас приказ досмотреть дом на наличие незаконно ввезенных в столицу товаров. Если вам что-то известно, покайтесь добровольно. Это облегчит вашу участь.
И, не дожидаясь разрешения, они прошли внутрь комнат. Ночью лил дождь, и на ботинках стражи осталась вязкая грязь. Я смотрела на то, как они оставляют следы, как выворачивают ящики и коробки с дарами Су Мина. Комнаты превращались в гору вещей, посуды, одежды – стражи вываливали всё наружу, ходили прямо по нашему нехитрому скарбу. Топтали ногами еду.
Меня начало подташнивать.
Эти люди явно собирались найти то, что искали. Любыми способами.
– Что именно вы ищете? – спросил отец, забившись в угол. – Я клянусь, мы честные люди и не прячем никаких запрещенных товаров. Мы едва сводим концы с концами, а все подарки, которые вы видите – это щедрые подношения господина Су Мина. Вы слышали о нем? Разумеется, слышали. Добрый человек, богатый и щедрый. Моя дочь, Ми Лань, помолвлена с ним. Совсем скоро она станет наложницей Су Мина. Послушайте, нам незачем нарушать закон.
Против он ничего сказать не рискнул, только подобострастно ходил по пятам за стражей и уверял, что мы чисты перед богами. Пытался поднять какие-то особенно дорогие вещи и убрать их на полки или припрятать в карманы.
– Прочь с дороги! – стражник грубо отпихнул отца локтем.