- Что это за платье?
- Это не платье. Это мантия… традиционное одеяние мага.
- А почему эта ман-ти-я – чёрная?
- Удобный, немаркий цвет. Он мне идёт. – Амазонка повернулась лицом к Прядке, и та торопливо кивнула: да, идёт, и ещё как! – Кроме всего прочего, этот цвет соответствует моей основной магической специальности.
- А…
- Я некромант. Гм. В диалекте нет подходящего слова… мертводел? труповод? Нет уж, увольте. В общем, я маг тьмы. Ясно?
- Я… ясно.
Амазонка улыбнулась. Нет. Скорее, ухмыльнулась. Ехидно, но без намерения обидеть.
- Ты только не трясись без причины. Я – некромант тихий, законопослушный. И вовсе не смотрю на своих собеседников, прикидывая, как ловчее было бы вести разрез скальпелем во время ритуальной пытки. К слову сказать, по утрам я бываю точно так же голодна, как любая живая тварь с тёплой кровью. Ты ведь меня на завтрак позвать хотела?
- Ну…
- Так пошли, покуда не совсем остыло.
Странная она, решила Прядка. Никак не поймёшь, всерьёз говорит или шутит, угрожает или посмеивается. Умна не по-женски. Ну так на то она и ведьма, самая настоящая. Как она дверь открыла, а? Вот, правда, некрасива. Но и не серенькая мышка – о, нет! Одни только глаза… брр! В кошмар заявится, так все страхи ночные от одних её буркал чернущих вмиг расточатся.
В общем, впечатление производит то ещё. Мужики от неё скорее шарахаются, чем наоборот. Мягкости в ней ни на полгроша, вот что. А ведь не сказать, что мужиковата…
"Нет, тут точно не без перевёртыша. Круг Змеи… быть может, и из Прайдов кто-то".
Амазонка глянула искоса, словно мысли непочтительные прочла до буковки, и усмехнулась. Опять-таки: не то с угрозой, не то поощрительно… Прядка смутилась, но усмирить непокорные мысли оказалось посложнее, чем просто скроить покаянную мину. И тогда Амазонка пришла ей на помощь. В некотором роде.
- Жена кузнеца, говоришь?
- Да.
- И давно ты тут живёшь?
- Шестая весна впереди.
- Отлично. А знаешь ли ты наставника по прозвищу Шорох? Седой, жилистый такой…
- Знаю, – кивнула Прядка. – Он занимается с послушниками, обучает бою без оружия и ножевой драке. Говорят, что Шорох – бывший вор, мусорная крыса. И ещё говорят, что он две кампании прошёл, до старшего сержанта выслужился, а потом бежал…
- Дезертировал?
- Вот-вот, именно это слово. Но кем бы он там раньше ни был, а в Обители он пришёлся к месту. Жизнь его пожевала крепко, но наставнику надо быть суровым.
За разговором женщины нечувствительно добрались до общей кухни. Прядка оживилась, захлопотала, щедро накладывая себе и Амазонке немалые порции из закопчённого казана.
- Это Бочка так думает? Муж твой?
- Ну… да.
- Я бы с ним, пожалуй, не согласилась. Наставник должен быть в первую очередь справедлив. Затем гибок – чтобы не стричь всех одними ножницами, а смотреть, кому, как и что можно дать без отторжения. А ещё наставник должен быть открыт новому.
- Это как?
- Учить себя втрое упорней, чем других. Что может сказать ничего не знающему новичку тот, кто думает, будто уже всё знает? А вот когда наставник тоже считает себя учеником, только постарше и поопытнее, он говорит на языке, понятном наставляемому.
- У тебя были ученики?
Амазонка на мгновение задумалась. Причём всерьёз. Даже не донесла ложку до рта.
- А знаешь, были! – сказала она с удивлением. – Видимо, этой страстью я от Анжи заразилась… через Эмо и Джинни…
- Кто такая Анжи?
- В Группе её зовут Наставницей, и этим всё сказано. Ладно, оставим тему учительства. С Шорохом разобрались; а знаешь ли ты беловолосого чернобрового типа по прозвищу Волк?
Прядка заморгала.
- Волк? Который бледен и всегда окружён живыми тенями?
- В точку. Так кто он такой? Большая шишка, да?
- Можно и так сказать, – жена кузнеца нервно хихикнула. – Вообще-то по прозвищу почти никто его не называет, всё больше по должности…
- Не томи.
- Волк, он не человек. Да и не был никогда человеком. Он – последний из Основателей, который ещё не стал Поющим.
- Оп! Интересная картина… и большая честь, когда столь крупная величина… хм. А кто же тогда Волк, если не человек?
- По расе он из турэу, Скользящих-во-Тьме. Свою нужду во влаге жизни он превозмог тысячи вёсен назад, но выйти под лучи солнца без защиты всё равно не может.
- Погоди! Так Основатель Обители – вампир? Ночной хищник-кровопийца?
- Да. Только пути насилия он давно оставил!
- Угу. Впрочем, не мне кидать в него камнями, я и сама…
- Ты сама – кто? – спросила Прядка, не дождавшись продолжения.
- Неважно, – отмахнулась Амазонка. – В крови я не нуждаюсь, и закроем тему. Впрочем, по твоим словам, Волк от крови отвык?
- Да. Говорят, что он очень сильно изменил собственную сущность и даже душу.
- Так. А турэу, они живые?
- Конечно. Разве ты не знаешь?
- Я родилась очень далеко отсюда. Рассказывай.
- Ну, я сама знаю немного. Про турэу одни говорят, что они враждебны всему живому, но другие возражают, что зло не присуще Скользящим-во-Тьме изначально, что оно явилось неизбежным следствием проклятия Крови. Именно это божественное проклятие, без ослабления передающееся от поколения к поколению уже многие тысячи лет, заставляет большинство сородичей Волка убивать и пить кровь, чтобы продолжать жить. Также проклятие делает для них болезненным прикосновение металлов и убийственным – яркий свет. Кто-то из наставников, кажется, Шалый, говорил, что когда-то, адски давно, турэу создавались из людей. Они действительно на нас похожи, но полукровок-турэу не бывает.
- Почему?
- Любой родившийся от турэу будет турэу. Проклятие Крови не знает снисхождения. Вот только оно же делает связь с турэу для иных рас почти невозможной…
- Партнёр ещё до соития становится жертвой?
Спокойная прямота Амазонки её покоробила, но против правды… и Прядка кивнула.
- Яс-сно… с Волком тоже более-менее разобрались. Остались только Отрава и Дикарь.
- Дикаря я почти не знаю. Он в Обители не так давно. А вот Отрава…
Чёрная бровь новенькой поощрительно изогнулась.
- Он не то четвёртый, не то даже третий в линии наследования за Эрмутом Долгобородым.
- А кто у нас Эрмут?
- Ты даже этого не знаешь?!
- Я, – вновь напомнила Амазонка, – очень издалека.
- Эрмут Долгобородый волею богов уже одиннадцать вёсен является самовластцем Дирмага. А Дирмаг – это страна, на землях которой стоит Обитель.
- Так. Иначе говоря, Отрава – местный ненаследный принц.
Прядка заговорила тише:
- А это ещё как дело повернётся. Свои-то сыны Эрмута, Дышан Борец и Гармэур Ловчий, не в отца пошли. Борец вместо воинских упражнений по бабам таскается, ублюдков высокородных плодя. Ловчий равнодушен ко всему, кроме охот да пиров… тонет в вине, как пёс в колодце. Отец Отравы, младший брат Эрмута, с рожденья был здоровьем слаб, до того, что без помощи целителей месяца прожить не мог. Так что Долгобородый вполне может объявить следующим самовластцем Отраву, минуя тех, кто должен наследовать по старому праву.
- И это будет хорошо?
- Да уж всяко лучше на Высоком Месте видеть Отраву, чем беспутных двоюродных братцев его! – Прядка фыркнула. – До нас тут только смутные слухи доходят, но Борец с Ловчим, оба, сущая беда Долгобородого. Многое можно простить правителю, если он умён и твёрд, вот только старшие-то принцы этими достоинствами не блещут.
Амазонка почему-то нахмурилась.
- Отец Отравы нездоров, а как с этим у Эрмута?
- Хвала богам, без тревог! В юности Эрмут был бойцом не из последних, в зрелых летах водил войска в походы. В последнем своём походе на южан был ранен и охромел, но в остальном, как говорится, муж зрелый без изъяна.
- Если здоровье крепко, враг может испортить его магией, ядом, а то и ударом меча, – сказала Амазонка себе под нос. – Жаль, если Отрава… хотя – неясно, откуда именно явится угроза…
- Ты о чём? – встревожилась Прядка.
- Не бери в голову. Я поговорю о своих догадках с Волком. Если он делает ставку на Отраву, ему придётся что-то предпринять. Ну а на самый крайний случай я могу отдать Отраве второй мизинец.
Последнее замечание, как полностью непонятное, Прядка сразу же выбросила из головы. А вот то, что Отрава может быть для Основателя не столько послушником, сколько будущим самовластцем… впрочем, что тут странного? Напротив, иметь во главе Дирмага бывшего ученика для умного… гм… турэу – желание вполне естественное.
Просто Прядка об интригах такого уровня никогда не задумывалась. Амазонка же раскрыла этот "секрет" сразу, мимоходом.
Как я убедилась на собственном опыте, кормят в Обители постно, но сытно и достаточно вкусно. Не дворцовые изыски и не утончённая кухня от моей трёхсотлетней поварихи, Шиан, но и не помои. Однако ещё раньше я накрепко затвердила простую истину: любую кормёжку придётся отрабатывать. Так что я не удивилась, когда один из младших послушников вызвал меня в Дом Девяти Орудий.
Я попрощалась с Прядкой, поднялась к себе, переоделась в походное и пошла.
Помимо уже знакомого мне Шороха, в Доме находились наставники Кобра и Свист. Первый походил на человека ещё меньше, чем Волк – во всяком случае, у турэу хотя бы не было щелевидных зрачков в красивой золотой радужке, а безволосую кожу не покрывал ромбический узор из мелких чешуй. Очень возможно, что прозвище Кобра было не его личным, а клановым… во всяком случае, расцветка чешуи делала это предположение достаточно логичным.
В отличие от него, Свист выглядел почти как обычный человек. Высокий и гибкий, с длинными чёрными волосами, заплетёнными в дюжину свободно лежащих кос, в своём "летящем" лилово-белом одеянии он выглядел на диво изящно. Кроме того, по моим ощущениям, среди присутствующих он был самым опасным. Во всяком случае, как воин.
- {Ты принесла меч,} – сказал Свист высоким музыкальным голосом, стоило Шороху закончить процедуру взаимных представлений. – {Атакуй.}