Когда Шон встретил Элли, он сразу понял, что она идеальная женщина. Добрая, приветливая, красивая, а какая чудесная мать! Шон пользовался любым предлогом, чтобы как будто случайно дотронуться до нее – до руки, до щеки, даже до ноги, когда наклонялся поднять что-то с пола. Всего лишь мимолетные прикосновения. Шон старался не показывать, что на самом деле мечтает прильнуть к этим же местам губами. Когда наклонялся для дежурного приветственного поцелуя, проводил ладонью по ее руке или соприкасался с Элли пальцами, когда она приносила ему чай. Как-то раз она потянулась, чтобы достать с полки какую-то вещь, и Шону представилась возможность полюбоваться несколькими дюймами безупречного тела, открывшимися его взгляду между джинсами и футболкой. Шон сам не знал, как удержался от того, чтобы не коснуться оголенной кожи. А потом, три недели назад, оказалось, что Элли тоже его хочет. Как она на него смотрела… Но Элли не была бы Элли, если бы сразу поддалась соблазну. Она порядочная женщина. Элли остановила его в последний момент, но Шон успел поцеловать нежную бархатистую кожу ее живота и погладить прекрасную обнаженную грудь. Он понял, почему Элли не захотела продолжения. Сначала надо, чтобы она ушла от мужа, а он – от жены, но Шон не мог больше ждать. Сегодня вечером они продумают план действий и, несмотря на все трудности, будут вместе.
Направляясь к амбару, в свете заходящего солнца Шон заметил внутри металлический блеск, а потом сквозь щель разглядел свет задней фары. Значит, Элли уже здесь. Сердце Шона забилось быстрее.
Амбар был огромный, со сводчатым потолком и двойными дверями, свисавшими с ржавых петель. Входов было два, с противоположных сторон. На земле валялся безнадежно поврежденный коррозией фермерский инвентарь, а возле стены были кое-как свалены тюки сена. Было лето, поэтому солнце пока не село, однако уже стояло низко, и амбар заволакивали густые тени, в каждой из которых могла скрываться Элли.
– Элли! Ты здесь? Это я. Где ты, милая?
Ответа не было, но Шону показалось, что со стороны сеновала донесся шорох. Слишком громкий, крысы или мыши так шуршать не могут. Шон улыбнулся. Наверное, Элли принесла одеяло и сейчас поджидает его там, наверху.
Шон направился к лестнице, переступая через раскиданный по бетонному, покрытому трещинами полу мусор, и стал подниматься по ступенькам. Наверху было гораздо темнее. Окон здесь не оказалось, и свет проникал на сеновал только снизу, из полуоткрытых дверей. У другой стены Шон увидел чью-то фигуру, но сразу понял – это никак не может быть Элли.
– Эй! – окликнул Шон. – Кто здесь?
Фигура отступила в тень, и Шон сразу почувствовал – что-то здесь не так. Его нарочно заманили в этот амбар. Но кто и зачем?..
– Где Элли? Кто вы? Что вы здесь делаете?
Некоторое время было тихо. Затем хриплый шепот произнес:
– Зачем она прислала тебя? Сказано же было – назначь здесь встречу своему любовнику! Этот подонок оттащил сбитого ребенка на обочину и бросил умирать!
В голосе явственно слышался страх, но разглядеть лицо Шону не удавалось.
– Любовнику?! Что за бред? Где Элли? Что с ней?
Шон зашагал к темной фигуре. Он уже слышал этот голос, но не мог вспомнить где. Однако, кем бы ни был этот человек, Шон вытрясет из него правду и узнает, что случилось с Элли.
Он не сводил глаз с силуэта, отступавшего все дальше к стене. Казалось, этот человек манил Шона за собой. И тут пыльную темноту прорезал луч солнечного света, случайно проникший сквозь щель. Шон заметил, что в дальней части сеновала есть еще одна лестница. Видимо, к ней и направлялся неизвестный. Однако Шон не даст ему уйти, пока не выяснит, где Элли. Значит, надо добраться до лестницы первым и отрезать негодяю путь к отступлению. Шон побежал вперед по устланному сеном полу.
Громко топая по тонким доскам чердака, Шон несся к лестнице, а фигура между тем нырнула в тень и скрылась с глаз. Но Шон уже почти поравнялся с этим человеком. Он не сомневался – Элли похитили. И вдруг у Шона замерло сердце. Его правая нога шагнула в пустоту. Под ним ничего не было. Останавливаться надо было раньше, а сейчас слишком поздно. Бестолково размахивая руками, Шон провалился в дыру. Попытался было ухватиться за доски, но этот участок пола представлял собой покрытый сеном картон, ломающийся под весом Шона. Падая вниз, он успел увидеть только освещенную солнечным лучом победоносную улыбку на знакомом лице.
Глава 46
На пути в полицейский участок Элли медлила как могла и все же приехала раньше, чем надо. А теперь вспомнила все короткие дороги, какие только знала, чтобы поскорее попасть в деревню, но никак не могла добраться до цели. Наверняка шантажист не ожидает, что Элли тоже приедет на ферму. Он не хотел ее видеть. Только Шона.
Инструкции были исчерпывающие. Назначить «любовнику» свидание на старой ферме Хаслетта ровно в восемь. Элли понимала, что речь о Шоне, однако на всякий случай решила уточнить.
– Ты о ком? Кто тебе нужен? – спросила она.
В ответ послышался хитрый смех.
– Сколько же у тебя любовников, Элли? Вот вам и образцовая жена! Позови того, с которым была в пятницу ночью. Ради которого тайком уехала из дома.
И снова противное хихиканье. Откуда этому человеку известны такие подробности? Элли была уверена, что никто не видел ее вместе с Шоном. К тому же она никому не рассказывала об их встрече – и в голову бы не пришло. Чуть не поделилась с Джорджией, когда в субботу вечером Шон заявился в гости и оставил в холодильнике эту проклятую розу, но даже тогда Элли не собиралась называть его имени.
Кем бы ни был шантажист, этот человек определенно отличался незаурядным умом. Элли – единственный человек, который может вызвать Шона на тайную встречу в уединенном месте. Сначала Элли не собиралась вмешивать его в эту историю. Хотела поехать сама и выяснить, кто запугивает ее и угрожает Джейку и Руби. Но потом Шон прислал эсэмэску. Его намерения не оставляли сомнений, и Элли поступила, как было велено – послала «любовника» на ферму Хаслетта. Но и сама она тоже поедет туда, а ее появления шантажист никак не ожидает. Только зачем ему понадобился Шон?.. Элли посмотрела на часы – три минуты девятого, а до фермы ехать еще минут пять, не меньше, и это притом, что Элли неслась с такой скоростью, будто за ней гнались. Пять минут растянулись до десяти, когда Элли застряла на проселочной дороге, – путь преградило стадо коров. Больше всего хотелось просто посигналить и ехать вперед, но Элли слишком хорошо знала здешних фермеров, а этот конкретный нарочно постарается гнать коров как можно медленнее, если она проделает такой номер. От досады Элли закатила глаза.
Наконец дорога освободилась. До поворота оставалось совсем чуть-чуть, и Элли совершила его слишком резко, едва не врезавшись в изгородь. Вот черт. Еще только аварии не хватало.
Автомобиль Шона Элли заметила сразу. Вот он, стоит припаркованный рядом с фермой. Других машин не видно. Остановившись рядом с ним, Элли вылезла из «мерседеса». Прислушалась – ни звука. Элли направилась в сторону фермы, но одного взгляда на дом было достаточно, чтобы понять – внутри никого нет. Сейчас Элли даже хотелось увидеть Шона – было в этой тишине что-то зловещее. Воздух неподвижен, и даже птицы умолкли.
И вдруг тишину разорвал ужасный звук. Элли услышала испуганный вскрик, за которым последовал страшный, полный страдания вопль. И снова стало тихо, словно ничего и не было. Можно было подумать, что Элли показалось, но не оставалось никаких сомнений – она действительно слышала крики. Элли со всех ног кинулась в ту сторону, откуда они доносились. Наверное, она поступала глупо, но времени остановиться и подумать не было. Увидев слева крупное строение, Элли побежала к нему, огибая камни и мусор и продираясь через заросли. Вбежав в свисающие на петлях двери, Элли оказалась внутри и сразу заметила краем глаза какое-то движение, однако все ее внимание было приковано к тому, что она увидела прямо перед собой. Из тени под сеновалом выглядывала чья-то нога. Элли пригляделась внимательнее.
– Нет! – закричала она. – О господи! Нет!
Она кинулась к искалеченному телу. Судя по всему, Шон упал на какую-то ржавую груду металла, видимо когда-то давно бывшую фермерским инвентарем. Зубцы проткнули ему грудь и шею. Не успев добежать до него, Элли уже понимала, что Шон мертв, иначе кровь хлестала бы из ран струей. Похоже, все было кончено в первые же секунды после падения. Тем не менее Элли склонилась над ним, чтобы проверить, не бьется ли пульс. Вдруг еще можно что-то сделать?
– Прости меня, – рыдая, выговорила Элли и потянулась к окровавленной шее Шона.
Конечно же она оказалась права. Элли понимала, что Шон уже не может ни слышать ее, ни чувствовать, но все же поднесла его руку к губам и поцеловала. Что бы ни происходило между ними в последние несколько недель и как бы возмутительно он себя ни вел, Элли была виновата ничуть не меньше Шона.
Краем уха Элли услышала, как кто-то включил двигатель автомобиля и умчался прочь по грунтовой дороге, но сейчас ей было не до того. Безо всякой надежды на успех Элли старалась донести до бездыханного Шона, как она сожалеет о случившемся. Ведь именно Элли отправила его на смерть. Безутешно рыдающая, вся во влажной, липкой крови Шона, Элли вытащила из кармана телефон и позвонила в скорую помощь, хотя для этого уже было слишком поздно. Стараясь говорить как можно спокойнее и внятнее, Элли рассказала о случившемся, а потом бессильно упала на пол рядом с еще не остывшим телом Шона.
– Прости меня, – всхлипывая, выговорила она. – Ты этого не заслужил, нет. Мне очень жаль, но я не могла тебя полюбить. Ты меня не слышишь, но хочу, чтобы ты знал – во всем этом нет твоей вины.
Элли уже несколько недель на чем свет стоит кляла Шона и всячески пыталась от него избавиться, но такой судьбы ему не желала. Зачем кому-то его убивать? В ожидании скорой помощи Элли продолжала лежать на том же месте, сжимая руку Шона, и тут осознала всю серьезность ситуации. Шон не сам сюда приехал, его заманили, и сделала это Элли. Но как она объяснит свои действия? Не вставая с пола, Элли снова достала телефон. Просмотрела эсэмэски, нашла ту, что искала, и набрала номер.