— А вы — голос на башне? Хозяйка желтого огня? — взволнованно спросил Тессей.
— Вы рассказывали нам правду? — сказала Арианта.
Фелли развела ладошки.
— Не знаю, правду ли, но я рассказывала то, что нам удалось узнать.
Маленькая фехтовальщица позволила себе расслабиться.
Тикты повели ребят к крепости. Они шли затемненными тихими улочками мимо темных домов с блестящими стеклами. Из–под ворот возле серого сада выскочила маленькая скользкая ящерица. Она встала на дороге, угрожающе раскинув красные складки за ушами.
— Здравствуй, Лакки, — весело сказал страж.
Ящерица сморщила веера складок, повернулась и вприпрыжку побежала перед ребятами.
Нарастал стук маятника. Арианта вцепилась в рукав Тессея, озираясь с опасливым любопытством. Принц хмуро смотрел на приближающуюся крепость.
Возле ворот Фелли остановилась.
— Гости Кольца, Ускоряющий, — негромко сказал Раггемон.
Волнение Фелли передалось маленькой фехтовальщице.
Шум маятника стих. Створки отворились. За воротами в конце короткой тропинки стоял седой горбатый старик с голубым пламенем в глазах.
Фелли взяла маленькую фехтовальщицу за руку. Раггемон протянул ладонь Тессею. Когда ребята подошли, старик улыбнулся.
Он был на голову выше маленькой фехтовальщицы. Уродливые, словно перебитые руки, короткие ноги с вывернутыми коленями.
Ускоряющий протянул руку, коснулся щеки Арианты и снова улыбнулся. Бледная Арианта не пошевелилась, провожая его руку взглядом: когда–то ладонь была перебита тяжелым ударом, оставившим только два здоровых пальца.
Фелли напряженно смотрела на старика.
— Не волнуйся, тикти, — тихо сказал Ускоряющий, — ты, как всегда, не ошиблась.
Фелли улыбнулась. Раггемон наклонился и прижал губы к ее руке. Фелли весело подмигнула маленькой фехтовальщице.
— Вперед. — Старик повернулся и вошел в полутемный проем высокой двери.
Ребята двинулись следом.
— Кто же вы? — не выдержал Тессей.
— Куда мы идем? — откликнулась Арианта.
Раггемон наморщил нос.
— Мы будем просить вашей помощи, — сказала Фелли.
Старик остановился. Во всю стену открывшегося зала горела желтая спираль в два рукава, намотанных на яркий центр. Ускоряющий поднял ладонь. В тяжелых аккордах музыки спираль повернулась. Ветер ударил маленькую фехтовальщицу в лицо.
— Ой, — сказала Арианта, закашлявшись.
— Ребята, — тихо сказал старик, — вы сами выбрали путь. Вы сами захотели оживить мутное болото безвременья.
Ускоряющий замолчал.
— Да, — сказал Тессей.
— Да! — решительно поддержала маленькая фехтовальщица.
— Да… — тихо сказала Арианта.
— Вы — пленники Кольца, — сказал старик, — Кольца Событий, идти по которому можно только вперед, но любой успех назавтра оборачивается неудачей.
— Я не понял, — сказал Тессей.
Фелли улыбнулась.
— Слова слабы, — сказала она, — нужно пройти путь.
— Это как сегодня в туннеле? — спросила Арианта.
— Похоже, — кивнула Фелли, — только впереди будет не задиристый тикт Раггемон…
— Внимание! — сказал старик.
Три жилистых тикта подошли к горну и наковальне в углу зала. Один из них, потряхивая серьгой в ухе, надавил рычаг мехов. Другой щипцами оторвал клок светящейся спирали и, перекинув его на наковальню, прицельно стукнул по нему молотком. Ухнул молот в руках третьего тикта–гиганта. Под перестук молотов на наковальне рождался тонкий изогнутый браслет с голубой звездой в центре.
— Руку, Тессей, — сказал старик, — тебе мы даем талант верного пути.
Принц поколебался и, подойдя, положил руку в огонь браслета. От неожиданной боли из глаз у него хлынули слезы. Тикт–кузнец точным ударом сбил края браслета. Боль исчезла.
Снова щипцы оторвали клочок звездного огня.
— Тебе, Арианта, мы даем чудо понимания, — сказала Фелли.
Принцесса, побледнев, положила руку на наковальню. Звон молотка, и Арианта, всхлипывая, отошла к Фелли. Тикти обняла ее за плечи.
— Тебе, Лена, самый тяжелый подарок, — сказал Раггемон. — Искусство бойца.
Маленькая фехтовальщица положила запястье на карминовую звезду. От жгучей боли потемнело в глазах и стало кисло во рту. Толчок от удара молотка, и Лена почувствовала на руке спокойную холодящую тяжесть.
— Возьми шпагу, Раггемон, — сказал старик.
Около маленькой фехтовальщицы Появилась Лакки, держа в мягких губах ее посох. Лена вытащила клинок. Исчезло волнение поединка. Страж первым пошел в осторожную атаку. Маленькая фехтовальщица увернулась и, увидев мертвую зону в стальном рисунке его боя, ударила его острием в грудь.
Раггемон отпрянул. Он схватился за грудь. На его веснушчатом лице проступило выражение обиды. Лена опомнилась.
— Прости, Раггемон, — жалобно сказала она.
Страж натянуто улыбнулся.
— Ты рискуешь, — сказала Фелли старику.
Ускоряющий промолчал.
Арианта подошла к нему, осторожно коснулась изуродованной руки.
— Я поняла. Вы боитесь, что Лена не справится с желанием победы…
— Справится, — сказал Тессей. — Я знаю.
Старик устало присел на пол.
— Тикты не знают другого средства, кроме ускорения Времени, — сказал он. — Наши города появляются там, где власть материи тормозит время, а закон Кольца Событий гасит светила. В тех краях и возникает осколок страны тиктов, погибшей уже более двадцати миллиардов лет назад. Мы, рискуя взорвать застоявшийся мир, находим людей, способных сломать слабое звено Кольца Событий…
— Жутко что–то… — сказала маленькая фехтовальщица.
— Невесело, — сказал старик. — И не всегда успех с нами.
Он поднял перебитую ладонь.
— Тессей, — сказал Раггемон, — ты знаешь, куда идти?
Принц пожал плечами:
— Дорога к замку панМарци — вот так…
Фелли засмеялась колокольчиком.
Ветер хлестнул по глазам. Маленькая фехтовальщица зажмурилась…
Лена открыла глаза. Рядом со щекой, на сумке, присел коричневый кузнечик, потирая брюхо задними лапами. Тессей сидел в траве и тер глаза ладонями. Принцесса еще спала, положив голову на сумку и сплетя ноги винтом.
— Сон какой–то, — сказал принц, разглядывая левое запястье.
— И мне как–то очень неуютно, — сказала Лена.
— Ай! Ой! Уй! — сказал принц, поднимаясь. — Все затекло–о… Сестрица, вставай!..
— Ах, конечно, конечно, чудесная музыка, — сообщила Арианта и снова заснула.
Принц неприлично фыркнул.
Солнце выползло из–за горизонта, разгоняя желтыми рукавами заспавшиеся облака.
— Да проснись ты! — шипела Лена.
— Уже утро?
— День! Вечер! Ну, вставай!
— Где мои тапочки? — поинтересовалась принцесса, делая ногами шарящие движения в траве.
— Дома остались!! — закричала маленькая фехтовальщица.
— Я иду, уже иду, — не раскрывая глаз, сказала Арианта, встала и пошла.
— Куда ты? — ошеломленно окликнула ее Лена.
— Ну вот, то идем, то стоим, — плаксиво протянула принцесса и наконец открыла один глаз.
Тессей хохотал.
— Арианта, ты помнишь сон? — вдруг спросила Лена.
Принцесса открыла глаза.
— Что–то такое… но доброе… Не вспомнить… Нет!
— Ага, — сказал Тессей, — вспомнили… Значит, путь… Ну что же, завтракаем, и — вперед…
7
К ужину на горизонте показался яркий замок панМарци I. Арианта рассказала, что у отца нынешнего владельца крепости, старого барона панМарци было три сына. В этом, конечно, нет ничего удивительного, как и в том, что они были близнецами. Но самое странное — братья абсолютно не сходились характерами. Один мечтал о военных победах, жестоких битвах и беспредельной власти. Другой мечтал продать имение и фамильные драгоценности лишь затем, чтобы в День Новой Весны подарить всем детям Королевства по игрушке, да не по какой–нибудь, а по самой лучшей. Третий мечтал сытно поесть, сладко поспать и чуток поразвлечься. Именно в нем старый барон увидел подлинную дворянскую кровь и завещал ему имение. Так обжора стал панМарци I, злыдень — панМарци II, а добряк — панМарци III.
Там, во дворце, Лена имела честь познакомиться со вторым номером династии панМарци: он был приближен ко двору как лучший фехтовальщик Королевства. (При этих словах глаза маленькой фехтовальщицы вспыхнули и погасли.) Но особым почетом при дворе панМарци не пользуется: про него ходят отвратительные слухи о нарушении заветов Тристампа IV и об излишней привязанности к злому маленькому Ритону, одному из королевских детей.
ПанМарци III вначале тоже околачивался при дворе, просто как барон без имения. Но однажды у него произошла крупная стычка с братом. Неизвестно, что они там не поделили, но добряк вломился в аудиенц–зал во время церемонии полдника, сорвал с плаща фамильный герб и гаркнул на весь дворец:
— Я не желаю быть братом обожравшейся свиньи и изворотливой гадины! Будь проклято это Королевство!
Затем барон выхватил кинжал и раскроил себе лицо.
— Теперь я ничем не похож на них, — сказал он, растирая руками льющуюся кровь.
С тех пор панМарци III исчез, и о нем ничего никому не известно, хотя говорят… Но это только слухи.
Ребята подошли к замку. На вершине круглой синей башни стоял дозорный в блестящих латах. Завидев путников, он затрубил в фанфару и махнул рукой. С мягким шумом опустился разводной мост, заплесневевший, поросший мохом снизу и такой чистый, опрятный снаружи.
«Ловцы из дружественной державы» прошли через громадные ворота со смеющимися змеями на металлических воротинах. Сам барон вышел во двор встречать гостей. Лучезарно улыбнувшись, он сыто пробурчал какие–то приветствия и сразу увлек ребят в столовую. Барон только что знатно пообедал, и потому, пока «иностранцы» насыщались, он исключительно из врожденной вежливости обглодал пару бараньих ляжек. Гости от вина отказались и пили только виноградный сок, чем несказанно удивили барона: тот с детства придерживался правила «ин вино веритас», хотя и не знал латинского языка.
Поев, Лена вытерла губы салфеткой и лихо обратилась к хозяину на «зарубежном диалекте»: