Посол объяснил мне, что все бедняки — это не сиабхи. Люди стекались в Сиабхи-Дана-А со всех концов древнего мира. Кому-то удавалось обзавестись работой и жильём, но большинство жили на улице или выкапывали землянки на побережье.
Поразило и разнообразие видов людей. На рынке и улицах встречались совершенно невиданные мутанты. Многие реально — неандертальцы. Хотя, признаться, их людьми-то назвать сложно. Одни заросшие мехом, ещё более густым, чем у лесного народа. Другие с виду люди, но такого маленького роста, что казались бородатыми детьми с громадными головами. Третьи внешне ничем не отличались от сиабхи, но поведение у них было такое же дикое, как у мохнатых. Много было негров, носивших юбки из истлевших звериных шкур или вообще из веток.
В Мире Вещей не было предметов, разъяснивших расовый и этнический состав пришлого населения. Для сиабхи другие народы — пустые ракушки. И какая разница, какого они цвета и какой волной их выбросило на берег?
И вся эта беднота панически боялась высших людей. Когда мы шли по улице к рынку, нас обтекала толпа испуганных бедняков. А прирождённые сиабхи делали вид, что ничего особого нет, просто небесные боги ходят по городу.
Несложно предположить, что Портовый Город вольно или невольно копировал Дивию. Сиабхи-Дана-А тоже был цветущим раем, в окружении дикости и бескультурья. В него так же стремились дикари со всего света. В отличие от Совета Правителей Дивии портовый царь и Лодка Мудрых не регулировали приток населения, позволяя всем, даже мохнатым дикарям, жить и трудиться во славу Сиабхи-Дана-А.
Не знаю, понимал ли Совет Правителей, что на длинной дистанции Портовый Город превзойдёт летающую твердь? Ведь ему всегда есть куда строиться и расти. Скорее всего, понимали. Для чего в прошлые поколения проводили регулярное разорение Сиабхи-Дана-А, купируя его бурное развитие.
С подачи Гуро Каалмана, Дивия попробовала развиваться и богатеть вместе с Портовый Городом, а не вместо, как в прошлые поколения. В результате жизнь в Дивии стала как никогда привольной и богатой. Особенно для тех прирождённых жителей, кто и без того не бедствовал. Но и Портовый Город расцвёл и достиг весьма серьёзной военной мощи.
✦ ✦ ✦
Чернокожие жители Портового Города, конечно, стали материалом для шуток над Пендеком.
Инар посоветовал:
— Пока мы тут, найди себе, Пендек, достойную девушку. Смотри, сколько красавиц с прекрасными и густыми причёсками на ногах!
Пендек ответил, как я его научил:
— Спасибо, дружище, но мне хватает твоей мамы.
Шутки про «твою маму» ещё не придумали в древнем мире. Пендек первый, кому я подарил это секретное оружие из арсенала прогрессора. Инар не сразу понял оскорбление. А когда понял, кинулся на Пендека, выкрикивая требование о поединке.
Я оттолкнул Инара:
— Никаких поединков на потеху сиабхи. Кроме того, я запрещаю поединок между тобой и Пендеком, пока он не завершит учёбу в Доме Опыта.
— Но почему?
— Ты сильнее его.
— Только попробуй ещё сказать что-то про мою мать, — сурово прошипел Инар.
Реоа ещё не поняла, что Пендек уже не тот, над кем можно безнаказанно шутить. Она весело пропищала:
— Точно! Давайте женим Пендека, ведь ему ни за что не найти жену в Дивии.
Выдрессированный мною Пендек тут же отозвался:
— Ничего, уважаемая, мы с тобою вдвоём останемся одинокими до конца жизни. Хотя нет, даже я найду жену на ветроломах. Хочешь, подыщу тебе там и мужа?
Из-за шлема не видно, как именно отреагировала Реоа на колкость, но я представил, что она густо покраснела. Пендек надавил на её больное место.
Мало кто знал, но за это время разногласия Реоа с родителями и старшими рода Ронгоа только выросли. Она отвергла избранный для неё Путь предназначения — они отвергли её.
Сначала лишили членства в сословия Возвращающих Здоровье, которое Реоа имела с детства, как дочь славного рода. С членством ушла доля из казны сословия. Реоа лишилась дохода, который позволял ей покупать дорогие вещи, не интересуясь ценой, как это принято на рынке для высокоморальных.
Потом родители отобрали подаренный ранее громадный дом на Площади Целителей. (В ту ночь, когда мы прокрались во дворец её дедушки, Реоа показала мне этот дом и рассказала, что он был её приданым).
Лишив жилья, род Ронгоа как бы отправил девушку в неофициальное изгнание. Подозреваю, в этом снова был виноват я: Ронгоа узнали, что я шарился в их хранилище скрижалей, а Реоа помогла мне в этом. Другого объяснения их суровости не найти.
Имени рода Реоа не лишили. Не звери же какие-то её родители? К тому же у неё весьма толстое Моральное Право, влияющее на положение рода Ронгоа в Скрижали Славных.
Словом, Реоа подверглась тем гонениям, каким подвергся я, выбрав воинское предназначение. Но главным ударом для неё стало отречение потенциальных женихов. Каким бы феминизированным ни было общество Дивии, но для славной женщины удачное замужество считалось важным направлением на Всеобщем Пути.
«Славный муж — славные дети», — приговаривали матушки Дивии, наряжая своих дочек для смотра женихами.
Посмеявшись над её одиночеством, Пендек, сам того не зная, обсмеял любовь Реоа ко мне. Я не уверен до конца, но мне казалось, что Реоа ждала от меня предложения стать женой. Поэтому так болезненно отреагировала на известие о моей женитьбе на Нау. Реоа из рода Ронгоа отказалась бы стать второй женой, после какой-то грязерожденной.
Можно представить, какой ад царил в душе у девушки. Я восхищался, что Реоа не позволила личным проблемам помешать службе. Она крепилась и исправно исполняла свои обязанности в отряде. Она обучила Таиту Саран, превратив её в искусную целительницу. Даже болвана Амака научила правильно использовать «Мягкие Руки».
А ведь Реоа в любой момент могла поправить свою жизнь. Надо всего лишь бросить службу в моём отряде, приползти с повинной к старшим рода и попроситься обратно в сословие. Великой целительницей она не станет, но и без работы не останется.
Причём работать её отправили бы обратно в небесное воинство. Ведь она приобрела громадный опыт боевого целительства. Да и сама Реоа давно привыкла к битвам, и могла резать низких кинжалами, не отвлекаясь от исцеления высших. Целители, познавшие восторг битвы, не смогут вернуться к мирной жизни и лечению простуд и больной печени.
Смысл разногласий был в том, чтобы Реоа повинилась и валялась в ногах у старших, но она отказалась это делать.
А вот почему отказалась — вопрос. Скорее всего, опять из-за меня.
Я совершенно не знал, чем я мог помочь Реоа в этой жизненной ситуации? Разве что снова переспать с ней? Или повысить жалование? Но первого не хотела она, а второго не мог себе позволить я. Придётся повышать жалование не только ей, а всем. Патунга без того финансировали наш отряд по максимальной ставке. Так много они платили только отряду Экре и Маджи.
Исходя из всего этого, я проводил в отношении Реоа привычную для Дениса Лаврова политику — страусиную. Если отводить глаза от проблемы, то её как бы и нет.
✦ ✦ ✦
Я бывал всего в двух крупных низких городах, этого мало для сравнительного анализа, но я всё равно не мог не сравнивать Сиабхи-Дана-А с Ач-Чи. Разница — буквально громадная. Рынок больше, товаров — неисчислимое множество. Я не мог и представить, что древний мир был столь богат.
Лавки ломились от тканей, одежды и мехов.
Ремесленные ряды разительно отличались от ач-чийских. Тут можно купить любое орудие труда: от мелких сит для процеживания вина, до странных и крупных конструкций из дерева и бронзы. Продавец пояснил, что это необходимые вещи для возделывания земли. Вероятно, плуги, бороны и прочее, в чём я никогда не разбирался.
— Но вам, высшим этого не надо, — заметил продавец. — В Дивии всё растёт быстро и безудержно, достаточно бросить зерно в летающую твердь, да?
— Да, — уверенно кивнул я, вспоминая, как кропотливо трудились прирождённые жители на полях ман-ги. Низкие, как всегда, фантазировали райскую жизнь на тверди.
Оружейные ряды нас не впечатлили. Ничего достойного там нет. В основном кожаные доспехи, деревянные шлемы, ржавые топоры и копья. Самое лучшее оружие и доспехи на рынке портового города — это старое дивианское оружие и доспехи. Наши простые железные мочи-ки, висевшие рядом с бронзовыми топорами и мечами портового производства, выглядели высокотехнологичными бельгийскими винтовками, висевшими рядом с пороховыми ружьями. А мы сами, закованные в сверкающие доспехи, выглядели, как космические десантники.
Мы потешались, разглядывая их оружие. Хотя и понимали, что низкие, решившие воевать с нами, точно не закупались на этом рынке.
Рынок меня быстро утомил. Меня не интересовали ковры или смешные ювелирные изделия портовых мастеров. Тогда как мои товарищи, избалованные величайшим мастерством своих ювелиров, с изумлением разглядывали кривые кольца и ожерельях из позолоченных ракушек. Для них это в диковинку. Кривое рукоделие низких людей казалось чем-то необычным. В таком же изумлении они покупали эти безделушки, сами не зная зачем.
Вспышку моего интереса вызвали лавки торговцев пряностями. Я по инерции всё ещё искал компоненты для маринадов. Но и то не задержался там надолго, так как Реоа начала жаловаться, что от мерзких запахов у неё болит голова.
— Так вылечи её, ты же целительница, — сказал я.
— Если не устранить причину боли, то и боль не уйдёт.
После лавок пряностей я потерял всякий интерес к рынку. Хотелось побродить по улицам. Но мои товарищи с любопытством шагали на каждый грохот барабанов и визг дудок из морских раковин, раздававшиеся то в одном, то в другом конце рынка. Так местные скоморохи и танцоры зазывали на представление. Товарищи от начал до конца разглядывали каждое выступление и щедро кидали щепотки золотых граней в танцоров.
Такой интерес к низкому лицедейству вызывал у меня недоумение.
Даже самый плохой воздушный танцор плясал в двенадцать тысяч раз виртуознее рыночных танцоров Портового Города. Их пение примитивное, в сравнении великим мастерством владени