Доказывая, что готов драться, Пендек выпрямился на скамейке и тут же завалился на спину. Потом скатился на пол, как пьяный друг, которого ты пытаешься отвезти домой на такси, но друг считает, что он уже дома и норовит заснуть на полу.
— Ви-и-шь? Сё х-х-ршшо.
И Пендека снова стошнило на его доспехи. Теперь воин с головы до ног покрыт блевотой.
— Вижу.
Но мне тоже не хотелось бежать от драки
Не попробовать ли одновременно править и разить врагов молниями, как некий греческий бог на небесной колеснице? К сожалению, правление акрабом в бою требовало двух рук — слишком сложные фигуры приходилось выписывать в воздухе, увиливая от стрел и кольев. А править без панели я не умел — нет нужных ступеней озарений.
Лучники перестали стрелять по нашему Соколу, решив, что мы вышли из игры.
Я снова обернулся к Пендеку. Он ровно сидел на скамье, даже попробовал стереть с лица рвоту. Боевое облачение не озаряли на «Отталкивание Вещества», поэтому оно не самоочищалось.
— Как твои линии?
— На орлов не хватит, — сокрушённо признался он.
— А на хомяков?
— Д-да…
— Держись крепче и готовь грызунов, — приказал я.
Я на секунду отнял обе руки от панели, переплёл пальцы и хрустнул суставами. Потом отправил Молниеносного Сокола почти в вертикальное падение. За несколько секунд мы беспрепятственно подлетели близко к борту акраба: протяни руку и можно стукнуть лучника в лицо!
Поражённые низкие скосили на нас испуганные глаза, тетивы луков натянуты, наконечники стрел устремлены в небо. Они ожидали от нас какой-нибудь сокрушительной бури с громом и огнём. Вместо этого Пендек, сдерживая рвоту, начал швырять охапки призрачных хомяков.
Я замолотил ладонями по панели и погнал акраб вдоль борта. Пендек неустанно кидался хомяками, словно засеивал грядку. Мелкие призрачные твари гроздьями повисли на руках и шеях лучников. Добравшись до лиц, вонзили когтистые лапки в щёки, разгрызли носы и разорвали веки. Другие пробрались под одежду и начали раздирать кожу и вгрызаться в мясо.
Я облетел весь акраб, чтобы Пендек засеял грызунами оба ряда лучников.
Ни я, ни Пендек не предполагали, что именно мелкие призрачные грызуны окажутся не хуже взрывающихся орлов. Да, орлы и буйволы убивали или смертельно ранили жертву, тогда как грызуны только царапали и надкусывали. При этом они всё равно выводили лучника из строя, не давая стрелять.
Пока мы облетали акраб, расчёт коломётной машины навёлся на нас и сделал выстрел — железный дрын прошил бок Молниеносного Сокола, застряв в нём, как пирсинг в губе. Попади кол чуть ближе к центру, непременно раскол Сокола на части.
Акраб завертелся вокруг оси, словно на вертеле, но я в очередной раз проявил мастерство погонщика: попеременно натягивая и ослабляя силовые жилы «Отталкиванием Вещества» и жонглируя «Совокупностью Направлений», не позволил ему воткнуться в землю. Мне помогло интуитивное использование озарений — включив в опасный момент нужное озарение. Очередное подтверждение важности толстого Морального Права.
Железный кол и вызванные им повреждения ухудшили управляемость Молниеносного Сокола, пришлось учитывать его заваливание на пораненный бок.
Всё же мы добились успеха: лучники больше не стреляли, а истошно орали и хлопали себя по доспехам, выгоняя злобных призрачных хомячков, раздирающих их плоть. Некоторые, отчаявшись, перевалились через перила и упали в грязь и продолжили кататься, давя грызунов.
Молниеносный Сокол, управляемый Миро Каитапахи, беспрепятственно подлетел на близкую дистанцию к кишащему хомяками акрабу. На кормовую часть выпрыгнула Алитча Тиро и тут же бабахнула по лучникам ярким «Ударом Грома». На такой короткой дистанции, удар получился густым, сфокусированным: ближние к Алитче ряды людей разнесло в мелкое крошево, похожее на то, в какое Ротт Громобоец превратил Те-Танга во время родовой войны. Тела других переломало и исковеркало. «Удар Молнии», сопутствующий яркой ступени «Удара Грома», поотрывал врагам руки и ноги. Дальние ряды лучников, получив ранения разной тяжести, повалились на палубу. Так же «Удар Грома» выломал из центра акраба жёрнов с коломётом и протащил его по толпе барахтающихся людей, давя выживших. Смяв балкончик с Матушкиной собеседницей, толстый деревянный жёрнов остановился. Из-под него торчала изломанная рука, сжимавшая посох с плюмажем.
Алитча расправила «Крылья Ветра» и вспорхнула на подставленный Миро Молниеносный Сокол.
— Ещё раз, старший! — радостно завопил Пендек. — У меня осталось линий на один призыв грызунов!
— Погнали, — согласился я и направил качающийся от дисбаланса Молниеносный Сокол к следующей цели.
В Дивии, когда мы планировали и отрабатывали возможные повороты битвы с низкими, никто не предугадал, что призрачные грызуны окажутся действенным боевым озарением.
Придётся внести немало правок в мою скрижаль наставление о тактике летучей кавалерии.
3. Ловушка окружения и последний натиск
Расправа с лучниками отвлекла меня. А ведь, как старший, я должен не увлекаться участием в столкновениях, но руководить бойцами, сообразно тому, как протекало сражение.
После того как Пендек «отстрелялся» хомяками по очередному акрабу с лучниками, я отвёл наш искалеченный Сокол подальше и поднял метров на пятьдесят, чтобы контролировать больше пространства. Сигнальные фонари, с помощью которых я раздавал приказы, разбиты. Но я мог подавать сигналы вспышками мерцающего «Удара Молнии».
Пока лучники хаотично толкались, ловя запущенных им под доспехи грызунов, на палубу десантировались сразу двое небесных воинов: Нахав Сешт и Резкий Коготь. Совместными усилиями они убили всех, кто не успел сбежать. Я едва успел просигналить слабой вспышкой молнии приказ взять наводчика живым.
Убедившись, что с ещё одним вражеским акрабом покончено, я переместил Сокола дальше.
К этому моменту битва достигла той стадии, на которой сходу не разобрать, кто где находился и кто с кем воевал. Наша пехота схлестнулась в рукопашной с полчищами сиабхи и скрылась под тучами земли, грязевой смеси и неизвестно откуда взявшегося дыма. Хорошо понятны только действия Молниеносных Соколов и охраняемых стражниками целителей, передвигавшихся на большом отдалении от основной зарубы.
Скоро я разобрался, что сиабхи окружили наших пеших воинов. Но в этом нет ничего опасного. Это в обычной, немагической резне мечами и дубинами в древнем мире окружение группы войск вело к его погибели. В случае с небесными воинами всё наоборот: окружив нас, армия Речного Города начала Путь к своей кончине.
Небесные воины подняли вокруг себя «Стены Воздуха». Целителей разместили в центре своего построения. Регулируя проходимость стен, наши бойцы пропускали сквозь них партии низких воинов. Их тут же перемалывали все виды боевых озарений: от всенародно любимого «Порыва Ветра», до модифицированной «Синей Нити», которая нарезала людей и доспехи на аккуратные куски.
По сути, наше окружённое воинство превратилось в жерло мясорубки. И низкие тянулись в него самостоятельно, ослеплённые уверенностью, что они вот-вот добьют окружённого противника. Хотя добивали здесь их.
Заодно я восхитился, как ловко придумана ловушка. Не зря Экре Патунга назван первым старшим воинства Дивии. Отдав мне управление летучей кавалерией, он сосредоточился на организации пехоты и достиг в этом успеха. Низкие умирали десятками, но всё ещё не догадывались, что окружение противника работало не в их пользу.
✦ ✦ ✦
Многочисленный отряд Маджи устроен сложнее моего. У неё было пятнадцать Молниеносных Соколов. Два целителя на скорой помощи. Два помощника целителей, занимавшихся выносом тел с поля боя. Один священник, он же — личный прорицатель Маджи Патунга. Два погонщика небесного дома, работавшие посменно. Оставшиеся, включая Маджу, были мощными, бронированными воинами, воспитанными и экипированными в лучших традициях небесного воинства. Этакий мини-отряд, сокрушавший врага на земле, пока бойцы на Сколах, согласно новой военной доктрине дивианского воинства, атаковали с воздуха.
Постепенно, минута за минутой, мой отряд уничтожил ещё пять акрабов с лучниками. Осталось два, они двигались глубоко внутри речной армии, участвуя в окружении. Три Молниеносных Сокола получили сильные повреждения и вышли из боя. Следуя моему примеру, они отлетели подальше и зависли в воздухе на значительной высоте.
Оставшиеся пять Молниеносных Соколов моего отряда хотя и утыканы стрелами, но уверенно держались, их не мотало и не переворачивало, как моего Сокола, почти расколотого надвое. Но добить оставшиеся акрабы лучников они не могли: у стрельцов иссякли линии. Требовалось время на восстановление. Да и опасно моим воинам высаживаться в самую гущу низких. При такой плотности врага, сколько ни кидайся громом и молниями, всё равно тебя тупо сомнут. Я просигналил оставшимся экипажам «Притворяйтесь». Они продолжили летать над полчищами низких, делая вид, что атакуют. Это вынуждало врага всё время быть в напряжении и бояться атаки с воздуха. Даже если мы не могли эту атаку воплотить.
Вся интенсивная схватка с лучниками заняла минут сорок. Мы выдохлись. В дело вступили бойцы Маджи. Все пятнадцать Молниеносных Соколов налетели на тыловые ряды речной армии, продолжавшей самоубийственное окружение нашего воинства.
Появление такого числа свежих Молниеносных Соколов наконец-то заставило речных военных начальников прозреть. Они догадались, что, кажется, побеждают не они… а их.
Сигнальщики речной армии забили в бубны, призывая к поспешному отступлению. Плохо управляемая масса низких воинов зашевелилась и поползала к городским воротам, а стрельцы на Соколах отряда Маджи неустанно поливали их «Ледяными Копьями» и плющили «Ударами Грома».
Путь к спасительным городским воротам перерезал небольшой бронированный отряд, возглавляемый громадной Маджей, одетой в родовые доспехи, переданные ей по наследству: груда толстой брони, украшенной выпуклыми узорами и выдавленными барельефами, изображавшими славные битвы предков Патунга. Каждая часть доспеха имела по два гнезда. Как известно, количество гнёзд в доспехах и оружии не играет роли, если у их носителя нет нужной толщины линий. У Маджи есть.