— Убей меня, убей, солёный сиабхи! — заорала собеседница и завертелась на петле, словно хотела поймать стрелы своим телом.
В наш Сокол полетели копья и несколько стрел.
Реоа выполнила задание: Молниеносный Сокол, получив в днище несколько стрел и одно копьё, благополучно улетел с поля боя. Я привязал вязку с дёргающейся на её конце женщиной к скобе и сел на скамейку. Потом подтянул вязку поближе к нам, чтобы пленница не убилась при посадке.
Отметил, что ещё два Сокола уходили с добычей под днищем. Правда, одна собеседница неподвижно висела, пронзённая тремя копьями, брошенными в неё по её приказу.
Фонари дальних Соколов замигали, передавая по цепочке сообщение:
ДВОРЕЦ ПАЛ
Это значило, что Экре Патунга и другие ветераны захватили дворец и пленили или убили наместника. Для остального воинства это стало сигналом. Отбросив осторожность и экономию, все отряды и все Молниеносные Соколы устроили одновременный натиск на остатки речной армии.
На врага обрушились самые мощные и широкие «Порывы Ветра». Не жалея линий, стрельцы наслали десятки стай призрачных орлов, напавших на низких одновременно с табунами буйволов. Несколько искривлённых «Стен Воздуха» рассекли бурлящую толпу речной армии, а по образовавшимся коридорам хлынули «Огненные Смерчи», за которыми словно бы гнались «Удары Молний».
Затем на остатки выживших двинулись ряды небесных воинов, любителей помахать оружием с «Тяжёлым Ударом». С ними бежали подручные, торопясь урвать и свой кусочек славы.
Наш Молниеносный Сокол продолжал стремительно лететь куда-то в сторону реки. Я спохватился и снова поменялся с Реоа местами. Развернув Сокола, направил его к лагерю.
— Эй, давай досмотрим, — пропищала Реоа.
— Мы победили, — ответил я. — Остальное узнаешь на разборе битвы.
5. Куры, яйки, млеко и трусливые бездари
Масштаб битвы за Речной Город поразил дивианцев, но я осознавал, что с нашей стороны в событии задействовано меньше людей, чем в небольшом столкновении где-нибудь на Белорусском фронте Второй Мировой.
Правда, шуму и грохоту небесное воинство произвело не меньше, чем артиллерия будущего. А последствия для окружающей среды не менее разрушительные и более странные.
Боевые озарения коверкали материю причудливым образом. По воздействию на природу можно угадать типы использованных боевых озарений.
На первый взгляд вихри «Порывов Ветра» казались хаотичными, но если такие вихри долго и в большом количестве насылать в одну и ту же часть болота, они выстраивали грязь и верхний слой почвы в замысловатый спиралевидный узор, по краям которого возникали ватрушки из грязи, травы и трупов.
Десять опытных воинов десять раз применили яркий «Порыв Ветра» — в итоге в той части болота образовался грязевой архитектурный ансамбль. Он не обвалился после затухания озарений, а остался в виде устойчивой структуры из переплетённых между собой подпорок из земли, глины и травы, в которые, то ли в виде насмешки, то ли в виде акта творчества маньяка-расчленителя, встроены части людских тел или скрученные узлом брёвна, бывшие когда-то платформами с коломётами.
Вдобавок всё это обожжено и скреплено огнём.
Массированные «Удары Грома» оставили иной рисунок разрушений: не воронки и спиралевидные углубления в поверхности почвы, а аккуратные круглые холмы, словно засохшие пузыри. Мне они напомнили земляные курганы, в которых народы Евразии хоронили правителей. Внутри каждой горки действительно захоронены десятки низких, разорванных на части. Такие курганы разных размеров, но неизменно ровные и круглые, вздымались по всему полю битвы, превращая болото в пейзаж неизвестной планеты.
Как бы там ни было с масштабом и количеством участников, но битва при Речном Городе однозначно самая большая, в какой участвовали я, мои товарищи и молодые небесные воины. Правда, ветераны утверждали, что раньше было лучше. Якобы сражение за Портовый Город длилось в три раза дольше, а низких погибло в двенадцать раз больше.
— Я бежал до стен Портового Города по тройному слою трупов низких, — заявил седой воин с обвисшей и морщинистой кожей на бицепсах. — Пришлось даже убрать «Проворство Молнии», так как спотыкался об руки, ноги и головы. Об этом я рассказал в скрижали моих боевых воспоминаний, которую можно прочесть в хранилище дворца сословия Защищающих Путь.
— Да, славное было побоище, — согласился другой ветеран, выглядевший моложе первого, вероятно, постоянно озарялся «Молодым Образом». — Я тогда впервые одним ударом мочи-ки завалил четырнадцать низких, чем превзошёл моего старшего, который уложил только восьмерых.
— Об этом вы тоже рассказали в скрижали? — осведомился я.
— Нет, зачем? — Ветеран кокетливо поправил локон кудрявых, без седины волос, нарочито выпущенный из-под шлема. — Я ещё не настолько старый, мне рано задумываться о скрижалях опыта.
Навряд ли ветераны врали. Битва за Портовый Город и впрямь могла быть самой масштабной в истории Дивии. Она же была и самой позорной: в ней погибло недопустимо много высших людей — треть небесного воинства. Скрижали сословия Защищающих Путь этот факт замалчивали, тогда как исторические скрижали сословия Сохраняющих Опыт его тщательно оберегали и множили. Учителя исправно вспоминали этот позорный эпизод истории и с наслаждением пересказывали его младшим ученикам Дома Опыта, избравшим воинское предназначение.
✦ ✦ ✦
Уничтожение остатков армии Речного Города заняло несколько часов. Мало кому из врагов удалось сбежать.
Последнего шевелящегося речного сиабхи подручный заколол копьём. Целители в последний раз облетели поле боя на Молниеносных Соколах, оглядывая трупы целительским взором — высматривали выживших.
Получив подтверждение, что ни одного живого низкого не обнаружено, я просигналили фонарём официальное завершение битвы. Все находящиеся в воздухе Соколы, чьи фонари уцелели в битве, продублировали сигнал.
Радостно крича и хохоча, наше воинство рассыпалось на отдельные отряды. Сохранять всеобщий строй нет смысла — нам больше никто не угрожал. Радовались даже покалеченные бойцы, выползшие из целительских палаток.
К нашему лагерю медленно поплыли небесные дома, державшиеся на большом отделении от битвы. От донесений гонцов я знал, что эти акрабы заберут бойцов и Молниеносные Соколы. Челядинцы и подручные сейчас готовили угощения и разогревали кадушки с горячей водой для умывания. Небесный дом сословия Помогающих Создателям примет печальный груз: тела, завёрнутые в покрывало смерти.
Пока бойцы будут отдыхать, обедать и лечиться, небесные дома направятся в Речной Город. Согласно плану, разработанному мною, Экре Патунга и другими старшими сословия Защищающих Путь, Речной Город будет становищем для всего воинства Дивии. Вместо того, чтобы гонять в Дивию акрабы с повреждёнными Соколами и доспехами, мы оборудуем ремонтные мастерские прямо в низком городе.
Это существенное отличие от прежнего подхода, когда ремонт доспехов и отдых бойцов проходили только в Дивии. В прошлую войну такое решение было оправдано, ведь тогда не существовало летучей кавалерии, а пришедшие в негодность доспехи проще заменить новыми, чем ремонтировать. Но использование Дивии как базы тылового обеспечения имело недостаток, который небесные воины осознали позже: оно затягивало переброску свежих войск и срывало наши планы. Ведь низким достаточно расставить вокруг Дивии разведчиков и можно отслеживать любые перемещения небесных домов с воинами.
Превращение Речного Города в нашу крепость лишит сиабхи лёгкой разведки. Заодно решит проблему с прокормом воинства — Речной Город меньше Портового, но столь же богат. В нём сходились торговые пути, доставлявшие товары из отдалённых сухопутных территорий Портового Царства. В первую очередь здесь сосредоточены громадные запасы различных злаков и муки из них. А хлеба в Дивии уже давно не хватало.
Мне было немного смешно видеть, как божественные высшие люди, одетые в роскошные халаты и сияющие доспехи, таскали грязные мешки с зерном в свои потрясающие небесные дома, украшенные золотом и резьбой.
Дивианская цивилизация обладала непостижимыми магическими технологиями, но проблему пустого желудка это не решало. Летающий город был чудом техники, но золотом, кристаллами и величественной архитектурой сыт не будешь. Примерно так же, спустя тысячелетия, отряды оголодавших фашистов будут въезжать в южно-русские деревни на технически совершенных для того времени танках и машинах, но требовать от местного населения будут в первую очередь простейшие «куру, яйки и млеко».
✦ ✦ ✦
Я поразился масштабу схватки на болоте, но когда посетил захваченный дворец наместника, чтобы осмотреть и застолбить залы для размещения своего отряда, понял, что наиболее мощная по накалу схватка произошла именно здесь.
На болотном поле боя против нас выступило относительно мало грязных колдунов. В основном нам противостояли обычные воины, управляемые Матушкиными собеседницами. Оказалось, что все грязные колдуны защищали дворец.
Здесь ещё не остыли очаги расплавленного огненными озарениями камня и трепыхались обломки призрачных зверей, а расколотые камни дрожали и резонировали от пропущенных через них «Ударов Грома». Стены в одной части дворца орошены кровавой кашицей, в которую распылял людей Ротт Громобоец своим скрытым озарением.
Дворцовая площадь ещё пересечена остатками «Стен Воздуха», выстроенными уже мёртвыми колдунами. На крыше догорали разбитые молниями коломёты. И трупы, трупы, трупы… На них я сначала не обращал внимания. Привык. Потом приметил, что возле некоторых мертвяков висели грани умерших. Моё Моральное Право показывало больше граней, чем Моральное Право воинов, заваливших этих колдунов. Я без всякого зазрения совести подобрал свободные грани — они теперь мои по Моральному Праву.
Внутренний Голос оповестил, что я собрал грани умерших озарённых, а во Внутреннем Взоре я увидел количество граней — шесть тысяч с мелочью.