— Ох, уважаемая… но даже Внутренний Голос не поможет вспомнить, где мы встречались.
— Я была водительницей небесного дома, который ты убил.
— Ясненько… Чем могу помочь?
Пятнистая кожа на лице девушки налилась кровью:
— Сдохни, мерзавец.
Она попробовала замахнуться палкой, но, потеряв опору, чуть не упала. Успела поставить палку на место.
— Чтобы ты сдох, а тело твоё сношали гракки, пока их семя не разорвёт тебя изнутри, — пробормотала она.
— Прости, но лично я не спешу сдыхать. И тем более не хочу с гракками… Или ты намерена помочь мне в этом?
Девушка презрительно сплюнула:
— Мерзкий грязеед!
— Что тебе нужно? — начал сердиться я. — Извинений? Возмещения ущерба? Сожаления? Поединка? Но у нас была битва. Я убил твой акраб не потому что хотел убить тебя, а просто так вышло.
Из её глаза, который навыкате, вывалилась крупная слеза:
— Мне ничего уже не нужно. Мне и самой жить нет смысла…
Девушка развернулась и заковыляла прочь, помогая себе палкой. Я заметил, что левую ногу она ставила, не сгибая, так ходят с протезами.
— Погоди, — попросил я. — Но разве ты не состоишь в отряде Кохуру?
— С такой-то рожей? И без ноги? Ты, поганый поедатель поганой грязи, издеваешься надо мной?
— Тебя выгнали?
— А ты сам как считаешь?
— Я считаю, что род Кохуру — предатели, раз так поступили с тобой.
— Предатель здесь только ты, убийца небесных домов!
— Я своего бойца никогда не выгнал бы из отряда. Даже если он лишился бы всех рук и ног.
— Сдохни в грязи и сношайся гракками!
— Как-нибудь в другой раз. Зато у меня есть предложение для тебя, уважаемая.
Девушка ещё раз плюнула в мою сторону и заковыляла дальше.
— Мне нужен в отряд погонщик акраба. Ты мне пригодилась бы.
Девушка остановилась. Не поворачивая головы спросила:
— Шутишь, сволочь?
— Я шучу веселее.
— Летать на этой развалюхе? — она указала корявым подбородком на мой акраб.
— Первое время.
Оба её исковерканных глаза уставились на меня. Девушка медленно собрала во рту слюну и как следует плюнула, почти попав в мои ноги. Утёрла рот и сказала:
— Я не верю тебе, гнида ползучая.
Я снял с плеча сумку и достал пустой знак воинской принадлежности:
— Вот знак. Осталось назвать имя — и ты в отряде.
Девушка снова зашевелила измятыми пятнистыми щеками, набирая слюну. Потом вдруг сунула руку под складки халата и вытащила серебряный треугольник:
— У меня уже есть знак. Получше этого.
Я взял её знак в руки и без всяких церемоний присвоил место в отряде.
— Вот видишь, я не шутил. Твоя служба начинается прямо сейчас.
✦ ✦ ✦
Звали девушку Лоуа. Из семьи Оаху. Внутренний Голос напомнил мне, что когда-то Оаху были воинским родом, но из-за высокой детской смертности сдулись до семьи и подчинились Кохуру.
Что, впрочем, неудивительно, иначе её не взяли бы служить на акраб Вишала Кохуру.
Я не стал спрашивать Лоуа, что теперь станет с их преданностью Кохуру и не хотят ли они перейти под крыло Патунга — рано или поздно этот конфликт разрешится сам собой.
Забавно, что после вступления в отряд, Лоуа перестала обзывать меня, но всю ненависть перенесла на акраб.
— Это не небесный дом, а сарай для хранения грязных слуг, — оценила она его внешний вид.
— Тебе ли судить по внешности, — ответил я.
Постукивая стеклянным костылём и деревянной ногой, взобралась по сходням.
— Здесь даже воняет низкими!
— Мы недавно вернулись из низкого царства.
— А это что? — Лоуа показала на развороченный пол.
— Стражник Края искал незаконные товары.
— Нашёл?
— Нет.
— А были?
Вместо ответа я показал ей на панель управления:
— Прошу, уважаемая, покажи мне мастерство вождения.
Отложив костыль, девушка встала к панели. Через минуту мы оторвались от причала и взлетели.
Я отметил, что её стиль вождения отличался от стиля Ио: более агрессивный, но при этом менее неприятный для пассажиров.
После нескольких неловких встрясок и нырков, совершённых из-за непривычки к этому акрабу, Лоуа выправила полёт. Я почти перестал ощущать тряску. Даже захотелось спросить у Ио, почему во время его вождения мы тряслись, как пивные банки в тележке супермаркета?
— Доска совсем сточилась, — заметила Лоуа. — Надо ставить новую.
— Я буду новый акраб брать.
— Тебе не продадут, — сразу же ответила Лоуа.
— Я знаю. Буду брать подержанный, но он будет новее этого.
Лоуа опять зашевелила щеками, словно собиралась плюнуть в меня. Я догадался, что это шевеление и слюноотделение одно их последствий страшных ранений, которые она получила после крушения.
— Есть пятьсот тысяч? — пробулькала наконец Лоуа.
— Найду.
— Тогда я помогу купить хороший железный акраб, построенный родом Зелдан.
Я вспомнил, что слышал про такой род. Внутренний Голос напомнил, что они построили акраб папы Самирана.
— Но Зелдан не делают боевые акрабы, — блеснул я знаниями.
— Не делают не потому, что не могут, а потому что им не позволяют Гаруджа. Зелдан способны создавать железные акрабы для воинов. Столь же хорошие, крепкие и быстрые, как у Гаруджа. Хотя по сравнению с этой летающей вязанкой трухлявых брёвен — любой акраб лучше.
— Тут я не буду спорить.
Спустя пять минут тишины, Лоуа сказала:
— Должна признать, что когда-то этот акраб был достойным небесным домом для воинов. Но прошедшие поколения отяжелили его тело и надорвали силовые жилы. Гнёзда его дребезжат так, что мне больно это слышать.
Я кашлянул и с притворным уважением сказал:
— Ты говоришь, как глубоко знающий и опытный водитель.
— Да, так и есть.
— Тогда скажи мне, госпожа Хромая Погонщица, почему я в одиночку уничтожил твой акраб?
Лоуа рассвирепела, её пятнистое лицо стала ещё пятнистее:
— Потому что я не ожидала, что ты подло убьёшь мой небесный дом! Если бы я была готова, то, поверь, целители до сих пор собирали бы тебя по кусочкам.
— А тебя, видать, до сих пор собирают? Я понимаю, сгоревшую ногу не вернуть, но хоть с лицом сделай что-нибудь. Оно перекошено, будто у тебя вместо него лепёшка из ман-ги.
Подобный диалог сложно представить в мире Дениса Лаврова, где к инвалидам относятся с почтением, которого они частенько не заслуживают. В обществе мирных людей Дивии такое тоже редко встретишь, впрочем, как и самих инвалидов. Но для воинов не существует тематик, которые нельзя затрагивать в словесном поединке.
— Моё исцеление ещё продолжается, — ответила Лоуа. — И стоит моей семье много тысяч золотых граней. Но как только оно завершится, я готова выйти с тобой на поединок.
— Ногу тоже отрастишь? Если нет, то сама подумай, что это будет за поединок?
— Ты неплохо владеешь «Крыльями Ветра», а владею ими ещё лучше.
— Устроим поединок в полёте?
— До первого упавшего.
— Договорились.
Опять же, нет ничего странного в будущем поединке. Лоуа была зла на меня за убийство её акраба.
— Кстати, насчёт лица, — сказал я. — Не знаю, у кого ты лечишься, но тебе нужен целитель получше. Я отведу тебя к моей маме, Мадхури Саран.
Лоуа покачала головой:
— Она слишком дорогая.
— Ничего, сделает скидку.
✦ ✦ ✦
Лоуа поставила акраб на место для приземления возле казарм. Мы отправились в комнату нашего отряда, чтобы я выделил Лоуа место для сна и сундук для вещей. У входа нас ждали двое: Софейя Патунга и тот парень, с которым я ходил на уроки Мрана Однорукого по управлению «Синей Нитью».
Софейя предоставила парню говорить первым, намекая, что с нею я должен поговорить наедине.
— Я решил вступить в твой отряд, Самиран, — сообщил парень. — Обещаю, что буду служить так же верно, как и все небесные воины во славу Дивии.
Я не стал затягивать собеседование — сразу вытащил пустой знак воинской принадлежности, но парень замахал руками:
— Спрячь этот уродливый кусок камня, у меня уже есть знак.
Он продемонстрировал большой золотой треугольник, похожий на денежный. Края его отделаны серебром и драгоценными камнями, на лицевой стороне выбито имя — Нахав из рода Сешт. И он всё ещё числился первым в отряде рода Сешт.
— К сожалению, мой отряд не достиг звания «малого» и распался, — сказал он. — Остались только красивые и дорогие знаки.
Соблюдая вежливость, я заверил Нахава, что его опыт первого старшего поможет моему отряду идти дальше по Всеобщему Пути.
Я предложил Нахаву и Лоуа выбрать места в спальной комнате и пообещал, что завтра отправимся на рынок за снаряжением.
Нахав тут же ответил, что у него всё есть, поэтому предпочтёт взять золотыми гранями, и сам докупит необходимое. Лоуа ответила, что ей важно водить достойный небесный дом, а не ту развалюху, что сейчас.
Оставив их обустраиваться, я вышел с Софейей на улицу.
На лице девушки было такое мрачное выражение, с каким обычно вызывают на поединок без правил. Я стал усиленно вспоминать: не оскорбил ли я её чем-нибудь?
— Как там дела в отряде Маджи? — начал я издалека.
— Не знаю, не моё и не твоё дело.
— Хорошо. Какое наше дело?
Софейя резко распахнула на своей груди тунику, словно я обещал заплатить ей за показ сисек. Сиськи её, впрочем, были забинтованы озарённой тканью. Девушка взяла в ладонь свой воинский знак, висевший на золотой верёвочке, и протянула мне:
— Самиран из рода Саран, я, Софейя из рода Патунга прошу принять меня в твой отряд.
Далее она произнесла приличествующую моменту длинную и витиеватую фразу, пересыпанную богатыми метафорами.
Я не сдержал удивления:
— Зачем ты переходишь из отряда сестры ко мне, какому-то Саран?
— Таков приказ старших моего рода, — зло ответила Софейя. — Они решили, что твоему отряду нужен воин Патунга.
Переход Софейи из воинства в неполноценный отряд можно принять, как изгнание, хотя она не была слабым воином. Но окружающие подумают именно так.