Пассивная защита – наилучший выход, если вы хотите избежать конфликта. Уклоняясь от обсуждения, адресат действует в соответствии с правилом 2 бесконфликтного общения (см. далее) – не отвечать конфликтогеном на конфликтоген.
Если манипулятор пытается взять наскоком, придумайте повод, как его приостановить, сбить темп: скажите, что вам нужно срочно позвонить, выключить чайник, посетить туалет, – все, что под благовидным предлогом способно ослабить натиск. После этого задайте более медленный темп беседе. Если же вас торопят, начинайте переспрашивать, уточнять, но в меру, чтобы не разрушить ваши отношения. Ведь основное преимущество пассивной защиты – именно в их сохранении.
Опыт показывает, что в большинстве случаев манипулятор отступает перед пассивной защитой. Ибо самое опасное в манипуляции – ее стремительность, неожиданность, когда у жертвы нет времени сообразить, как выйти из положения.
Повторное обращение манипулятора, во-первых, дает время для ответа, во-вторых, выявляет истинный интерес манипулятора и нарушает заготовленное им распределение ролей.
Потянуть время можно и немного подурачившись, отвечая так, что манипулятор не сразу и поймет, где вы шутите, а где говорите всерьез. В зависимости от хода разговора можно в дальнейшем придать своим прежним высказываниям любую степень шутливости или серьезности.
Активная защита. Главное здесь – психологический настрой: не следует стесняться говорить то, что думаете. Манипулятор обычно эксплуатирует наше желание выглядеть хорошими в глазах других людей, поэтому не бойтесь показаться плохим: «Боюсь, ты сильно преувеличиваешь мои достоинства (щедрость, возможности, способности)». Эти слова снимают с потенциальной жертвы любые обязательства и открывают неограниченный простор для импровизаций. Хорошо сказал в свое время русский историк В. О. Ключевский: «Самый непобедимый человек тот, кому не страшно быть глупым».
Когда нужна активная защита? Вовсе не тогда, когда объект манипуляции находится в зависимости (служебной, материальной и др.) от манипулятора. Ведь активная защита обнажает эгоистичность намерений манипулятора и потому является встречным конфликтогеном, не уступающим, а то и превосходящим по силе действия манипулятора. В силу эскалации конфликтогенов манипулятор ответит конфликтогеном еще более сильным, что в итоге приведет к открытому конфликту, в чем зависимая сторона совсем не заинтересована.
Кроме случаев прямой зависимости есть еще и моральные тормоза (уровень воспитанности, привычка соблюдать определенные этические нормы, которые удерживают от высказываний, способных обидеть собеседника).
Защита «Расставить точки над i». Решившись на активную защиту, скажите прямо, что вас беспокоит в предложении партнера. Например, при попытке провести манипуляцию «Необязательный должник» сказать, что нет стопроцентной гарантии своевременного возврата кредита и вас это не устраивает. Что бы потом ни говорил несостоявшийся заемщик, психологическое преимущество перешло к его собеседнику.
Помогают расставить точки над i уточняющие вопросы.
Блестящий пример этого продемонстрировал академик Н. И. Вавилов в бытность президентом Академии наук. К нему пришел посетитель с предложением издавать журнал, каких нет даже в США. «Вы уверены, что таких нет в Америке?» – уточнил Вавилов у посетителя. «Уверен», – ответил тот. «Ну, тогда и нам не надо», – резюмировал президент.
Во время гонений на академика А. Д. Сахарова генсек Брежнев вызвал президента Академии наук М. В. Келдыша с предложением исключить опального правозащитника из академии. На отказ президента Брежнев съязвил: «Боишься академиков?» «Я сам академик», – ответил Мстислав Всеволодович.
Как видим, манипулятивный вопрос главного коммуниста обернулся против него же, стоило лишь прославленному ученому расставить точки над i: признание Брежневым, что академики будут против исключения Сахарова, позволило Келдышу дать понять, что и он из их числа.
Контрманипуляция. Смысл контрманипуляции – сделать вид, что не понимаешь, что тобой пытаются манипулировать, начать встречную игру и завершить ее словами или действием, ставящими манипулятора в проигрышное положение, показав таким образом, кто в действительности владеет ситуацией.
Блестящий пример контрманипуляции мы находим у Шекспира.
Сценка из «Гамлета»: принц разговаривает с придворным Гильденстерном, который следил за ним. Просит его сыграть на флейте. Тот отказывается: «Не умею». Гамлет: «На мне вы готовы играть… или, по-вашему, на мне легче играть, чем на дудке?» Осведомитель короля вынужден с позором удалиться.
Здесь контрманипуляция завершилась эффектным вопросом, ставящим незадачливого манипулятора в постыдное положение.
А вот пример, показывающий, как манипуляции действием можно противопоставить контрманипуляцию тоже действием.
В прошлом столетии в Лондоне жил купец, задолжавший ростовщику крупную сумму денег. Срок оплаты приближался, купец не мог расплатиться, ему грозили позор и тюрьма. Пользуясь ситуацией, старый и уродливый ростовщик предложил простить долг, если купец отдаст ему в жены свою юную дочь. Отец с дочерью пришли в ужас. Видя это, ростовщик предложил бросить жребий: он положит в пустой кошелек два камешка – черный и белый. Девушка должна вслепую вытащить один из них. Если попадется белый, она остается с отцом, а тот – с прощенным долгом. Если черный – станет женой ростовщика. Они вынуждены были принять предложение.
Но девушка успела заметить, что ростовщик положил два черных камешка. Она сунула руку в кошелек, вытащила камешек и, не взглянув на него, будто случайно уронила его на дорожку, где камешек затерялся среди других. «Ах, какая досада! – воскликнула девушка. – Но дело поправимое: посмотрим, какого цвета оставшийся камешек, и узнаем, какой вытащила я». Поскольку второй камешек тоже был черный, значит, она вытащила белый: не мог же ростовщик сознаться в мошенничестве при свидетелях.
Одной из разновидностей контрманипуляций является доведение ситуации манипулятором до абсурда. И здесь стоит процитировать самого Ленина: «Самое верное средство дискредитировать новую политическую (и не только политическую) идею и повредить ей состоит в том, чтобы во имя защиты ее довести ее до абсурда».
Блестящую контрманипуляцию провел выдающийся бактериолог Луи Пастер.
Он исследовал культуру бактерии оспы. В этот момент появился незнакомец и представился секундантом одного вельможи, которому показалось, будто ученый оскорбил его, и теперь он требует удовлетворения. Пастер ответил: «Раз меня вызывают, я имею право выбрать оружие. Вот две колбы: в одной – бактерии оспы, в другой – дистиллированная вода. Если приславший вас согласится выпить содержимое одной из них на выбор, я выпью из другой. Судьба нас рассудит». Дуэль не состоялась.
Контрманипуляцией может быть и ответная манипуляция пострадавшего, построенная по тому же принципу, с целью проучить манипулятора, ибо «не рой яму другому – сам в нее попадешь». Пример подобной контрманипуляции есть в воспоминаниях Иосифа Прута, опубликованных в журнале «Столица», которые я привожу с некоторыми сокращениями.
Однажды Марк Бернес решил подшутить над автором юмористических рассказов Вениамином Рискиндом. Поскольку тот постоянно нуждался и не имел собственного жилья, то друзья снимали ему самый дешевый номер в гостинице «Националь». В час ночи, когда Рискинд, надев свою старенькую полосатую пижаму, приготовился нырнуть под одеяло, вдруг зазвенел телефон.
– Что ты делаешь, Венчик? – спросил Бернес.
– Что можно делать в такое время? Готовлюсь увидеть красивый сон.
– А мы в 201-м номере гуляем. Приехали ленинградцы. Заходи!
Рискинд нехотя встал с кровати, набросил на плечи свой старый клетчатый пиджак и прямо в домашних тапочках пошел к 201-му номеру, который находился на его этаже. Без стука распахнув дверь, он увидел хмурого человека с взъерошенными волосами и трубкой в зубах. Тот что-то печатал на машинке и, как сказал бы подозрительный обыватель, «явно не в нашу пользу». Увидев полуодетого и возбужденного Рискинда, человек оторвал руки от машинки и устремил на вошедшего вопросительный взгляд.
– Довольно трепаться! Где ребята? – спросил Рискинд.
Хозяин номера что-то пробормотал по-английски, и в его глазах появился неподдельный испуг.
– Ну, выходите, жлобы! – сказал ночной гость, обращаясь к плотным портьерам, закрывавшим широкое окно.
И вдруг человек отчаянно закричал.
Услышав крик, в номер ворвалась дежурная по этажу и, схватив Веню за руку, потащила его в коридор.
– Вы сошли с ума, товарищ Рискинд, – тихо, но грозно сказала она. – Ночью врываться к иностранным гостям… Завтра утром обо всем доложу директору.
Веня понял, что стал жертвой розыгрыша. Вернувшись в свой номер, он погасил настольную лампу, лег в постель, но сон не приходил. Ему казалось, что он видит в темноте комнаты лукаво прищуренные глаза Марка. Часа в три ночи он позвонил Бернесу домой.
– Кто? – сонно позевывая, спросил артист.
Изменив голос, Рискинд сказал:
– Попросите Рябцева, только побыстрее.
– Какого Рябцева?
– А того, что делает у вас обыск.
– У нас нет никакого обыска, – в голосе Бернеса прозвучала явная тревога.
– Ах, так они еще не приехали? – сказал Рискинд и положил трубку.
Теперь бессонница одолела и Бернеса.
На такой вопрос наводит жесткость некоторых контрманипуляций: надо не перегнуть палку, создав конфликт там, где можно сохранить мир. Решить этот вопрос под силу только самому защищающемуся, его решение зависит от общей ситуации. Тут есть выбор – от «не услышать» до контрманипуляции, от слабого противодействия до самого сильного.
Иногда можно и «поддаться» манипулятору. Это целесообразно, когда ущерб от манипуляции меньше, чем от ухудшения отношений с манипулятором, или когда другими действиями можно компенсировать свой проигрыш. Так нередко случается во взаимоотношениях подчиненных с руководителями и вообще в ситуациях зависимости от манипулятора.