— Прости, что покинул тебя, — тихо произнес Бейн. — Меня ослепили мечты о былой славе. Нага Садоу, Экзар Кун, Дарт Реван… я жаждал могущества великих темных владык прошлого.
— Все мы жаждем могущества, — ответила Гитани. — Такова природа темной стороны. Но могущество есть и у Братства. Каан вот-вот добьется того, чего не удалось никому из его предшественников. Мы побеждаем на Руусане, Бейн.
Бейн разочарованно покачал головой. Ну как она может быть столь слепа?
— На Руусане он, может, и побеждает, но в других местах его воинство терпит поражения. Без вождей его великая армия ситхов почти развалилась. Республика постоянно теснит ее и уже отвоевала большинство планет, которые мы захватили. Еще несколько месяцев, и восстание будет подавлено.
— Если мы сумеем разделаться с джедаями, все это не будет иметь значения, — с запалом объяснила Гитани. Глаза у нее сияли. — Война истощила Республику. Когда джедаев не станет, мы с легкостью соберем войска и снова переломим ход войны. Осталось только уничтожить их — и победа за нами! Все, что нужно, — это выиграть битву за Руусан!
— Джедаи есть не только на Руусане, — предостерег Бейн.
— Их мало, и они разбросаны по всей Галактике — да к тому же по одному или по двое. Когда с Армией Света будет покончено, мы их отловим и перебьем.
— Ты действительно веришь, что Каан победит? Он уже раз обещал победу, но не сдержал слова.
— Ты говорил, что хочешь вступить в Братство, — с некоторым подозрением заметила Гитани, — но что-то я не вижу энтузиазма.
Вместо ответа Бейн ухватил ее за талию, прижал к себе и снова яростно впился в губы. Гитани удивленно ахнула, но тут же закрыла глаза, отдаваясь минутному удовольствию. На этот раз уже она отстранилась со слабым вздохом.
— Ты была права: мне нужно кое-что еще, — произнес Бейн, по-прежнему держа ее в объятиях. Предательский яд на ее губах был столь же сладок, как и в первый раз.
— Братство не может проиграть, — пообещала Гитани. — Джедаи удирают от нас, прячутся в лесах.
Отпустив женщину, ситх отошел на шаг и отвернулся. Отчаянно хотелось верить, что она достойна стать его ученицей, когда он покончит с Кааном и Братством. Но все же он сомневался. Если Гитани искренне верила в идеалы Братства, тогда надеяться было не на что.
— Я просто не могу согласиться с тем, что проповедует повелитель Каан, — сознался Бейн. — Он говорит, что мы все равны, но если все равны, то никто не является достаточно сильным.
Гитани приблизилась, положила руки ему на плечи и слегка надавила, заставив повернуться к ней лицом. В ее глазах блеснуло лукавство.
— Не верь всему, что говорит Каан, — предостерегла женщина с ненасытным честолюбием в голосе. «Один воплощает могущество, второй к нему стремится». — Когда с джедаями будет покончено, многие из его сторонников узнают, что некоторые из нас более равны, чем другие.
С радостным ревом он сгреб Гитани в охапку и закружил в воздухе, надолго прильнув к ее устам. Именно это он и хотел услышать!
Когда он наконец поставил женщину на землю, та невольно покачнулась: его внезапная вспышка ошеломила ее. Восстановив равновесие, Гитани удивленно рассмеялась.
— Я так понимаю, ты согласен, — сказала она с хитрой улыбочкой на блестящих от яда губах. — Собирай вещи. Я отправлюсь к повелителю Каану и сообщу, что ты летишь.
— Хотел бы я увидеть его лицо, когда ты расскажешь ему о нашей встрече, — ответил Бейн, все еще делая вид, будто не догадывается о токсине, который свободно распространялся по его жилам.
— Я тоже, — нейтральным голосом ответила Гитани. — Я тоже.
Когда Амбрия осталась далеко внизу и показались величественные кольца, Гитани невольно почувствовала сожаление. Страсть, которую она пробудила в Бейне, сделала его неожиданно сильным. Эту силу она почувствовала в каждом из его поцелуев. Но было ясно, что интересует его не Братство Тьмы, а она сама.
Женщина ввела координаты прыжка к Руусану и откинулась в кресле. У нее кружилась голова от токсина, которым были смазаны губы. Не яда скального воррта; он был нужен лишь для того, чтобы внушить Бейну ложное чувство безопасности. Сайнокс, с которым она смешала ту отраву, — токсин без цвета, запаха и вкуса, излюбленное снадобье пресловутых убийц из «ГеноХарадана» — действовал, несмотря на принятое заранее противоядие. Гитани не сомневалась, что скоро Бейну будет намного хуже, чем ей сейчас. Чтобы убить его, хватило бы одного поцелуя, а он принял тройную дозу.
Бейна будет не хватать, подумала женщина. Но он представлял угрозу всему, чего добивался повелитель Каан. Приходилось выбирать между ними. Естественно, Гитани выбрала того, кто имел в своем распоряжении целую армию ситхов.
В конце концов, такова была природа темной стороны.
Бейн смотрел вслед «Канюку», пока тот не исчез в небе, потом принялся сворачивать лагерь. Теперь нужно было действовать осторожно. Гитани скажет Каану, что отравила его. Когда он явится к ним собственной персоной, живой и невредимый, могут возникнуть… сложности.
Он мог просто остаться здесь, и пусть события идут своим чередом. Джедаи на Руусане соберутся с силами, и обстановка переменится снова. В сущности, Бейн и рассчитывал на такой неизбежный поворот. В отчаянии Каан воспользуется подарком и взорвет ментальную бомбу, не подозревая о ее истинной сути. И тогда все адепты Силы на Руусане — и джедаи, и ситхи — погибнут.
Такой сценарий был наиболее вероятен. Но Бейн слишком много приложил усилий, чтобы оставлять Братству Тьмы даже малейший шанс. На этот раз, когда Кааново воинство побьют снова, некоторые из его последователей — такие, как Гитани, — могут взбунтоваться. Они удерут с Руусана, спасаясь от джедаев. Бейну придется расправляться с соперниками поодиночке, и лишь тогда он сможет стать неоспоримым главой Ордена ситхов.
Нет, лучше быть там самому и направлять ход событий к желаемому результату. Но придется выдумать правдоподобную историю, которая объясняла бы его желание вступить в Братство даже после неудавшегося покушения.
Бейн ломал голову почти час, обдумывая и отбрасывая разные идеи. В конечном итоге нашлась только одна причина, в которую все бы поверили. Надо убедить их, что он хочет свергнуть Каана и стать новым предводителем Братства.
Элегантная красота этого плана заставила Бейна улыбнуться. Каан встретит его с подозрением, конечно. Но все свое внимание, все усилия он сосредоточит на удержании власти. И не отгадает истинного намерения соперника: уничтожить Братство как таковое, устранить всех ситхов, какие только есть на Руусане.
Вдобавок выпадет еще одна возможность поговорить с Гитани, убедить присоединиться к нему. Когда она поймет, насколько могуч стал Бейн — и как он одурачил Каана вкупе с остальными так называемыми «темными владыками», — тогда, возможно, она примет его предложение и пойдет к нему в ученицы. По крайней мере, можно будет полюбоваться ее лицом, когда она осознает, что отрава не…
— А-а-а! — захрипел Бейн и согнулся пополам от резкой боли, пронзившей желудок. Он попытался выпрямиться, но тело сотряс долгий приступ кашля. Ситх прикрыл рот рукой, а когда опустил ладонь, то увидел на ней пенные пятнышки крови.
«Невозможно», — подумал он, но от второй вспышки боли в животе подогнулись колени. Реван научил его, как с помощью Силы изгонять из организма яды и возбудителей болезней. Простой токсин не мог причинить вреда столь могучему адепту Силы, как темный владыка ситхов.
Новый приступ кашля на какое-то время парализовал Бейна. Когда он прошел, ситх поднес руку, чтобы отереть пот со лба, и вдруг почувствовал на лице что-то теплое и липкое. Из уголка глаза стекала алая струйка.
Пошатываясь, он поднялся на ноги и обратил мысленный взор внутрь. Яд никуда не исчез. Он расползся по всему организму, заразив кровеносную систему и повредив жизненно важные органы. Началось внутреннее кровотечение, красные капли сочились из глаз и носа.
«Гитани!» Бейн рассмеялся бы, не будь боль такой невыносимой. Он был столь беспечен, столь самоуверен. Убедил себя, что она недооценивает его. А получилось наоборот: это он ее недооценил. Он поклялся, что больше этой ошибки он не повторит… если жив останется.
Бейн читал о сайноксе достаточно, чтобы распознать симптомы. Если бы он обнаружил яд сразу же, то смог бы удалить его из кровеносной системы, как яд скального воррта, который маскировал присутствие другого яда. Но сайнокс был самым коварным из всех токсинов: незаметно распространяясь по телу, он исподволь подтачивал силы.
Призвав всю свою волю, Бейн попытался изгнать отраву из организма, выжечь холодным пламенем темной стороны. Но яд был слишком силен… а вернее, это он, отравленный, оказался слишком слаб. Токсин сделал свое дело: изнурил его, оставив лишь тень того могущества, которым Бейн владел всего несколько часов назад.
Можно было приглушить действие яда, замедлить развитие недуга и временно заморозить самые опасные симптомы. Но исцелиться самостоятельно Бейн не мог. При таком упадке сил это было невозможно.
Энергия имелась в озере Натт, но она была недоступна. Древние джедаи надежно заперли темную сторону в глубинах водоема. Черные стоячие воды были единственным зримым свидетельством мощи, навеки заточенной под поверхностью.
Думая только о спасении, Бейн побрел к вездеходу, стоявшему на краю лагеря. Не внимая протестам внезапно отяжелевших конечностей, он сел за руль и завел мотор. Нужен был лекарь. Если тот тип по имени Калеб еще не уехал, надо его найти. Это единственный шанс.
Бейн повел машину к ближайшему полю битвы — голой равнине за несколько километров от лагеря, где до сих пор покоились останки тех, кто сражался и погиб в бою. Тяжелые гусеницы перемалывали землю, вездеход то и дело подбрасывало, и ситх скрипел зубами от мучительной боли. Мир в его глазах превратился в кошмарный танец красноватых теней. Он уже сам почти не сознавал, куда едет: предоставив Силе управлять руками, он одновременно черпал энергию, сопротивляясь действию яда Гитани.