Учитель покрутил головой:
— Некоторые ваши догадки умны, но не настолько, чтобы быть верными.
Тогда и я решил высказаться:
— Вишал просто не должен был драться с вами.
— Ха-ха, — оценил учитель. — Наиболее близкий ответ, хотя и не самый верный. Ладно, тише все. Ответ на этот и многие другие вопросы и задачи вы найдёте сами во время учёбы.
Поверженный Вишал уже оправился от ослабления. Вытянулся во весь рост, даже снова сжал кулаки, но продолжить драку не решился.
Учитель Гиан Атти кивнул ему:
— Ты ведь догадался, что я могу ещё много раз использовать «Ослабление Тела»? Я бы мог делать это до тех пор, пока вес и натяжение твоих мышц не сломало бы твои кости.
Вишал нехотя кивнул.
— Повторяю: прочь из Дома Опыта. Если ты попробуешь без спроса и прощения пересечь входную арку, то твой Внутренний Голос будет мешать тебе.
Всё ещё наглое выражение лица Вишала изменилось. Скорчив гримасу неудовольствия, он схватился за голову:
— А-а-а, нет… заставьте его замолчать! Я прошу прощения, о учитель…
— Пусть твой отец просит за тебя у всех учителей, — ответил Гиан Атти.
В переводе на современный язык это звучало: «И без родителей не возвращайся».
Спотыкаясь, хромая и корчась от кричащего в голове Внутреннего Голоса, громадный силач Вишал из рода Кохуру бросился бежать.
А учитель закрепил свой триумф:
— Ты едва перешёл входную арку Дома Опыта, но уже нарушил все приличия. И кто тут не слышит своего Внутреннего Голоса?
Глава 22. Бесславный полёт и супружеская верность
Проследив за бегством сына самого сильного рода в городе, учитель направился на площадку. Сенильный старичок Гуро Каалман снова выдал несуразное:
— Сколько молодых и приветливых лиц! Я насчитал более семнадцати юношей и девушек. Сразу видно, что мы все тут друзья. Вы уже пообедали?
Но никто уже не смеялся. Гуро Каалман, быть может, и выжил из ума, но остальные учителя — нет.
Я симпатизировал учителю Гиану Атти в конфликте с Вишалом Кохуру из-за того, что в прошлой жизни я побывал в похожей ситуации.
Один из студентов транспортного колледжа заявил, что я не годен к преподаванию истории, так как сам её плохо знаю. (Я допустил ошибку в изложении истории Великой Отечественной, перепутав Украинский и Белорусский фронт). Я нагрубил ученику в ответ, едва не доведя дело до драки.
Позже директор и остальные преподаватели объяснили, что я повёл себя неправильно. Я не должен был опускаться до ссоры. Меня заставили извиниться перед этим придурком. Ученик тоже извинился. Потом забрал документы и перешёл в другой колледж.
После этого случая студенты, которые и без того были невысокого мнения обо мне, вообще перестали уважать: ведь я повёл себя в конфликте не как старший, а как равный. Ха, видели бы они, как решил проблему Гиан Атти!
Я хотел было спросить у Хаки, какая связь между старичком Гуро Каалманом, полётом Дивии и небесными воинами, но не успел.
Слово взяла седая женщина.
— Меня зовут Киа Дивиата. Я — хранительница Скрижалей в Доме Опыта. Если вы хотите что-то узнать, спрашивайте сначала меня, а подскажу, где находится нужная вам Скрижаль Знания.
Сенильный старичок вдруг спрыгнул с лектуса и энергично махнул рукой:
— Дом Опыта — это не только то место, где вы усвоите озарения и пойдёте дальше по Всеобщему Пути. В этих стенах, на древних Скрижалях Знаний хранятся знания о всех временах жизни нашего великого и вечного города. Получение опыта простирается гораздо дальше простого усвоения озарений. Чтобы их правильно использовать во славу Дивии, вы должны знать, в чём заключается эта слава. Вы должны узнать, что и до вас были славные люди и их деяния.
Мы, ученики, были в замешательстве. Недавно старичок нёс какую-то чепуху, а теперь говорил внятно и понятно. Даже выражение лица сменилось. Вместо растерянной тупости — мудрая одухотворённость.
А Гуро Каалман продолжал чётко говорить:
— В ваших силах, мои светлые юноши и девушки, сохранить величавый полёт Дивии. Ваши озарения — это вовсе не дар Создателей, как вас учили в детстве. Создатели не дарят. Они — наделяют необходимым. Двенадцать Тысяч Граней — это орудие труда и созидания, с помощью которых мы сохраняем Дивию, а Дивия сохраняет нас. Поэтому труд и жизнь во славу Дивии, это труд и жизнь во славу каждого из нас. И тех, кто жил, и тех кто ещё не жив или уже не жив.
— Во славу Дивии, — нестройным хором отозвался зал учеников.
На этом заряд ясной мысли Гуро Каалмана иссяк, старичок снова впал в забытье и забормотал:
— Более семнадцати юношей и девушек вижу я. Но это мало, мало. Пора приступить к обеду. Сегодня у нас будут жареные в масле побеги ман-ги. Раньше было гораздо больше озарённых детей. А всё из-за воин… и их воинов. Все хотят быть воинами, никто не хочет трудиться.
Киа Дивиата снова подхватила старичка под руки и усадила на лектус.
Заговорил Гиан Атти:
— Каждый из вас может усвоить одно наследованное озарение. Его усвоение не будет стоить вам ни грани. Но напоминаю, что не обязательно усваивать озарения прямо сейчас. Все не определившиеся, могут сделать это позже. Можно вообще не принимать ни одного озарения за всё время учёбы.
На площадку вышло ещё с десяток учителей. Мужчины и женщины разных возрастов. Были даже совсем молодые. Все одеты в похожие халаты из мешковины. Различались цветом тюрбанов или иероглифами на груди.
Гиан Атти завершил речь:
— После выбора или не выбора озарения, ваши Внутренние Голоса подскажут, под крыло какого учителя вы встанете. А теперь прошу вас…
«Ты можешь покинуть зал слов и событий и пройти в зал Скрижали Выбора», — сказал мой Внутренний Голос.
Все ученики услышали то же самое. Все поднялись и потянулись к выходу в коридор из белого мрамора.
В коридоре я догнал Хаки и спросил:
— Так чем же связаны Гуро Каалман и полёт Дивии?
Хаки охотно рассказал:
— Гуро Каалман — не только самый старший в Доме Опыта. Он ещё состоит в Совете Правителей. Говорят, что у него самое высокое Моральное Право в истории. Никто не забирался так высоко, как он. Даже в Скрижалях Старого Знания нет упоминаний о таком толстом и сильном Моральном Праве. Говорят, что Гуро Каалман беседует с Создателями напрямую, без всяких благоволений!
— И что это ему даёт?
— Ну, как! Ты и этого не знаешь? Его Моральное Право перекрывает влияние остальных членов Совета. Иногда Гуро Каалман в одиночку может отменить любое их решение.
— Но я слышал, что сейчас в Совет Правителей сразу два представителя рода Кохуру.
— В этом и причина их недовольства. Ведь выживший из ума Гуро Каалман всё равно сильнее их в Моральном Праве.
Я по-новому взглянул на сенильного старичка. Ясно, почему папа Самирана упал перед ним на колено. Ведь Гуро Каалман практический главный правитель Дивии! Тем более странно, что он лично развозил приглашения на учёбу. Устройство жизни в Дивии до сих пор удивляло меня.
— Все военные рода желают сместить Безумного Гуро, — раздался за моей спиной зычный голос. — Не только Кохуру.
Это была, конечно, Маджа Патунга. Я поспешно убрался с её пути. Но девушка-гигант поравнялась и пошла рядом с нами.
— А почему военные рода не любят Гуро Каалмана? — спросил я.
— Потому что под его влиянием Дивия уже целое поколение бесславно летает по своему Пути. Даже наши родители не помнят, когда мы в последний раз нападали на низких всем своим войском.
Её рассказ подхватил Хаки:
— Поэтому Вишал был прав, когда сказал, что низкие потеряли всякий страх пред летающей твердью. Безумный Гуро отменяет каждый приказ Совета о нападении на низких. Из-за Гуро Каалмана Дивия только торгует с ними, продавая всё больше кристаллов.
— Но торговать не менее выгодно, чем воевать? — осторожно спросил я.
И Хаки Энгатти и Маджа Патунга одновременно скорчили презрительные гримасы.
— У тебя какое предназначение? — спросила Маджа.
— Я ещё не выбрал.
— Ну а вообще ты кто?
— Самиран.
— Самиран — кто?
— Сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран.
Маджа Патунга презрительно сплюнула:
— Лекарь или управляющий. Какой бесславный выбор.
Громко топая по мрамору огромными сандалиями, она ушла вперёд. Хаки побежал за ней:
— А я небесный воин, как и вы, госпожа! У меня уже есть «Удар Грома». Недавно я победил в поединке…
Позабыв обо мне, товарищ увлечённо рассказал девушке-воину о своей эпичной битве с водителем. В его рассказе несчастный и пьяный водитель акраба превратился в могучего воина, который владел ярким озарением «Стрела Молнии».
Я же вспомнил, почему мама Самирана, когда перечисляла мне могущественные рода, не упомянула о Гуро Каалмане. Кажется, не только военные желали убрать Безумного Гуро из Совета Правителей.
Хаки Энгатти и те ученики, которые уже усвоили наследственные озарения, пошли вправо по коридору. На удивление таких оказалось почти половина от общего числа новичков Дома Опыта.
А меня, Маджу Патунгу и остальных учеников Внутренний Голос повёл налево, в другой зал, намного меньше предыдущего. На его входной арке иероглифы:
ЗАЛ СКРИЖАЛИ ВЫБОРА
Вместо золотого Солнца в своде его купола зияло круглое отверстие, в которое светило настоящее Солнце и залетали клочья облаков.
Зал был совершенно пуст, только вдоль закруглённых стен стояли деревянные лавки и лектусы. В центре зала высилась каменная плита метров в пять высотой и метра три шириной. По её серой поверхности бегали едва заметные волны, словно под каменной плёнкой что-то шевелились.
Голос подсказал мне, что это — Скрижаль Выбора. По приказу старшего учителя Гиана Атти мы расположились вокруг неё.
— Используйте Внутренний Взор, чтобы увидеть наследованные озарения, — сказал учитель. — Потом выберете и усвоите желаемое.
Я поднял руку: